старой девою остаться.
Раздали карты. В банк положили пять монет серебром.
Усач играл удало. Карты вылетали, словно ястребы и смачно шлепались на выкладываемые картинки Авочки.
- Без вальта – не туда и не сюда. Бито!
Авочка старалась, в ответ же слышалось:
- Валет стервец, а вот дама – молодец. Бито! Банк мой.
Раздали по новой. Но дело не улучшилось.
- На то и дурак, чтобы в карты играть! - заметил Усач, и расхохотался.
Авочка хмурилась. Салерия переживала. Адмус стоял красным петухом. Лотис теребил пуговицы. Усач беззастенчиво радовался жизни.
- Без тузов, как без трусов. Бито! Банк мой.
В карман наглеца перекочевала очередная порция серебра. Пора было закругляться.
- Играю на все! – вдруг заявила Авочка.
- Молодец! Так и надо, чего тянуть, - одобрил Усач. – Быстрей ляжешь - раньше встанешь.
И высыпал всю наличность на стол. Авочка отдала последнее.
Раздали. Начали. Салерия заглянула в карты Авочки. У нее на руках были тройка, семерка и дама. Не густо, правда, тройка и семерка козырные.
Усач пошел козырной двойкой. Бито.
Усач пошел козырной шестеркой. Бито.
Усач пошел козырной дамой. Бито! Козырным королем.
- Король не дама – жеманиться не нада, - сказала Авочка и сгребла банк.
Усатый несколько секунд оторопело созерцал карты.
- Ах ты… - взревел Усач. Но тут нарисовался Адмус, разогретый до температуры кипятка, и мрачно заметил:
- Я тоже бить умею… Промеж зубов дуплетом.
Усач взглянул, понял, сплюнул и направился к питейной стойке.
Салерия наклонилась к Авочке.
- Ты же передернула! - сообщила она возбужденным шепотом.
- Разве? А я и не заметила. Впрочем, мой папа говаривал: «Не умеешь мухлевать - не садись играть опять».
Салерии осталось лишь подвести итог:
- Ну, Ава, ты даешь…
А за стойкой разворачивался интересный разговор.
- Ну, так есть желание получить назад деньги? - спросил Лотис. – Только без баек. Сначала мы проверим достоверность сообщаемых сведений.
Усач зло осушил стакан и начал давать показания.
- Дело простое и легко проверяемое. Вы не нашли своего дружка потому, что он не успел добраться до гостиницы. Его на полпути перехватил один любитель раздевать простачков. А ваш дружок как раз был из этой породы. Только вместо того, чтобы понять свое положение в колоде, он полез козырем и был справедливо наказан. Тот его укокошил. Тело можете сыскать на местном кладбище для таких бедолаг. Там еще рядом помойка. А избавителя от дураков не ищите. Его в городе уже нет, а я ничего более не скажу, иначе меня самого закопают раньше срока.
- Кто его хоронил? – мертвым голосом спросил Лотис.
- Местные и хоронят. Никто таким гробы не делает. Бросят в яму и… привет потомкам.
- Проводи…
- Сами найдете…
Что-то кинжально острое уперлось ему в бок. Усач повернулся и встретился с неприветливым взглядом второго.
- Ладно, не нервничайте. Пошли.
Процессия из пяти человек двинулась к окраине города. Через полчаса они вышли к пустырю, усеянному холмиками.
- Вот это кладбище. Сейчас найдем свежий бугор земли, под ним и вашего знакомца сыщите.
Они прочесали пустырь, но свежей могилы нигде не было.
- Что за черт! – удивился Усач. – Дело здесь налаженное: местные, как найдут новенького, тут же предают земле. За это они от мэрии социальную помощь получают. Не могли же его взять на память.
- Значит, живой, - негромко произнесла Салерия.
- Да вроде бы, тот его ядом глушил. Дело надежное. Хотя… Могли продать разбавленный. Надо поспрашивать местных.
Они огляделись и приметили вдали небольшой домик типа «хижина». На пороге их встретил мужчина и девочка. Уже через полминуты окрестности огласились воплем: «Ура!»
