Неа, — ответил элиотид и ещё крепче прижал его к себе.
18
Элиос был вне себя: наконец-то он сделал это, прикоснулся к Микэлю. Изменив внешность, титан проник в другой мир с помощью хрустального шара как через портал. Он устроил пожар в соседней хижине, чтобы отвлечь внимание Анрэя. Элиотид был почти в его руках: лежал перед ним обнаженный, спящий, такой беззащитный и податливый. Каждое прикосновение Элиоса вызывало в нем чувственные стоны. При воспоминании о том, как он прикоснулся к этим желанным, таким долгожданным, сладким губам, титан сглотнул, почувствовав сильное возбуждение и дрожь. Ещё бы немного и Элиос смог бы от души насладиться прекрасным совершенным телом Микэля, которое сам же и создал. "Я сотворил тебя, поэтому ты навсегда принадлежишь мне". Он уже был готов овладеть податливым спящим элиотидом, если бы не ваорвался Анрэй и все планы Элиоса сошли на нет. Титан был взбешён, он все больше и больше ненавидел Анрэя, отобравшего у него его сокровище. После поцелуев и прикосновений к Микэлю, которых бы никогда не позволил себе в Элии, будучи в своём облике, титан стал будто одержим. Все на свете перестало волновать его, он думал только о прекрасном элиотиде.
Юный Калео ждал своего повелителя в спальне с замиранием сердца. Он любил титана всей душой и трепетал при одном его виде. Элиос пришёл злой и раздраженный.
— Что ты снова делаешь в моей постели?! — закричал он. — Немедленно убирайся!
Парень жил только тем воспоминанием, что в прошлую ночь Элиос обнял его и он нежился в объятиях титана, как в лучах тёплого солнца, не ожидая, что повелитель станет так груб.
— Но Элиос... — дрожащими губами проговорил Калео.
— Убирайся отсюда к себе, немедленно, мне дважды повторить?
Еле сдерживая себя, парень убежал. Дождавшись, когда титан заснет, он вернулся и лег прямо на полу, перед его ложем.
Анрэй вышел из хижины, элиотид сидел возле моря, повернувшись к нему спиной, смотря на полную луну. Волосы перебирал лёгкий ветерок. Микэль был рассержен и обижен. Парень присел к нему, элиотид отвернулся в сторону, не желая с ним разговаривать.
— Прости меня, — прошептал Анрэй, — ты ни в чем не виноват, это моя вина. Ты спал и не мог знать, что я ушёл. Я виноват в том, что покинул тебя. Больше я не совершу этой ошибки, пусть хоть камни с неба на голову посыпятся. Просто когда я увидел, что какое-то ничтожество касается тебя, чуть рассудок не потерял, — Анрэй жарко начал целовать его обнажённое плечо. Микэль все ещё молчал, хотя уже начал понемногу смягчаться. Анрэй провёл языком по его гладкой шее, слегка куснув за мочку уха, чем очень возбудил чувствительного элиотида.
— Прости меня, просто я люблю тебя, как безумный, — прошептал Анрэй. — С ума по тебе схожу.
Не выдерживая более, Микэль развернулся к нему и, раздразненный, накинулся с поцелуями; свалив парня на песок, он наклонился над ним. Любуясь склонившимся элиотидом с беспорядочно разметавшимися белыми великолепными волосами, Анрэй ощутил экстаз.
— Больше никогда не ори на меня, — сказал Микэль, глядя ему прямо в глаза, — иначе будешь наказан. Не забывай, как бы я с тобой себя ни вел, каким бы податливым ни был, я — элиотид и сильнее тебя. Помни об этом, ты меня шлюхой назвал!
— Прости... сделай со мной все, что захочешь, — прошептал Анрэй.
— Ты будто этого только и ждешь, — сказал Микэль, усмехнувшись, глядя на него. — Нравится, когда я внутри, да?
— Да... — прошептал Анрэй, очарованный им.
Элиотид снова усмехнулся:
— Я думал, что тебе нравится наоборот, так часто со мной ты это делаешь. Но сегодня доминировать буду только я.
Анрэй прикрыл глаза:
— Сделай это, не мучай меня...
