Баба Яга

задавалась Варвара: «Какой мир реальный?». Она находила тождественным вероятность существования обоих миров, в которых она находилась, через сон или забытьё переходя из одного мира в другой, и в каждом она видела изъяны, каждый ставила под сомнение. Мыслей было много, и от них болела голова, поэтому Варвара гнала их от себя, принимая каждую из иллюзий за реальность, а каждую реальность за иллюзию, так было проще жить, и в этом они были с Каролиной равны – они обе смертельно хотели жить.
Варвара увидела, как сквозь клубы снега летит слабая птица. Голубка то поднималась вверх, то, отброшенная сильным порывом ветра в сторону, валилась вниз, судорожно маша крыльями. Варвара протянула к ней руки, метель расступилась, открывая перед голубкой коридор, залитый солнечным светом. Птица сделала последний рывок и влетела в поток света, он подхватил её и внёс в дом, прямо в руки Варваре. Она бережно взяла птицу, замёрзшую, едва живую, прижала к груди и, беззвучно прошептав её имя, подбросила птицу к потолку. Голубка закружилась в солнечном вихре, на пол упала Каролина, в заледеневшем разорванном сарафане, грязная, в засохшей крови, еле живая, как и в прошлый раз. Варвара взяла её на руки и отнесла в ванную комнату. Она разрезала ножницами заледеневшую ткань и бросила её в ведро, платье вспыхнуло не сразу, заполнив ванную едким дымом, но быстро разгорелось, утробно урча, пожираемое огнем. Каролина дрожала, не в силах открыть глаз, прижималась к Варваре, дергаясь от каждого её движения и сильнее хватаясь за шею. Варваре было легко её держать, Каролина будто бы ничего не весила. Она опустила девушку в горячую ванну, тут же окрасившуюся в чёрный цвет, сменившийся алым, бордовым, и вновь став чёрным. Вода заволновалась, Каролина задрожала ещё сильнее, волны прокатились по ванной, обдав Варвару с ног до головы. Варвара сняла мокрую одежду и ушла на кухню, сильно хромая. Странно, но до этого она не чувствовала, что здесь у неё может болеть нога.
Вернувшись с молоком, Она влила одну бутылку в воду. Чёрная вода успокоилась и прояснилась, став чистой и прозрачной. Варвара дала Каролине молока, девушка пила жадно, захлебываясь, и, наконец, открыла глаза. Она заулыбалась  и заплакала. Из раны в левом боку хлынула чёрная кровь, Каролина застонала от боли. Рана быстро затягивалась, и вскоре от неё не осталось даже крохотного пореза. Содранная кожа на спине, руках, шее затягивалась, Каролина возвращалась в прекрасную девушку, глаза её заблестели, а длинные острые зубы защёлкали от голода. Варвара улыбнулась и ушла на кухню за блюдом с нарезанным пирогом.
– Сначала ты, пожалуйста, мама, – беззвучно попросила её Каролина.
«Хорошо, но остальное съешь ты», – улыбаясь, беззвучно ответила ей Варвара. Она взяла самый маленький кусок пирога с мясом и съела его. Пирог был вкусный, ей было приятно, что в этом мире она умеет хорошо готовить так, что ей самой нравилось.
Каролина брала кусок за куском, пытаясь усмирить свою жадность, но всё равно крошки сыпались в воду, уходя куда-то на дно, бесконечно далёкое. Варвара увидела, что Каролина не сидит в ванной, а лежит в воде, дна не было видно. Каролина ушла под воду и  исчезла. Через несколько минут она вернулась, радостная, счастливая. Ухватив с блюда последний кусок пирога, она быстро съела его и протянула руки к Варваре.
– Идём со мной, мама! – беззвучно воскликнула она. – Не бойся, идём со мной!
Варвара заколебалась, но вошла в воду. Каролина, смеясь, вылила на неё остатки молока, Варвара ощутила, как боль в ноге исчезла, как наливается силой её тело, а дно ванной растворяется, открывая под ней бесконечные водные просторы. Каролина нырнула и исчезла. Варвара сделала глубокий вдох и нырнула за ней, зажмурившись.
