Когда люди сидят ночью у костра, они ослеплены ярким светом и не видят разведчиков, тихо крадущихся по краю освещённого круга. Короткими перебежками мы передвигались по лагерю денгарцев, стараясь держаться подальше от часовых и от солдат, собравшихся у костров. Они пели песни, разговаривали, иногда вспыхивали споры или даже драки, нам это было на руку. Кто будет обращать внимание на крадущиеся тени, когда товарищи выясняют, кто сильнее? Иногда я останавливалась, прислушиваясь к их разговорам, мой напарник Джери тихонько окликал меня, и мы двигались дальше. Как странно, я знала многие из их песен. Наверное, это были старинные песни, придуманные ещё до раскола. Память людей живёт тысячелетиями. Тогда почему? Почему мы крадемся мимо них, а не сидим рядом и не поём хором? Сейчас не об этом надо думать.
От шатра главнокомандующего, где горел свет и, наверное, шло обсуждение чего-то важного, нас отделяло небольшое расстояние и один костёр, около которого собрались человек пять солдат. Они сидели полукругом, тихо разговаривая. Вот и разговаривайте, не смотрите в нашу сторону. Я, конечно, могу пристрелить вас в темноте, но не хочу этого делать, так что не давайте повода. Быстро, тихо, пригнувшись пробегаем последние метры. Я села на землю, несколько раз глубоко вздохнула. Мы на месте, теперь слушать и запоминать. В шатре говорили громко. Я узнала голос денгарского главнокомандующего.
- Я не понимаю, за что вы получаете деньги!
Его подчинённому не повезло. Может, я вижу себя со стороны? Надо будет извиниться перед Броном.
- Ни один, подчёркиваю, ни один из ваших агентов не принёс нам нужных сведений. А вы ещё называете себя начальником разведки.
Значит, неприятности у начальника денгарских шпионов. Поделом ему.
- Да они сами не знают, что искать, - извиняющимся тоном лепетал неудачливый начальник разведки. – Вы сами сказали никого в тайну не посвящать, что это личный приказ короля. А как быть моим людям? Они гоняются за призраком, за легендой.
- У них есть вполне конкретные сведения, - возразил главнокомандующий. – То, что мы ищем, покинуло Денгар девятнадцать лет назад. Они знают, что искать нужно на севере.
- Они не понимают, что искать, - бедняга чуть не плакал от досады на начальника. – А тут ещё и разведчики эти неирольские, засели где-то в лесу.
- Опять же твоя работа их оттуда выковыривать!
Это нас-то выковыривать? Я фыркнула. Его вежливости не учили?
- Уже несколько моих людей погибли в болоте. Никто не хочет соваться в лес. Знаете, что рассказывают о начальнице неирольской разведки? – тут незадачливый разведчик заговорил тише, будто, боялся, что подслушают, но у меня острый слух от природы. – Говорят, она ведьма. Потому из болот никто и не выходит.
- Бредни, - отмахнулся главнокомандующий. – Волшебники не имеют права использовать свою силу в людских войнах.
- Так, она тёмная чародейка, - почти зашептал начальник разведки. – Один мой человек рассказывал, которому удалось из леса выйти. Рассказывал, что голоса разные слышал в болоте и даже видел её издалека. Вся такая страшная…
Если бы ни куча солдат в соседних палатках, я бы этих двоих научила вежливости. Обзывают меня тёмной чародейкой и говорят, что я страшная. А голосов в болоте не было, и быть не могло. Я бы почувствовала присутствие волшебства. Этому их разведчику померещилось со страху. В этом денгарский главнокомандующий был со мной согласен.
- Бред, - сказал он. – Полный бред.
- Да вы послушайте, - настаивал его собеседник. – Говорят, что она…
- Говорят, что она очень красивая, и что она любовница Неирольского короля. При первом второе неудивительно, и этому я склонен верить, а насчёт всего остального…
Я уже не слушала, что он говорит. Да как он смеет? Про меня-то ладно, про волшебников всегда гадости говорят, а вот про Ричарда не позволю. Им бы пришлось не сладко. Я уже положила руку на рукоять меча, Джери, посмотрев на меня, сделал то же самое, но тут меня отвлекла фраза, сказанная в шатре.
