аудиторию, все было как обычно, три десятка внимательных глаз рассматривали его. Бросив непроизвольный взгляд на Марину, получив от нее вопрос в ответ, он не заметил команды Кейт, и все девушки, кроме Марины, встали со своих мест, одновременно сбросив с себя платья, оставаясь перед преподавателем в ажурном белье. Даже скромница Мия не устояла, встав на стул для лучшего обзора. Тогда Марина в первый раз сбежала, приняв смущение Кости, обращенное к ней, за насмешку. В этот день она больше не появилась в университете, пропустив даже лекцию Квазимоды.
В довершении всех новых злоключений Агнета, у которой Марина попыталась найти поддержку, поставила простой и точный диагноз, что она просто влюбилась. И было это не похоже на то, как описывают в книгах, как нелепо играют актеры в кино, чувство росло, сжигая все другие чувства, желания, волю. Марина не могла ни на чем сосредоточиться, все валилось из рук, и она очень злилась на Агнету, твердившую одно и то же, что ей стоит немного подождать, и она все решит сама. Вот только что было решать? Она пыталась поговорить с Костей, несколько раз встречая его на выходе из учебного корпуса. Он ничего ей не говорил, пряча от нее свои глаза, кивая, как старой знакомой, и быстро скрываясь из вида. Он также избегал ее, как и она его, но отправлял ей допматериалы по пропущенным лекциям с короткими формальными напоминаниями.
- Ты на нас обиделась? – Кейт подсела к Марине за стол в библиотеке, она была одна, без свиты.
- А что? – спросила ее Марина, с трудом отрываясь от своих мыслей, открытая лекция по биологии так и осталась на первой странице уже третий час.
- Никто не хотел тебя обидеть. Это же игра, мы не думали, что ты так это остро воспримешь, - Кейт закрыла лекцию на столе и пристально посмотрела в глаза Марины. – Я говорила с Костиком о тебе, вам стоит поговорить наедине.
Она соврала и сделала это легко. Марина вся побледнела, гневно посмотрев на смеющиеся глаза Кейт.
- Честно говоря, мне до сих пор не понятно, почему ты ему так понравилась, - Кейт недоуменно пожала плечами. – В тебе же ничего нет, более чем простенький вариант, как думаешь?
- Не смей лезть в чужую жизнь, - медленно проговорила Марина, с трудом подавляя в себе гнев, ей захотелось ударить в эту самодовольную улыбку, чтобы она замолчала.
- У тебя такое лицо, будто бы ты хочешь меня убить, - засмеялась Кейт. – Такие чувства, прямо настоящая любовь.
Марина резко встала и собрала свои вещи. Кейт продолжала улыбаться, следя за ее поспешными сборами. Марина старалась не глядеть на нее, но эта улыбка повсюду преследовала ее, она натыкалась, кололась, захотелось плакать, плакать от обиды, от злости, бессилия. Марина сжала последнюю волю в кулак, только бы не выдать себя перед ней, и выбежала из библиотеки, унося за спиной пущенный вслед громкий смех. Ей показалось, что она слышит этот смех даже внизу.
Выскочив на улицу, Марина села на первый попавшийся автобус. Проехав пару кварталов, она успокоилась. Впопыхах одевшись, она не заметила, что снег успел набиться ей под шею, это было даже приятно, он охлаждал ее, приводя мысли в порядок. Ей стало интересно, куда она едет. Автобус постепенно пустел, приближаясь к конечной остановке. Марина решила не смотреть на карту, доверившись воле случая. Когда автобус выехал к набережной, она даже вскрикнула от радости, но никто этого не заметил, автобус был пуст, лишь робот пожелал ей счастливого пути.
Набережная была пуста, ветер нещадно трепал спину, разворачивался и бил в лицо, вряд ли бы кто-то решил потратить свой выходной на прогулку по набережной в такую погоду. Море волновалось, подкатывая все ближе к ногам Марины, она с радостью принимала эту игру, набегая на них, отпрыгивая в сторону. Было тепло и весело, разгоряченная игрой и бегом, она не замечала неприветливой погоды, ветер на удивление стихал, мягко подталкивая Марину идти все дальше вперед.
