мой возлюбленный, иначе тебе конец, — прошептал Анрэй. На лице трактирщика отразился ужас, он почувствовал на себе силу парня.
— Ты не человек, — прошептал он, — кто ты??
— Отвечай на вопрос или раздавлю, как муравья, — Анрэй сжал убогую жирную шею, ещё немного и треснули бы кости.
— Я, я не знаю... пришли люди, обещали поделиться золотом, если я подсыплю в вино снотворное. Потом они забрали его, сказали, что для какого-то важного господина... я не знаю для какого...
— Что?! Да я тебе сейчас все мозги вышибу! — Анрэй ударил трактирщика об стол и тот потерял сознание. Его Микэль... для какого-то господина как красивый декор и возможно сейчас... Анрэй закричал не своим голосом от переполнявшей его боли.
Лин вернулся. Микэль заметил, что поведение его несколько изменилось, поменялся даже взгляд и укус на руке исчез. Он подошёл ближе.
— Не подходи, — проговорил Микэль, — мои руки и ноги связаны, но я растерзаю тебя зубами.
— Какая экспрессия, — проговорил Лин, — я не враг тебе.
Элиотид усмехнулся:
— Именно поэтому сейчас я связанный, в твоём плену?
Лин поднял вверх ладонь и веревки на руках и ногах элиотида лопнули.
— Не знаю, что ты за маг, но лучше не приближайся! — предупредил Микэль, осматривая покрасневшие запястья, которые натерли веревки. От наблюдательного элиотида не укрылось, что Лин прячет правую руку под плащом. Случайно, пола плаща приподнялась и Микэль заметил кольцо Власти на указательном пальце. Это кольцо могло принадлежать только Элиосу, сомнений быть не могло. Элиотид изумился: неужели это Элиос?! Но он быстро взял себя в руки, сделав непринуждённый вид. Неужели это Элиос... И он его любит. Микэль не мог сдержать ухмылку.
— Я ухожу, — сказал он, — меня давно заждался возлюбленный.
Лицо Лина исказилось гневом и болью.
— Ты никуда не пойдешь! — он схватил элиотида за руки. Микэль почувствовал, что не может пошевелиться. Люди не могли обладать такой силой, перед ним был Элиос, сомнений быть не могло.
— Почему? — посмотрел на него элиотид.
— Потому, что я сделаю тебя своим прямо здесь и сейчас.
Не в силах сдерживаться, Микэль рассмеялся прямо ему в лицо.
— И тебе не стыдно нарушать собственные законы, а, Элиос? За твоим благодушием все время таилась низменная порочная страсть, которую ты всячески порицал?
Титан отпрянул в сторону, отпустив руки элиотида. Он не ожидал, что будет узнан, по крайней мере, не так скоро. Микэль продолжал смеяться:
— Все это время ты меня любил, мечтал обо мне? Лицемер! Обвиняешь других в том, в чем грешен сам?
Элиос не знал, что ответить, чувствуя себя крайне глупо.
— И я предполагаю, что это ты устроил в соседней хижине пожар, пришел ко мне ночью, сделал обвал на дороге, где Анрэй мог погибнуть! Не думал, что при всем твоём величии, ты так ничтожен. Раньше я уважал тебя, но сейчас твои низменные поступки заслуживают лишь презрения. Я тебя презираю!
Лицо титана исказила боль.
— Да, ты прав, — проговорил Элиос. — Знаешь... Уходи, уходи, пока он не проснулся, — титан показал на комнату, в которой беспробудно спал настоящий Лин.
Микэль пошел к выходу. Через некоторое время чиновник пришел в себя.
— Господин, новый наложник сбежал! — вскричал один из слуг.
— Какой наложник? — Лин схватился за голову, он ничего не помнил. Элиос вырезал у него кусочек памяти, связанный с Микэлем.
Анрэй сидел, убитый горем, смотрел на волны, представляя себе разнообразные сцены того, что происходит там, где сейчас находится Микэль. Ему было так невыносимо больно, что захотелось броситься в морскую пучину с головой. Микэль неслышно подошёл сзади и нежно провел языком по его плечу. Находясь в своих мыслях, Анрэй даже не заметил этого. Элиотид более настойчиво повторил свои действия. Анрэй обернулся.
