положило начало их зарождающейся дружбе. Оба чувствовали друг к другу симпатию и расположение.
Поначалу Трейси в силу своей неуемной энергии пыталась заполнить пустоты в разговоре своей болтовней, но постепенно необходимость в этом отпала. В противоположность своей подруге Алан был немногословен, и его речь всегда была хорошо продумана и исключала лишние фразы. Несмотря на разницу в возрасте, мужчины легко нашли общий язык и вскоре уже болтали, как хорошие знакомые.
После легкого, простого ужина все трое сидели в гостиной и обсуждали последние новости музыкального рынка, в котором Алан был так сведущ. Двое влюбленных больше не стеснялись проявлять на глазах у Дэна свои чувства, и Трейси сидела на подлокотнике кресла Алана и ласково теребила его волосы.
Видя нежные взгляды, которыми они обменивались, Дэниэл завидовал им белой завистью. Он действительно был рад за Трейси, и только теперь понял, как это можно испытывать удовольствие от того, когда счастлив близкий тебе человек.
Безмятежную атмосферу в комнате нарушил звонок мобильника Трейси. Она взглянула на дисплей и бросила:
- Я сейчас, это Тони.
На ходу разговаривая со своим боссом, она исчезла в кабинете, прикрыв за собой дверь. Алан с тревогой смотрел ей вслед.
- Она последнее время совсем измотана этими бесконечными проблемами в группе, - сообщил он Дэну. - Тони хочет бросить группу, и Трейси очень переживает за ребят, которые окажутся за бортом. Они стали для нее, как родные. Но если честно, то перспектив у группы никаких. Тони любит считать деньги, смотрит только на выгоду, а у нее на первом месте люди. Это не всегда хорошо в бизнесе. Трейси переживает за группу, а я переживаю за нее.
Дэн не знал, что тому ответить. Да и что он скажет? Прерогатива опеки Трейси уже не на его плечах. Наступила пауза, в течение которой они ясно слышали возбужденный голос женщины, доносящийся до них из-за закрытой двери. Слов было не разобрать, зато было слышно, что Трейси все больше и больше волнуется.
Желая поддержать разговор, Алан начал рассказывать о своей дочурке, по которой очень скучал. Дэн слышал в его голосе отцовскую гордость и в то же время грустные нотки. Разговор в кабинете в это время смолк, и мужчины замерли в ожидании, когда Трейси выйдет. Но проходили минуты, а она так и не появлялась. Встревоженный Алан уже поднялся с места, когда дверь резко распахнулась и женщина появилась на пороге. Она была очень взволнована и разгорячена.
Трейси стремительно подошла к сидящему в кресле Дэну, игнорируя Алана, и остановилась напротив него.
- Что это? – ее глаза уставились прямо на него.
Она протягивала ему исписанные листы, которые взяла со стола в кабинете.
Дэниэл нахмурился. Это были его стихи.
- Это ты написал?
- Да, я, - спокойно ответил он.
- Сам? – продолжала наседать она, и Дэна это начинало немного раздражать. Он никак не мог взять в толк, чего она от него хочет.
- Да, сам.
- Слушай, они просто великолепны! – столь восторженная оценка его писанины сильно его смутила. – Можно я дам их прочесть Алану?
Дэн пожал плечами и кивнул.
Трейси отдала листы своему жениху. Тот пробежал строки глазами и выдал свой вердикт:
- Да, совсем неплохо.
- Неплохо?! – фыркнула Трейси. – Они просто убийственные! Это как раз то, что нам нужно.
- Кому это нам? – поинтересовался Дэн.
Присев перед ним на корточки, Трейси заискивающе заглянула ему в глаза:
- Дэн, миленький, если бы ты только знал, как ребятам необходимы такие тексты! Как воздух! Они такие живые, в них столько эмоций! Если бы ты согласился отдать нам свои стихи, ну… или продать, то ребята написали бы к ним музыку.
