великанам, что ты умеешь такого интересного делать для их любопытства и потешения души. Другое дело – нравится ли тебе так зарабатывать деньги или не очень, сможешь ты уйти от «магии мяча» или ты сам ощущаешь себя её частью.
Магия мяча... это даже не объяснить. Просто представить себе круглый мяч – и всё, сразу возникает тяга к этому мячу и другим мячам и так хочется, чтобы он всегда был рядом – таинственный, домашний, родной, смешной и послушный, капризный и строгий, маленький-маленький или большой-большой, а что там внутри? Воздух, опилки, железо, резина, тряпки или песок? Может, там внутри мальчик Мяченькин играет в мяч и прыгает по стенкам? Интересно. Притягательнее магнита.
Конечно, старый клоун на мяч совсем не похож, потому что он худой. Правда, он может нацепить себе накладное брюхо и попрыгать, но главное всё-таки не в этом. Главное, что то, что тебя окружает, немыслимо без тебя так же, как ты без него. Разорвать это можно с хрустом всех твоих мышц и костей, не говоря уже о сердце.
Осенила ли старого клоуна магия мяча? Когда он думал об этом, то убеждался: вовсе не для него такие мысли. Уж убраться с арены куда-нибудь в новый офис бухгалтерии фирмы по недвижимому имуществу ему проще, чем вскипятить на гейзере чайник с водой. Хотя где здесь найдёшь гейзер...
– Куда может уехать цирк, если он ещё не приехал? – спросила старого клоуна одна сероплатьичная дама с потрёпанным веером в руках.
Стоп. Тупик. Куда может уехать цирк, если он ещё не приехал...
– В Местечко Бурр.
– Почему? – улыбнулась-удивилась дамочка.
– Потому что траектория полёта.
– Что-что?
– Административный план, – пояснил старый клоун.
– А в философском смысле?
В любом смысле. Он уезжает и приезжает с дороги на дорогу в город или городок, не задерживаясь нигде дольше, чем на один день, и поэтому это просто полёт по стране. Полёт с сумками, клетками, коробками, ящиками и контейнерами. С животными, которые хотят и кушать, и умываться, и испражняться, и обязательно общаться, будь он дикобраз, енот, тигр, попугай и петух, змея и обезьяна... Тигр мявкает, попугай кричит. Все они циркачи. Все они рабы людей. С трудом верится, что друзья, поскольку имитация человеческого поведения достигается жестоким принуждением, разве не так?
Интересно, какая погода над куполом? Говорят, мягкий снег. Красиво. Но любоваться некогда. В дорогу, в дорогу, старый клоун! Может, когда-нибудь ты остановишься на пути и будешь стоять так долго, как тебе захочется, и дышать, и думать-не думать о своём, не торопясь, не суетясь, как и положено любому из нас».
Когда Шут замолчал, он долго не мог понять – спит Король или просто умер. Если спит – надо посидеть на всякий случай, а если умер – то сбежать бы через тот лаз слева от камина. Эй, Король, ты что там затих? Встать, проверить? Ноги отсижены из-за неудобной табуретки; нашёл, куда посадить человека на долгую сказку! Ему, небось, приятно пролёживать бока на пухлых драных матрацах. Посидел бы на табуретке хоть сорок минут. Или он не ведает, что такое припухлость времени?..
Дело клонилось к вечеру. Скоро ужин, и уже ужасно хочется есть. Какое приятное жужжание: «уж-жин уж-же уж-жасно»... Пчелиные радости доброго аптекаря.
Тихонько-тихонько скрипнула дверь. Шут обнаружил в дверной щели круглую голову надменного Слуги Дворцовых Дверей. Глаза головы свирепо вращались, губы гримасничали, щёки тряслись. Ага, значит, пора убираться, поскольку король просто спит. Прекрасно. Хотя с его смертью... или нет? С его смертью кое-что бы решилось без долгих эмоций; просто решилось бы и всё. Смешно, да? Смешнее всех шутовских прибауток.