- Вы должны очистить лес от неирольских разведчиков, а я с большей частью армии на рассвете выступаю на Зелёную крепость. Если ничего непредвиденного не случится, то она скоро будет нашей. В Зелёной крепости маленький гарнизон, мы возьмём её без труда.
Им повезло, сейчас у меня нет на них времени. В Зелёной крепости, действительно, маленький гарнизон, все войска отошли к востоку. А войско у денгарцев огромное. Крепости не выстоять. Нужно их предупредить. Пусть уходят, отдадут пустую крепость, потом можно её вернуть, главное сейчас спасти жизни. Жизнь Ричарда.
- Уходим, Джери, - прошептала я и двинулась к лесу.
Мы шли как можно быстрее, но ночью в болоте это почти невозможно. Вешки мы не ставили, чтобы не облегчать жизнь денгарцам, наши разведчики помнили тропу наизусть, но пройти по ней в темноте было трудно. Перескакивая с кочки на кочку, я размышляла об услышанном в денгарском лагере. Что нужно им на севере? Странно всё это… Потом об этом подумаю, сейчас главное спасти Ричарда.
Мы вернулись в свой лагерь с рассветом.
- Коня мне! – крикнула я.
Нельзя терять времени. Поеду сама, никому такое важное дело не доверю.
- Что вы там возитесь?
Из конюшни вывели осёдланную Нимфу. Я вскочила в седло, Брон, которому Джери успел всё рассказать, протянул мне сумку с провизией.
- Удачи, госпожа Верена.
- Прости за вчерашнее, Брон.
Он кивнул, я послала мысленный сигнал Нимфе, и скоро лагерь остался позади.
Как можно быстрее! Как можно быстрее! Мы скакали по сухой дороге. Тут была вероятность попасть в засаду, но по лесной тропинке, по болоту я бы с лошадью не прошла.
- Нимфа, милая, мы должны успеть! – я говорила с лошадью. – Мы должны спасти Ричарда.
В ответ на знакомое имя в памяти у Нимфы всплыла картинка и ощущения. Холод, снег, пещерка. «Скоро будем дома», сказал ей Ричард. Как он узнал, что Нимфа способна его понять? Нимфа в ту ночь плохо спала и сохранила много воспоминаний. Я попросила её дать мне посмотреть, всё равно делать нечего, мне даже поводья держать необязательно. Странно было видеть себя со стороны в воспоминаниях лошади. Я видела себя и Ричарда, оба мы спали. Я прокрутила несколько часов вперёд. Мы всё так же спим, только лежим близко друг к другу, а я обнимаю Ричарда руками и ногами. Я выскочила из мыслей Нимфы и почувствовала, как пылают щёки. А что такого? Лучше было соблюсти этикет и замёрзнуть насмерть? Но сколько я не убеждала себя, что всё нормально, дыхание всё никак не выравнивалось.
Я пригнулась инстинктивно, ещё не успев понять, что произошло. Меня спасла развитая интуиция. Стрела просвистела над головой, потом ещё и ещё одна. Моя связь с Нимфой колыхнулась, будто, за струну дёрнули. Я хотела узнать, что случилось, но меня буквально вышибло из её ощущений. Надеюсь, произошло не то, о чём я думаю. Мы с Нимфой одновременно подумали, что нужно свернуть в лес. Это была правильная идея. В лесу преследователи отстали, но я заметила, что нимфа сбавила темп. Удалось восстановить связь. Так я и думала, она ранена, стрела попала в круп. Убедившись, что мы оторвались от преследователей, я спрыгнула на землю и осмотрела рану. Ничего серьёзного, стрела вошла неглубоко, но скакать Нимфа сейчас не сможет. Возвращаться поздно. Как быть? Как успеть в Зелёную крепость? Пойду по лесу, срежу путь. Если всё время бежать, то успею.
- Нимфа, всё будет нормально, - я гладила её по шее, чтобы успокоить. – Ты должна вернуться в лагерь, тебе там помогут. Иди лесом, так безопаснее.
Нимфа топнула копытом, она не хотела оставлять меня.