Она очутилась в озере, подводное течение влекло её за собой вперёд. Каролина схватила Варвару за руку и потянула наверх. Они вынырнули посреди прекрасного озера, вдалеке высились горы в белоснежных шапках, укрытые хвойными лесами. Над головой шумел тёплый ветер, пахло чистой водой и смолой, от этих запахов у Варвары закружилась голова, она глубоко дышала, легко и свободно плывя к берегу. Рядом резвилась Каролина, то ныряя, то подплывая близко к Варваре, кружась возле неё в безумном танце. Варвара поймала её руки, и они закружились вместе, спускаясь на глубину, ловя счастливый взгляд друг друга. Варвара увидела, как помолодела, как разгладились на лице шрамы, налилась соком грудь, разглаживалась кожа. Они выныривали, как рыбы высоко, чтобы вновь нырнуть на глубину, поймать руки друг друга, переплестись телами, горячими, молодыми, слиться в долгом поцелуе, до изнеможения, дрожи во всём теле, задыхаясь от любви, от нехватки воздуха, от диких ласк, чтобы прыгнуть вверх, на свободу, вздохнуть, расхохотаться, и снова погрузиться в пучину, крепко прижаться друг к другу, и делиться горячим воздухом, разгораясь всё сильнее. Вода бурлила вокруг них, подчиняясь, оберегая, выталкивая наверх, когда девушки в изнеможении теряли силы.
Каролина поплыла к берегу, выбежав на песчаный пляж маленькой девочкой не старше трёх лет. Девочка прыгала на песке, махала руками, зовя маму. Варвара вышла из воды, красивая, молодая, ей было тридцать лет, может чуть больше. Длинные чёрные волосы струились мокрым прядями по спине, крепким грудям, спускаясь по нежному животу почти до бёдер. Варвара неуверенно погладила себя, не веря в это – она была молода, как и раньше, очень давно, по телу пробежала приятная истома, стройные ноги задрожали, Варвара села на горячий песок, с любовью посмотрев на Каролину, поделившуюся с ней своей молодостью. Теперь это была озорная девчонка, уже надевшая на голову панамку и строившая  песочный замок вместе с двумя ручными белками с огромными пушистыми хвостами. На Варвару волной хлынуло наслаждение, давно забытое, утраченное навсегда. Прижав к дрожащему лоно руки, словно боясь, что кто-то может увидеть, она задрожала, плотнее сжав ноги, сгорая от внутреннего пожара, от любви. Из налитых грудей полилось молоко, это было так великолепно, что Варвара застонала от невообразимой неги, закрыв глаза.
Она почувствовала, что кто-то нежно стал сосать её грудь. Это была Каролина. Она пила то из одной груди, то из другой, прижимаясь к Варваре. Варвара открыла глаза и увидела счастливое, перемазанное молоком лицо ребёнка.
¬ – Мама, – пропищала Каролина, голос у неё был ещё совсем тоненький, нежный, радостный. Девочка припала к груди и стала пить дальше, Варвара гладила её по голове, целовала в голову и ничему не удивлялась – она была счастлива. – Мама, хочешь, я стану как Лиза?
«Нет», – Варвара посмотрела в глаза Каролине. – «Я тебя люблю такой, какая ты есть».
– Ага, ¬– заулыбалась девочка, вытерев рот ладонью. – Корми меня всегда молоком, оно такое вкусное!
«Я не знаю, откуда оно. Ты уже большая, чтобы я тебя кормила молоком из груди», – засмеялась Варвара.
– Но ты меня не кормила им тогда, когда я жила там! – упрямо воскликнула девочка. –«Хорошо, как скажешь, моя милая», – Варвара погладила её по голове, удивляясь своему голосу, как быстро она забыла, что у неё был такой красивый голос, пропавший к концу их семейной жизни, сменившись бесцветным, подчёркнуто вежливым звуком речи, вместо голоса, так не мог говорить живой человек.
Девочка убежала и, порывшись в сумках, принесла панаму для мамы. Надев головной убор на Варвару, она долго и придирчиво всматривалась, поправляла.
