Тени перед чертой

взгляд…
Взгляд, полный унизительного осознания, боли и тоски, той  самой тоски, которая сопровождает человека до самой смерти. Арахна была палачом не первый день и видела эту тоску, потому и узнала.
-Регар…- она поднялась, не зная, что сказать. Ей хотелось просить у него прощения за все то, что сказал Мальт в ее сторону, в сторону Коллегии, Ависа.
Но Регар даже не пожелал на нее взглянуть. Он поднял ладонь вверх и впервые руки его дрожали. Руки палача, которые всегда должны хранить твердость, дрожали!
Арахна отступила, понимая, что случилось что-то непоправимое. А Регар прошел мимо нее, мимо всех своих палачей в свой кабинет, не снимая даже капюшона с головы, запер дверь, и щелкнула железная задвижка по ту сторону кабинета, ограждая Главу Коллегии ото всех.
Арахна еще мгновение смотрела на закрытую дверь, как будто бы то был не кабинет, а дверь в часть ее собственной жизни, а потом метнулась напуганной кошкой к этой проклятой двери, застучала по ней:
-Регар! Регар, выслушай меня! Я не хотела, чтобы Мальт все это сказал. Я не имею к этому отношения, я…
Лепен перехватил ее, оттаскивая от двери. Тяжело ему было переживать все происходящее, но он хотя бы мог сдержать себя. Возможно, он давно уже сдерживался в своем отношении к Арахне, и это помогло ему справиться.
-Хватит! – Лепен сильно тряхнул ее за плечи, а затем усадил в кресло и она затихла.
-А у вас всегда так? – поинтересовался Эмис осторожно, - просто, я тут третий день, а вы только и делаете, что ругаетесь друг на друга, да закрываетесь от проблем за дверью.
-Ты вообще…- Лепен не закончил своей мысли, мгновенно утратив к ней всякий интерес. Осталось только возмущение, которое палач решил возместить как-нибудь потом насмешливому барду.  – Ара?
Арахна пришла в себя. Если Регар не хочет с ней говорить и предпочитает обижаться – пусть! Если Регар оставляет ее перед чем-то неопределенным, позволяя выбирать самой путь – чудесно! Она не будет больше бегать и просить прощения, в конце концов, она, в самом деле не виновата.
Поездка в карете с принцем, пара жалоб на секцию Закона, да несколько невразумительных замечаний – это что, то, что может изменить мир? Да никогда! Кто этот Мальт? Разве он – Рыцарь Луала или сам Луал? Нет! просто выскочка, интриган и доносчик! Карьерист, не более.
-Я есть хочу, - Арахна поднялась из кресла, - умираю от голода.
-Первые человеческие слова! – обрадовался Эмис и поспешил следом за нею к обеденному столу, где уже стояли заботливо накрытые полотенцами и крышками тарелки. – Что у нас?
Обед, в самом деле, немного поднял настроение. В конце концов, когда у тебя на столе ароматное тыквенное пюре, стопка свежайших сырных лепешек, смазанных для блеска сливочным маслом, ломтики жареной дичи, вываренной в пряно-остром соусе, как-то легче становится жить.
Отсутствие Регара, конечно, омрачало, но он и раньше не так часто выходил на обеды, завтраки и ужины, так что, в некотором роде, все было так как прежде.
Не считая того, что еще недавно был неприятный разговор, потом дача показаний и вот – отчуждение Регара.
А так все в порядке.
-Глаза слипаются, - пожаловался Эмис. – поспать бы…
-Рабочий день никто не отменял, - нахмурился Лепен.
-Но дел же нет!
-А обучаться ты собрался по ходу казней? – вступила Арахна. Ей, напротив, не терпелось поработать. Она так давно существовала в каком-то сумасшедшем темпе жизни, что хотелось простой работы, обыкновенных казней, пыток и заполнения отчетов.
-А может, завтра? – со слабой надеждой предложил Эмис, глядя то на Арахну, то на Лепена. – Сегодня будем осознавать, что тот Мальт – сволочь?