_______
Конечно, найти Одариса проще не стало. Пространства округ обширные, можно идти в любую сторону до упора хоть месяц, и все-таки искать стало веселее. Во-первых, Одарис себя обнаружил, во-вторых, в виде воскресшего трупа. А двум смертям, как известно, не бывать.
- Теперь жить долго будет, - завистливо проговорил Адмус.
- А также стало очевидно, что яд в малых дозах полезен для здоровья, - сказал Лотис.
- А если еще и самому выделять… - ввернула Авочка.
- Это намек или общее рассуждение? – подозрительно спросил Адмус.
- Самое что ни на есть общее,- успокоила его Ава.
- С ядами разобрались, остается выбрать азимут поиска, - сказал Лотис.
Принцы еще раз оглядели горизонт.
- Хоть иди в разные стороны одновременно, - вздохнул Адмус.
- Наверное, так и придется поступить, - спокойно произнесла Салерия.
- То есть?
- Вы, мужчины, пойдете в одну сторону, а мы – в другую. Встретимся у раджи через… через десять дней.
Лотис был недоволен таким предложением.
- Не хватало нам потерять и вас в придачу.
- Мы не Одарис. Свое место в колоде знаем. Правда, Авочка?
- Ясное дело. Козыри на руках имеются. Тем более, не все мне тут рады. Может, кто другой обрадуется.
- Ава! – вскипел Адмус. – Я…я…
- Решено! – твердо сказал Салерия. – Нужно спешить, ибо в самое ближайшее время Одарис влипнет в другую историю, и хорошо, если ему вновь попадутся добрые люди. Мы пойдем по дороге в Мариханиб, а вы поищите в противоположном направлении.
Салерия спешно поцеловала Лотиса и отвернулась. Авочка протянула руку, Адмус механически пожал ее.
- Ты береги себя, - проговорил он. – И не сердись на меня, просто я еще молодой.
Авочка хмыкнула, повернулась на каблучках и коротко бросила:
- Вперед!
…- Ей погулять в городе хочется. Ишь, как обрадовалась, - уныло басил сзади Адмус.
Лотис шел впереди, привычно меряя землю большими шагами, Адмус же то и дело отставал, оглядываясь на исчезающую вдали столицу порока.
- Выиграла случайно в карты, так теперь решила, что черт ей в кумы пойдет. Ничего, просадит деньги, затрепещет крылышками-то.
- Удивительно, но у Одариса появилась первая поклонница его музыкального таланта, - решил перенастроить ход его мыслей Лотис. – Та девчушка о нем высокого мнения.
- Хоть этому с женщиной повезло, - продолжал бубнить свое Адмус.
…Город приближался неспешно, но неумолимо, и чем ближе он был, тем тревожнее поглядывала Салерия на Авочку.
- Ну хватит, - с решительностью в голосе сказал Салерия. – Никуда твой Адмус не денется.
Авочка хотела что-то ответить, как вдруг крупные слезы побежали из ее глаз, и она разрыдалась.
- Вот тебе раз. Ава! Чего ты себе напридумывала!
Салерия обняла подругу и долго утешала, как могла, хотя и самой было не сладко.
_______
А в это время по пыльной дороге брел человек с маленькой котомкой за плечами. Его уже трудно было назвать принцем – без шляпы с пером, ботфорт и кинжала на поясе. Если судить по флейте, в нем можно было признать бродячего музыканта, живущего свадьбами, похоронами и игрой у харчевен для возбуждения аппетита клиентов и успокоения своего собственного. Лишь осанка и поступь шага смутила бы прохожего и заставила перебрать иные варианты судьбы встреченного. А Одарис уже ослаб духом, ибо выданные в монастыре продукты заканчивались, а дорога все так же тянулась в пустом пространстве без единой встреченной кареты, дома или пастуха с благословенным стадом. Солнышко припекало, воздух струился горячей занавеской и Одарис не сразу поверил, что две фигуры в ее складках – люди. Он прищурился и убедился, что видения не представляли собой столбы с указателями. Одно озадачило: фигурки вдруг стали махать руками и подпрыгивать. «Разбойники, что ли?» Рука машинально скользнула к поясу, но ощутила лишь зачехленную флейту. Одарис вздохнул, и покорно двинулся навстречу странным пляшущим человечкам.
