колбой, теперь цвет был огненно- красным с переходом в черный, колба заполнилась им вся, не как в прошлый раз, делясь слоями. Анатолий покачал головой и пальцем показал на колбу Петру Ильичу.
– У них не было ни одного шанса, – сказал Анатолий.
– Я не понимаю, это же истребление, – ответил Петр Ильич.
– Это химическое оружие, оно не может бить точечно, оружие массового поражения. Если вы не готовы, то можете вернуться, это не будет слабостью с вашей стороны.
– Я готов, – хрипло ответил Петр Ильич.
Они дошли до бизнес-центр. Главный вход в центральный корпус был сломан, двери выдавили наружу. Чтобы войти внутрь, им пришлось идти по телам, наваленным кучей повсюду. Люди пытались вырваться из него, давили другу друга в панике, падали, затаптывая тех, кто не успел. Петр Ильич отбросил от себя мысли о том, как все было, сосредоточившись на рассудочном, но отрешенном, будто бы это было не с ним, осмотре.
Турникеты были вырваны с корнем, снесенные лавиной, истерично раздавались телефонные звонки, разрушая безмолвие, придавая всей картине панический окрас. Петр Ильич почувствовал, как в его груди растекается лед, сдавливая грудь тисками, звуки этих телефонов давили на него, бросали в дрожь. Он подошел к Анатолию, стоявшему у заблокированных телами лифтов, и дотронулся до его плеча.
– Почему не выключили сотовые станции? – спросил Петр Ильич.
– Не знаю, – ответил Анатолий. – Сейчас выясню.
Он перешел на другой канал и отошел в сторону. Казалось, что он стоял неподвижно, осматривая холл бизнес-центра, но по дерганию головы в противогазе было видно, что он спорит, держа себя в руках. Он дернулся вперед, уводя за собой Петра Ильича и двоих из группы наверх. Остальные остались на первом этаже, собирая пробы.
– Здесь несколько корпусов, – сказал Петр Ильич, когда они поднялись на второй этаж. В стеклянных офисах лежали люди, из проломленных окон неспешно залетал снег, и только неистовый вой сотовых телефонов звенел в воздухе, мелодии слились в одну адскую трель.
– Нет, несколько корпусов. Из других удалось эвакуировать людей, очень много пострадавших, – ответил Анатолий. – Им повезло, что ветер дул в другую сторону.
– Понятно, Анатолий, видите, окна в некоторых офисах проломлены, судя по всему столами.
– Да, вижу.
– Значит, они не могли их открыть, – Петр Ильич подошел к окну одного из офисов, перешагивая через трупы молодых девушек. Окна были сплошные, без возможности открытия. Толстый стеклопакет в прочной раме. – Видите? Они бы не смогли их открыть.
– Это бизнес-центр класса А, – пояснил Анатолий. – Здесь система вентиляции и кондиционирования общая для всех.
– Хм, тогда источник вброса следует искать на крыше, – сказал Петр Ильич.
– Скорее в служебных помещениях под крышей, где стоят установки очистки и кондиционирования воздуха, – сказал Анатолий. – Мы до нее дойдем, пока надо предварительно осмотреть каждый этаж.
Они обошли весь этаж, не было сомнений в том, что живых здесь не было. Поднимаясь по лестнице, Петр Ильич остановился перед входом на третий этаж.
– Анатолий, – позвал он руководителя группы.
– Что, Петр?
– Лестница пустая, посмотрите на пролеты выше, ни одного человека.
– Это пожарный выход, в основном все пользуются лифтами, – пояснил тот.
– Да, это понятно, но почему никто не попытался даже спуститься по ней?
– Возможно выше мы увидим их, – сказал Анатолий.
– Возможно, но я думаю о другом. Я не специалист, но получается так, что они просто не успели до нее дойти. То есть не знаю, как сказать правильно. После вброса этого вещества, гм, у них не было времени и сил.
– Вы имеете ввиду, что поражение отравляющим веществом было скоротечным и имело высокую эффективность поражения?
