уже грязных…
Да и всюду какие-то ящики, шкафчики, тумбы – проходить приходилось очень аккуратно, и Арахна обрадовалась своему решению стоять на месте, пока Мальт не зажег свечи.
-Это один из наших тайников, - объяснял Мальт, деловито роясь в ближней тумбе. С каждым его движением на поверхности пыльного дерева появлялись какие-то куски, коробочки, пакетики…Арахна приблизилась и увидела, что в первом же бумажном пакете лежат аккуратно отрезанные ломти белого хлеба, между которыми тонкой прослойкой проложили что-то мясное. В других банках, коробочках и тарелках обнаружились ломти тушеной тыквы, вареный картофель, куски сыра, почему-то порезанные на дольки яблоки…
Арахна с подозрением взглянула на яблоки.
-Не наши, - успокоил Мальт, закрывая тумбу. – Больше, к сожалению, ничего нет. тайник пользуется популярностью.
Но и той снеди, что он извлек было более, чем достаточно.
-Вилок, ножей и салфеток дать не могу, не обжились, - пошутил Мальт.
-Ничего, - отмахнулась Арахна, устраиваясь за тумбой как за столом, для чего пришлось сесть на какой-то ящик…или то был сундук – она не особенно и вглядывалась.
-Тогда перекусим, потом о деле!
Трапеза прошла в молчании. Несмотря на то, что все было холодное, а хлеб уже жестковат, все оказалось очень вкусным, а, может быть, они оба слишком проголодались. Запили травяным настоем, который Арахна и не угадала сначала в кувшинчике – он легко скрылся в темноте.
-Итак, - Мальт заговорил сам. После пищи он стал бодрее. И, хотя болезненность никуда не делась, все равно в нем заметно прибавилось жизни, - с какой новости мне начать? С ожидаемой, плохой или очень плохой?
Всё съеденное внезапно отяжелило. Арахна, уверенная, что в ее жизни уже все плохое свершилось, взглянула со страхом.
-Тогда с ожидаемой, - решил Мальт, не дождавшись от нее ответа. – Иас, признавшаяся в убийстве Ависа и Талена, после короткого слушания без свидетелей отправится на эшафот. Завтра-послезавтра ее казнят.
Арахна прислушалась к себе, пытаясь угадать, что ей от этой дурочки Иас. Пустота. Ни досады на ее глупость и подлость, ни ярости за то же самое, за убийство людей, которые заслуживали смерти по закону, если вообще заслуживали смерти. Абсолютная пустота.
-Ее приговорили к смерти через повешение, - продолжал Мальт. – Судейство пыталось смягчить приговор из-за ее беременности, но не нашлось более смягчающих моментов, да и спрашивали моего мнения. Я, помня, что ты просила без снисхождений и не испытывающий сам симпатий к этой особе, голосовал за смертный приговор. К тому же, Авис и Тален были моим делом.
Арахна продолжала молчать. Мальт ожидал от нее реакции и даже слегка раздосадовал от того, что его старания не были оценены ею. А ведь она сама просила!
Но Арахна хранила молчание.
-Теперь к плохой, - Мальт вздохнул. – Как оказалось, дело Регара не будет просто кончено. Он признался сам перед Главами Коллегий и Советом в том, что записка его и сам он замысливал будто бы убийство герцога Торвуда. Учитывая же то, что Торвуд через два дня отъезжает для заключения мирного договора – усилена охрана и…дело гиблое!
-Но Лепен сознался, - тихо промолвила Арахна каким-то чужим голосом. – Регар лжесвидетельствовал.
-М…- Мальт замялся, не решаясь сразу сказать то, что сам откладывал даже в мыслях. – Когда пишешь записку, то, обычно, пишешь ее кому-то. Это же не список дел на день, вроде: пункт первый – сходить на работу, пункт второй – поработать… он написал записку или получил ее – тут неважно. Он отказывается выдать сообщника!
-Не было же сообщника!