Элиосу повезло, что он не видел этих всех любовных сцен и страстей. Зато он увидел распластавшегося на полу, возле его ложа, юного элиотида, который спал у его ног, как собака. Титан вспомнил, что недавно Калео едва не покончил с собой и решил, что вчера хватил лишнего, так накричав на него.
— Калео, — спокойно сказал Элиос, — почему ты тут спишь?
Парень открыл глаза и посмотрел на титана.
— Потому что ты прогнал меня. Почему, Элиос, что я сделал не так, чем провинился перед тобой?
— Извини, просто я был не в духе, меня все раздрожало, — сказал титан, поднимая юного элиотида с пола. — Как ты чувствуешь себя?
— Нормально.
— Тогда можешь приступать к своим обязанностям.
— Да, слушаюсь! — Калео вскочил, чтобы привести в порядок своего господина, он был готов, как никогда.
Он краснел больше обычного при виде обнаженного титана, который принимал ванну.
— Потри мне спину хорошо, в чем дело?
— Да, господин, — сказал парень, пытаясь унять дрожь в руках. Прикосновения юного элиотида к его коже были такие нежные, что титан начал возбуждаться. Мысли унесли его далеко, к воспоминаниям о Микэле. Элиос поймал руку Калео и прижал к себе, думая о возлюбленном элиотиде. Воспринявший порыв титана на свой счёт, Калео прижался к нему, положив белокурую голову на мощное плечо.
Эиринн молил всех богов, чтобы Дорис больше не пришёл и оставил его в покое, но элиотид навещал его каждый день. Парень устал от терзающей его боли, в каждом жесте Дориса он чувствовал издевку над собой. Он боялся привязаться и быть покинутым, осмеянным. Чувства к прекрасному элиотиду, не смотря на протест, каждый день расцветали как невиданный паучий цветок, безвозвратно затягивающий в свои сети.
— Зачем ты пришёл? — спросил Эиринн, пытаясь не смотреть на него.
— Наблюдаю, как ты занимаешься сельским хозяйством, — улыбнулся элиотид. С белыми, частично собранными на затылке волосами, в белых с золотой подборкой одеждах, которую носили элиотиды, с идеальными чертами лица, он был ослепителен.
— Ты потерял лучшего друга, напуган гневом Элиоса, разочарован в любви, все, что тебе осталось — заниматься сельским хозяйством, уход за растениями успокаивает нервы, не так ли?
— Прекрати! — Эиринн не выдержал. — У тебя нет иного развлечения, как издеваться надо мной, приходя сюда каждый день?
— Издеваться? Так ты признаешь, что небезразличен ко мне? — элиотид схватил и прижал его к себе, заглядывая прямо в глаза. У парня не было больше сил.
— Да, признаю! Может теперь ты насытишься моим унижением и оставишь в покое?
— Дурак, — проговорил элиотид, прижав его так, что не было возможности пошевелиться, — если бы мне было все равно, думаешь, стал бы я, элиотид, приходить сюда каждый день? Думаешь, мне больше заняться нечем? В чем проблема, в том, что я был груб и причинял тебе боль? Хочешь ласки и нежности, ты получишь их.
— Проблема в том, что я больше не хочу быть твоей игрушкой, а отказ так разжигает желание тех, кто привык добиваться своего, не так ли?
19
Микэль растянул в разные стороны руки Анрэя на песке, не давая тому даже возможности пошевелиться. Он смотрел ему в глаза и усмехался.
— Ну как, ты будешь просить пощады?
— Я готов к повторению своего наказания, — бесстрастно посмотрел на него парень. Элиотид отпустил его запястья и просто обнял. Анрэй сжал руки на его спине.
— Моё сокровище в моих руках... — прошептал он. — Любимый, ты не злишься больше? — парень провёл рукой по гладким мягким волосам элиотида. Он покорно вытерпел все, что творил с ним на песке возлюбленный.
— Я не потерплю больше криков и оскорблений, — сказал Микэль.
