Можно даже сказать, что для того чтобы создать нечто новое, нейронная сеть нашего мозга дублирует на материальном уровне то, что может (могло бы) произойти с вещами и явлениями на материальном уровне в процессе их спонтанной самоорганизации. Дублирование – это «зеркальное» отражение нейронами мозга того, что могло бы произойти в реальной действительности.
И как мы теперь знаем, и в том и в другом случае возникает одно и то же, а именно, Новизна в виде подручного средства и Продукции, «изготавливаемой» с помощью последнего.
[u]11. Ещ[/u][u]ё[/u][u] раз не столько об аналогии, сколько[/u][u] об аналогии близкой к[/u][u] тождественности. [/u](См. выше п. п. 8 и 10 этого же раздела).
Ранее мы заметили, что сближение и сталкивание космических объектов под действием силы гравитации приводит к возникновению новых космических объектов. На основе этого мы провели аналогию с тем, что и при создании идей в нашем уме мы так же «сближаем и сталкиваем» (на этапе рефлексии-1) разного рода идеальные представления об исходных сущих, результатом чего является возникновение Новизны в виде идеи, искомого сущего, подручного средства и Продукции.
Правда, справедливости ради, сразу же следует заметить, что за этими идеальными представлениями (образами) скрываются всё те же материальные нейронные «комплексы», представляющие те или иные идеальные объекты-сущие, которыми мы манипулируем в своём уме-воображении. И этот момент мы почему-то всегда упускаем из вида.
По сути дела получается, что в своём идеальном уме мы «сближаем и сталкиваем», если можно так выразиться, «полномочных представителей» тех материальных объектов, которые сами по себе в спонтанных актах самоорганизации могли бы взаимосвязаться друг с другом, если мы смогли бы «вживую» сблизить их и «связать» в единый «идейный» комплекс.
Поверить в указанную выше аналогию, конечно же, трудно. А именно, поверить в то, что наше мышление, манипулируя комплексом воображаемых идеальных исходных сущих, может соединить и взаимосвязать их таким образом, чтобы возник единый «комплекс» («ансамбль»), способный в акте спонтанной самоорганизации выдвинуть из своего предполагаемого смысла совершенно новое искомое сущее, материализуемое нами далее в подручное средство. Причём, мышление делает это точно так же, как это делается в Природе материальных объектов. И это, действительно так, судя по тому, что мы получаем в результате нашего продуктивного мышления.
И все это осуществляется как бы таким образом, что соединяются и взаимосвязываются реально существующие материальные объекты-сущие в процессе их спонтанной самоорганизации.
Различие только в том, что в реальной жизни такое самопроизвольное взаимосвязывание в единый комплекс самых разнородных предметов-сущих крайне маловероятно. Отсюда, наверное, крайняя редкость наблюдаемых нами актов спонтанной самоорганизации материи (предметов-сущих) самого разного вида. В то время как в нашем мышлении мы способны – в «принудительном порядке» – их «соединить, столкнуть и взаимосвязать». Причём, взаимосвязать такие объекты-сущие, которые в материальной реальности их существования мы соединить никак бы не смогли.
Знать бы только, что и каким образом мы должны соединять! Тогда бы мы смогли создавать идеи на рациональном уровне, а не на иррациональном, как мы это делаем сейчас.
Но самое главное это то, что мы посредством своего мышления можем получить тот же результат, что и в реальном соединении материальных объектов, а именно, получить подручное средство. То есть наше креативное мышление берет на себя задачу функционировать «таким же образом», как если бы реальные объекты соединялись и взаимосвязывались в Природе сами собой и образовывали бы подручное средство.
Иначе говоря, мы в своём уме, в своём воображении «сближаем, сталкиваем и тем самым взаимосвязываем» определённый комплекс сущих, как если бы не в нашем воображении, а в реальности мы сближали, сталкивали и взаимосвязывали те же самые – что и в воображении – материальные объекты.
То есть, в своём уме-воображении мы делаем то, чего не можем осуществить в реальности, манипулируя «вручную» материальными объектами. Действия нашего ума заменяют нам – а вернее можно было бы сказать, дублируют – наши потенциально возможные действия с материальными объектами в реальности, в материальном Мире.
Получается удивительная вещь. Наш мозг, в лице его нейронной сети, берет на себя функцию – и, главное, ответственность! – делать то, что свершается в самой Природе, в её процессах спонтанной самоорганизации материи самого разного вида. Не чудом ли это является? Чудом мышления!
И это чудо сродни тому чуду, что мы живём в мире чрезвычайно устойчивых констант физических законов. А ведь согласно принципу фактуальности, выдвинутому Кв. Мейясу в работе «После конечности»[sup]12[/sup], законы природы имеют контингентный характер своего возникновения. То есть они случайны в своём происхождении — могли бы быть совсем другие законы. Тогда бы, скорее всего, не было живой жизни и не было бы нас самих с нашей чудесной способностью создавать идеи.
