интригам и презрению. Но почему, сражаясь против разложения и преступлений, закон, призванный защищать, не защищает и даже потворствует? Судьи должны быть справедливы, Дознание неподкупным, а палачи – милосердны…
-Трава должна быть ярко-зеленой, а яблоки должны быть съедобными, - вторил Мальт в тон ей. – Арахна! Ну что ты?! Все, что создано людьми не имеет совершенства. Да, закон должен быть справедлив ко всем и жесток одинаково. Но всегда есть обстоятельства, всегда есть власть и всегда, да, Арахна, всегда – есть человек! Нет общей формулы, есть лишь рекомендация. Нельзя учесть всего для всех ситуаций и проявлений. Нельзя! Во времена великих потрясений, какие грядут в Мааре, всегда гибнут те, кто попал случайно. И Регар, и Лепен попали случайно. Так молись Луалу, чтобы не пропасть самой!
-Пропасть? – Арахна встала с тумбы. Стоять было неудобно, но ей непременно хотелось возвышаться над Мальтом, что еще сидел. – Пропасть? А не считается ли тем же пропаданием подмена и предательство всех законов, которые ты охраняешь? Считается ли это за «пропасть»?
-Знаешь что, - Мальт тоже поднялся и снова оказался выше ее, - если ты такая честная служительница закона, ты не должна была хранить мою тайну о заговоре, и не должна была присоединяться. Даже во имя Регара. Даже во имя пока еще твоего бездействия и в залог лишь будущих деяний! Ты должна была пойти и сдать. Но ты не сделала этого. Это твой выбор, и не надо строить из себя нового Рыцаря Луала!
-Я не говорю, что во мне нет преступлений. Я говорю, что преступления связали всю Секцию Закона и мы все должны быть отданы на суд, не меньше! Но вместо этого мы сами судим…
-Дела в других Коллегиях не лучше, - усмехнулся Мальт, - знала бы ты, что творится в Финансах! О, там такие сказочники сидят! У них и крысы ведомости съедают. И вороны серебряные монеты утягивают и золото вдруг хрясь и пополам…принц Мирас хочет изменить все. Для этого в Мааре нужен переворот. Для этого нужна и война. Война начнется, если Торвуд будет убит прежде, чем подпишет договор. Но, перед тем, как убить его, надо подготовить верных людей, что подхватят управление, когда начнется…
-Бойня? – подсказала Арахна.
-Перестановка, - нашелся Мальт. – Многим не понравится приход Мираса.
-Никому не понравится мир, пришедший из беззакония!
-Можешь пойти и сдаться на милость Дознанию, - устало промолвил Мальт. – Каждый сам выбирает себя. Все, хватит. я не спорю с тобой. Надоело! Ты тоже заговорщица! Иди, сдайся, прекрати беззаконие со своей стороны или соберись и неси этот груз!
Арахна присмирела мгновенно. И даже села, показывая, что покорена и сдается. Этот спор был попыткой для нее убежать от реальности и оправдаться. Не получилось. Да и бежать ей некуда. Она заговорщица, Мальт прав. А как легко ей все начиналось! А началось-то уже давно, ей бы, дуре, сообразить это еще тогда…
-У тебя испортился характер, - пожаловался Мальт. – или появился…не знаю. Но это оставь. У меня к тебе предложение: ты служила закону, а не Королю. Так и служи. Какая тебе разница, кто будет королем? Рубила головы? Так руби.
-Закон стал слишком политичен, - процедила Арахна.
-И всегда был таким. И будет. Закон подстраивается. Подстройся и ты. Подстройся, или пропадешь и жертва Регара напрасна.
Это было уже точным попаданием. Мальт знал, как заставить ее молчать.
-я просто не могу поверить в то, что мне прикажут казнить двух близких людей.
-Каждый, вступивший в Секцию Закона, встречает рано или поздно кого-то близкого на скамье подсудимых, в числе преступников или на эшафоте. На тебя свалилось много. Но, хорошая новость, с Регаром твои близкие закончатся.