Марина прошла всю набережную, но не вернулась назад, полоска берега уходила в небольшую бухту, и она направилась туда, повинуясь проявившемуся на небе солнцу. Стало даже жарко, и она расстегнула куртку, намереваясь развязать шарф. Вдалеке показалась высокая фигура мужчины, он шел прямо на нее. На мгновение Марине показалось, что она его знает, мужчина тоже остановился, но, пока она успела сообразить, Костя ускорил шаг и подошел к ней.
- Здравствуйте, Марина, - Костя неодобрительно оглядел ее расстегнутое горло, неожиданно для себя завязал ей шарф и застегнул куртку. Марина не сопротивлялась, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот от удивления. – Вы так заболеете, у нас очень коварные ветра.
Марина ничего не ответила, схватив его ладонь. Какая у нее была жаркая ладонь, Костя хотел еще что-то сказать, но она все сильнее сжимала его руку, а в широко раскрытых серых глазах горел, пылал вопрос. Он чувствовал, что тонет в них, все ближе придвигаясь к ней. Он склонился к ее лицу, и Марина поцеловала его жадными, голодными поцелуями, прижимаясь всем телом к нему, напирая, требуя от него ответа. И он отвечал, крепче прижимая ее к себе, боясь поранить ее нежную кожу грубыми обветренными губами.
- Я люблю тебя, - прошептала Марина и прижалась лицом к его груди. Она быстро взглянула на него и улыбнулась. – Можешь не отвечать, подумай. Просто знай это.
Костя закашлял, не зная, что ответить. Он боялся соврать, боялся, что это всего лишь страсть, но слова сами вырвались из него, тихие, искренние:
- Я тебя люблю, - Костя повернул голову к морю, ища у него ответа, море было спокойным, нежно гладя волнами замерзший берег.
- Я замерзаю, - прошептала Марина, она вся дрожала, но не от холода.
- Если не против, то можем зайти ко мне, я недалеко живу, - Костя показал на один из домиков на вершине сопки. – Пойдем?
Марина кивнула и повела его вверх, крепко держа за руку. Дом был небольшой, одна комната, служившая и спальней, и кабинетом, и всем, кухня, ванная. Он помог Марине раздеться, ее удивила его галантность, он был в этом очень похож на ее дядей. Она улыбалась, через каждый шаг останавливаясь, чтобы замереть в долгом поцелуе. Ей было мало, она хотела еще и еще.
Костя взял ее на руки и отнес на кухню. Сделав чай, он сел напротив нее, почему-то продолжая смущаться от пристального взгляда ее счастливых глаз. Марина быстро допила чай с медом и потащила его в комнату. Она встала около панорамного окна, внизу раскинулось море, океан приветствовал ее, подбадривая, призывая.
Марина быстро разделась, побросав одежду и белье на пол, ей она больше не была нужна, все тело горело, не остывая даже от холодного фона от окна. Она расплела косу и обернулась на Костю, блестя глазами, рассматривая его. Он подошел к ней, такой же горячий, подрагивающий от возбуждения. Марина медленно гладила его руки, плечи, живот, рассматривая его, изучая, чувствуя, как каменеют груди, наливается приятным теплом живот, слабеют ноги. Костя подхватил ее на руки, не похожую на его прошлых женщин, Марина была упругая, гибкая, как кошка. Она ничего не умела, подчиняясь его воле, подчиняя его своему желанию, он мог бы проявить себя, показать свое мастерство, отточенное на умелых любовницах, но это было бы нечестно, мерзко. Марина отдавалась ему искренне, с детской наивностью, и он хотел быть искренним, чувствуя в близости то, чего он не ощущал ни с кем, забывая все, ловя ее дыхание, дыша вместе с ней, объединяя сердца в одно.
Они много смеялись, потом замирали в сладостных объятьях, чтобы вновь воспламенеть, сгореть до тла и восстать как птица Феникс. Мир перестал существовать, Марина видела только его и океан, почерневший в ночи, неистово бушующий внизу под ними, придавая ей новых сил, еще мгновение, и она влилась в него, растворившись в нем полностью, без остатка.