— Ты?! Где ты был?!
— Я соскучился, — прошептал элиотид. Они крепко обнялись.
— Больше никуда не отпущу тебя! Что они с тобой делали?! Кто посмел притрагиваться к тебе?!
— Успокойся, все хорошо. Ко мне никто не притрагивался. Я тебе сейчас такое расскажу... Это был Элиос.
— Элиос, как возможно?!
— Он пришел в облике человека, но я узнал его по кольцу Власти, которое он не сумел как следует спрятать. И пожар в соседней хижине, и обвал на дороге — его рук дело. Все это время он любил и желал меня, теперь я это понял.
— Что?! — Анрэй покраснел от негодования, он взял Микэля за плечи:
— Что, что он сделал с тобой?!
— Успокойся, пожалуйста, он ничего со мной не сделал. Знаешь, я сказал Элиосу, что узнал его и рассмеялся ему в лицо, я сказал, что он лицемер и что я презираю его. Он не посмел притронуться ко мне, видел бы ты его униженный вид!
— Ты смелый, очень смелый, — прошептал Анрэй. Он уткнулся лицом в плечо элиотида, чувствуя тепло сквозь лёгкую ткань и сжал настолько крепко, насколько смог. Он знал, что теперь у него появился опасный соперник — это сам Элиос.
26
Микэль ворочался всю ночь, ему снился Элиос до самого утра. Лучезарный, в слепящих глаза одеждах, повелитель не сводил с него своих водянистых голубых глаз, холодных, как лёд, но ведь лёд тоже может обжечь. Впрочем, внимательному наблюдателю угадывалась в этих глазах глубоко затаенная печаль.
— Я могу вернуть тебя назад, — наконец проговорил титан. — В Элию, во дворец. Я забуду все, что было, ты снова займешь свое место. Негоже элиотиду твоего уровня, привыкшему к дворцовой роскоши, ютиться в убогой лачуге. Но. Вернёшься на Элию ты один.
— Никогда! — вскричал Микэль, с презрением посмотрев на Элиоса.
— Мое возлюбленное дитя... — проговорил титан, как одержимый, — мое самое прекрасное творение... я всегда любил тебя... — Элиос сделал попытку приблизиться, но элиотид отступил на шаг.
— В своем ли ты уме?! По твоему же закону, который записан в скрижалях, невозможно никого любить и желать в Элии, это преступление, за которым последует наказание. Да как ты можешь, лицемер!
Титан опустил взгляд, будто устыдившись.
— Я всего лишь пытаюсь уберечь вас...
— Уберечь?! Поди прочь от меня, я устал от твоей лжи, я люблю Анрэя и останусь с ним здесь, навсегда!
На лице Элиоса промелькнула боль, потом Микэль увидел яркую вспышку, от которой заболели глаза и видение исчезло. Он проснулся. На него внимательно смотрел Анрэй, он лежал напротив, подперев голову рукой.
— Микэль, с тобой все в порядке?
— Да... а почему ты спрашиваешь?
— Ты метался всю ночь, как в бреду, и повторял, что любишь меня, но говорил обо мне в третьем лице.
Элиотид смутился.
— Мне снились сны...
— Иди ко мне, — тихо проговорил Анрэй. Микэль подполз и рухнул в его объятия, такие теплые, как море, он как будто утонул в них. Парень сжал руки на гибкой спине элиотида. Они просто лежали. Такие минуты нежности были прекрасны. Без страстных сумасшедших ласк, в ожидании чего-то большего, просто объятия, безмолвные, но такие многозначительные. Анрэй мог лежать там часами, прижимая Микэля к себе, как самое ценное в мире сокровище. Микэль так же, как и он, был полностью пропитан любовью. Они ощущали теплоту своих тел, биение сердец друг друга и казалось, что ничего больше не нужно, они достигли полной гармонии.
— Анрэй, ты никогда не задумывался, что мы созданы друг для друга? — спросил Микэль.
Парень приподнял его голову за подбородок, посмотрел в кристально голубые глаза, провел пальцем по бархатистой щеке, едва касаясь ее:
— Ты правда так считаешь, любовь моя? Мне кажется, Элиос так не думает. А, кстати, что это?