-Пошел ты!
-Извини, - Мальт спохватился. – Это было грубо. Я не знаю… сегодня, через пару часов я встречусь с принцем Мирасом. Если хочешь, пойдем вместе. Поговоришь… может, он придумает что-то или сам пусть спорит, в конце концов, это несправедливо, что все валится на меня одного!
***
-К тебе, Арахна, у меня вопроса нет, - задумчиво проговорил принц Мирас, оглядывая её с ног до головы так, что она могла бы смутиться, будь такое внимание к ней проявлено недели две-три назад. Сейчас ей было все равно. Теперь, когда она предстала перед принцем вместе с Мальтом, уповая на него, как на единственное средство на пути к спасению Регара, места для смущения не было. Да и все пережитое уже превратило ее в кого-то другого, кому было плевать на насмешливое сострадание.
-Да, - продолжал принц, - вопроса к тебе быть не может. У меня вопрос к нему…
И принц Мирас перевел взгляд на Мальта. Странно было видеть прежде владеющего ситуацией Мальта таким робким, но Арахне и до этого не было дела. Изложив свою просьбу о спасении Регара, она ждала решения его и своей участи.
-Ко мне, ваше высочество? – Мальт удивился. – Но Арахна в нашем числе, вы сами…
-Нет, не этот вопрос, - прервал принц. – Меня больше интересует, почему ты сам не изложил ей суть всей невозможности и абсурдности просьбы?
Невозможности…абсурдности… Арахна уже излагая принцу Мирасу о Регаре, догадывалась, что все кончено, что ничего нельзя отменить или исправить. Но в ней прорезалось отвратительное человеческое «а вдруг» и она на какое-то мгновение поверила в то, что принц может проявить сострадание и снисхождение и освободить безвинного Регара или пустить его хотя бы по другому делу.
-Я…- Мальт тоже знал, как будет, но понимал и то, что Арахна не поверит, пока не услышит от принца всей правды. К тому же, он полагал, что после смерти Регара, после разрушения всей своей прежней жизни она станет куда более покорной к новому, грядущему правлению. Ей просто некуда будет деться. Арахна знает лишь служение закону и Мальт надеялся, что с болезненностью, но она переживет передел власти и примет новый мир. – Я все-таки дознаватель и могу не так изящно выразиться, как вы, ваше высочество.
Принц Мирас расхохотался – происходящее его веселило до жути, он ощущал себя Луалом, повелевающим судьбами людей, или, на худой конец, каким-нибудь из Девяти Его Рыцарей.
-Объясните, - ледяным тоном потребовала (и именно потребовала Арахна), - почему освобождение Регара, который, как вам известно, невиновен, невозможно? Да, он лжесвидетельствовал, но он не заговорщик…в отличие от вас.
Это было уже наглостью. Но Мирас был в хорошем расположении духа и напомнил:
-И вот его, и вот даже тебя.
Помедлив, он все-таки снизошел до объяснения, но в этом не было заслуги Арахны, разжалобившей его сердце. Это было тщеславие. Принца Мираса жестоко угнетала та мысль, что его комбинацию в полной мере не оценит никто, ведь опасаясь повторного разгрома на пути к трону, он перестраховался и никому не раскрыл всех деталей, один видя всю картину. Но ему хотелось, чтобы кто-то знал, какая работа была проделана! Знал и оценил. И пусть эта девица не могла охватить умом весь масштаб его работы, но принц Мирас решил снизойти до нее и дознавателя.
-Хорошо, садитесь, - разрешил принц после недолгого молчания. – Садитесь и я объясню.
Арахна решила остаться стоять, но Мальт, знавший, что принца Мираса лучше не выводить и не раздражать, потянул ее за собою на скамью и заставил сесть. Его высочество хмыкнул, наблюдая за ними, но не сказал ничего.
