Мы вернемся

в случае чего, вам хватит провизии, чтобы выполнить задание и дойти до намеченной цели.
- Что ещё мы должны знать об экспедиции? – сердито произнёс Морозов.
- Мои наставления по поводу маршрута, по-моему, неуместны. Я думаю, ты найдёшь дорогу при любом раскладе. 
- Что верно, то верно. Железнодорожная линия идеальной прямой упирается в Припять. Иметь компас более чем достаточно, чтобы вернуться на неё, если придётся отклониться - сказал Олег, надевая рюкзак.
- А как мы встретимся, в случае разделения? – спросил Захарченко.
- И то верно! – поддержал его друг.
- Вы на это не рассчитывайте. Если я вам скажу бежать, бегите что есть силы! Не мешкайте! – Наталья включила на планшете карту района. – Следующий остановочный пункт после Вильчи – Павловичи, затем Кливины. Если вам придётся покинуть полотно, а потом вернуться к какому-то полустанку, то осмотрите его. Если я там прошла, то непременно оставлю вам знак: круг, с вертикальной полосой посредине. Тогда, следует незамедлительно отправиться дальше. Если не каких знаков не увидите, ждёте не более пятнадцати минут, и, нигде не задерживаясь, идёте к нужному селу. Ждать больше - категорически запрещаю!
Во, чтобы то ни стало, постарайтесь сохранить оставшиеся сумки и рюкзаки с провизией и оборудованием. Это немаловажная составляющая успеха нашего предприятия. Прибор НВ для новичков – вещь капризная. Если он будет вам мешать, разрешаю избавиться. Желательно зашвырнув подальше.  Любые указания на наше присутствие, тем более, на спецназовское оборудование, нам не нужны. Всё ясно?
- Ясно, - коротко ответил астрофизик.
Поисковик, молча, кивнул.
******
Пустую сумку последовала та же участь, что и городские штаны. Только её погружение в ряску выглядело равномерным и напоминало подводную лодку.
Ноша парней заметно потяжелела, но осознание того, что девушка теперь мобильна в движениях внушало оптимизм. В отряде появился человек, способный быстро отреагировать на опасность и за надобностью открыть огонь. Последнего друзья крайне не хотели.
Лес, отойдя от колеи в разные стороны, теперь попадался лишь небольшими островками, так же, как и начинался за Радчей. Справа вынырнула грунтовая дорога. Как и предыдущие, она упиралась в путь и обрывалась. Вскоре появились первые признаки покинутой цивилизации – одноэтажные домики, едва проглядывающие из-за разросшихся кустов и высокой травы чёрными силуэтами. Группа быстро прошла переезд, где путь пересекала, хорошая для нынешних мест, асфальтная дорога. У обочины для водителей красовался большой синий щит с надписью, сообщавшей, что использование полян для отдыха и любых источников воды запрещается.
- Можно подумать, киевляне только и мечтают тут отдохнуть и испить водицы, - подумал Олег.
  После переезда у параллельной насыпи появились рельсы. Впереди замаячили исполинские мачты входных светофоров. Прошли платформу с поржавевшей табличкой, устанавливающей место остановки локомотива. После неё стали попадаться различные железнодорожные устройства. Основной путь полностью затерялся в ветоши, вынуждая отряд воспользоваться боковыми ответвлениями, на многих из которых, рельсы отсутствовали. Образуя станционную площадку данного населённого пункта, они превращали дорогу в хорошо просматриваемое поле, на котором чувствовалось неуютно. Каждый присматривался и прислушивался к вверенной ему зоне, но до сих пор признаков присутствия людей не было обнаружено.
Морозов много знал об этой железнодорожной станции. Ведь весь поток грузов, следовавших в Чернобыль для ликвидации аварии, рассредоточивался именно здесь. Иногда на Вильче выгружалось грузов больше, чем на всех вместе взятых станциях отделения дороги . А сейчас, она была мёртвым полустанком.