— Быть может, мне удастся загладить свою вину, — Анрэй перевернулся и Микэль оказался снизу. Парень провёл языком по бархатистой коже элиотида и спустился к низу живота — плоского, с аккуратной точкой пупка. Микэль вскрикнул, так как очень чувственно воспринимал такие прикосновения, впадая от них едва ли не в состояние нирваны.
Меж тем, лицо Элиоса стало почти зелёным, когда он наблюдал за этой сценой. Белокурый элиотид свел его с ума. Он ни о ком больше не мог думать, только о нем. Стремление обладать Микэлем было настолько велико, что титан еле сдерживал себя, чтобы не разгромить свой дворец вместе с хрустальными шарами.
Анрэй охранял элиотида словно Цербер, не отходил от него ни днём, ни ночью. Из-за того, что не мог получить желаемого, Элиос теперь почти всегда был злой и раздраженный, нужно было срочно выпустить пар. Взгляд титана упал на возящегося на полу с ароматическими маслами юного Калео. Парень старательно смешивал масла, чтобы угодить повелителю.
— Калео! — позвал титан. Элиотид с обожанием посмотрел на него. Элиос сидел на троне, пряди длинных белоснежных волос спускались до самого пола, завиваясь на концах и скрепляясь тонкими золотыми шнурками. На голове титана сверкала золотая диадема, украшенные алмазами, запястья, под стать диадеме, сжимали такие же золотые широкие браслеты. На пальце переливался невиданный камень в кольце Власти. Белые одежды с золотой подборкой были куда богаче и роскошнее, чем у всех элиотидов, из-под плаща торчали стопы, обутые в золотые сандалии.
— Да, господин? — влюбленными глазами продолжал смотреть на него парень, как на самого бога.
— А ты хотел бы меня? — неожиданно спросил Элиос, смотря на элиотида холодными, будто лёд, кристально-голубыми глазами. Юный элиотид покраснел едва ли не до корней волос.
— В каком смысле? — опустил глаза Калео, не совсем понимая, что тот имеет ввиду.
— Хотел бы ты близости со мной? — пытливо вглядывался в его лицо Элиос.
— Эмм... ты имеешь ввиду то, за что выселил с Элии Микэля и того парня?
Удар в цель: повелитель предлагает то, что противоречит закону, за что недавно сам же наказал первого элиотида в Элии. Титан прикусил язык. Калео обнял своего господина за ноги:
— Элиос, я хочу с тобой всего, что только может быть... — он робко поцеловал колено повелителя, скрытое под широкими полами плаща. Титан молчал. — Неужели ты специально это сказал, чтобы только подразнить меня?
— Я бы не хотел калечить тебя, Калео, или подвергать твою жизнь опасности, ты хороший парень, хоть ещё и юн.
"И последний, кто у тебя по-настоящему остался", — подумал Калео.
— Покалечить или подвергнуть опасности жизнь? О чем ты говоришь, Элиос?
Юный Калео не совсем представлял, что значит близость. Он много раз видел Элиоса без одежды, видел его громадный, как и у всех титанов, орган, от взгляда на который всегда краснел и опускал глаза. Но парень никак не мог понять, каким образом участвует этот орган в процессе.
— Я не боюсь, Элиос, что бы ни было и готов на все с тобой.
— Это будет очень больно, Калео, ты слишком хрупок, чтобы принять титана. Кроме того, если я вдруг перестану контролировать потоки своих энергий, могу случайно убить тебя.
— Я готов, я с тобой ничего не боюсь, я знаю, что ты меня не убьешь.
Пока Элиос мучился безответной страстью к Микэлю, Зэн не терял даром времени. Он проник в библиотеку титана, в которой находились все свитки, рассказывающие о природе энергий хрустальных шаров Элиоса. Элиотидам было дано великолепное образование, как самой высшей касте, поэтому Зэн смог без труда прочитать свитки на древнеэлийском. Он знал, что если энергии, хранящиеся в этих шарах, направить против титана, то можно погубить его. Но в первую очередь можно погубить себя самого, поэтому нужно тщательно изучить природу этих энергий.
— Элиос, — не отставал Калео, раздразненный титаном, — если ты сам предложил, то слово не держишь...
— Я и не давал тебе слово, что
