виски.
Она смотрела на сидящего в кресле меня сверху вниз.
Ее убийственный этот черный взгляд, буквально, пронизывал меня насквозь и будоражил мою от любовных страстей душу. Он обжог еще тогда, меня когда я первый раз увидел эти безумно красивые девичьи, наполненные скрытой любовной страстью карие и практически черные зрачками как ночь глаза. Эти цыганские под черными такими же тонкими изогнутыми дугой бровями на смуглом загоревшем девичьем лице. Милом женском личике теперь с двух сторон украшенном височными длинными вьющимися локонами волос, спускающихся от таких же миленьких ушей с золотыми колечками маленьких сережек вниз. Вдоль оголенной девичьей тонкой шее к женским плечам.
Мой уже порядком пьяный взгляд русского моряка и страстного любовника невольно переместился на ее Джейн Морган полненькую в отвороте полураспахнутого белого домашнего халатика дышащую жаром страстной любви грудь.
Я тогда, еще не знал, что и она была уже готова броситься в мои мужские объятья, но что-то еще держало нас обоих поодаль друг от друга.
Наверное, то, что мы еще не достаточно сблизились друг с другом. Я как умопомешанный, смотрел в те ее черные глаза. И уже горел такой дикой звериной буквально дикой любовью к этой южного вида красотке латиноамериканке, равно как и она, хотела меня с того момента как только увидела на своей с братом Дэниелом яхте.
Джейн подала мне стеклянный стакан с водкой и отошла назад к винному шкафу.
Она, повернулась ко мне снова лицом. С забранными на миленькой черненькой от загара головке в пучок длинными и густыми вьющимися, как змеи своими под заколку черными, как смоль волосами.
- «Боже, как она красива! Эта южного помола американка!» - думал как сумасшедший от прилива всех любовных чувств очарованный ею я.
- Вы мне очень нравитесь, Джейн - вдруг вырвалось само собой из моих любящих девичьи поцелуи пьяных уст. Я даже сам не понял, как такое случилось. Но случилось.
- Вы мне тоже, очень - вдруг услышал я в свою сторону от красавицы американки Джейн, и это буквально пригвоздило меня к самому кожаному креслу. Она выпила и, захмелев, немного раскрепостилась как женщина.
Я был удивлен и порадован несказанно.
- «Она призналась мне! Вот так, и сразу! Практически не думая!» - прозвучало в пьяной моей русоволосой голове.
Это была первая ласточка близкого взаимопонимания и признание в любви между нами. Мы сами, тогда, возможно одурманенные друг другом не поняли этого.
Я, видимо, произвел на Джейн неизгладимое впечатление. Признаюсь без лишнего хвастовства, я был далеко не дурен собой и молод. Хотя и был старше Джейн на целый десяток лет. Как и ее родного брата Дэниела. Но был физически более крепок. Даже, чем спортивного склада Дэниел. Ну, там, сильный накачанный пресс, бицепсы, трицепсы и все такое. Похоже не зря я все свободное время на иностранном торговом судне проводил за тренажерами и штангой. Да и дома во Владике по установленному спортивному режиму посещал атлетзал. Это пристрастие было у меня еще с армейки и флота. И помогало в самой жизни и любви с женщинами. Как видно и сейчас. Произвело недвусмысленное воздействие на женское пытливое и податливое к любви сердце.
Может, девица с Запада просто, запала на меня, как на более, старшего. Как это и бывает у девчонок ее возраста, да еще и иностранца. Хотя думаю, она просто, до одури влюбилась. Ей нужен был уже взрослый мужчина. И я прекрасно для этого сейчас подходил.
Но, верить или нет молодой обворожительной красавице Джейн Морган, после услышанного. Она более брата Дэниела, хотела списать меня на берег, а тут, как-то переменилась в общении. И эти ее убийственные черные, как у цыганки глаза. Они совсем говорили о другом. В них теперь было слово - Я люблю тебя и слово - Останься.
Я еле успокоил пьяного и возбужденного себя. Постарался усмирить все, что ниже пояса. Понимая, хоть и пьяный, что еще пока не время. Нужно было сдерживать себя, чтобы не ударить в грязь лицом и не заслужить плохую теперь здесь репутацию непорядочного и вообще бандита и насильника. Хотя жаждал сделать с Джейн Морган все, что только бурлило в моей голове и пьяном взбудораженном неудержимом любовью сознании. Скажу прямо, сейчас сперма просто давила мне на мозги. И в глазах рисовались всевозможные любовные сцены и картины с этой обворожительной загорелой сексуальной девицей. Мой торчащий детородный орган уперся в плавки своей головкой. И благодаря тому, что они были позаимствованы сейчас из гардероба Дэниела и были из телесного шелка и туго натянуты промеж моих ног, торчащий и готовый к соитию член не был заметен самой Джейн. Хотя мой половой орган буквально лез из них в ее сторону и жаждал любви и женской промежности.
- Я слышал, подходя сюда ненароком - продолжил я, в хорошем подпитии свой разговор – Что я, не очень здесь желанный гость. Из ваших уст Джейн - как бы специально проверяя ее, произнес я.
- Вот, как? - Джейн, даже, несколько растерянно, смутилась, но, быстро сориентировалась, хоть тоже была пьяна и спросила - И что вы слышали еще из нашего разговора?