Вот что пишет автор по этому поводу:
«Одно из неопровержимых следствий принципа фактуальности состоит в том, что он утверждает контингентность законов природы. Если мы всерьёз утверждаем, что все, что, как нам кажется, не имеет основания быть таковым, действительно не имеет необходимого основания быть таковым и реально может измениться без основания, то мы должны также согласиться, что законы природы могут изменяться. Но происходит это не вследствие некоторого высшего скрытого закона изменения законов, который мы могли бы принять как незыблемую и таинственную константу, управляющую подчинёнными ей процессуальностями, а безо всякой на то причины или основания». ... «Иначе говоря, если бы законы действительно были контингентными, мы бы знали об этом — и нас, скорее всего, не было бы, чтобы знать об этом, потому что беспорядок, наступивший бы от подобной контингентности, распылил бы в ничто любое сознание, как и мир, данный ему. Факт стабильности законов природы кажется нам достаточным, чтобы отвергнуть идею, что, возможно, они являются контингентными. Только исключительная случайность, повторимся, позволяла нам до сего дня жить среди безукоризненно стабильных констант — это вероятностное чудо, которое по праву должно нас восхищать, но и внушать страх, что оно прекратится — быть может, завтра, быть может, через минуту». (Там же, стр. 121-123).
Вот и получается, что, названное Мейясу «вероятностным чудом» случайное стабильное «соблюдение» Природой своих физических законов, оказывается сродни вероятностному чуду некогда возникшей у человека способности генерировать идеи; способности, по сути дела, определившей, как мы попытаемся показать в следующем разделе, возникновение на Земле такого живого видообразования, как социум. И исчезновение этой способности у человека, наверняка, приведёт к кардинальному распаду социума, как и изменение законов Природы приведёт к кардинальному изменению устройства Вселенной. Так что и мы сами и социализированный социум существуем благодаря «исключительной случайности» (Мейясу) возникновения у человека чудесной способности генерировать идеи.
Свершив экскурс в принцип фактуальности Мейясу, продолжим далее об аналогии. Здесь с полным правом мы уже можем говорить не столько о заявленной в начале пункта 8 аналогии, сколько в некотором смысле об идентичности процессов самоорганизации живой нейронной материи нашего мозга и материи неживой, предметной, той материи, которая окружает нас со всех сторон и которая в определённых граничных условиях способна к спонтанной самоорганизации.
(Иначе говоря, хотя оба этих процесса аналогичны по составу тех объектов, которые в них участвуют, но они тождественны по тем результатам, которые получаются на выходе).
Что касается граничных условий спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга при актах инсайта, то здесь, скорее всего, такими необходимыми условиями являются:
- и правильно поставленный вопрос, разрешение которого нам бы хотелось получить;
- и достаточно продуманный подбор тех исходных сущих, манипулируя которыми в своём уме (на этапе рефлексии-1) мы могли бы выйти сначала на инкубационный этап созревания смысла идеи в нашем бессознательном, а затем и на акт инсайта;
- и наша настойчивость как в рациональном мышлении над данным вопросом (рефлексия-1), – путём проб и ошибок, путём выдвижения разного рода гипотез – так и в раскрытии и оформлении внове полученного смысла (рефлексия-11).
Конечно же, крайне интересным было бы знать ту «атмосферу», в которой только и может быть соединён известный нам определённый комплекс сущих. В реальности же эти объекты в неисчислимом их количестве «бродят» сами по себе.
И для соединения их есть только два пути:
- либо сама Природа в спонтанном акте самоорганизации «случайным образом» соединит некоторые из них в нерасторжимом единстве,
- либо продуктивно мыслящий человек совсем не случайным («принудительным») образом подберёт вполне определённый комплекс исходных сущих и посредством своего рационального мышления (рефлексия-1) «выведет» этот комплекс сначала на бессознательный инкубационный этап созревания идеи в своём уме, а затем и на акт инсайта, то есть, акт внезапного явления самого («голого») смысла в наше сознание.
[u]12. Самый знаменательный подарок, предоставленный Природой[/u] [u]человеку.[/u]
Пунктом выше нами сделано заключение о том, что посредством спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга возможно «производить» Новизну такого же характера, как и та, что производится в окружающем нас Мире на разных уровнях существования материи: космическом, Природном, социальном, предметном, химическом, геномном и т. д.
А потому зададимся вопросом: в чем неоценимое достоинство спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга, в чем преимущество такого способа действия нашего ума, почему Природа пошла на то, чтобы наделить нейронную сеть нашего мозга способностью к