начинается уже на первом этапе, но отчетливо просматривается на втором этапе, когда формируется каркас внутреннего «я» - будущего я-мировоззрения, и осуществляется первичная организация нейронного комплекса сознания. Практически, подростковый возраст – это первые шаги самоидентификации психики, организации присутствия в себе в образе присутствия для себя. Именно поэтому подростковый период самый сложный и не-предсказуемый в воспитательном плане – психика подростка начинает впервые выходить за свои внутренние пределы, впервые обнаруживать себя на людях в образе. И, безусловно, этот образ еще далек от полноты и совершенства, он неустойчив и в нем много скопированного из наиболее авторитетных для подростковой психики образов, но, тем не менее, он действенен, он присутствует в бытии, заявляет о себе и требует, чтобы с ним считались.
Если до подросткового периода психика только формируется и проявляет себя лишь в отрывочных чувственно-эмоциональных проявлениях, то в подростковый период, наравне с формированием присутствия в себе, она начинает организовывать образ присутствия для себя, через который присутствие в себе словно отражается и корректируется, постоянно изменяется и совершенствуется. Связка внутреннего развития с образом внешнего присутствия является необходимым условием эволюции психики, так как природой в нее заложена открытость, в своем роде недозавершенность, недосказанность. Присутствие в себе – это только начальный уровень развития психики, который без присутствия для себя деградирует, становится патологичен. Психике нужно видеть себя, обнаруживать свое «я» в поступках, действиях и т.п. Психика как «психика о» с первых этапов своего формирования вынуждена организовывать образ присутствия для себя, чтобы тем самым совершенствовать присутствие в себе. Начиная с подросткового периода, связка: присутствие в себе и присутствие для себя становится очевидной и действенной. Неправильно ожидать и требовать от детей и подростков внимания и участия – присутствия для других, их психика к этому только организационно подготавливается. Дети и подростки, главным образом, живут своими проблемами, решают свои задачи, и в этом их надо только поощрять, потому что связь присутствия в себе и для себя в этот период очень неустойчива. Главное создать определенное социальное клише, в рамках которого образ присутствия для себя может формироваться. Это должно быть устойчивое и категоричное клише, чтобы формирование присутствия для себя не вышло за рамки морали и нравственности, не приобрело деструктивные для общества формы.
В созданном системой образования и родителями едином социальном клише, формирующийся образ присутствия для себя приобретает характерные для данной социальной группы характеристики, которые воплощаются и в присутствии в себе – ложатся в основу формирующегося внутреннего «я» психики. Изменяя образ присутствия психики на начальных этапах ее формирования, общество изменяет и внутреннюю систему взглядов, присутствие в себе, через которую «психика о» налаживает свое взаимодействие с информационным пространством.
Очень важно не допустить зацикливания присутствия в себе в образе присутствия для себя. Уже к концу подросткового периода психика должна переориентировать образ присутствия для себя в образ присутствия для других, который эволюционно более совершенный, чем образ присутствия для себя. В образе присутствия для других присутствие для себя должно занять свою определенную нишу, которая, с одной стороны, не должна попираться и игнорироваться, но, с другой стороны, не должна доминировать в активности психики. Соотношение в образе присутствия психики для себя и для других – это вопрос совершенства самого общества. Если в образе, который формирует психика, присутствие для себя доминирует, то общество получает крайне эгоистичную психику, заботящуюся только о себе и своих проблемах. В масштабах псипространства, безусловно, такая психика патологична, потому что псипространство – это сообщество психик, целостная организация, в которой каждая психика должна не только присутствовать для себя, но и для других. Если в обнаруживаемом психикой образе доминирует присутствие для других, то активность я-психики тоже нельзя назвать гармоничной, потому что страдает ее внутреннее «я», и в организации присутствия теряется личностный аспект. В масштабах псипространства психики с преобладающим присутствием для других, возможно, и не столь патологичны, как психики с доминирующим присутствием для себя, но, безусловно, они и не столь значимы, потому что присутствие для других в значительной степени снижает значение присутствия в себе. Такая психика альтруистична, толерантна, общительна, щедра, но внутренне несовершенна. Как правило, главным образом, я-психики в основе которых лежит понятие вера, столь откровенно и показательно организуют образ присутствия для других. Доминирование в психике присутствия для других – это нацеленность на коллективную работу, склонность к различным социальным объединениям, направленность на массовость – это уровень совершенства современного общества.
По всей видимости, между присутствием для себя и для других должно существовать подвижное равновесие - корреляция. Психика в зависимости от обстоятельств и условий бытия должна организовывать и качественное присутствие для себя, в котором она совершенствует, прежде всего, присутствие в себе – свое внутреннее «я», и присутствие для других, которое более опосредованно от совершенства присутствия в себе. Только совершенствуя себя, беря для себя что-то важное и стоящее из бытия, можно организовать качественное присутствие для других. Чем выше совершенство я-психики, чем больших социальных, материальных и духовных уровней она достигнет, тем качественней она сможет организовать присутствие для других, тем больше она может дать циви-лизации. Присутствуя в себе, психика должна обращаться как к присутствию для себя, так и к присутствию для других, причем процесс обращения должен соответствовать условиям социальной среды, конкретным ситуациям, требованиям времени.
