Очевидно, на этой планете ужасная нищета, раз люди так убого живут. У любого из вас в Элии по сравнению с этой хижиной просто дворец.
— Да, тут много нищих, но есть и богачи. Потерпи чуть-чуть, я наловлю тебе столько жемчуга, что хватит и на новый дом. Построим дом на берегу моря, посадим сад.
— Пока я спал, ты сделал столько полезных дел, ты так заботишься обо мне, мне так неловко... Я не хочу быть бесполезным идолом, на которого молятся, я помогу тебе собрать жемчуг.
Анрэй, прижавшись к нему, медленно гладил элиотида по спине.
— Я хотел бы помыться и привести себя в порядок, — сказал Микэль.
— У нас есть только море.
— Море? — элиотид снял с себя рыболовную сеть, в которой сидел до сих пор и швырнул ее в угол. Анрэй взял его за руку и помог подняться.
— Как тебе красиво в этих сандалиях, любовь моя! Но сейчас они без надобности — возле нашей хижины мягкий песок.
Они вышли из хижины. На землю уже спустилась ночь. Море ласково лизало берег, на небе взошла полная луна, оставляя на морской глади лунную дорожку.
— Боги, какая красота! — воскликнул Микэль. — На Элии не было такого.
— И у нас с тобой бесчетное количество прекрасных ночей, которые мы проведем вместе. Слушая волны, наслаждаясь мягким песком, любуясь луной.
Анрэй взял элиотида за руку, увлекая его за собой в море.
— Идём, идём, не бойся.
— Ах, меня качает на волнах, я сейчас упаду! — проговорил Микэль, ухватившись за парня.
— Держись за меня, не бойся. Я не дам тебе упасть, никогда не дам.
Элиотид обнял Анрэя, про себя восхищаясь огромной луной.
— Я люблю тебя... — прошептал парень, а может его голос просто померещился в шёпоте волн.
Элиос не мог оторваться от своего хрустального шара, в который наблюдал за Микэлем. Он будто прирос к месту, полностью уйдя в тот мир. Титан всем сердцем возненавидел Анрэя, который забрал у него самое ценное. Элиос наблюдал за тем, как их губы снова и снова сливаются в поцелуях, как нежно их руки переплетаются, обнимая друг друга. Титан почувствовал сильную боль. Вот, чего ему не хватало на самом деле — того, в чем он боялся себе признаться столько времени. Все эти поцелуи, ласки, объятия... Элиос хотел, чтобы все это безраздельно принадлежало ему. Он хотел касаться Микэля, его губ, его тела, всей его совершенной красоты. Когда Анрэй овладел элиотидом, наблюдая за ними, титан издал стон боли. Он видел лицо Микэля, его томный взгляд, наполненный страстью и желанием, его тело, охваченное неистовым возбуждением, слышал срывающиеся с губ элиотида тайные вздохи под полной луной среди поющих свои песни волн.
Неистовство овладело титаном, он едва не разбил хрустальный шар.
— Как же больно, как больно... — прошептал Элиос, заставив себя оторваться от хрустального шара, чтобы не натворить глупостей. Все забрал Анрэй... Элиос, их создатель, чувствовал себя несчастнейшим в Элии, одиноким и раздавленным до такой степени, что хотелось кричать. Титан ушел в свои покои. Он увидел, что в его постели спит Калео. Возможно, этот юный элиотид — единственный, кто по-настоящему любит его. После случая с Микэлем, Элиос чувствовал некоторое отчуждение со стороны элиотидов. Он не стал прогонять или ругать парня, или даже его будить. Сейчас титан ощущал такое одиночество, что хотелось выть на луну. Этот маленький элиотид — хоть одна живая душа, оставшаяся с ним рядом в трудную минуту. Из головы никак не выходили страстные сцены с Микэлем и Анрэем. Титан забрался в кровать и прижал к себе Калео. Он представил, что рядом Микэль. Микэль, сотворенный им, такой прекрасный и такой недоступный... Неожиданно, Калео открыл глаза. Увидев, что лежит в объятиях титана, он не сразу в это поверил.
— Как ты чувствуешь себя? — спросил Элиос.
— Хорошо... — по лицу юноши потекли слезы.
— Почему ты плачешь?