-Так! – Арахна взяла железный тон, стараясь оставаться серьезной. Ей, в общем-то, не было весело от далеко осознаваемого факта того, что Авис сейчас в Судействе, Иас насвидетельствовала против него Луал знает что, а Регар, похоже, совсем разбит. – Не отлынивать!
-Идите, - предложил Лепен, - я соберу тарелки и приду к вам.
В подземные этажи Эмис спускался уже с уверенностью. На этот раз Арахна решила провести его к кладовой. Кладовых было три – первая, ближняя, содержала в себе инструменты, которыми чаще всего палачи пользовались. Вторая – та, которыми не пользовались давно, но которые могли еще когда-то понадобиться, а третья стала приютом для всего, что нуждалось в ремонте или было вообще забыто. Арахна даже не рисковала туда заглядывать лишний раз. Лучше выписать какой-нибудь инструмент, если уж больно нужен, чем искать его в тех залежах металла и дерева в надежде, что он там есть.
-Мы делим пытки, - Арахна приоткрыла загадочно-тяжелую дверь первой кладовой. – Есть орудия, которые используются для того, чтобы причинять воздействие снаружи на организм и изнутри. Изнутри бывает быстрее, но это сложнее. Поэтому пока разбирать не будем.
-А вы часто пытаете? – Эмис, как и в прошлый раз, находясь в подземном этаже, взял деловой тон и стал серьезен.
-Нет, на самом деле это часто делает Дознание. Но у них на это запрет, формально, во всяком случае, - Арахна раскрыла дверь пошире. – Тут всякие плети, клещи – самые частые инструменты. Луал! Не смотри ты на меня так! Пытки редки. В основном можно просто показать преступнику содержимое кладовых, и он сам начнет каяться.
-А если он из страха? – спросил Эмис тихо.
-Конечно, он из страха! Из страха того, что ему придется испытать боль.
-Нет, из страха о том, что вы все равно вырвете то, что вам надо вырвать?
Арахна с удивлением взглянула на Эмиса.
-Мы подаем честно протоколы допроса!
-Арахна, - Эмис наугад сунул руку в кладовую и вытащил какой-то длинный железный крюк, который с одной стороны заканчивался очень острым концом, а на другой имел петлю, - да я только если увижу это, сразу же сознаюсь во всем, даже чего не совершал!
-Мы не проводим следствие, - Арахна покачала головою, - мы не жестоки. Если ты попал бы к нам, значит, у Дознания были улики или вина.
-Как у Сколера? – Эмис не моргнул даже глазом, боясь пропустить реакцию Арахны. А ей невозможно было бы остаться равнодушной.
-Сколер…признал вину, - наконец, промолвила Арахна. – он сам признал.
-А может быть, его заставили? А Авис? Он тоже виноват?
-Если Дознание показывает, что…
-Дознание, такое, как Мальт? – Эмис сам не знал, какую цель он преследует. Переубедить палача, который рос среди палачей и пропитывался верой в добродетель Дознания, невозможно, но Эмису хотелось расшевелить Арахну, заставить ее усомниться или надеяться, что она его переубедит, в конце концов?
Арахна не ответила. Бережно она взяла из рук Эмиса крюк и убрала его в кладовку, спрятав острый конец так, чтобы никто не порезался и не напоролся на него.
-Как вы тут? – спасение от мыслей явилось в лице Лепена. Он закончил паковать тарелки и спустился в подземный этаж с напускным весельем.
-нормально, - Арахна коснулась рукой лба, - ох, Лепен, ты не мог бы…ну, у меня голова просто так заболела, так кружится!
-Может быть, вызвать целителя? – Эмис усмехнулся, едва заметно. Он заметил, что Арахна, стоит подвести ее к черте, уклоняется. Так уклонилась она от ответа на чувства Лепена, от объяснений на счет Мальта и от его вопроса тоже сейчас сбежала.
-Нет-нет, я просто прилегла бы…- Арахна знала, что поступает бесчестно. Но знала она и то, что понятие честности в последние часы и даже дни сильно расплылось.