– Вот, именно! Это я и имел ввиду.
– Я думаю, что вы правы, – Анатолий подошел к нему ближе, будто бы желая что-то шепнуть на ухо, хотя они и разговаривали по радио связи. – Считайте, что я вам этого не говорил, но, судя по тому, что я здесь вижу, это непростое и очень сильное вещество. Его нельзя просто так достать, это практически невозможно. Но, я вам этого не говорил.
– А я не слышал, – сказал Петр Ильич. – Но я же могу сам сделать такой вывод?
– Безусловно. Есть справочники и другая литература. По фактическому урону и простому анализу можно определить класс вещества по его эффективности.
– А следовательно и ограничить рамки состава, верно?
– Все верно, – кивнул Анатолий, – идемте дальше.
– Скажите, Анатолий. Я знаю ответ, но все же, хочу, чтобы я был не прав, они же сильно мучались, так?
– К сожалению, я думаю, что да. Но, недолго, относительно недолго. Если вспомнить первые отравляющие газы, то человек, часто умирал долго и мучительно. Они умерли быстро, вы можете сказать, что я циник, но я скажу, что это хорошо.
– Я тоже так думаю, – Петр Ильич стукнул с досады себя по голове, – я вот в толк не возьму только – зачем? Вы думаете это газ?
– Зачем, не знаю, я об этом стараюсь не думать. Но, я уверен, что это был не газ. Газ неэффективен и занимает большой объем. Скорее всего это был жидкий концентрат.
– А система вентиляции сделала свое дело.
– Абсолютно точно. Это был точный и жестокий расчет.
Они вошли на третий этаж. У Петра Ильича захватило дыхание, и он прислонился к косяку двери, отвернувшись. Анатолий похлопал его по плечу, показывая, что он понимает. Слева от выхода на лестницу лежала девочка лет восьми, смерть застала ее в движении, рядом валялись два стакана с чаем, она несла их со столовой в конце этажа.
– Не думайте о ней, – сказал Анатолий, – не думайте о людях, мы должны делать работу, думать будем потом, от этого никуда не денешься.
– Да-да, я понимаю, – сказал Петр Ильич, сбрасывая с себя обрушившеюся на него панику, – просто это всегда тяжело.
– Смерть детей самая тяжелая. Взрослые пожили, их меньше жалко, таков закон природы.
Они прошли весь этаж. Один из членов группы показал черную колбу, концентрация была высокой, не помогали даже проломленные окна. Система вентиляции молчала, а с решетки кондиционера, висевшей прямо на потолке, капала вода. Анатолий достал банку для пробы стал под каплями, набирая в нее этот конденсат. Собрав материал, он отмаркировал банку и отдал ее своему подчиненному, дав дополнительные указания.
Петр Ильич медленно ходил по этажу, вглядываясь в искривленные болью и ужасом лица. Что-то в душе его надломилось, и он больше не видел в них людей, в голове строилась версия произошедших событий, а глаза примечали названия компаний, висевших на табличках возле распахнутых дверей в офисах. Он заметил, что двери были раскрыты всегда, на них не было ударов, не было ударов ручки о стеклянную стену, он подумал, что здесь было всегда довольно душно. Попытавшись представить, как они работали, он вошел в один из офисов и встал около пустого стола. Все было видно сквозь стеклянные двери, что делали в соседних кабинетах, а из-за открытых постоянно дверей они слышали друг друга. Получалось, что это было наподобие современной общины, нет, неверное слово, он попытался подобрать другое, но не смог. Разные люди работали на разные компании, ничего не скрывая друг от друга, общаясь в одной столовой, здороваясь каждый день, что-то было в этом противоестественное, но и желанное, и недостижимое. Может так и должно развиваться общество, в направлении полной открытости друг перед другом? Он заметил, как в соседнем офисе сотрудники Анатолия придвинули столы к кондиционеру, а один полез наверх, чтобы попробовать взять мазки с решетки.
