слушать потрескивание деревьев на морозе и думать о чём-то, неважно о чём. Эта привычка была у неё ещё со школы, ей не хотелось идти домой, зубрить, зубрить, зубрить, слушать понукания бабушки, требовавшей от неё невозможного. Варвара огляделась, район был ей не знаком, Дима говорил, что рядом есть большой парк, даже лес, но она видела лишь монолитных гигантов, раскрашенных разноцветным кирпичом.
Она подошла к подъезду, Дима держал дверь. Варвара встала на месте, не решаясь войти. Перед глазами вспыхнул огонь, она увидела свою квартиру, пылающую внутри дома, она узнавала дом, узнавала район, так похожий на тот, что она видела в своих странных снах.
– Весь дом выстудите! – раздался неприятный мужской голос, выведший Варвару из оцепенения. Из подъезда вышел грузный мужчина, недоброжелательно взглянув на Диму. Проходя мимо Варвары, он задел её толстым боком, она покачнулась, но не упала. – Извините.
Мужчина ушёл к машине, припаркованной у самого подъезда так, что если бы приехала скорая, то больного пришлось бы передавать через крышу. Его «извините» прозвучало грубо, сквозь зубы. Дима весь напрягся, он сделал шаг вперёд, а Варвара мягко взяла сына за руку, останавливая. Она сняла темно-зеленую шапку толстой вязки с большим шаловливым помпоном, неожиданно поднялся ветер, встречая её, перебирая короткие чёрные волосы, уже достаточно хорошо скрывавшие шрамы на голове от заживших ожогов.
– Не надо, Дим, он дурак, –¬ сказала Варвара тихим шепотом.
– Ладно, – сказал Дима, запоминая номер отъезжавшей машины. Варвара сжала его руку, и он тут же забыл цифры, удивлённо посмотрев на мать.
– Я же сказала, не надо, – повторила Варвара, строго посмотрев ему в глаза, он повиновался.
Они поднялись на лифте на седьмой этаж. Варваре было непривычно от такого большого количества квартир на этаже, коридор не кончался, уходя всё дальше и дальше. Дима подвёл её к последней двери, Варваре это понравилось, меньше всего ей хотелось быть между другими квартирами, хоть немного, но подальше от других.
– Вот, твоя квартира, – запинаясь, сказал Дима, открывая дверь. ¬ Рядом с тобой живёт хороший сосед, он мне много помогал, хороший добрый мужчина.
– Понятно, главное, чтобы не шумел, – сказала Варвара. Она вошла за Димой в квартиру. В нос ударил острый запах свежего ремонта и новой мебели, тот самый запах, который она слышала во сне.
– А он часто в командировках, так что редко бывает дома, – сказал Дима.
– Тогда действительно хороший сосед, – улыбнулась Варвара.
Дима помог ей раздеться, она видела, как ему неудобно, как он переживает, хочет всё показать и стыдится этого. Он ушёл на кухню и стал раскладывать продукты в холодильник. Варвара пошла в ванную и тщательно вымыла руки. Ванная ей понравилась, точь-в-точь, как она видела во сне, плитка была немного другая, без рыб. Большая чугунная ванна, в которой легко могло уместиться два человека, с поручнями и скамейкой внутри. Она прошла на кухню, Дима ещё копался около холодильника, не зная, как лучше разложить всё. Варвара осмотрела кухню, она ей в целом понравилась, только обои удивили, она не любила больших цветов и других крупных объектов на стене. Она села на стул, неудачно резко поставила левую ногу, глухо ударив об пол протезом, задев ножку стола, от чего тот задрожал.
– Дим, всё хорошо, – сказала Варвара. – Мне нравится. Я всегда хотела такую большую кухню.
– Правда? – Дима засунул, наконец, всё в холодильник. – Рад. Хочешь посмотреть спальню? Я когда перевозил твои вещи, расставил их как получилось, если надо, могу помочь разложить, пока просто оставил в сумках и коробках. А ещё хотел твою кровать перевезти, но она развалилась, когда стали разбирать, пришлось купить новую.
