организовывать индивидуальное присутствие в бытии, потому что любое индивидуальное проявление нужно отстаивать, аргументировать, доказывать, потому что бытие – это конкуренция, и побеждают в ней не сильнейшие я-тела, как это было ранее, а более совершенные и устойчивые к стрессовым ситуациям я-психики.
Таким образом, по причине безответственного и халатного отношения родителей, близкого окружения и представителей системы образования, в результате их преступной деятельности, к совершеннолетию формируется я-психика, которая мало сказать несовершенна – она никакая, потому что отсутствие устойчивого я-мировоззрения, целостности и единства внутреннего «я», делает ее неконкурентоспособной в бытии, полностью зависимой от непостоянства и агрессивности внешней социальной среды. Ее значение для бытия ничтожно, потому что она практически лишена самостоятельности и не в состоянии организовать не то что присутствие для других, но даже присутствия для себя. Все, что происходит с данной психикой – это не ее заслуга, а стечение обстоятельств. У таких психик практически нет будущего в плане полноценной реализации внутренних творческих потенциалов в бытии, за исключением одного «но». Гармоничное я-мировоззрение организационно стоит выше веры – комплекса стереотипов, формирующих более упрощенный религиозный способ восприятия мира. Поэтому неполноценность я-мировоззрения оставляет я-психике последний шанс на обретение одержимости и предназначения в своем присутствии в бытии – это обретение веры.
Психики с деструктивным я-мировоззрением, при условии обретения веры - более упрощенной, но одновременно и более устойчивой внутренней системы взглядов, в состоянии организовать качественное присутствие в бытии. Вера заменяет я-мировоззрение и внутренняя структура я-психики практически не нарушается, разве, что основание, которое и представляет я-психику в повседневной жизни, воспринимает окружающий мир в несколько «старомодном», догматичном, религиозном аспекте: как данность, неизменность, непознаваемость. Вера как основа я-психики обуславливает религиозный способ восприятия мира, который в отличие от более совершенного – научно-философского способа не позволяет творческим потенциалам я-психики реализовываться в процессе познания мира. Для религиозного способа вос-приятия мира – структура Мироздания статистична и непознаваема. Но в любом случае вера, становится действенным основанием для организации качественного присутствия я-психики в бытии, наполняя смыслом ее присутствие в себе, для себя и для других, открывая возможности для полномасштабной реализации внутреннего «я» во внешнем образе присутствия.
Вторая позиция, просматривающаяся в ответах о структуре понятия «вера», заключалась в следующем: совершенная я-психика в редких случаях прибегает к стереотипам, присущим массе, поэтому практически не зависит от понятия «вера». В основе совершенной я-психики лежит гармоничное и целостное я-мировоззрение, которое формирует научно-философский способ восприятия мира и индивидуальную, личностную позицию присутствия в бытии. Я-мировоззрение не только полноценно организует индивидуальное и неповторимое присутствие в себе, для себя и для других, но и своим присутствием преобразует бытие. Присутствие совершенной я-психики в бытии отличается от присутствия в бытии верующей психики тем, что последняя не допускает и запрещает преобразование пространства присутствия, для нее это кощунственно и противоестественно. А для я-психики с я-мировоззрением как основой, само присутствие без преобразования не корректно, лишено смысла и несвободно. Для нее присутствие для других в обязательном порядке должно быть связано с преобразованием и созиданием, со свободным волеизъявлением и торжеством знания, с просвещением и творчеством во имя будущего.
Безусловно, совершенная я-психика тоже «верит» и «верует», но эта вера не в абстрактную, полумифическую силу, а в более конкретное и практическое, например, в свои силы, в более совершенные цивилизации, в космический разум и т.п.. И это понятно, потому что гармония я-мировоззрения – это более высокая степень совершенства я-психики, которая предусматривает более глубокую и качественную наполненность внутренней информационной базы. Вера, как я-мировоззрение – это прошлое и настоящее человечества, а я-мировоззрение, как самостоятельный абстрактный образ, представляемый в бытии как присутствие я-психики для других – это настоящее и будущее псипространства. Это более полное проявление индивидуальных качеств и свобода в творчестве, большая самостоятельность и неограниченная предрассудками поисковая активность, это отход от массовости и возрастание индивидуальной ответственности за происходящие процессы в масштабах Земли и космоса.
Поэтому однозначно, понятие «вера» напрямую связано с совершенством я-мировоззрения: чем качественней его организация, тем меньше я-психика нуждается в опеке и защите извне. Его внутренней гармонии и целостности вполне достаточно, для того, чтобы организовать полноценное присутствие внутреннего «я» в бытии. Но чем больше в я-мировоззрении заложено неорганизованности и противоречия, чем менее оно устойчиво, тем больше я-психика нуждается в основании иной формы: упрощенной, простой, но не менее устойчивой – в вере. Вера замещает богатство я-мировоззрения, спасая я-психику от неминуемой гибели в социальной среде, но при этом, существенно ограничивает свободу проявлений и активность: психика становится предсказуема, управляема со стороны, склонна к подчинению и послушанию, довольствуется предоставляемым информационным минимумом, к тому же склонная к присутствию в массе.
