пошутил, как у тебя дела?
¬– Прекрасно, вчера познакомилась с соседом, –¬ она сделала паузу и, улыбнувшись, добавила. – С Алексеем, ты его знаешь.
– А, да, он хороший дядька. Ты его проси, о чём хочешь, он готов помочь, ему это в радость, насколько я понял.
– Разберусь, Дима, – хмыкнула Варвара и засмеялась.
– А что смешного? –¬ удивился сын.
– Да так, ты мне уже советы даёшь, как себя вести с мужчинами, – ответила она, перестав смеяться. –¬ Всё, больше не смеюсь.
– Советы, –недовольно повторил Дима. – Бесполезны все эти советы. Тебе Лизка звонила?
– Нет, не звонила. Она мне ни разу не звонила, –¬ спокойно ответила Варвара, а сама задумалась, почему в ней ничего не всколыхнулось, почему ей будто бы всё равно?
– Не звонила, вот гадина! – в сердцах воскликнул Дима.
– Может и гадина, такую воспитали, – сказала Варвара, удивляясь своему спокойствию. Она взяла коробку с антидепрессантами, желая проверить, не приняла ли она вчера дозу на автомате. Пластины были целые, белые таблетки без клейм и значков, все на месте. Странно, а когда она в последний раз думала о дочери? Когда она плакала из-за неё? Варвара забыла, продолжая играть с коробкой, она спросила у Димы. – А почему она должна со мной разговаривать? Что ей от меня надо?
– Мама, не говори так! – воскликнул Дима. – Должна, должна! Мы все должны, и ты должна!
– А я-то что должна? – удивилась Варвара.
– Должна от нас требовать – от меня, от неё!
– Нет, Димочка, не должна. Не надо со мной спорить, а то я положу трубку. Просто прими как есть – я не должна. Расскажи лучше, как там твои детки? Как Маринка?
– Да, что рассказывать. Сама всё знаешь: растут, орут, и Маринка орёт на меня. Вот и всё, без изменений, – ответил Дима. – Но ты меня с темы не уводи. Короче, Лизка замуж собралась. Она тебя на свадьбу не позвала, верно?
– Замуж? Интересно, а за кого?
– Да за какого-то там, ей отец партию подогнал, сын его партнёра по бизнесу. Помнишь, он всё время внушал Лизке, что она не должна выходить замуж просто так, что-то там про династический брак твердил, помнишь?
– Помню, отлично помню, –¬ ответила Варвара. –¬ А когда свадьба?
– Через неделю, нас позвали, меня и Маринку. Я решил, что не пойду. Точнее не так, я думал, что она тебя позвала, а раз так, то мы не пойдём.
¬– Ну и зря, посмотрели бы на молодых, погуляли. Они там пусть говорят и делают что хотят, а вы можете отдохнуть. Я бы пошла, только куда детей девать? Я бы взяла к себе, но я пока не готова, прости.
– Да, дети-то что, её мама приехала погостить, разберёмся, – сказал Дима. – Нет у меня желания без тебя идти.
– Решайте сами, но меня в это не впутывайте, – строго сказала Варвара. Я не хочу, чтобы ты с Лизой сорился, она всё же твоя сестра.
– И твоя дочь, – сказал Дима. – А, может, сделаем так, ты придёшь с нами, и плевать, что тебя никто не приглашал, пусть только попробуют выгнать!
– Дим, я не хочу никуда идти, не хочу, – медленно, выговаривая каждое слово, сказала Варвара, она перестала шептать, и из её рта вырывалось хриплое воронье карканье.
Она замолчала, переводя дух, горло саднило, хотелось что-то взять и почесать внутри, разодрать кожу, мясо и добраться до гортани, только бы перестало чесаться, болеть. Варвара поймала себя на том, что расцарапывает себе горло. Она резко встала и налила стакан воды, быстро выпив его, затем ещё один, ещё. Дима тоже молчал, он думал, как ему поступить правильнее, и не знал.
– Ты говоришь, как Маринка, – наконец, сказал он. – Она тоже считает, что идти надо. Если будет совсем плохо, мы уйдём.
– Вот, Мариночка умница, ты знаешь, что я её всегда поддерживаю, – сказала Варвара.