-Да, - терпеливо объяснял Мальт, - если бы Регар сказал, что понятия не имеет, откуда эта записка, что это не его, что он нашел и вообще – вы сами виноваты в том, что ее нашли. Если бы отпирался, был напорист – это единственная улика против него, одно доказательство. Они перевернули бы Коллегию, но не нашли бы вины. Но он запаниковал…
-Это из-за меня, - Арахна не спрашивала. Она знала, что во всем: будь то безумство Лепена, предательская алчность Сколера и сознательная ложь Регара – только ее вина.
Если бы она заметила чувства Лепена к себе, возможно, смогла бы остановить его или остеречься, не провоцировать в нем ревности и была бы осторожнее, что, в свою очередь, не привело бы к его подлости и к аресту Регара, случайно попавшего в силе каких-то обстоятельств в подлость Лепена.
Если бы она заметила раньше тяжесть Сколера, которую он скрывал за шутками, но о которой писал в дневнике, его страдание от той же ревности Лепена, безрадостное прожигание жизни в Коллегии палачей без возможности подняться, если бы спросила…
Все могло быть иначе.
А если бы не путалась с Мальтом, у Регара и мысли бы не возникло, что она может быть заговорщиком и он не стал бы брать на себя ее возможную вину.
-Из-за тебя? – хмыкнул Мальт. – Много ты на себя берешь, Арахна! Мир не крутится вокруг тебя одной, каждый человек делает сам свой выбор. Сколера сгубила алчность и жажда власти. Это его амбиции и его решения! У подлеца всегда будут в оправдании обстоятельства – это я тебе могу сказать как подлец!
Арахна растерянно взглянула на Мальта, а тот и не думал останавливаться.
-Лепен, однако…думаешь, это любовь с его стороны? Собственничество. И история пошла бы иначе, если бы он сразу сказал тебе о том, что ты ему значишь. А не изводил бы Сколера или Эмиса за твоей спиной. Это ли твоя вина? Или Регар со своей защитой… да, ты влияешь на людей, но и люди влияют на тебя. Вина перед законом – окончательная, вина в собственном уме – абстракция, чаще всего ничего не имеющая общего с настоящей виной.
Арахна тряхнула волосами и упрямо повторила:
-Это из-за меня.
-Хорошо, - отозвался покладистый Мальт, - это из-за тебя. Я тебе по секрету скажу, что, на самом деле, принц Мирас затевает свой переворот против короны тоже из-за тебя.
Арахна взглянула на Мальта с отвращением.
-И чума на юге началась из-за тебя, и Торвуд погибнет из-за тебя, и на востоке мятеж подавляют королевские войска тоже из-за тебя. А что ты так на меня смотришь? Твои слова звучат также! одинаковый бред. Ты ведь казнишь преступников, так что же – они не из-за своего выбора? Оставаться в добродетели тяжело, а зачастую неблагодарно и скучно. Каждому хочется кусок власти, наживы, любви, владения. Когда желудок сыт, начинаешь думать не о хлебе, а о пирожном. Когда же желудок пуст – пытаешься выжить. Преступление всегда преступление.
Он совсем подавил ее своей речью. Арахна не могла возразить, да и нечего ей было сказать на это.
-Итак, - продолжил Мальт уже обыденным тоном, замечая с удовольствием смирение в ней, - Регар, имея записку, не выдает сообщника. И даже мое заявление о том, что найден человек, устроивший все это…
Мальт помедлил. Тут уже стоило перейти к другой новости. К очень плохой. Арахна это поняла, попросила:
-Не жалей и говори все самое плохое.
-Не жалею, - солгал и не солгал одновременно Мальт, - просто думаю, что если и ты напьешься ядов, как моя жена, будет это на моей совести или на твоей? А?
-Я не выпью ядов.
-Речь не о способе, Арахна. Впрочем, ты все равно узнаешь. Только…давай смотреть не как на людей, а как на задачу? Имеется Глава Коллегии, который найден с запиской о заговоре. Записка грубая, явно подложная и нарочитая, но вокруг этого заговора…предмета заговора истерия. Хватают без разбора. Так?
Арахна кивнула – говорить желания не было. Она уже понимала.