-Конечно, - Лепен с тревогой проводил ее взглядом и даже бросился следом, чтобы проследить, что она, качнувшись у ступеней, действительно пошла наверх и скрылась в своей спальне. Затем палач вернулся к Эмису, который все больше и больше склонялся к печальной мысли о том, что надо было ему все-таки идти в храм жрецов Луала.
Хотя и тут ему было весело, но чувствовалась Эмису опасность. Такая опасность, от которой ускользай или не ускользай, увиливай – все равно попадешь в какую-то неприятность.
Арахна же, поднявшись к себе, предприняла героическую попытку проанализировать все произошедшие события, начиная с ареста Сколера. Она взяла несколько чистых листов пергамента, устроилась на кровати и принялась расставлять по чистому листу точки и события. Она видела несколько раз, что такие схемы делают в Дознании, когда ведут какое-то запутанное дело, но сейчас Арахна понимала, что такие схемы, наверное, работают только с теми, кто привык с ними работать, потому что мозг Арахны отказывался понимать какую-то схематичность.
И она начала с самого начала. Нарисовала первый кружок на самом краю листа, подписала «Сколер рассказывает Арахне про то, что его попросили передать записку», затем нарисовала новый кружок рядом и, мельча буквы, написала «арест Сколера». Последовали новые кружки и надписи: «Признание Сколера», «Суд Сколера», «Казнь Сколера». Кружочки вышли ровные, один к одному, в линию. Между кружочками Арахна прорисовала по стрелочке, а затем от последней провела стрелочку в сторону, нарисовала квадратик, подписала: «Мальт сообщает мне, что Сколер знал какую-то правду».
От Мальта пошло сложнее. Арахна рисовала квадратики, но заполнялись они с трудом. Последовали, отматывая события, надписи: «разговор с Мальтом 2», «наказание Иас», «разговор с Мальтом 1»
Арахна подумала еще немного и соединила «Наказание Иас» с первым кружочком о Сколере. Внимательно посмотрев же на схему, которая становилась похожа на бред и список случайных событий, Арахна пришла в ярость и досаду одновременно. Она в гневе разодрала лист, убеждаясь, что совсем не создана для какого-либо анализа действий и почувствовала, как у нее, в самом деле заболела голова.
-За-слу-жи-ла, - процедила она по слогам, сквозь зубы, по-настоящему теперь укладываясь в постель. Ей даже удалось поспать до ужина, вернее до того раздражающего стука в дверь, и появления Лепена на ее пороге с маленьким подносом и ее порцией.
-Ты не спускалась, - виновато объяснил он, - прости, что помешал, но…
-Регар вышел из кабинета? – спросила Арахна, принимая с благодарностью заботу от Лепена.
-Вышел, спросил, как ты. Я сказал, что ты спишь. Не стал говорить, что завтра у тебя встреча с Мальтом, хотя, наверное, и стоило бы? – Лепен сам не знал, как поступить. Разум говорил, что Регар должен знать все или почти все, а сердце утверждало, что всякое упоминание о Мальте должно быть скрыто.
-Не знаю, - честно призналась Арахна. – Не спрашивай меня, я ошибаюсь чаще, чем бываю права.
-Хорошо, - покладисто отозвался Лепен и спросил уже о другом, - скажи, как тебе Эмис?
-Давай уточним…
-Он хороший ученик?
-Отвратительный. Или нет. я тоже не знаю. Он не лишен ума и рассуждения, но он ставит под сомнение все, что образует мой мир. Я не знаю.
Арахна почувствовала, что боль, уснувшая вместе с нею, снова пробуждается и тяжело опустилась обратно в постель.
-Мне уйти? – спросил Лепен, заметив ее состояние.
-Сделай милость, - попросила Арахна и Лепен, покладистый и покорный, вышел из ее комнаты и прикрыл за собою дверь. Арахна не притронулась к ужину – всякий запах еды заставлял подниматься неприятный комок в горле, вызывал тошноту. Она отвернулась к стене и накрыла голову подушкой и снова, не заметив, уснула.
Проснулась Арахна сама и даже в положенное время. Полюбовалась останками нетронутого, но скисшего ужина, и брезгливо снесла его вниз, где уже завтракали Эмис и Лепен. Лепен тепло