заниматься, не зная по-настоящему школы и практики работы в школе.
-А у вас тут хорошо! Правда. Уютно как-то, тепло. А этот стеллаж кто вам делал?
-Никто. Я сама. Пошла в столярку, набрала нужных досок и соорудила стеллаж. Книги-то надо куда-то укладывать.
-А вы что-нибудь не умеете делать?
-Конечно! Я много чего не умею! Печь, вот, до сих пор так и не научилась топить.
-Ой, да это же так просто!
-Просто, у меня не получается, как у других: чтобы дров немного, а тепло было. И дрова, вроде, сухие. И печь печник наладил. А дело нейдет: полночи топлю, а тепла нет. Пока топится печь – тепло, протопилась – холодина опять наступает.
-А вы, наверное, заслонку в трубе не так закрываете.
-А как ее следует закрывать?
-Ну, сначала, как только затапливаете, открываете полностью. Когда растопится печь, накладываете дров под завязку, сколько вместится. Дрова немного прогорят, тогда заслонку слегка прикрываете. Постарайтесь, чтоб дрова хорошо и ровно горели. По мере того, как будут сгорать дрова, заслонку прикрывайте. А когда они совсем сгорят, и останется хороший красный жар от углей, но, чтоб синего пламени не было, заслонку почти до конца закрывайте. Чуть-чуть оставляйте, самую малость, чтоб жар не ушел, но чтоб не угореть. Угли потемнеют, закрывайте совсем. Тогда тепло не уйдет. До следующей топки.
-Гениально! И, действительно, просто. Сегодня же попробую так топить.
-А вы все эти книги прочитали?
-Конечно!
-Да, ведь, разве столько много можно прочесть?
-Ты считаешь, это много?! У меня дома раз в двадцать больше. Ладно, баснями, как известно, соловья не кормят. Предлагаю еще чайку попить. С вареньем.
-Нет, что вы, я не хочу.
- Зачем же я тогда новую банку открывала?
-Ну, конечно, если вы все равно открыли, то тогда я согласна. Только мне неловко как-то: вы, вон, кто, а я обыкновенная ученица. А вы стараетесь из-за меня.
-Ха-ха-ха! Чудачка ты, ей-богу! Ну, ты не обижайся на меня: я не от твоих слов смеюсь. Просто я тоже принялась сравнивать. Мне сейчас, девочка моя, 24. И я в свои годы не успела даже кандидатскую защитить. Пушкин в мои годы был уже всенародным поэтом. Лермонтов в 27 погиб в схватке за честь поэта. Гайдар в шестнадцать командовал полком, а в двадцать семь стал любимым детским писателем огромной страны. Алечка, тебе сейчас еще нет четырнадцати. И я не знаю, какого будущего деятеля культуры, науки или народного хозяйства сейчас потчую. Перед грядущим, друг мой, мы все равны.
12 марта. Сосновка, школа.
-Наталья Николаевна! Вы позволите задержать вас на минутку?
-Я слушаю вас, Николай Павлович!
-Давайте, зайдем ко мне в кабинет! У меня, в некотором роде, конфиденциальный разговор. А тут кругом глаза и уши.
-Ого! Даже так? Разве у нас с вами могут быть какие-нибудь секреты? Я полагаю, что нас с вами связывают исключительно деловые отношения.
-Вы правильно полагаете. Но и при деловых отношениях могут возникнуть проблемы, решать которые следует только в приватной обстановке. Да и какие проблемы? Просто я хотел поинтересоваться у вас. Нет-нет, не как директор, а просто по-человечески. Почему вы… э-э!… Ну, как бы это правильно выразиться? Ведете себя непривычно? Ну, то есть, понимаете, не как все? Вот так, я сказал бы.
-Не понимаю.