Из темноты показалась большая постройка. При приближении археолог рассмотрел, что это был небольшой вокзал, рассчитанный на полсотни пассажиров. Он состоял из двух одинаковых пристроек, расположенных симметрично по отношению к главному входу. Двери были наглухо закрыты, а огромная стеклянная арка пугала своей чернотой.
Команда благополучно миновала большую часть здания, как вдруг, все заметили, что в крайнем окне пристройки, горел тусклый огонёк настольной лампы. Синяя шторка не давала взглянуть внутрь, но было и так ясно, что, скорее всего, там бдел сторож. Наталья знаком показала замедлить шаг и парни не спеша прошли опасное место. Когда волнение начало сходить, неожиданно случилось непоправимое. Игорь, иногда посматривающий на комнату со светом, немного отклонился от насыпи, по которой шли майор и поисковик, и напоролся ногой на чугунные остатки от ручного стрелочного перевода.
Астроном упал на плечо, увлекая за собой сумку и рюкзак. В стопе раздался хороший хруст, и он, самопроизвольно вскрикнул. На лице Сенченой можно было прочитать, то, что она думает об астрофизике. Она быстро подняла парня на ноги и потянулась за его вещами, как заметила, что синяя шторка в окне колыхнулась. На мгновение там показалась неясная фигура, и где-то в метрах ста от них взвыла сирена. 
- Это плохо, надо разделяться, - с тревогой сказала майор.
- Кто там? – Олег указал в сторону, где звучала сирена.
- Погранзастава, и сейчас, она поднята по тревоге.
Не найдя ничего утешительного в её голосе, Морозов понял что худший сценарий, о котором они недавно говорили, начинает сбываться.
- Немедленно бери друга подмышку, и бегите с колеи! – скомандовала девушка.   
А ты? – растерянно пробормотал археолог.
- Я попытаюсь выиграть вам время! – воскликнула Сенчена, взводя курок пистолета.
Скрипнула дверь. Из вокзала выбежал сторож и крикнул:
- А ну стiйте!
Раздался оглушительный выстрел в воздух, эхо разнесло его на несколько километров. Сразу же за ним последовал другой. Впереди лежащая шпала подняла в воздух фонтан гнилых деревяшек. Наталья прицелилась и выстрелила. Сторож осел на одну ногу, выронив ружьё.
- Бегите! – ещё раз крикнула она застывшим в шоке парням.
Археолог, пытаясь пересилить страх и заглушить эмоции, одной рукой подхватил сумку, а другой взял под плечо друга. На лбу астронома выступила испарина. От тяжести вещей и боли, он сдерживался, чтобы не застонать, но неспешным шагом побрёл за поисковиком дальше.
Было ясно, что нужно уйти с просматриваемой зоны станции и покинуть путь. Морозов наугад двинулся к скоплениям деревьев справа. Захарченко изрядно его тормозил. Если в предплечье он отделался всего лишь ссадиной, то со стопой дело было куда хуже. Хромая на одну ногу, и опираясь на товарища, они шли очень медленно. Немало портил ситуацию и багаж, но зная его важность, он продолжал его нести.
Как только они скрылись с путей в листве, со стороны вокала начали доноситься один за другим выстрелы, крики и проклятия пограничников, а также лай собак. Не зная кого винить, Олега терзала совесть за оставленную там девушку. Но теперь уже он ничего не мог поделать.
Прорвавшись через гущу веток, они вырвались на автодорогу, шедшую параллельно путям. Вдоль дороги стояли полуразрушенные двухэтажные дома. Запутанные окна в плетениях дикого винограда напоминали во мраке гигантские муравейники.
Спустя минут пять, археолог тревожно оглянулся, проверить, нет ли за ними погони, но сообразил, что потерял ПНВ, продираясь сквозь кусты. На Игоре прибора тоже не было. Вероятно, он оставил его где-то там же.