— Я... я поверить не могу, что лежу здесь с тобой, что ты меня обнимаешь. Сегодня самый, самый лучший день в моей жизни! — слезы с новой силой градом хлынули по его щекам. Титан осторожно вытер их.
— Успокойся и постарайся заснуть, ты ещё слаб, разряд энергий был очень сильный.
— Я постараюсь, ты только... не отпускай меня, пожалуйста, — Калео прижался к Элиосу.
— Я буду здесь всю ночь, спи, — прошептал титан и его душе стало немного легче.
15
Микэль и Анрэй, уставшие от любовных игр, развалились прямо на песке, смотря в звездное небо.
— Элиос грозился устроить мне ад, но, кажется, я в раю, — проговорил элиотид, сжав руку возлюбленного. — Ты, волны, небо, звезды, песок... мне ещё никогда не было хорошо так, как сегодня. Если не считать того, что пришлось спать на досках.
— Мы больше не будем спать на досках, любимый, — повернулся к нему Анрэй. — Ведь можно спать прямо здесь, под звёздами, на мягком песке. Никуда не торопиться, ни от кого не прятаться, никого не бояться...
— Да, — ответил Микэль. Элиотид внезапно поднялся и залез на Анрэя. Его белоснежные волосы, как белые паучьи нити, трепал ветер, из-за головы, золотым ореолом выглядывала луна, глаза горели, а губы сложились в едва заметную улыбку.
— Ты — моё божество, — сказал Анрэй, готовый на все. — Можешь делать со мной все, что хочешь, я весь твой.
Микэль встряхнул длинными белыми волосами, наклонился к нему и лизнул в шею. Затем, его губы, не торопясь, начали оставлять поцелуи на теле парня.
— Ммм, — закрыл глаза Анрэй, — ты доводишь меня до экстаза одними поцелуями.
Элиотид остановился и замер.
— В чем дело, почему ты остановился? — спросил парень.
— У меня такое чувство, будто за нами кто-то наблюдает, так и чувствую на себе чей-то взгляд.
— Что за глупости? — спросил Анрэй. — Кто может за нами наблюдать? Разве что море, да луна, да звезды, — он обхватил элиотида за шею, давая понять, что он может продолжить то, чем занимался.
Эиринн совсем загрустил, думая о печальной судьбе Анрэя и Микэля. Он не ожидал, что элиотид пойдёт до конца и не откажется от Анрэя по требованию Элиоса, и был очень удивлён, что Микэль стоял на своём. Наверное, он и правда любит парня. Интересно, где они сейчас, все ли с ними в порядке? От ужаса жизни на других планетах пробирала дрожь. Эиринна охватила апатия, все казалось безразличным, ничего не хотелось. Кто-то постучал в дверь.
— Открыто, — сказал Эиринн. В комнату заглянул незнакомец.
— Вот, тебе это передали, — сказал он, протягивая удивленному Эиринну букет жасмина.
— Кто передал?
— Какой-то важный господин. Очень красивый, с очень белыми волосами. Очевидно, не из простых.
— Хорошо, спасибо, — Эиринн взял букет жасмина и после ухода посыльного, выбросил его на пол. — Наша песня хороша, начинай сначала.
Воспоминания о Дорисе больно резанули душу.
Когда Элиос проснулся, Калео лежал и смотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Ты что, не спал? — спросил титан.
— Неа. Я боялся пошевелиться, боялся, что если дернусь, ты перестанешь меня обнимать. Я всю ночь любовался твоей идеальной красотой, разглядывая твоё лицо.
— Какой же ты глупый ребёнок, — сказал Элиос, поднимаясь с ложа. — Теперь лежи и спи,тебе нужно отдыхать, это приказ.
Микэль проснулся на песке, солнце уже встало высоко над горизонтом.
— Анрэй! — закричал элиоид. Парня нигде не было.
— С добрым утром, любовь моя! — закричал Анрэй, вынырнув из воды, он открыл раковину и показал жемчужину.
— Ах, вот ты где! — Микэль бросился в воду и нырнул, чтобы тоже поднять раковину со дна моря. Эту же раковину облюбовал и Анрэй. Они начали бороться за неё под водой и элиотиду удалось захватить раковину. Достав жемчужину, он положил её в рот и передал Анрэю с помощью поцелуя.
Дети из семьи рыбаков наблюдали за элийцами с берега.