Прохладно, легко. Марина лежала на Косте, медленно остывая вместе с нм. Кожа приятно подрагивала, сильно хотелось есть, но она не хотела двигаться, просто гипнотизировала его взглядом и улыбалась. Наверное, это и есть счастье, она ничего о нем не знает, но сейчас Марина чувствовала, что ближе человека у нее не было, все было понятно без слов, все читалось в его глазах, таких же счастливых, как у нее.
- А откуда у тебя этот шрам? – Марина показала пальцем на шрам на левой руке возле локтевого сгиба. – Ты был в Комбинате?
- Я комбинатовский – это мой дом, я там родился и вырос, - ответил Костя. – Что? Для тебя проблема?
- Почему? – Марина приподнялась, удивленно поглядев на него. – Я же не такая, как эти, ну, сам знаешь. Я сама была в Комбинате, когда у меня родители погибли в автокатастрофе. Я эти шесть месяцев не забуду никогда.
- Это тяжелее, чем там родиться, - сказал Костя и погрустнел. – Я помню тех, кто попадал к нам из нормальной жизни, многие не выдерживали, ломались.
- Я знаю, - Марина поцеловала его. – Если бы меня не забрали оттуда, то я бы точно сбежала.
- Некуда бежать, - вздохнул Костя. – Дальше нашей планеты не убежишь.
- Неправда, есть, - Марина повернула голову к окну. – А ты любишь океан?
- Очень, это мой родной дом, - улыбнулся Костя.
- И мой. Мы будем там жить, да? – радостно спросила она, поймав усмешку на его лице. – Так да?
- Если захочешь, то будем. А не заскучаешь? Работать в море тяжело.
- Я знаю, я уже была на вахте на рыбзаводе, - важно сказала Марина. – А расскажи о себе, сколько тебе лет?
- Особо нечего рассказывать, - Костя задумался. – Мне двадцать три года, кто были мои родители, я не знаю, да и не хочу. В комбинате я получил специальность водолаза, проработал на рыбную компанию, полазил по дну, заработал кое-что и купил четыре катера с доком, этот дом шел в нагрузку. Ничего особенного, иногда подрабатываю на компанию, провожу инструктажи.
- Как у нас?
- У вас посерьезней будет, целый учебный план заставили составлять. Ты зря не ходишь.
- Я не могла – и в этом ты виноват! – возмущенно сказала Марина и царапнула его по груди. – Мучил меня столько дней!
- Это кто еще кого мучил, - ответил Костя.
- Тебя можно, - улыбнулась Марина. – А сколько у тебя было женщин?
- Четыре, я ждал этого вопроса, - Костя стоически вынес щипок Марины.
- Да, я думала больше. И как они тебе?
- Я с ними расстался, собственно, и все.
- А они похожи на меня?
- Ни капельки, на тебя никто не похож.
- Марина довольно улыбнулась и легла рядом, завернувшись в одеяло.
- А ты приготовишь поесть? – спросила она, жалобно посмотрев на него.
- Не вопрос, - Костя встал и надел пижаму. – Есть немного мяса, рыбу сегодня запек, будешь?
- Я все буду! А ты умеешь готовить?
- Умею, я же один живу, а есть из пакетов не люблю.
- Класс! – обрадовалась Марина. – А можешь все сюда принести?
- Надо подумать, - Костя ушел на кухню.
Через пятнадцать минут они сидели на кровати за импровизированным столом, собранным Костей из оставшихся после ремонта катера деталей внутренней отделки. Марина надела его футболку, первую, которую она выхватила из шкафа, полузакутанная в одеяло, со звериным аппетитом поглощая еду на тарелках. Костя посмеивался, дивясь ее жадности, подкладывая новые куски рыбы ей на тарелку. Марина насытилась и довольная облокотилась на спинку кровати.
- Теперь ты расскажи о себе, - предложил Костя, еще не закончив есть.
- Тебе все рассказать?
- Как хочешь, что посчитаешь нужным, мне интересно все.
- Сам напросился, - усмехнулась Марина. – Это я