Дэниэл нахмурился. Конечно, ему хотелось помочь ей, но… выставлять свои чувства на всеобщее обозрение – все равно, что обнажаться перед толпой. В этих стихах была его жизнь, его душа, весь он до самой глубины его естества. Вложить все это в миллионы рук…
- Трейси, я не… - он не знал, как мягче ей отказать.
- Дэн, не решай ничего прямо сейчас, - в голосе Трейси звучала мольба, - пожалуйста. Подумай. Без этих текстов ребятам конец, - давила она на его совесть.
- Это нечестно! – парировал он.
- Я знаю, - Трейси подкупающе улыбнулась. – Но у нас, и правда, нет выхода, мы прижаты к стенке. Я не для себя прошу.
- Ну, хорошо, - сдался Дэн. – Я подумаю. Но ничего не обещаю, - поспешно добавил он, видя победное выражение лица своей бывшей подруги.
Та кивнула, соглашаясь. Поднявшись на ноги, женщина отошла к Алану.
- А есть еще? – поинтересовалась она у него.
- Трейси! – предупреждающе одернул ее Дэн.
- А что? – невинно ответила та. – Я ведь только посмотрю.
Немного поколебавшись, Дэниэл принес еще несколько листов. Трейси присела к Алану, и эти двое углубились в чтение. Какое-то время в комнате стояла тишина, нарушаемая лишь звуками с улицы.
Все это было настолько личным, что Дэн сомневался, правильно ли он сделал. В этих стихах были раскрыты все его чувства: и горечь предательства, и обида на этот жестокий мир, и холод одиночества, и потеря веры. Были там и слова об изматывающих душу сомнениях, горьких терзаниях, робких лучах надежды и взрыве возрождения. Все то, что ему довелось испытать, и все то, что он жаждал еще приобрести.
Когда же они, наконец, оторвались от текстов, в глазах Трейси Дэн увидел восхищение. Она смотрела на него так, будто видела впервые.
Это его сильно смутило, так как он не находил в своих стихах ничего особенного. Личное – да, особенное – нет.
- Я никогда не знала тебя с этой стороны, - задумчиво произнесла Трейси. – Не знала, что ты можешь быть таким… - видно, она не могла подобрать слов. – Как давно ты пишешь?
- После того, как ты уехала.
Видно она неправильно истолковала его слова, потому что на ее лице отразилось чувство вины и сострадание. Трейси бросила быстрый взгляд на Алана, но тот оставался невозмутимым.
Видя трагичность в глазах своей бывшей подруги, Дэн не выдержал и рассмеялся.
- Что? – удивилась женщина.
- Не бери в голову, - в глазах Дэна все еще плескались искорки веселья. – Дело не в тебе. Это после посещения медиума. Она сумела открыть внутренние шлюзы, ну… и меня прорвало.
Трейси посмотрела на него с явным облегчением.
- Все равно. Вот так живешь с человеком, думаешь, что знаешь его, а оказывается… - она покосилась на Алана. – Надеюсь, в тебе не скрывается ничего такого, что может преподнести сюрприз в один прекрасный день?
- У тебя на это вся жизнь впереди, чтобы узнать все мои секреты, - Алан погладил ее по спине. – Я никуда не тороплюсь.
От слов любимого Трейси зарделась от удовольствия.
- Ладно, Дэн, - обратилась она к хозяину дома. - Спасибо за гостеприимство, но нам, похоже, уже пора, – вопросительно взглянув на Алана, женщина получила утвердительный кивок. – Не забывай, ты обещал мне подумать.
- Обязательно, ведь ты же от меня не отстанешь, - усмехнулся Дэн.
- Будь уверен.
Поднявшись со своих мест, все двинулись в прихожую за одеждой. Мужчины пожали друг другу руки, Дэниэл чмокнул Трейси в щеку, и влюбленные удалились, оставив за собой облачко холодного воздуха с улицы.
Оставшись один, Дэн долго еще думал о многочисленных дорогах жизни, по которым мы бродим. Они сходятся и расходятся, то расширяются, то вдруг сужаются до едва видимых тропинок. Часто попадаются перекрестки, на которых легко сбиться и попасть в тупик. Но если ты все делаешь правильно, то в итоге можешь сорвать крупный банк. От нашего выбора жизнь порой закладывает такие крутые виражи, что только держись.