-В королевской семье стараются завести двух-трех наследников, - начал принц, стараясь быть отстраненным. Прошло много лет, но его все еще терзала жестокая обида на родителей, которые, увидев, что старший сын здоров, крепок и не нуждается в ежеминутном присутствии того, кто может перехватить при случае корону, выдохнули и прямо заявили Мирасу, что ему надо радоваться своему положению принца и не смотреть в сторону трона. Но это еще можно было бы снести, однако, старший брат, понимая, что будет королем, не был так милосерден к младшему и яростно дразнил, задевал его, хотя всей и заслуги лично от него было в том, что он появился на свет раньше на год…
-Да, двух или трех. Если умрет один – трон второму. Но бывает так, что король не устраивает народ, не понимает, куда ведет свое королевство и тогда придется поступиться узами крови. У моего старшего брата, да будут дни его коротки, случилось горе… его единственная наследница умерла от лихорадки.
Есть страницы в истории, которые никогда не будут отмечены. Принц Мирас при всем своем тщеславии тяготился этим грехом. Одно дело сражаться против короля во имя народа, другое дело – уничтожить племянницу. Девочка еще даже не вдохнула полной грудью жизнь, не сумела и первой молитвы прочесть по складам, а ее, как досадное препятствие уже удалили. Следом пошла в землю и королева. Были и бастарды, конечно, но только бастарды на то и нужны, чтобы не признавать их именем Луала, а по закону того же Луала жениться второй раз Король не мог.
Но принц Мирас, как человек осмотрительный, заботился и о бастардах. Иногда их имена приходили к нему в полумраке: вымышленные или настоящие, но живые и укоряющие. Но он оправдывал себя благой целью – защитой народа, а совесть спрашивала: «благая цель может ли быть достигнута кровью?»
Но шли годы и имена всплывали все реже. Совесть перестала кричать, сошла на шепот.
-Ты очень похожа на отца, - вздохнул принц Мирас, помолчав еще немного , и Арахна испуганно взглянула на него. – Да-да…его глаза. Ему тяжело было видеть как закон, которому он служил, которому покровительствовал и который давал ему надежду зарастал с подачи моего брата взяточничеством и попустительством. Были дни, когда все знали, что за сто монет можно убить горожанина, если захочется, за пятьдесят – крестьянина, а за двести – жреца Луала ниже третьего ранга.
Мальт коснулся руки Арахны, как бы предостерегая ее от необдуманного поступка или фразы, но Арахна оцепенела. Она никогда не представляла своих родителей какими-нибудь живыми и плохо знала историю совсем недавних лет Маары, хоть и ориентировалась без труда в ее истоках и начале пути.
-Тогда мы все были молоды и глупы, наивны! Сколько тебе, Арахна?
-Мне? Двадцать два…
-Мне было даже чуть меньше, когда я начал действовать. И что я мог тогда? С кем посоветоваться? Я желал прихода всего нового, хотел снести мир и отстроить его заново. Были люди: друзья, соратники, предатели, трусы. Нас раскрыли.
-Вы отрекались от всех обвинений? – Арахна не боялась этого человека. Теперь она понимала, что принц он или нет, но у него есть те же чувства, что у нее, у любого крестьянина или горожанина.
-Арахна! – предостерег Мальт.
-Все хотят жить, - вздохнул принц. – К тому же, скандал никому не был нужен. Скандал у трона – ослабление Маары.
-Я все еще не понимаю! – с вызовом произнесла Арахна. – Почему вы не можете…
-Потому что счет идет на часы. Скоро будет убит герцог Торвуд. Яр, с которым он должен был подписать мирное соглашение, сочтет отсутствие герцога и вести за оскорбление и объявит войну. Маара вступит в нее с одним королем, но выйдет с другим. На улицах будет стихия. Народ доведен до предела. Он нуждается в войне, а больше того – в переменах. Убить короля под этим шумом легко…
Арахну передернуло. Убить…короля…еще месяц назад эти слова вогнали бы ее в обморок, а сегодня – ничего, ну так – мелкая дрожь.
Мальт с тревогой смотрел на нее. Он понимал все больше, что был прав, приведя ее к принцу Мирасу, но опасался, что она начнет