- Всё будет хорошо, - заверила я её. – Иди. Выздоравливай. Я скоро вернусь. Иди.
Она пошла в лес, немного прихрамывая. С ней всё будет в порядке, заверила я себя и побежала в противоположную сторону.
Я всегда хорошо бегала, была выносливой, но к вечеру почувствовала усталость. За звуком собственного хриплого дыхания я услышала, как журчит вода. Я опустилась на землю возле прозрачного ручейка. Несколько глотков холодной воды прибавили сил. Я наскоро перекусила, наполнила фляжку и побежала дальше. Хотелось спать, но если остановлюсь на ночлег, то не успею. Отоспаться можно на том свете, сейчас нужно бежать. Болело в груди, кололо в боку. Я остановилась передохнуть и еле заставила себя подняться, но всё же поднялась. Сердце билось где-то в горле, лицо и руки были исцарапаны ветками. Пришлось огибать болото, сейчас не было времени искать тропинки и щупать палкой зыбкую почву, так путь длиннее, значит, нужно бежать ещё быстрее.
К следующему утру я уже не чувствовала ни сердца, ни ног. Я не замечала, что дышу, не было сил дышать. Голова закружилась, неотвратимо приближалась земля. Случайно посмотрев на свои руки, я увидела кровь. Значит, упала на какие-то острые ветки. Перед глазами всё темнело. Не терять сознание. Не терять сознание! Я должна подняться, должна бежать, должна предупредить Ричарда. Если денгарцы возьмут крепость, Ричард будет пленён или убит. Скорее второе, живым он не сдастся. Пора признать поражение, я не смогу встать. Значит, я больше не увижу Ричарда? Мы так много не успели обсудить. Я обещала помогать ему, а теперь не могу его спасти. Значит, я нарушаю клятву? Но я не могу встать. Ричард умрёт, я больше никогда его не увижу.
Одну за другой память подсовывала картинки. В воображении Ричард был как живой. Его красивая, всегда чуть загадочная улыбка, длинные чёрные волосы и глаза синие-синие, как вечернее небо, в которых я тонула, которые помогли мне видеть будущее, это неправильное будущее. Ричард умрёт, и это никогда не исполнится, как бы я этого не хотела. Сейчас, когда, казалось, судьба всё решила, я уже не видела смысла обманывать саму себя. Этот вихрь чувств был похож на прорвавшуюся плотину. Плотину, которую я специально воздвигала. Теперь она рушилась. Я, наконец, в полной мере осознала то, что уже давно стало для меня непреложной истиной: Мне не нужен мир, в котором нет Ричарда. Мне не нужно солнце, я не буду радоваться весне, цветам, не смогу любоваться закатом, если его не будет рядом. Этот мир станет пустым без Ричарда, потому что я люблю его.
Люблю уже давно, возможно, с нашей первой встречи, люблю сейчас, буду любить всегда, буду любить, пока не умру, а без него мне и не будет жизни, мне она не нужна. Я рывком поднялась, схватилась за колючие ветви кустарника. Я не дам Ричарду погибнуть. Пусть это будет последнее, что я сделаю, но я спасу его. Не знаю как, но я заставила себя бежать, а в голове крутилась одна мысль. Если любовь это слабость, то почему я смогла встать? Наверное, я ошибалась, любовь не слабость. Любовь помогла мне подняться, она сделала меня не слабее, а сильнее.
Я почти ничего не видела, мешали круги, мерцавшие перед глазами. Зелёная крепость окружена рвом, к счастью, сейчас мост опущен. Пробежав половину моста, я почувствовала, что больше не могу. Совсем. Собрав остаток сил, я крикнула:
- Ричард, они идут!... Их больше!... Уходите!...
…и провалилась в черноту.
Постепенно я приходила в сознание. Ещё не придя, как следует, в себя, я услышала какой-то монотонный звук. Стук копыт? Я ведь отправила Нимфу назад… Это денгарская конница! Я же ехала в Зелёную крепость, чтобы предупредить Ричарда!
- Ричард!... Они идут!...
- Тише, - тёплая рука нежно провела по моей щеке. – Всё хорошо, ты в