Я понимала, что свои тридцать два года я присутствовала в бытии, не задумываясь ни о причинах своего присутствия, ни об условиях его организации – я просто жила. Но «просто жить» - это самая простейшая форма организации присутствия психики. Совершенно другой уровень, когда психика открывает присутствие в себе и подготавливает организацию присутствия для себя и для других. Именно это теперь меня ожидало. Я понимала, что возникшая тревога за свое ближайшее будущее вызвана, прежде всего, тем, что мне предстояло вхождение в бытие на уровне сознательной организации присутствия для себя и для других. Если раньше я «просто жила», то сейчас мне нужно было планировать и соизмерять с планами свое присутствие в бытии. Я начала задумываться над образом, в котором я покажу свое изменившееся внутри, и меня начало волновать то, как этот образ воспримут другие, как он приживется в моем устоявшемся социальном окружении.
Именно поэтому мое выздоровление не столько радовало, сколько тревожило, потому что я понимала, что все ближе время, когда от присутствия в себе я должна перейти к присутствию для себя и для других, когда я должна представить свой изменившийся образ окружению. Но насколько этот новый образ будет отличаться от моего старого образа, как его воспримут знающие меня люди? Смогу ли я со своим новым образом добиться такого авторитета, который добилась со своим старым образом, или стану изгоем, су-масшедшей? Ведь по большому счету, если мой новый образ присутствия не станет авторитетен в бытии, то я не смогу выполнить своего предназначения, и мое возвращение в бытие потеряет смысл. Образ сумасшедшей может довести только до психиатрической клиники, а разве ради этого я стремилась вернуться в бытие?
На эти вопросы я пока не могла дать ответы, но ощущала отчетливо, что, чем ближе приближалось мое выздоровление, тем сильнее меня охватывала тревога за судьбу образа, в котором мое присутствие в себе явит обществу.
***
Насыщенный событиями день утомил, и я незаметно для себя уснула. Проснулась я практически сразу, но уже в небытии на тех же местах в партере, с которых ранее обозревала логоинформационное предопределение. Я словно и не уходила отсюда, просто на мгновение отвлеклась, забылась и, очнувшись, вновь стала наблюдать за происходящим в потоке первозданного. Причем открывшаяся возможность с достаточной легкостью восходить к бытию и низвергаться к смерти меня уже не удивила. Я знала, что это Он давал мне возможность не просто обозревать глубины Мироздания, но и постепенно привыкать присутствовать в бытии с открывшимся пониманием небытия. Он помогал мне формировать тот новый образ присутствия, с которым я должна вскоре предстать в бытии, потому что Он, так же как и я был заинтересован в успехе эксперимента. Я примеряла на себя новый образ присутствия, привыкала к нему, осваивалась в нем.
Меня уже не пугало падение в ничто – этот первый шаг к проникновению в небытие, я знала, что быстро пройдя этот этап я попадала в мир, который не просто наполнен содержанием и смыслом, а которой это содержание и смысл рождает. Обозревать первозданность, пространство, в котором человеческое смешивается с тем, что ему предшествовало – это уже есть в своем роде прозрение. Я открывала для себя не просто связь человеческого с предшествующей системой живой материи, я раскрывала космические корни существования человеческого. Логоинформационное предопределение несло в себе понимание вечности, а сама вечность выходила за планетарные масштабы и наполняла существование всего земного космическим пониманием. Наши корни в космосе и наше будущее тоже там – эту истину Он как клеймо выжег в моем я-мировоззрении, тем самым, заложив основу нового каркаса образа присутствия в бытии. Реорганизовав мое присутствие в себе, Он создал каркас образа присутствия для себя и для других основанный на космическом понимании бытия. Моя дальнейшая жизнь заключалась в наполнении и обогащении каркаса образа присутствия и реализации внутренних творческих потенциалов я-психики уже через этот обновленный образ.
Но если мы из космоса и наше будущее в космосе, то и повседневная жизнь человека должна ориентироваться на перспективу, на освоение космических просторов, на формирование в подрастающих поколениях личности планетарно-космического типа как образа присутствия я-психики в бытии. Люди должны свыкаться с мыслью о своем космическом будущем, цели каждого человека должны ориентироваться на совершенство цивилизации, на качествен-ное и продуктивное освоение космических просторов. Каждый человек должен с молоком матери усваивать важность достойного представительства цивилизации Земли в масштабах космоса. Только в этом случае возможно соединение основания существования человеческого – небытия, с повседневной активностью людей - бытием.
И вдруг я снова увидела человека будущего только уже не как форму, не как я-тело, а как