-Ну, как бы вам объяснить, уважаемая Наталья Николаевна? Ох, если бы вы знали, как мне трудно всегда с вами толковать! Прямо язык заплетается, ей-богу! Впрочем, ладно! Объясню, как могу! Видите ли, Наталья Николаевна, у нас тут поселок маленький, и все друг с другом настолько тесно… По-родственному. Здесь все просто. Я понимаю, у вас там, в городе, совсем другие отношения. Ну, этикет; всякие, там, условности. Приличия опять же. А у нас все друг с другом по-простому, по-деревенски. Мы запросто обращаемся друг к другу за всякой мелочью, запросто заходим в дом к соседям. По праздникам сидим в одной компании. А куда идти? У нас же нет здесь театров и концертных залов. А вы, Наталья Николаевна, всеми, вроде как, пренебрегаете. И опять же, все время с учениками: и в школе, и во дворе, и теперь уже, слышно, в дом к вам уже стали ученики приходить?
-Это возбраняется? Или, может, вы находите это противоестественным? А как же понимать ваши собственные слова насчет того, что здесь все запросто друг к другу приходят, не считаясь ни с какими условностями?
-Нет, но вы опять переворачиваете смысл моих слов. Правильно: я говорил об этом. Ничего не возбраняется. Но я имел в виду взрослое население. А вы общаетесь только с детьми. И даже в праздники игнорируете общение с коллегами, предпочитая общение с учениками?
-А-а! Теперь я понимаю, откуда ветер дует! Вам Владимир Григорьевич просигнализировал, не так ли?
-Ну, не просигнализировал, как вы изволили выразиться, а просто поделился своими впечатлениями.
-Я представляю, какие у него впечатления после того, как моя собака едва не загрызла его у моего порога.
-Да-да, именно! Нет, ну, это просто неприлично, Наталья Николаевна! Молодой человек, кстати, ваш коллега, с самыми чистыми побуждениями заходит к вам в гости, чтобы вас же поздравить с праздником, а вы натравливаете на него собаку! А не далее, как в этот же день вы веселитесь в обществе подростков.
-Николай Павлович! Мне неприятен этот разговор! Все, что вы сообщаете мне, ложь от первого до последнего слова! И я не желаю ни в чем оправдываться! Если вы считаете мое поведение предосудительным и противоправным, то увольняйте меня. У вас на это есть право. Но наперед прошу не затевать со мной подобные разговоры и не засорять мои уши всевозможными грязными сплетнями! Приглядитесь лучше внимательней к самому Владимиру Григорьевичу и на его поведение! И возьмите за труд пообщаться самому с ним. Больше пользы будет для вас, школы и всего поселка. До свидания!
-Ну, вот, всегда так! Хотелось, как лучше, а получилось, как всегда! До чего же неблагодарная работа у директора школы!
То же день. Сосновка, дом Н.Гончаровой
-Наталья Николаевна, можно зайти к вам на минутку?
-Да-да, конечно, Галина Тарасовна! Заходите, пожалуйста! Как хорошо, что вы застали меня дома! Представляете, я ведь собиралась сегодня до вечера просидеть в классе: так не хотелось тетради домой брать. Но Мария Николаевна попросила уступить ей сегодня кабинет, поскольку в ее кабинете ремонтируют парты, а у нее математический кружок с восьмиклассниками. Видите, как удачно вы со временем определились.
-Да, я, собственно, не займу его у вас много. Я же понимаю, насколько вы загружены.
-Бога ради! К чему всяческие церемонии? Я очень рада, что вы, наконец, заглянули ко мне в дом. У нас есть, о чем с вами поговорить, а мне не совсем удобно приходить в семьи к моим ученикам. Бывает, что не все родители приветствуют визиты школьных учителей. Проходите, пожалуйста, сюда! Вы предпочитаете чай, или кофе? Кофе у меня натуральный. Мне из дому присылают. А чай я, обычно, завариваю зеленый. Его мне тоже присылают. Но, если хотите, то и черный у меня имеется.
-Что вы говорите? У вас есть зеленый чай? Надо же, какое совпадение! Я ведь тоже больше зеленый люблю. Конечно, я буду чай! Тут его никогда не бывает. А у меня на родине, в Казахстане, там больше зеленый пьют.
-Вы говорите, в Казахстане? Но, насколько мне известно, вы украинка?.
-Конечно! Мои родители украинцы. Да и вся родня. Но родилась я в Казахстане. Туда родителей еще до войны отправили. Да и прожили мы там долго, пока на Волгу не переехали.
-Вот интересно-то как! Вы в разных местах бывали.