Безусловно, это только основные отличия между я-психиками с разными основаниями: с верой и я-мировоззрением. Я видела, что между ними присутствуют корреляции, потому что как в вере присутствовала определенная система взглядов на мир, так и я-мировоззрение не могло существовать без веры. Были и другие нюансы, значительно обогащающие понятие «вера», представляющие его в совершенно ином свете. Но я увидела то, что хотела уви-деть – веру, как ступень в эволюции я-психики. И собирая воедино все промежуточные образы-предположения, я пришла к выводу, что моя психика отличается от психики мамы в основном тем, что в основе ее психики находится более ограниченный и специфически организованный объем информации, который и сформировал так называемую «веру» – догматическое, типичное, массовое мировосприятие. А в основе моей психики лежит гармоничное и устойчивое я-мировоззрение с более широким объемом информации, кото-рое позволило мне организовывать свободное, индивидуальное, ни на кого не похожее поведение, без оглядки на сверхъестественные силы и придуманные человеком для организации и руководства массой стереотипы.
Непосильный труд аналитической работы в бытии истощил и утомил - это было совершенно иное, чем праздное присутствие на зрелище в небытии. Мне очень сильно захотелось попасть в небытие, чтобы отдохнуть и возможно еще глубже обсудить открывшееся, сверить результаты своей сознательной деятельности с открывающимся в небытии. И на этот раз Он внял моей просьбе. Хотя я и не верила в Него, считала себя совершеннее, чем те, кто верил в Него, Он, тем не менее, как капризную, балованную барышню, бережно перенес меня в небытие, вернул на зрелище.
***
Почему наше предопределение логоинформационное? Что означает понятие «логоинформационное»?
Я пристально всматривалась в поток существования, в движение небытия, но ответ не открывался мне. Систематизированный поток разорванных фрагментов ранее целостных я-мировоззрений величественно проходил сквозь меня, но в этой системе я не видела ответа на свой вопрос. Какое отношение к этому движению имеет понятие логоинформационное? Если «предопределенность сущест-вования» практически сразу раскрыло свое содержание, объяснило истоки прошлого, настоящего и будущего бытия человека то, причем здесь словосочетание логоинформаци-онное?
Я не спешила и не расстраивалась от первых неудач, потому что была уверена в том, что у меня еще остается время в запасе для обозрения существования небытия. Я ждала своего часа, потому что понимала, если меня сюда пригласили, если передо мной раскрыли содержание многих процессов и явлений, значить, я для чего-то нужна Ему, значить вскоре мне раскроют понимание и того, о чем я до недавнего времени даже не подозревала. Ведь это не я придумала такое название, оно само было предъявлено мне, поэтому мне обязательно помогут в нем разобраться.
Обозрение происходящих событий в небытии умиротворяло и вдохновляло. Это уже было не просто зрелище, в котором вроде бы и соучаствуешь, но все равно остаешься зрителем - это больше напоминало присутствие в строящемся, возводимом, где вклад каждого участника был востребован и необходим. Само мое присутствие здесь и факт обозрения происходящего уже являлся неким актом творения, потому что я не просто составной частицей образовывала поток и соучаствовала с ним, а присутствовала в нем как заинтересованный наблюдатель, своей заинтересованностью уже внося элемент творчества в строительство другого. К тому же, этим заинтересованным наблюдателем была не столько я, сколько Он, присутствующий во мне и наблюдающий за происходящим строительством моими глазами. Именно, через меня, через мою внутреннюю систему взглядов, Он пытался оценить величие своего творения. Видимо, для Него вдруг стало важно, как человек – простой смертный - воспримет величие основания собственного существования; как унесет понимание этого величия, и как станет жить с пониманием грандиозности происходящего, строящегося.
Как и я, Он знал, что большинство из живущих и здравствующих не задумываются над своими корнями, не обращаются к своему основанию, на котором возводится человеческое бытие. И возможно, до определенного периода с этим можно было мириться, так как обозрение собственного основания требует совершенства я-психики, нуждается в устойчивости и крепости я-мировоззрения. Но время не стоит на месте, на подходе новый этап совершенства цивилизации – полноценная реализация внутреннего «я» во имя будущего системы разумной материи в масштабах Земли и космоса. И вот здесь уже недостаточно веры, здесь нужно познание и свободное творческое проникновение в глубины собственного основания. И еще – готовность унести открывшееся, потому что слишком жуткое разочарование ждет первопроходцев, кто решил обратиться к познанию своих корней. Они первыми обнаружат, что многое из того, в чем современные поколения организовывают собственное присутствие в бытии, на что тратят время бодрствования и отведенную жизненную энергию, не представляет значимости для первозданности. В отражении глубин существования многое из активности человечества – это не просто суета, пустота и праздное времяпровождение, это печаль, которая сопровождает почти каждого в падении в ничто, потому что только в соприкосновении со смертью им открывается собственная