¬– Да, знаю, вы спелись.
– Пускай и так, тебе от этого только польза, поверь мне, – засмеялась Варвара, стараясь смеяться тише. – Ты же помнишь свою бабушку?
– Помню-помню, мы с ней увидимся на свадьбе, –¬ усмехнулся Дима. – Опять будет меня ругать, учить жизни.
– А ты стойко молчи и кивай в знак согласия, а как эта старая курица устанет, беги от неё, она найдёт кого поклевать.
– Точно, старая курица! – засмеялся Дима. – Так ты что, не обидишься на нас, если мы пойдём?
– Конечно же, нет, не придумывай.
– Постараюсь, но мне это всё не нравится, – Дима помедлил и добавил. – Маринка хотела к тебе в гости приехать. Сначала мы думали, что вы вместе поедете, купите тебе платье или, ну не знаю, что.
– Я буду рада, пусть приезжает. Я по ней соскучилась, и по Павлику, и по Машеньке, я же её так и не видела.
¬– Так может Маринка с Павликом и Машей приедет? – предложил Дима.
– Не надо, Павлик может испугаться, я боюсь.
– Да и пускай – ты его бабушка, он должен тебя любить всегда! – воскликнул Дима.
– Я пока не готова, не надо, – разволновалась Варвара.
– Ладно, но Машку можно, она ещё маленькая, точно не испугается. Ей сейчас интересно только есть и спать, – Дима протянул трубку Марине. – Маришь, поговори с мамой.
– Алло, Варвара, здравствуйте! – радостно воскликнула Марина.
– Ты чего мне опять развыкалась? Здравствуй, Марина.
¬– Да ты с нами так редко разговариваешь, я уже всё забыла, всё думаю, что ты на нас обиделась!
– Марина, какая глупость! – рассмеялась Варвара. – Что с тобой случилось, чего это начала выдумывать?
– Не знаю, лактокретинизм, –¬ ответила Марина и добавила шепотом, – ко мне мама приехала, мозги мне вправлять пытается. Всё в церковь зовёт, считает, что за тебя надо молиться.
– О, вот этого не надо, –¬ запротестовала Варвара, махнув в сторону.
– Я тоже так думаю, но и спорить неохота.
¬– А ты не спорь, я твою маму помню, она непоколебима в своих убеждениях.
– Непоколебима! Ха-ха-ха! – расхохоталась Марина и зашептала. – Она упрямая, как ослица! Мне так всегда папа говорил, а выбрал её, потому, что сам осёл! Ой, Машка проснулась! Я побежала, мы завтра к тебе приедем, а Димка с Павликом побудет.
– А как же бабушка? – удивилась Варвара.
¬–Ты что, завтра же праздник, забыла его название, – сказала Марина.
– А, вот Дима подсказывает, что какая-то горка, вроде красная. До завтра, пока!
– Пока, буду ждать! – Варвара первая положила трубку и оперлась руками о столешницу. Она вдруг засомневалась, стоит ли приезжать Марине, увидела своё отражение в стеклянных дверцах и вспомнила, что ей сказал Алексей, страшная и красивая. Красивая, он смог это увидеть в ней, и он не врал. О том же ей говорили и Пётр Михайлович, милая Оленька, как у неё дела? Что с ней, как она устроилась на новой работе? Варвара не записала её телефона, забыла, как она могла забыть?
Варвара подошла к столу и взяла пластину с таблетками. Она уже хотела выдавить одну из них, но взгляд упал на лист с выписанными правилами приёма, а рядом лежал перевёрнутый лист, на котором Алексей написал свой телефон. Она вспомнила про пельмени в морозилке и погладила безликие цифры, ей захотелось ему позвонить. Она набрала номер, но абонент был недоступен, видимо, не добрался до места.