-О. да! Пришлось поездить! Ой, вкуснота какая! Вы отлично умеете заваривать чай!
-Да, у нас на кафедре работает узбечка. Прекрасная женщина! Она и научила меня чай заваривать. Кстати, она же меня приохотила к зеленому чаю. Раньше-то я только черный пила, о зеленом и не слыхивала.
-Вот не знала, что здесь я встречу такого человека, с которым у меня совпадут вкусы. Я имею в виду кулинарные вкусы. Знаете ли, я гурманка, и готовить умею отменно.
-Это так здорово, наверное: уметь хорошо готовить? Я тоже люблю вкусно покушать, и даже приготовить кое-что умею. Но у меня никогда на это не хватало времени. Да и некому готовить. Самой себе не очень охота.
-Да, уж загружаете вы себя очень много. Все с детьми, да для детей. Они вас любят. Да и мы, родители, очень благодарны вам! Кто б еще так с нашими детушками занимался? У нас, ведь, как учителя? Уроки отвели, и по домам. А дети – на улицу. А чем еще заняться? Родители на работе, театров да цирков у нас нет. Клуб, и тот по вечерам только когда-никогда. А то на замке все. Слава богу, библиотека хоть еще работает. А тут вы появились. Дети и потянулись, словно травушка по весне к солнцу. И к учебе какие рьяные стали. Уж до чего Иван мой был равнодушный к предметам. А теперь и заставлять не надо. Только из школы – сейчас за стол: русский делать. Я уж про Алевтину и не заикаюсь. Она про вас только и говорит: все Наталья Николаевна, да Наталья Николаевна. За что ни возьмется, обязательно надо так сделать, как Наталья Николаевна. И от уроков не оторвешь: огорчить вас боится. Вот, как вы запали им в души.
-Ну, вы преувеличиваете, я полагаю. Просто повзрослели дети.
-Да, уж, не скажите! Я, вот, как раз и пришла-то к вам насчет детей.
-А что такое стряслось?
-Да с ними ничего. У меня шибко жуткие проблемы со здоровьем. Прямо совсем худо! Что ни день, все Веру Матвеевну беспокоить приходится. Она, конечно, доктор с опытом. И старается, голубушка, очень сильно. Да, ведь, и она не Господь Бог. Который день она мне твердит, что к профессионалам надобно мне показаться. Обследоваться необходимо и анализы, какие нужно, сдать. А профессионалы все где? В районе. К ним-то еще добраться следует. Конечно, самолет регулярно летает. Да, ведь, в один день не обернешься. А следующий самолет через два дня на третий. Вот и разумейте, что делать, если задержаться требуется?
-Что? Естественно, оставаться в районе. У вас, что, никого там из знакомых нет?
-Да нет, знакомых у меня в районе много. Остановиться можно и на день, и на всю неделю. Да не в этом дело.
-А в чем же?
-Детей не с кем оставить. Отец-то на вахтовом сейчас, а одних оставлять боязно. Сами знаете, в поселке много этих «бичей» приезжих, побаловаться могут. С них станется: ничего святого за душой нет.
-А вам, я так полагаю, сейчас в район требуется? Может, можно дождаться, когда ваш муж приедет с вахты?
-Никак нельзя. Терпеть далее невозможно, а он только-только уехал с бригадой.
-И что же вы хотите предпринять?
-Да, вот, с этим как раз и пришла к вам. Попросить хочу, может, приглядите за детьми денек-другой, пока я в район смотаюсь! Скажем, если я завтра улечу, то в пятницу уже и назад вернусь. А в самом крайнем случае, в следующий вторник.
-А почему вы ко мне обратились? У вас, вероятно, имеются здесь более близкие люди, которые не откажут вам в вашей просьбе?
-Да, как вам сказать? Есть, конечно, и близкие люди, и такие, которые не откажут в просьбе. Да, если честно, то надежды на них мало. У всех семьи. Кому нужны чужие дети, когда со своими не сладишься? А, к тому же, пьют здесь все. А вы женщина одинокая. И с детьми все равно целыми днями крутитесь. И не пьете. Да и, вообще, ничего дурного себе не позволяете. А с ними вовсе не нужно нянчиться. Они же взрослые почти. И дома все сами умеют делать. Всего-то