— Смотри, ангелы плещутся в море! — сказала девочка брату.
— Какие они красивые... — ответил мальчик. — Я никогда ещё не видел такой красоты, но где же их крылья?
— Наверное, они потеряли их, когда падали с неба.
Поздно ночью раздался стук в дверь. Эиринн поднялся с ложа, он все равно не спал. На пороге, к его изумлению, стоял Дорис.
— Чего тебе надо? — спросил парень.
— Не пригласишь войти? — не дожидаясь приглашения, элиотид вошёл сам, разглядывая комнату.
— По-моему, ты уже все сказал и расставил все точки над "и". Не понимаю, что тебе ещё нужно.
— Тогда я испугался гнева Элиоса, испугался, что он и меня раскроет, как Микэля. Я сказал это сгоряча, в страхе.
Эиринн пожал плечами, будто его это не касается.
— Я соскучился, — сказал Дорис.
— По чему? По слиянию наших тел? Конечно, с кем же ещё ты сможешь удовлетворить свои желания, ведь заниматься этим запрещено, а я уже проверенный вариант.
— Ты меня неправильно понял, я не за этим пришёл.
— За чем же тогда?
— После того, как я потерял Микэля, мне очень одиноко и когда я вспоминаю те дни, которые мы с тобой провели в Пустынном саду, меня охватывает тоска...
— При чем здесь я? — спросил Эиринн, сложив руки на груди. — Ты пришёл, чтобы сказать мне это?
— Я хочу остаться у тебя до утра, — сказал Дорис.
Парень усмехнулся:
— Кто бы сомневался.
— Я не про то... просто хочу побыть рядом, я не стану тревожить тебя, лягу в другой комнате.
— Обстановка у меня дома не подходит для приёма элиотидов, привыкших к дворцовой роскоши.
— Я лягу в другой комнате, — настойчиво сказал Дорис. Эиринн уже видел, как он раздевается, готовясь ко сну. Ничего не поделать, не будет же он драться с элиотидом, чтобы выгнать его из своего дома. Эиринн лег на свою кровать и ему посчастливилось заснуть. Однако сон был недолгим. Парню снился Дорис, пустынный сад, качели, букет жасмина на траве... Когда Эиринн открыл глаза, увидел, что элиотид лежит рядом, в его постели, он спал. Парень нахмурился: "Зачем он делает это, неужели он не понимает, какую причиняет мне боль?"
Неожиданно Дорис открыл глаза.
— Ты вроде бы говорил, что будешь спать в другой комнате? Ах, да, я забыл, что тебе нельзя верить, ведь все твои слова — очередная ложь, — сказал Эиринн.
— Ты пытаешься скрыться за маской равнодушия? Думаешь, я не заметил боли в твоих глазах? Я знаю, что небезразличен тебе.
— Ты себе льстишь, — ответил Эиринн, отвернувшись в сторону. Элиотид положил свою ладонь на его руку.
— Я бы хотел вернуть твоё доверие.
— Это уже невозможно, я не стану игрушкой разбалованного элиотида, который завтра выбросит меня, как сломанную вещь.
— И все же я попробую, — прошептал на ухо Эиринну Дорис, сжимая его руку.
16
— Я схожу в город, чтобы продать жемчуг. Нужно купить хорошее ложе, чтобы ты не мучился на этих досках, — сказал Анрэй.
— Я пойду с тобой, — ответил Микэль, надевая одежды, купленные парнем.
— Ты устанешь, идти долго, жарко, у тебя такая белая кожа...
— Я не немощный и не бессильный и смогу дойти, — сказал элиотид. — Я хочу осмотреться на планете, на которой нам предстоит жить.
Анрэй, как вкопанный, смотрел на Микэля, до чего ему шёл наряд! Пусть не такой богатый, как во дворце, но как красиво!
— Что, снова любуешься моей непревзойденной красотой? — усмехнулся Микэль.
— Ты никак не избавишься от самодовольства.
— Да, это черта моего характера, дорогой, привыкай.
После эпитета "дорогой" Анрэй совсем растаял и прижал элиотида к себе.
— Оставим ласки и объятия на ночь, — шепнул ему Микэль, чмокнув в губы.
Элиос в последнее время много думал. Он делал все для того, чтобы уберечь элийцев