– Вот так, а то тебе голову напечёт, – важно заметила девочка.
«Мне кажется, что уже напекло», – ответила Варвара, погладив ноги, не желавшие ничего, кроме покоя. Она слушала частые биения сердце, как пульсирует в венах кровь, как течёт молоко, наливая грудь, готовое вот-вот вырваться наружу. Организм будто бы перерождался, перестраивался, пробуждая забытые ощущения, чувства.
К девочке подскочили две белочки, протягивая в лапках орешки. Девочка отдала два орешка маме, а остальные съела сама. Белочки, махнув пушистыми хвостами, ускакали к соснам, чтобы из ведомых только им тайников принести ещё орехов. Варвара с дочкой строили песочный замок, с тремя высокими башнями. На пляж выходили и другие животные: зайцы, садившиеся совсем рядом, хлопая глазами и давая себя погладить, олени, важно прохаживающиеся вдоль воды, два волка легли у самых ног Варвары, как послушные собаки, не обращая внимания на пугливых зайцев, косившихся на их страшные пасти. Девочка играла со всеми, гладила, трепала, нападала, а животные терпели, им, казалось, даже нравится эта незатейливая игра.
Солнце стало катиться к закату, быстро, так не бывает по-настоящему. Мама с дочкой попрощались со зверями, белочки прижимались и ласкались к девочке, она вычесала им хвосты, и белочки очень обрадовались. Мама с дочкой взялись за руки и вошли в воду. Они шли до тех пор, пока девочка не ушла под нее полностью. Варвара нырнула, её подхватила Каролина, уже выросшая, красивая, как русалка, и они поплыли вместе под водой, взявшись за руки. Воздуха хватало, они быстро доплыли до середины озера, ни разу не поднимаясь наверх, чтобы сделать глоток воздуха. Каролина потянула Варвару к заходящему солнцу, они вынырнули, захлебываясь от свежести. Их красивые лица озарило багровое солнце. Каролина сделала глубокий вдох, Варвара последовала за ней, они обнялись, сомкнув губы, и быстро пошли под воду, неведомая сила тянула их обратно, закручивая в бешеном водовороте.
Очнулась Варвара в ванной. Напротив шумно дышала Каролина, румяная, смеющаяся. Варвара вернулась в себя, став страшной, с костяной ногой, но сохранив в себе ощущение молодости. Каролина держала её за руки, касаясь коленями её коленей, и смеялась, беззвучно, но громко, радостно.
Каролина вышла из ванной первая, вода ручьями стекала с неё на пол, мокрые волосы облепили всё тело. Она помогла выбраться Варваре, тщательно вытирая её волосы, обтирая полотенцем. Варвара вытерла Каролину, они вышли, обнаружив на кровати две ночные рубашки. Короткую с голубыми птичками на белоснежном полотне надела Каролина, закружившись перед зеркалом. Варвара одела длинную из тонкой гладкой ткани, без украшательств. Из раскрытого окна сильно дуло, Каролина подошла и остановилась, неуверенно взявшись за ручку.
– Он опять пришёл, – сказала Каролина.
«Кто?», – Варвара подошла к окну и увидела высокого седого мужчину, смотревшего на них.
– Он приходил в день охоты, я его спровадила, но он не понял, – ответила Каролина.
«Да, нечего ему к нам ходить, не его это жизнь», – согласилась Варвара.
Она пристально посмотрела в глаза мужчине, он вздрогнул, увидев её, но не испугался. Варвара что-то шепнула ему на ухо. От её слов его закружило в снежном вихре, и он исчез.
– Что ты ему сказала? – спросила Каролина.
«Отправила его домой, чтобы он забыл дорогу сюда. Если он снова найдёт дорогу к нашему дому, то пропадёт, навсегда пропадёт», – ответила Варвара.
Каролина закрыла окно и прыгнула в кровать, нетерпеливо смотря на Варвару. Она легла рядом, Каролина, прижавшись к ней, положила голову ей на грудь и моментально уснула, ласково, во сне гладя лицо Варвары. Варвара долго не могла уснуть, переживая их прогулку на озеро. Каролина спала не мертвецким сном, теплая, живая,