Со стороны станции всё ещё доносились одиночные выстрелы неравного боя. Значит, майор ещё жива. У него возникло желание спрятать друга под каким-нибудь забором вместе с вещами и вернуться к ней на помощь, но эту мысль пришлось подавить. Что он сделает без оружия, да если бы и было, как бы он повлиял на ход перестрелки?  Не умея обращаться с пистолетом и не способный прекратить жизнь другого человека.
  Прямая дорога представляла опасность быть обнаруженным бойцами с ПНВ. Поэтому поисковик озирался по сторонам, думая, куда сойти с неё ещё. Но улица  внезапно сама ушла вправо, и друзья, огибая вороты какого-то предприятия, продолжили путь по пересечённой местности.

Глава 9 «Рассвет в Кливинах»

Людям свойственно уставать. Несмотря на то, что человечество с каждым годом погружается в круглосуточный ритм, ночь всё также оказывает на людей, то влияние, как и тысячу лет назад. Древний инстинкт всего живого – восстанавливать и накапливать энергию на следующий день. За жизнь мы тратим около двадцати пяти лет на сон, понимая, что это необходимо. Что, проснувшись, будем чувствовать себя лучше, тело взбодриться, появятся силы и лёгкость; желание жить, радоваться солнцу и окружающему миру. Но так же понимая, что это время нам никто не вернёт, как и прожитый вчерашний день.
На раскопках в Карелии, в местах сражений Финской войны , археологу довелось ощутить все трудности работы ночью. Когда они копали с фонарями и просеивали почву, спеша уложиться в установленные сроки. Так получилось, что его группа, долго не могла выйти на место бывшего сражения русских и финнов. А когда, наконец, наткнулась, до окончания раскопок, оставались считанные дни. Чтобы по максимуму использовать время, все они решили работать по графику: днём и ночью. И как оказалось, это стоило того. Отряд поисковиков обзавёлся целой коллекцией раритетных вещей и оружия, которые были переданы государственному музею.
За несколько ночных смен, Олег понял, как организм ведёт себя в течение тёмного времени суток. Сначала чувствуется просто несколько затянувшийся вечер. Потом, когда часы переваливают за полночь, на глаза начинает наваливать усталость. Всё ещё зависит, находишься ты в движении или нет. В тёплом помещении или на открытом прохладном воздухе. После двух ночи тело начинает непреодолимо клонить в сон. По сути, самый тяжёлый период борьбы организма, который продолжается до пяти часов утра. За это время, если ты ненадолго отключаешься, этого хватает, чтоб дожить до рассвета. А потом начинает вставать солнце, и как по волшебству, в тебе, во всё живом, появляются силы и энергия бодрствовать дальше.
*****
Они сидели вдвоём, прислонившись рюкзаками к бетонному забору лесобазы. Игорь не мог идти дальше. Осматривая припухшую лодыжку, он прикусил нижнюю губу. Растяжение – не вывих, не перелом, но каждый шаг астроному давался с болью, и, в конце концов, пришлось согласиться на вынужденный долгий привал. Олег тщательно вслушивался в звуки, особенно в той стороне, где осталась станция. То ли там уже всё кончилось, в чью пользу он не хотел знать, то ли они достаточно оттуда удалились. Впереди лежала насыпь, круто заворачивающая полукругом, посему не имеющая ничего общего с основным ходом, а за ней - сплошная стена хвои. Звуки ночи окружали парней: неутихающие серенады сверчков, далёкое кваканье лягушек, краткие перелёты ночных птиц и когда это всё замирало, оставалась великолепная колыбель сосен.
После дневных поездок, после всего случившегося хотелось спать, но друзья понимали, что надо двигаться вперёд. Посидев около получаса, попив экономно воды, Морозов помог поднять астрофизика на ноги, и они побрели к насыпи, пересекавшей их путь. Перебравшись через полотно, они упёрлись в длинный ржавый решётчатый забор. Поисковик решил обходить