-Записка признана Главой собственностью. И тут появляется человек под арестом, член той же Коллегии, который говорит, что нет, ребята, записка подлог и помог мне в этом дознаватель Персиваль, на счету которого блага и вреда примерно одинаково. Сейчас я не говорю об отчетах, которые не сходятся из-за его данных, так как эта информация еще не вышла в общее пользование, сама понимаешь.
Арахна снова кивнула. Ей мучительно было ожидать страшных слов от Мальта, но и поторопить его, призвать сказать развязку – страшно! Так есть хотя бы иллюзия, надежда на собственную ошибку.
-И кому верить? Персивалю, который отречется от всего? Лепену, что может выгораживать своего Наставника? Регару, который был самым смирным среди Глав Коллегий? Персиваль – известный дознаватель, талантливый и надежный. На сегодняшний день, конечно… Регар уже стар. Не обижайся, Арахна, но он сдавал уже давно. К тому же – за ним провал насчет Сколера, что не углядел в своей же, самой маленькой, кстати Коллегии!
-Но…- Арахна охрипла и не смогла промолвить дальнейшей фразы, окончания которой и сама не знала.
Просто «но», после которого рушатся надежды и мечты столь же часто, как и приходят. Не получилось так, как вы хотели, но… вышло нечто иное.
Мы достигли результата, но для вас он не будет иметь значения.
После «но» все меняется, это не «а вдруг» - мифическое и безнадежное. Это железно! И не сработало. «Но» растворилось в темноте.
-Лепен признался, - Мальт продолжал свою мысль, продираясь через собственную усталость. – Регар уже не нужен. А Персиваль нужен. Чувствуешь, где самая плохая весть? В чем?
-Я не верю.
-Не верь. У нас свободное королевство. Ты можешь не верить в Луала и в Его рыцарей, но обязана платить налог за то, что верят другие. Ты можешь не верить в закон, но не удивляйся эшафоту. Арахна, король требует результатов. Он не желает войны, потому что она, по его мнению, ударит по Мааре. А то, что он сам всю свою жизнь бьет по Мааре его не касается. Король хочет видеть, что все Секции едины, что не дремлет и Закон, охраняющий спасение от войны в лице Торвуда.
-Я не верю!
-Надо дать результат…- безжалостно повторил Мальт, - подправить там, где можно подправить, объединить то. Что не должно быть объединено. Только не попасться! Королю отчитались уже о Регаре, но записка…минимум, двое! А тут Лепен. Их соединили в одно дело. Показания Лепена о том, что все подложно, скорее всего, покоятся где-то на дне архивов или в печи.
Арахна безумно взглянула на Мальта.
-Лепена передали в Судейство. Догадываюсь, что его показания изменят. Судьи, которые понимают, ничего не могут. Дознаватели, что знают правду – также пройдут мимо.
-И ты? – шепотом спросила Арахна.
-И я. Сегодня еще – да. И завтра.
-А послезавтра?
-Либо мне эшафот и сиротство Львенку, либо перемена всего. Но через два дня отбывает Торвуд, а к его отбытию надо показать, что преступники получают свою кару.
-Послезавтра или завтра, значит… - даже Лепена ей невозможно было представить в роли преступника. Она палач и она должна казнить, но как? Лепен был безумцем недолго. Гораздо дольше был он ей другом. А Регар? Регар?!
-Либо завтра к вечеру, либо послезавтра, - подтвердил Мальт.
-Задержать следствие? Можно ли задержать? Если, как ты говоришь, ждать недолго…
-Король требует результата. Ни один Глава не пойдет на то, чтобы его заподозрили в заговоре. Все секции прогнили, поэтому принц и набирает тех, кто близко к верхним постам, но не на них. к тому же, принц хочет, чтобы переворот против короля, начавшийся с гибелью Торвуда, выглядел стихийным, а не продуманным. Замедлить следствие…я не вижу ни одной возможности. Разве что чудо!
-Я не верю… - голос Арахны дрожал от ярости. – Этому ли закону, этой ли Секции надо служить? Путь закона никогда не может быть легким, потому что противостоит злодействам,