На столике, с той стороны, где спал Микэль, лежали аккуратно сложенные белоснежные одежды элиотида с золотой подборкой, золотые браслеты, ожерелье и диадема.
— Мне так кажется, что это ты носил во дворце, не так ли? Значит, он снова был здесь! — Анрэй начал закипать. Микэль нахмурился.
— Я не стану надевать это, сейчас же выброшу в море.
Элиотид поднялся и собрав дары Элиоса, вышел, скрипнув дверью. Анрэй был мрачнее тучи и, чтобы отвлечь его, Микэль попросил расчесать ему волосы. Анрэй обожал заниматься его волосами, будто погружался в другой мир. Он аккуратно прочесывал каждую волосинку позолоченным гребнем, который подарил элиотиду. Это мягкое нежное облако белоснежных волос... Анрэй сходил по нему с ума, зарывался в него лицом, вдыхая аромат. Расчесывая волосы возлюбленного, парень не выдержал, обнял, сомкнув руки на груди элиотида. Он опустил голову на плечо Микэля и закрыл глаза. Элиотид положил изящные ладони на его руки, сразу же почувствовав их тепло.
— Продолжая тему о том, что мы созданы друг для друга, хочу заметить, что иногда мы можем с друг другом разговаривать, не произнося ни единого слова, правда же?
Анрэй тяжко вздохнул.
— Я знаю, что ты переживаешь из-за Элиоса, — продолжил Микэль, — но не стоит. Скоро этот лицемерный титан сдастся, у него не будет другого выхода.
— Позволь, я надену тебе сандалии, — проговорил парень, бегло проведя губами по мочке уха элиотида. Не дожидаясь ответа, он достал позолоченные сандалии. Анрэя бесило, что он не может дарить Микэлю столь же дорогие и изысканные наряды, какие ему дарил Элиос. Но сандалии были весьма неплохи. Длинная позолоченная тесьма обвивала стройные ноги элиотида до самых колен. Сидя на полу, Анрэй держал ногу Микэля в своих руках и не сдержался от искушения покрыть ее поцелуями до самых лодыжек.
— Ах... — прошептал элиотид. — Ты начинаешь заводить меня... Стоп, а это что? — неожиданно, взгляд его упал на предмет, стоящий в углу, прикрытый тканью. Анрэй кинулся к предмету, закрыв его собой:
— Не смотри.
Микэль встал.
— У тебя от меня какие-то секреты? Почему я не должен смотреть, что там, что ты скрываешь от меня? Он подошёл, но парень закрыл предмет собой. Микэль начал злиться. Обладая большей силой, элиотид оттолкнул парня и сорвал ткань с предмета — это было полотно, а на нем его собственный портрет, настолько прекрасный, что невозможно было отвести взгляд.
— Ах! — снова воскликнул Микэль. — Мой мальчик, я так тебя люблю!
Начавший было раздражаться, Анрэй с бьющимся сердцем посмотрел на элиотида.
— Ты так редко говоришь мне это...
— Люблю, люблю тебя! — повторил Микэль, сомкнув тонкие руки с золотыми браслетами на шее возлюбленного.
— Когда ты спишь, я просыпаюсь рано утром и рисую тебя, — проговорил парень.
— Ты очень талантлив, — ответил элиотид, он мягко толкнул Анрэя на постель, тот рухнул без сопротивления. Микэль оказался рядом с ним.
У Элиоса было настолько паршивое настроение, что хотелось громить все подряд. Чем больше Микэль отталкивал его, тем больше титан хотел его заполучить. Сводящий с ума запретный плод, самый желанный и прекрасный из его сада.
— Элиос! — Калео с радостными возгласами кинулся на шею титану. Казалось, взгляд повелителя сейчас просто испепелит его.
— Пошел вон! — закричал Элиос, оттолкнув парня и тот слетел со ступенек, больно ударившись об пол.
— За что?! — с обидой посмотрел на него юный элиотид, едва сдерживая слезы.
— Ты достал меня! Ходишь по пятам и днём и ночью, как же ты мне надоел! Да что ты вообще себе возомнил? Убирайся, не хочу тебя больше видеть!
Калео смотрел на него, будто не веря, что такое может быть, губы его дрожали, а сердце будто выпало из груди и со звоном разбилось. Он