Стараясь не звенеть непослушными бубенцами, Шут на цыпочках направился к круглой голове Слуги Дворцовых Дверей. Выскользнул угрём в коридор и пошёл вслед за важной фигурой, размышляя о том, что как же хорошо ни о чём не размышлять... Пожрать от пуза и отоспаться. И пожелать Девочке спокойной ночи. Несмотря на то, что Король не говорил, а только слушал, разум Шута настолько устал, что единственным его осмысленным желанием был ужин и уголок с соломенным матрацем. Может быть, удастся обойтись сегодня без сказки перед сном? Может, удастся? Иначе завтра ему уже будет не до сказок.
Шут с опаской спустился до второго этажа, где винтовая лестница, расположенная сбоку от парадного спуска, вела в апартаменты прислуги и в подсобные помещения. Здесь важный Слуга Дворцовых Дверей покинул Шута, даже не соизволив попрощаться. Прямо как Король, – усмехнулся Шут. Он ощущает себя большим королём, чем сам Король. А на самом деле он не король, а... кролик. Кролик среди рядов одичавшей капусты. Свободный, пока не найдётся капустин хозяин. Вот тогда берегись, дядя кролик. Хозяин возьмёт тебя в оборот и не простит потравленной капусты. Как это сделал западный сатрап.
В узком окошке, которое немного пропускало вечерний свет на винтовую лестницу, Шут увидел предзакатное солнце. Тёмные кипящие облака с белой каймой чертили сине-оранжевое небо. Где-то за ними прятался диск светила. Завтра будет дождь. Дождь – прекрасно! Это плацдарм для размышлений. Дождь накапает Шуту новые мысли. По большей части, идиотские. Думай, Шут, о Принцессе. Скоро зазвенят бубенцы, встречая радостно шестнадцатилетие Принцессы. Кто из них – они не скажут. Вот так.
Ну, дальше по ступенькам. Наконец показалась круглая площадка, дверь в стене среди крупных камней, сложенных без глины, кольцо в двери. Можно открыть и попасть на знакомую по прежним похождениям территорию. Король любил его рассказы об этих похождениях...
Шут открыл дверь – надо же, без помощи Слуги Дворцовых Дверей! – и пошёл на кухню. Неужели Подмастерье Кухонной Плиты оставит его без бараньей котлетки или рагу из конины?! Нет, она не должна быть такой бессердечной. Запахи жареного мяса, приправленного специями, околдовало Шута. Втянув носом сладостный аромат, он чуть ли не вприпрыжку поскакал вперёд. Ну! Ну! Ага, вот и кухня!
– Привет! – поздоровался Шут и уселся за длинный стол, уставленный тарелками, кружками, кувшинами вина и двумя блюдами с наваленным грудой мясом.
Люди посмотрели на него, покивали и продолжали накладывать мясо себе в тарелки. Шут решил не отставать и тоже нашёл себе приличные кусочки. Когда он хорошенько потешил свой требовательный желудок, успокоенный сытостью ум смог теперь обратить внимание на остальных поглотителей ужина. Кое-кто был ему знаком, но в основном, здесь сидели те, с кем Шуту ещё не пришлось столкнуться. Зато не хватало Девочки и Подмастерья Кухонной Плиты. Интересно, где они могли быть?
Он спросил об этом у Пятого конюха, и тот громогласно поведал ему, что Девочка поела одна из первых и убежала в свою Среднюю Башню, а Подмастерье Кухонной Плиты исчезла из Замка, а куда и почему – никто не знает. Вряд ли её утащили крысы. Вряд ли. Тогда где она? Уйти непонятно куда из защищённого тёплого Замка – просто бред. Куда тут можно уйти? В крестьянское жильё с коровами, навозом и свободной минуткой в грубо срубленном сортире?
Шут только-только начал успокоено жевать последний кусочек тушёной баранины, как кто-то стукнул его по голове с бубенцами на шапке и посоветовал подумать. Снова подумать. Не надоело ли думать этой голове с бубенцами?! Чугунная лошадь. Вот кто стукнул Шута по темечку холодными копытами. Подмастерье Кухонной Плиты ушла на поиски живой чугунной лошади. Этого ещё не хватало. Если все шутовские россказни принимать так близко к осуществлению мечты, то никакой Настоящей Принцессы не хватит, чтобы понять суть реальных событий. А ведь Настоящая Принцесса должна помочь всем понять суть реальных событий.