– Вот и хорошо, её давно пора было поменять, – улыбнулась Варвара. –¬ Иди, помой руки, давай чай попьём, и я тебя отпущу.
– Да ладно, мам. Я тебе помогу, скажешь, что надо сделать, –¬ заторопился Дима.
– Нет, потом. Я потом тебе позвоню. Я устала и хочу спать, – сказала она, устало встав со стула. Варвара открыла верхний шкаф, где по её мнению должен был быть чай, так и было, стояла большая жестяная банка с её любимым чаем, как и дома, Дима запомнил, где у неё всё стояло. – Иди, мой руки. Я сама всё сделаю.
Дима ушёл в ванную мыть руки, а Варвара поставила чайник, достала из шкафа новенький стеклянный чайник для заварки, насыпала в тарелку пряников, печенья, которыми были забиты полки шкафов. Дима взял на себя эту заботу, по-своему определив, что покупать. Варвара улыбнулась, глядя на нижний шкаф, полный сладостей, какой же он у неё сладкоежка, совсем не изменился. Заварив чай, она села за стол, осматривать все шкафы не хотелось, это всегда отнимает слишком много времени и сил, потом, когда что-то понадобится, она всё найдёт и переложит так, как ей захочется. Она вспомнила, как часто перекладывала посуду и другую кухонную утварь по шкафам, находя в этом простую терапию, пытаясь занимать себя бесполезными делами, требующими много времени, чтобы перестать думать, переживать внутри себя все обиды, ссоры с бывшим мужем, предательство, развод… со временем она успокоилась и больше ничего не перекладывала, уходила гулять в любимый Ботанический сад, как раньше, слушать птиц, листву, ветер, пропадая до ночи, чтобы вернуться домой и быстро уснуть. А утром окунуться с головой в работу, неважно, в какой день, и не вспоминать до позднего вечера, не давать себе ни одной минуты покоя, ни секунды побыть наедине с собой. Это была её терапия, действенная, но слишком жестокая к себе, будто бы она пыталась сама себе отомстить.
Было уже два часа дня, когда Дима уехал. Варваре пришлось заставить его уехать, объясняя, что Марине помощь нужнее. Она переоделась, умылась, с трудом заставив себя снять чёрную маску с лица. В ярком свете ванной она выглядела не так страшно, как ожидала. Ходить по незнакомой квартире было непривычно, она останавливалась и прислушивалась к голосам соседей этажом ниже или выше, понять было трудно, её немного пугали новые звуки.
В шкафу спальни она обнаружила на полке аккуратно сложенное постельное бельё, её ночные рубашки, так могла сложить только Марина, Дима никогда не мог ничего нормально положить в шкаф, всё у него комкалось, набивалось в кучу. Варвара разделась, стараясь не видеть себя в высоком зеркале на двери шкафа. Тело приятно подрагивало от морозного ветерка, доносившегося из оставленной щёлки в окне, она надела ночную рубашку и безумно захотела спать. Бросив прощальный взгляд на протез, который она поставила у стены возле двери, Варвара легла в кровать. Матрас был жёсткий, как она любила, широкий, здесь легко поместилось бы несколько человек. Она завернулась в одеяло и быстро уснула.
Варвара открыла глаза, запах свежего хлеба и яблочного пирога приятно обволакивал нос. Она часто задышала, словно этим запахом можно было насытиться. Она встала с кровати и подошла к зеркалу. На соседней подушке она заметила прядь длинных волос, брошенную ночную рубашку. В комнате пахло молодой девушкой, полевыми цветами и мёдом. Варвара причесалась и пошла на кухню, откуда доносились приглушённые звуки готовки.
На кухне хозяйничала Каролина, одетая в узкую обтягивающую футболку, тонкие трусы и фартук. Ей было жарко стоять у плиты, она что-то варила в кастрюле, пахло пшённой кашей и мёдом, по длинным стройным ногам струились блестящие капельки пота, волосы были убраны назад, стянутые голубой лентой.