Она отложила телефон и поставила воду для пельменей. Из холодильника она достала зелень, три пышных пучка петрушки, укропа и кинзы, щедро оторвала и поставила под воду в дуршлаге. В холодильнике было много всего, а что приготовить завтра для себя и Маринки, она не придумала, завтра утром решит, если что, приготовят вместе с Мариной, у них это раньше неплохо получалось. Мессенджеры что-то пропищали, Варвара взглянула, программы уже выцепили телефон Алексея и нашли его, предлагая отправить привет и добавить его в контактный лист. Вместо фотографии на аватарке у Алексея было изображение какой-то сломанной детали или узла, Варваре показалось, что это похоже на коробку передач, она видела такое в сервисе, когда чинили её первую машину. Не было ни имени, ни фамилии, только ник «Леший». Она посмеялась и записала его также в свои контакты. Вода закипала, и она вспомнила про дуршлаг, поспешно закрыла воду. Закинув в кипящую воду соль и несколько горошен перца с листиком лаврового дерева, она достала пакет с пельменями, он был тяжёлый, килограмма три, не меньше, стала закидывать пельмени по одной штучке. Досчитав до десяти, она решила, что ей хватит, но жадная рука бросила ещё две штуки. Пока пельмени варились, она написала Алексею смс: «Привет, варю твои пельмени, правильно, что оставил их мне! Спасибо за вчерашний вечер, ты заставил меня вновь почувствовать себя женщиной, и это правда, я не шучу. Будет желание, позвони, расскажи, как доехал, где ты. Звони в любое время, я поздно ложусь спать». Пельмени уже начали всплывать, она помешала их шумовкой и, перечитала текст. Ей показалось, что он слишком откровенный, она взглянула на своё отражение в стеклянных дверцах и дописала в конце смски: «твоя Баба-Яга». Варвара ткнула пальцем в экран, смс ушла, она отложила телефон в сторону, буря сомнений взметнулась внутри неё, рука уже потянулась к телефону, написать, что она пошутила или что-нибудь подобное, но левая рука дала правой шумовкой по кисти. Варвара убрала телефон на стол задвинув его к стене, за коробки с лекарствами.
Ей так хотелось есть, что она даже не стала садиться за стол, выложив пельмени в тарелку, нарезав зелень и накрыв дымящиеся ушки зелёным лугом, на которыё она набросила белое покрывало сметаны. Она старалась есть медленнее, но с каждым пельменем голод усиливался, она стала напоминать себе Каролину, всегда голодную, часто неряшливую, смешную. Горячий бульон радовал желудок, пропала стесненность, стянутость внизу живота, ей захотелось поработать, не для Вадима, исправно перечислявшего ей урезанную зарплату, но державшего слово, не задерживая ни одной выплаты, а для себя. Денег ей хватало с излишком, раньше большая часть уходила на капризы дочери, постоянно вытягивающей из неё деньги, а теперь она ей не нужна, пока не нужна. Варвара предугадывала, что Лиза объявится, будет требовать денег, она же выходит замуж, не оставит же она свою дочь без денег? Варвара знала, что сделает, хитрая улыбка скользнула по её лицу, она подмигнула себе, посмотрев на дверцы шкафа, и достала оттуда вазочку шоколадными конфетами.
Она прибралась на столе, убрала все лекарства в шкаф, выделив для них отдельную полку. Взяла белую таблетку антидепрессанта и проглотила, запив двумя стаканами воды, ей долгое время казалось, что таблетка прилипла к горлу. Она вымыла посуду, вытерла столешницу и поставила на стол рабочий ноутбук. Система загрузилась моментально, словно ожидая её. Варвара поставила рядом с собой вазочку с конфетами, долго выбирала положение ноутбука, то отодвигая от себя, то придвигая к себе, всё казалось неудобным, мышь постоянно дёргалась, и это сильно раздражало. Почта вывалила на неё сотни запросов, ленты переписки, в которой на 80% не было смысла, клиенты задавали одни и те же вопросы, не понимая правил игры, так сильно диссонировавших с их пониманием жизни и справедливости. Варвара давно уже перестала задаваться подобными вопросами, определив для себя простую схему работы: есть задача, есть законы и закончики, так она называла подзаконные акты и частные постановления правительства или органов надзора, и в этом месиве надо найти простой путь, он и окажется самым верным, тонкая ниточка, игольное ушко, через которое можно будет вытянуть целого слона, или хотя бы его часть, пожертвовав парой ног или бивнями. Итоговую схему она называла