Трейси обрела свое счастье с Аланом. А что ждет самого Дэна за очередным поворотом?
Мысли перескочили на просьбу бывшей подруги. Он уважал тех ребят, которые остались в группе. Если Стив был избалованным вниманием женского пола, зарвавшимся юнцом, то остальные были преданы своему любимому делу и жили музыкой. Из-за одной паршивой овцы страдало все стадо. Дэн очень хотел им помочь.
Но с другой стороны, он не хотел делать свои стихи, которые лежали сейчас перед ним на столе, достоянием других людей. Одно дело поделиться ими с теми, кому доверяешь, и совсем другое дело позволить чужим душам судить твою собственную.
Примерно через час после ухода Трейси, Дэн набрал ее номер.
- Привет… Нет, все в порядке. Просто я тут сидел, размышлял над твоей просьбой, и как тебе вот какой вариант? Отдавать тебе то, что у меня есть, я не хочу. Подожди! - прервал он ее возмущение. – Я прекрасно понял, что тебе нужно и готов попробовать написать нечто похожее. Я предложу несколько вариантов, и если вам понравится, то можно будет поговорить о дальнейшем сотрудничестве… Ну, вот и отлично!... Загляни через неделю, покажу, что успею сделать. Ну ладно, пока!
Отключившись, Дэн задумался. Написать нечто такое, что станет песней, которая зазвучит в чужих сердцах, было чертовски заманчиво. Новое для него дело возбуждало воображение и будоражило душу. Не медля, он с нетерпением схватился за ручку.
***
Спустя месяц Дэниэл сидел в небольшом, полупустом помещении, которое группа арендовала для своих репетиций. Его пригласили для того, чтобы он послушал песню, которая получилось из одного из его текстов. Расположившись на стуле в одном из углов комнаты, он чувствовал себя весьма странно. Впервые в своей жизни он становился свидетелем рождения собственного детища. Дэн дал ему душу, ребята собирались облечь его в тело.
Кроме него здесь присутствовали Трейси, Тони – маленького роста и крепкого телосложения человек с жидкими волосами - и еще пара человек, которых Дэн не знал. Ребят из группы представлять ему не было нужды, так как он встречался с ними раньше.
Пол Хьюмен – ударник – был невысоким, светловолосым парнем и чем-то напоминал ему Томаса. Очень энергичный, подвижный, незлобивый, с чувством юмора молодой человек был искрой этой компании. Ему было двадцать три года, и его энтузиазм был заразителен.
В противоположность Полу Бен Майлз, бас-гитарист, обладал спокойным, уравновешенным характером и единственный в группе имел семью. Это он в свое время дал Трейси телефон медиума для Дэна. Этот брюнет с коротко стрижеными волосами был почти одного роста с ним, и почти его ровесником. Рядом с ним Дэн всегда чувствовал себя комфортно и непринужденно. Именно за этого члена их маленького коллектива Трейси переживала больше всего, так как Бену необходимо было кормить свою семью.
В случае распада группы меньше всего пострадал бы Гарри Митчелл – клавишник и гитарист. Его талантом с радостью бы воспользовались другие коллективы, но этот худощавый, среднего роста человек был готов до последнего сражаться за своих товарищей. Гарри обладал взрывным характером и мог обижаться по пустякам, но отходил так же быстро, как и загорался. На голове он носил очень светлые, почти белые короткие волосы, которые вечно торчали в разные стороны, как иголки дикобраза, и Дэн подозревал, что это не его натуральный цвет.
Все трое были такими разными, но у Дэна создалось впечатление, что как раз эти различия и сплачивали этих людей в один дружный коллектив. Каждый получал здесь то, чего не имел. Уход Стива никак не повлиял на отношения внутри группы, а значит, как думал Дэн, их прежний солист был ненужной деталью этого механизма.
Заняв свои позиции, ребята приступили к исполнению. В первой песне,