(Хронопист: Сцену радости можно опустить, а лучше самим отметить хорошее событие в соседней харчевне. Наш Герой жив и будет жить!
Краевед: Вы меня приятно удивляете. И то, чего разводить узоры на бумаге, когда есть возможность самим порадоваться…)
_______
После всех выпавших на его долю перипетий Одарису, включая радость товарищеского воссоединения, захотелось расслабиться. Но не через вино или какой другой суррогат радости, а так, чтобы то настроение, что осталось от пребывания в монастыре не улетучилось безвозвратно. Он шел и безотчетно озирался, пока не увидел то, что ему понравилось.
На фронтоне здания покоилась чугунная доска с внятной надписью: «Музей Всего».
- Музей чего? – не понял Одарис.
- Наверное, отмычек и прочих орудий преступления. Что еще может быть музейным в этом городе? – отвечал Адмус.
Кладовые прошлого его не интересовали по определению. Зато тут же заинтересовался Лотис.
- А давайте зайдем. Везде были, а в музее этого плохославного города – нет.
Одарис охотно поддержал, Адмус неохотно согласился.
В вестибюле было пустынно, прохладно, и там же располагалась касса. Они купили билеты и прошествовали внутрь. Навстречу им вышла милая старушка и спросила: что им хотелось бы увидеть? Принцы удивились.
- А разве у вас нет экспозиций?
- Мы покажем то, что вам хочется увидеть. У нас универсальный музей. Например, среди наших достопримечательностей есть древнее послание от давно умершей цивилизации. В золотой капсуле сохранилась записка потомкам: «Ну и дураками же мы были. А вы?». Послание передали в запасники музея.
- Логично, - одобрил Лотис.
- И то: каждый должен совершать свои ошибки. Главное, чтобы они совпадали с чужими, - добавил Одарис, демонстрируя, что не зря сидел в монастыре мудрецов.
- А историю орудий преступления можете показать? – спросил Адмус.
- Пожалуйста. Пройдемте…
- Нет-нет, - спохватился Адмус. – Это я к слову.
- А нет ли раздела, посвященного истории глупости? – спросил Одарис.
- Отыщем, - пообещала приветливая служительница.
- А чего его смотреть. Подойди к зеркалу и любуйся, - пожал плечами Адмус. – Глупость во все времена одинаковая. Ловятся на призраки богатства, любви, славы…
- Еще ума, - поддакнул Одарис.
- Во-во, кто хочет ума побольше, тот и получает по заслугам, - согласился Адмус. – Вы лучше нам покажите зал Славы. Боевой.
- И я хотел бы узнать: правда ли, что в каждом человеке изначально есть нечто, способное завоевать мир? – поддержал Лотис. – Наверное, тому есть материальные свидетельства?
- Самое сильное оружие – это красота, - заявил Одарис. – Так что лучше смотреть не зал с ржавым оружием, а экспозицию истории красоты.
- На эту тему поговорите с нашей директрисой. Она настолько глубоко знает предмет, что мы за глаза зовем ее Мученицей Науки.
Принцы согласились. Они представляли увидеть старую чопорную даму с лорнетом, но Мученица Науки оказалась весьма молодой особой в больших очках, увеличивающих красоту ее выразительных глаз. Принцы обрадовались предстоящей перспективе провести умную беседу с прекрасной дамой.
- Что вас интересует, господа?
- Сущий пустяк, - начал галантно объяснять Одарис. – Нам хотелось, чтобы вы объяснили с позиций высокой науки, что с вашей точки зрения есть красота?
- А заодно все остальное, с ней связанное.., - вставил Адмус.
Девушка понимающе кивнула, поправила пальчиком очки на переносице и приступила к объяснению:
- Красота - это кульминация всего. Понимаете, это момент кульминационный настолько, насколько удалось построить высокое, что я уже не могу сказать как, но это, тем не менее, сильно выражено. Конечно, это невозможно сравнить, для этого требуется взять разное. Например, у момента читаемости
