позволяющий использовать я-сознание как инструмент – средство для организации собственного присутствия в бытии. Формируясь на основе сознания, я-мировоззрение в большинстве психик, со временем превращается в самостоятельную активно действующую информационную структуру, которая не просто организует индивидуальное мировосприятие каждого человека, но и особое, неповторимое присутствие психики в бытии.
Если рассмотреть этот процесс в истории, то долгое время эволюция психики проходила по пути формирования и развития присутствия в себе и для себя, т.е. уровня, предшествующего я-мировоззрению. Лишь примерно сто тысяч лет назад, наряду с организацией нейронного ансамбля сознания, я-мировоззрение сформировалось структурно и функционально. После появления я-мировоззрения качественно изменилось не только присутствие в себе и для себя, но и более выразительным стало присутствие для других. Можно сказать, что эволюция я-психики – присутствия в себе - проходила в направлении: от присутствия в себе и для себя к присутствию для других. После того, как эволюционирующая структура мозга приобрела способность творить, организовывать собственное присутствие для других, основа современной психики – я-мировоззрение через творчество стало обнаруживать себя как целостное действенное «я»: «я сделал», «я нашел», «я открыл». Этих «я» в обществе с каждым поколением становилось все больше и само «я» становилось масштабным и емким. Используя возможности я-тела и результаты творчества других «я», эволюционирующее внутреннее «я» научилось обнаруживать себя в разнообразных продуктах творчества, которые выступили критериями узна-ваемости я-мировоззрения как частности, и я-психики как целого. С этого момента каждая психика стала узнаваемой, потому что за ней стояло индивидуальное «я» - я-мировоззрение, как особым и неповторимым образом сформированная система увиденной, услышанной, прочитанной, прочувственной и т.п. информации. Чем активнее в ходе онтогенеза проявляло себя внутреннее «я», чем больше и качественней были результаты его творческой активности, тем более узнаваемой становилась психика. Индивидуализм – это важнейший для психики критерий, который выделяет ее из множества психик, делает неповторимой, узнаваемой и значимой в масштабах бытия. Только в присутствии для других психика самоутверждается, приобретает значимость не только для себя самой, но и для окружающих психик псипространства.
В отличие от я-сознания активность я-подсознания для я-мировоззрения – это внешний энергетический источник. Я-подсознание сформировалось гораздо раньше я-сознания и включает в свою структуру иные нейронные организации, часть которых связана с активностью я-сознания и, взаимодействуя с ним, образует работу психики, а вторая часть – предсознание, не связано с я-сознанием, но активно взаимодействует с нейронными объединениями первой половины подсознания, связанными с я-сознанием. Предсознание, в свою очередь, связано, с нейронными объединениями, отвечающими за условно и безусловно рефлекторную деятельность, на основе которой на заре появления первых представителей Человека Примитивного оно и было сформировано.
Двойственная структура подсознания часто вносит путаницу в психологические науки. Если в нейронауках последовательность эволюционных переходов: нейронные комплексы, отвечающие за безусловно-рефлекторную деятельность → нейронные комплексы, отвечающие за условно рефлекторную деятельность → предсознание → я-подсознание → я-сознание отмечается четко и наглядно, то психологи, анализируя проявления бессознательного, эту градацию не учитывают. На самом деле она очень важна, так как показывает вектор эволюции центральной нервной системы и последо-вательность формирования одного нейронного комплекса на основе другого, каждая последующая эволюционная организация нервной системы не отменяет и не замещает предыдущую, а следует из нее, и на базе новых структур и сложившихся функций частично переориентирует и переподчиняет ее работу. Так, например, предсознание было сформировано на основе предшествующих уровней организации нервной системы, но в силу закономерно сформировавшихся новых нейронных структур и функций вывело их работу на качественно новый уровень совершенства. Причем замещение функций предшествующих нейронных структур функциями предсознания происходило не мгновенно и не вдруг, а в ходе значительного промежутка времени: постепенно, преемственно и последовательно.
Таким образом, когда мы рассматриваем ту часть подсознания, которая взаимодействует с я-сознанием и образует с ним единое функциональное целое – я-психику, то мы говорим о я-подсознании. Если мы говорим о более ранних структурах и функциях подсознания, то мы понимаем проявления предсознания. Активность я-подсознания и предсознания – это последний рубеж, который разумная материя может противопоставить разрушительному влиянию предшествующих двух состояний материи, поэтому этот рубеж максимально прочен, сплочен и устойчив.