– Эй, – тихо обратился Шут к Протиральщику Окон Левого Флигеля. – Ты не знаешь, есть ли где поблизости скульптура чугунной лошади?
Протиральщик Окон Левого Флигеля оторопело воззрился на олицетворение идиотских бубенчиков.
– Чего?
– Понятно, – вздохнул Шут и встал из-за стола. – Придётся спросить у тех, кто не боится оставить за собой следы на камнях. Великий Герой? Ну-у... Может быть. Куда он скрылся?
Протиральщик Окон Левого Флигеля нагнулся к нему и прошептал:
– Он, наверное, болтает с Главным Садовником. С недавних пор Великий Герой полюбил следить за закатом из бельведера. Ему нравится, что в одном саду так много архитектурных стилей и растений. Иногда он даже нюхает цветы.
– Нюхает цветы? – поразился Шут. – Какой сентиментальный.
– Просто ему скучно, – возразил Протиральщик Окон Левого Флигеля. – Ну, сам посуди: целыми днями и ночами бродить в обществе двух своих смертельных врагов, мечтающих о том, чтобы сыграть ему последнюю песню, когда огонь факела будет жечь его кожу.
– Сжигали воровку, – машинально продолжил Шут. – Стальную верёвку жгутом наложили на ноги босые. Сжигали воровку. Сжигали и пели. Смеялись, плевались и в душу глядели. Воровка вопила. Воровка орала, собой обжигала и вот замолчала. И струпья от кожи, и кости без мяса в золу превратились под огненным плясом. Сожгли. И притихли орущие спины. Золу попинали без злобы, без силы. Сказали: «А жалко её, босоногую, красивую, юную, вечно голодную...».
– Тихо ты, умник, – прошипел Протиральщик Окон Левого Флигеля. – Не хватало тут Ушастого Фискала. Тогда не миновать.
– Чего?
– Ничего, умник, – огрызнулся Протиральщик Окон Левого Флигеля. – Сказки-то ты рассказываешь, а думать по-нашему не можешь. Путешественник, называется. Ладно, сиди. У тебя дело тонкое, психологическое, вот сам и догадайся, тем более что и догадываться особо не приходится. Ведь недаром ты шут. Шуты, они все немного соображают. Соображают немного больше, чем другие. Пока.
Когда его место освободилось, Шут заметил, что за столом почти никого не осталось, кроме Прибиральщиц Посуды. Тогда он неохотно поднялся и побрёл искать Великого Героя.
Глава 7: Чугунная лошадь
Он действительно нашёл его в саду, в бельведере. Беседка на возвышении была обвита плющом с мелкими розовыми цветочками.
– Великий Герой! – окликнул Шут.
Из веток высунулось лицо Флейтиста.
–- Привет, Шут. Это Шут. Позвать? Заходи.
– Благодарен, – сказал Шут и отсчитал четыре мраморных ступени, мокрых от недавней уборки. – Вы все здесь?
– А как же.
Внутри было прохладно и сумрачно. В прорезях плюща мелькали виды сада под облаками. Они мелькали, потому что Шут быстро вертел головой, стараясь насладиться этими видами как можно скорее, пока есть время. Прислонившись к тонкой колонне, Великий Герой со скучающим видом протирал свой арбалет. Факельщик с умным видом светил ему, а Флейтист изучал свою флейту, не торопясь играть.
– Я хотел спросить у вас, нет ли где-нибудь в окрестностях Замка новой скульптуры, где бы присутствовал конь? – спросил Шут.
– Кто? – опешил Великий Герой и замер над арбалетом.
– Мне нужен чугунный конь, – пояснил Шут. – Но может быть, он не чугунный. Мне всё равно, был бы он только не живой.
– Кому нужен неживой конь? – резонно возразил Великий Герой. – Но если тебе надо, я могу поискать. Темнота нам не страшна: как-никак с нами Факельщик. Эй, Факельщик, огоньком поделишься?
– Раз велишь, поделюсь, – зевнул Факельщик. – Ну, всё? Ты почистил свой драндулет?
– Потом дочищу, всё равно война за горами. Так зачем вдруг всем понадобилась чугунная лошадь? – с