«Другой мир», – подумал Петр Ильич, сравнивая эти офисы с тем, к чему он привык. К глухим кабинетам, подозрительным и лицемерным людям. Нет, здесь, конечно же, было много лицемерия, но было и больше воздуха, хотя бы внешне. Он пошел вместе с Анатолием на другой этаж, пока ребята собирали пробы.
Проходя этаж за этажом, поднимаясь все выше, они не видели ничего нового. Лица людей слились в одну гримасу, безликую и бледную, не имеющую ни выражения, ничего. Некоторые офисы были пусты, закрытые на ключ. Анатолий приказал своим ребятам попытаться взять пробы воздуха из них. Вскоре послышался визг дрели, они вскрывали замок. Как и предполагал Петр Ильич, лестница была абсолютно пуста, лишь на десятом этаже они нашли около входа несколько тел, стремившихся сбежать на лестницу, в основном же все были в своих кабинетах, не считая пары человек у лифта, скорее всего ожидавших его еще до начала химической атаки.
Двери на технический этаж были закрыты. Ребята долго возились с замком, высверливая личинку. Первый, кто вошел на этаж, сделал пробу воздуха, колба почти не изменила цвет, разноцветные столбики остались в спокойном состоянии. Петр Ильич кивнул Анатолию, чтобы тот разъяснил.
– Здесь очень малая концентрация или отсутствуют взвешенные вещества или аэрозоли, –- пояснил тот, указав своему подчиненному, чтобы тот закрыл дверь.
– Получается, что это чистое помещение? – уточнил Петр Ильич.
– Можно сказать и так. Видите, забор воздуха здесь ведется прямо с улицы, а не с венткамер, – Анатолий показал на вентиляционные короба, спускающиеся прямо с потолка. – Я думаю, что это прямой забор с крыши.
Они прошлись по техническому этажу, пока другие вскрывали двери вентиляционных комнат. Каждый отсек был хорошо организован, на дверях висел цифровой код, а рядом с дверью табличка, указывающая назначение комнаты. Все комнаты помимо замка, врезанного в дверь, имели магнитный ключ, здание не было обесточено полностью, все системы жизнеобеспечения работали по отдельной линии. На дверях не было следов взлома, пол был чистым, как и двери и стены. На этаже был невысокий потолок, и не было ни одного окна.
– Что мы имеем, – начал рассуждать Петр Ильич. – Первое, дверь была закрыта и следов взлома не обнаружено. Второе, помещение и другие отсеки также на первый взгляд не имеют следов взлома или несанкционированного проникновения. Я сомневаюсь, что кто-то мог беспрепятственно проникнуть сюда, повсюду висят камеры, если что, мы сможем их отследить.
– Все верно, – кивнул ему Анатолий. – Честно говоря, опять же, это только версия и не для протокола, я думаю, что заряд установили заранее.
– Вы имеете ввиду, что это могла быть бомба с часовым механизмом?
– Вряд ли это была бомба в классическом смысле, взрыва не было. Но какое-либо механическое устройство с электронным таймером или другим типом отсрочки открытия могло быть установлено непосредственно в шахту вентиляционной системы.
– Или в кондиционер, например. Как бомбу под бензобаком, – предложил Петр Ильич.
– Возможно, бомба вам ближе, – Анатолий сделал движение головой, показывая усмешку.
– Я их в 90-х насмотрелся.
К ним подбежал один из сотрудников, показывая Анатолию колбу с сине-черной жидкостью внутри. Анатолий резко повернулся и пошел за ним, Петр Ильич поспешил следом.
В комнате стояла группа внушительных вентиляторов, возле каждого из них висела яркая сенсорная панель. Пока сотрудники Анатолия собирали мазки с вентиляционных коробов, Петр Ильич подошел к одной из панелей и стал щелкать по экрану. К нему подошел один из сотрудников Анатолия, возраст было определить сложно, не видя ни лица, ни тела человека, но по стремительности Петр Ильич решил, что это был