– О, ты проснулась, мама! – воскликнула Каролина и бросилась обнимать Варвару, целовать, прижиматься к ней. Варвара обнимала её в ответ, гладила, целовала.
«Тебе жарко», – сказала Варвара, погладив Каролину по ногам.
– Я уже закончила! – всё также беззвучно радостно воскликнула Каролина. Пойдём, поплаваем перед едой?
Каролина бросила фартук на стул и потащила Варвару в ванную. Она помогла ей раздеться, усадив Варвару в ванну, сбросила с себя мокрую футболку и трусы, плюхнулась в ванну. Каролина дала Варваре выпить молока, потом выпила сама, а остатки вылила в воду, вода прояснилась, дно исчезло, и они увидели озеро. Они прижались друг к другу, сделали глубокий вдох, сомкнули уста, чтобы не растерять драгоценный газ, и озеро поглотило их.
Они плавали долго, пока совсем не выбились из сил, под конец уже держась за руки, прижимаясь телами, чтобы согреться, поделиться остатками тепла, кружась в водяном вихре, как русалки. Озеро само вытолкнуло их обратно.
Пока Варвара вытиралась, Каролина убежала накрывать на стол. Варвара вошла на кухню и улыбнулась, увидев Каролину, парящую в воздухе, одетую в яркий солнечный свет, как в тонкое изящное платье, кружащуюся в красивом танце.
Каролина подлетела к ней, взяла за руки и усадила за стол, обнимая сзади, накрыв Варвару водопадом светящихся волос. Она села рядом, прижавшись к Варваре горячим телом, и стала её кормить, подкладывая в тарелку больше и больше, целуя Варвару в щеки, расцеловав руки, получая в ответ ласку, смеясь и радуясь, как ребёнок, который наконец дождался матери.
Варвара проснулась от того, что телефон на кухне жалобно пропищал и отключился. За окном ярко светило солнце, в комнате было свежо и хорошо. Варвара некоторое время лежала неподвижно, смотря в окно, улыбаясь своему сну. О чём они болтали с Каролиной? Как они оказались в лесу, обе в голубых сарафанах, со смешными корзинками, полными мухоморов и поганок? Варвара даже не пыталась анализировать свои сны, они ей нравились такими, как были, без ненужных слов или сопоставлений с её переживаниями, недугами, она не видела в этом никакого смысла. Взгляд упал на часы, стрелка приближалась к полудню. Варвара села, озадаченно смотря на часы. Неужели она проспала почти сутки? Встав с кровати, она ощутила приступ голода и, что было совсем удивительно, силу в ногах. Конечно же, это была не та сила, которая могла бы заставить её побежать, но Варвара спокойно, хоть и медленно, держась за стену, дошла до ванной, умылась и пришла на кухню. Телефон уже сел, часы на кухне показывали полдень. Варвара огляделась, посмотрела на грязную посуду в раковине, которую она хотела помыть вечером, после сна, на крошки на столе, и рассмеялась, тихим шипящим смехом. Она поставила телефон на зарядку и стала мыть посуду. Думать ни о чём не хотелось, надо позвонить Диме, он, скорее всего, много раз ей звонил. Впрочем, его предупреждал Пётр Михайлович, что у неё бывают долгие сны, так она восстанавливается, но Варвара знала, что так она живёт, и пока не поняла, какая жизнь ей больше нравится. В квартире было пусто, тихо, только шум воды. Ей показалось, что кто-то обнял её за шею, прижался к ней и тихо запел на ухо. Варвара улыбнулась, понимая, что сходит с ума, не желая прогонять эту галлюцинацию, а голос всё пел, невидимы волосы щекотали ей шею. И вдруг всё пропало, телефон, почуявший энергию, разразился громким звонком, от которого заболели уши.
15. Тебя никто не увольнял
Незаметно прошли три недели, дни слились в один, долгий, бесконечный. Большую часть суток Варвара проживала в своих снах, гуляя по лесу с Каролиной, играя с маленькой девочкой на берегу озера, постепенно сны становились короче, реальность затаскивала к себе, настойчиво и требовательно, порой безжалостно.