Она, сменила виски на бокал добротного французского вина.
Ее девичья полненькая полуоткрытая загорелая грудь ходила просто ходуном от возбужденного напряженного сексуального страстного дыхания.
Я не стал говорить, что, просто продолжил - Я все понимаю. Понимаю все прекрасно. И вы, вправе, меня высадить, где-нибудь по пути на какое-нибудь проходящее мимо судно. Я ни буду протестовать. Я вам, наверное, здесь, как третий лишний, как бельмо в глазу, тут мешаю - я специально так сказал и выразился, чтобы задеть Джейн за женское теперь живое.
- Вот как. А, вы хотели бы остаться? - сказала вопросительно мне в ответ Джейн.
- Вообще-то да, но… - я вытянул небольшую паузу и произнес - Не знаю. Вам с братом решать - я уже ответил, как бы равнодушно, зная, что решение влюбленной в меня по уши женщины будет совершенно иным и однозначным.
Джейн, забросила ногу на ногу, выставив загорелые коленки, мелькнув белыми тоненькими меж красивых девичьих ляжек шелковыми на лобке узкими плавками, натянутыми туго узкими лямочками на ее крутые женские бедра. Джейн потягивая алыми сладострастными губками французское вино, не отрываясь. Смотрела без смущения на меня, более старшего, чем она мужчину, черными, пожирающими с ног до головы, как ночь глазами. Теперь, даже несколько нагловато и совершенно бесстыже. Виски и вино сделали свое дело, показывая все желания в тех женских глазах. Но, Джейн пыталась сдерживать себя в рамках приличия. Впрочем, как и я, пока. Не давая, волю, всему, что было и кипело в нас обоих.
Я только сейчас понял, что Дэниел специально вышел. Нам, давая возможность, ближе узнать друг друга. Для этого было все в этой главной каюте «Арабеллы». Тишина и уединение. Шкафчик из красного дерева забитый спиртным и шум бурных волн с качкой нашей яхты. Не доставало еще как раз только постели.
- Вы не правильно нас поняли - вдруг Джейн произнесла, сверкнув, обнадеживающе влюблено на меня своими почти черными карими девичьими, как сама тропическая ночь глазами - Мы с Дэниелом, решили оставить вас, Владимир здесь на время всего нашего морского круиза. Мы решили, что ваше знание морского дела как русского моряка нам весьма не помешает.
- «Вот значит, как! Я вдруг стал нужен!» - подумал я - «Какая внезапная перемена!» - и саданул, допивая свою в стакане водку.
- Вы я думаю, хороший человек – продолжала свой со мной диалог красавица Джейн. Потягивая миленькими девичьими губками французское вино - Дэниел не ошибается в людях. Я это знаю. Он их видит насквозь. Хоть, и моложе меня. А я его старшая сестра. Я присматриваю за ним и забочусь как родная мама иногда. Он ныряет с аквалангом и водит яхту. Я готовлю, и помогаю ему, чем могу.
- «И зачем она мне это говорит?» - думал я - «Делая вид заботливой родной старшей сестры».
И поддержал наш диалог.
- Симпатичный парень, твой брат, Дэниел - произнес я Джейн - Отличный, тоже моряк. Он здорово управляется с этой крейсерской круизной яхтой. Думаю, это не так уж легко, но Дэниел способный парень и очень живой и добрый.
- Спасибо - ответила, мне, загадочно улыбаясь Джейн. Ей явно это понравилось. И она произнесла в ответ мне - Я передам ему вашу похвалу, Владимир.
Чем больше я говорил, тем больше меня сейчас наедине тянуло к Джейн. Да, и коньяк и водка разогрела мою кровь. Меня просто штормило как штормовой сейчас Тихий океан и бросало в жар.
- Я, кажется, обещала вам горячий шоколад - произнесла вдруг Джейн. И быстро снова, сверкнув белыми шелковыми плавками из-под короткого домашнего белоснежного халатика между ног, встала с кресла. И подошла к стоящей здесь же в углу каюты плите. Джейн поставила кофейник на горелку и заварила шоколад.
- Я совсем забыла о нем, что обещала вам - сказала она.
Я смотрел на нее нагло и, не отрываясь, чем, сильно смущал девицу латиноамериканку.
Теперь я мог рассмотреть ее стоящую у плиты сзади. Ее те же почти черненькие в ровном плотном бронзовом солнечном загаре стройные практически полностью голые ножки. Джейн была здесь без какой-либо сейчас обуви. Тут лежали на гладком дощатом крашеном полу красивые теплые ковры. Можно было ходить свободно босоногим.
Джейн стояла ко мне задом. И это зад красовался перед моими пьяными влюбленными во все эти женские прелести глазами. Я осмотрел ее всю с ног до головы. Ее гибкую узкую девичью спину в белом домашнем халатике. Заколотые на голове черные Джейн Морган заколкой в пучок волосы. Тонкую ее от самого затылка до женских плечей шею. И сверкающие в ушах золотые сережки. Широкие бедра и задницы полненькие ягодицы безумно красивой самки и обворожительной любвеобильной сучки. Вероятно жаждущей не только секса и любви, но уже и детей. Все-таки ей было уже далеко за двадцать. Дэниелу было двадцать семь. Джейн двадцать девять. А мне на тот