В активности я-подсознания я-мировоззрение еще присутствует и проявляет свои индивидуальные черты, но это лишь оттенок, жалкое подобие того индивидуального и личностного образа, который просматривается в связке я-сознание-я-мировоззрение. По сути, когда пробуждаются силы я-подсознания и тем более предсознания, о психике, как о самостоятельной, индивидуальной нейронной организации мы не можем вести речи, потому что индивидуализм, за которым и стоит я-мировоззрение, в активности нейронного ансамбля подсознания непозволителен. Особенно антагонистична индивидуальным проявлениям активность предсознания, потому что на уровне предсознания псипространство едино и целостно. Активность предсознания – это первооснова разумной материи, которая монолитно и направленно организует и защищает сферу своего присутствия в условиях отдельного материального объекта. В момент доминирования сил предсознания все ранее индивидуальные психики (я-психики) становятся похожими, типичными, потому что проявление эмоций и чувств на уровне предсознания – это процесс усредненный природой и, главным образом, направленный на самосохранение как отдельной психики, так и псипространства в целом. Во всех проявлениях эмоций и чувств люди похожи друг на друга, независимо ни от цвета кожи, ни от места обитания, ни от особенностей культурного развития.
Низвержение в подсознание подобно падению в ничто тем, что по мере погружения сначала в функциональную активность я-подсознания, а потом предсознания, я-мировоззрение, как активная составляющая психики, теряет свою значимость и влияние. Оно распадается на составляющие и исчезает, хороня вместе с собой не только присутствие в себе, но и продукты своего творчества, обнаруживающие его присутствие в мире. В народе говорят: «человек пришел на Землю голым, и уходит, не взяв с собою ничего».
Падение в ничто, по всей видимости, связано с двумя основными этапами. На первом этапе я-мировоззрение погружается в я-подсознание. Нельзя сказать, что функционально я-подсознание благоприятствует активности я-мировоззрения, но, тем не менее, на уровне присутствия в себе и иногда для себя, я-мировоззрение в нем может существовать. По сути, погружение в я-подсознание - это возвращение современного человека на уровень своих предков – Человека Примитивного, который сильно упрощает функциональные возможности психики, тем не менее, оставляя за ней право оставаться психикой. Погружаясь в я-психику, я-мировоззрение словно возвращается в своем развитии назад: от уровня цивилизации сначала на ступень варварства, а потом и дикости.
Ничто, или состояние небытия начинается для я-мировоззрения в предсознании, которое в отличие от я-подсознания антагонистично любым проявлениям индивидуальности. Именно здесь расположен Рубикон – граница, разделяющая высокоразвитые структуры живой материи и простейшие организации разумной материи. Преодоление предсознания для я-мировоззрения означает только одно – соприкосновение со смертью и исчезновение в небытии, потому что как индивидуальная я-психика, как содержание, подчеркивающее свою принадлежность к роду Homo Sapiens, она погибает. Остается только форма – дейст-вующий высокоразвитый биологический организм, по характеристикам морфологии, физиологии и анатомии, практически ничем не отличающийся от высших животных. Если еще и допустить, что после преодоления предсознания мозг в состоянии осуществлять простейшую безусловно и условно рефлекторную работу, то вместо человека - представителя разумной материи, в системе живой материи появляется еще один высокоразвитый биологический организм.
Поэтому, проваливаясь в я-подсознание, я-мировоззрение теряет свою активность и только соприкасается с ничто и с небытием, по сути оставаясь в бытии, на уровне целостной я-психики. На уровне я-подсознания я-психика теряет свои ярко выраженные индивидуальные, личностные характеристики, в большей части переставая быть я-психикой, но как просто психика, как структурная и функциональная основа разумной материи она продолжает существовать. Все, что связано с разрывом я-мировоззрения и со смертью я-психики относится к активности предсознания и преодолению Рубикона. В этом случае психика как я-психика, погибает и попадает в небытие. Поэтому очень странным выглядела открывшаяся мне возможность обозревать небытие, потому что в небытии я не могла присутствовать ни как психика, ни тем более как я-психика, а как не-я-психика я не могла обозревать небытие и возвращаться назад в бытие. Причина открывшейся способности обозревать небытие для меня по-прежнему оставалась непонятной.
Глава 4.
Вернуться,
чтобы снова уйти…
У
же который раз на удивление себе я вернулась из низвержения в ничто. Уставшая и обескровленная, на пределе своих жизненных возможностей я очередной раз смогла вырвать себя из пучин соприкосновения со смертью и обрести целостность. Мое истощенное, но не сломленное я-мировоззрение, как и раньше пробуждалось, оживало и, собирая последние крупицы энергии я-сознания, пыталось организовать собственное присутствие в бытии, всеми силами закрепиться в мире реальных событий. Оно хотело жить, присутствовать в бытии, но видимо, мои дела были слишком плохи, потому что провалы в ничто становились все более продолжительными, а возвращение назад более трудным и болезненным.
Я умирала, с каждым возвращением все больше понимая этот факт. Но принять его я не могла, потому что хотела жить – сильно, жгуче, болезненно. Вот и сейчас, не успело я-мировоззрение обрести целостность, как я почувствовала, что нечто новое вкралось в мое существование - я почувствовала, что я не одна!
Понимание того, что я вообще начала что-то чувствовать, что ко мне возвращается нечто из утерянного, из ранее присутствующего в повседневной жизни, сначала накрыло, захлестнуло. Я не поверила в ощущение – вслушалась в себя, попыталась разобраться, вдруг это очередная патологичная брешь в возрожденном я-мировоззрении?
Но присутствие
