мыслей и без картинок перед глазами.
- Не томи!..- попросил Виктор, выводя его из каталепсии.
- Страшно,- сказал Петр:- Не дай Бог туда попасть. Они ждут, что ты покаешься.
- Как каяться-то?!- почти крикнул полковник. Пробегавшие мимо люди удивленно взглянули на них.
- Понятия не имею,- хмуро обронил Петр и потряс перед собой газетой:
- А ты знаешь, я раньше ничего не читал. Вот возмусь сам за себя и прочту все что можно.
Виктор чуть не подпрыгивал от нетерпения, с желанием вставить слово в речь Петра. Но Петр продолжал, не обращая ни какого внимания на стремление Виктора спросить что-то еще.
- Глядя на эти глаза...- продолжал Петр,- я понял, что нам здесь куко¬вать до скончания веков. Так что у меня есть плюс: буду читать, запишусь в библиотеку, может быть что и узнаю о нашем мире и о нашем положении.
- Да про это самое положение профессор каждый вечер лекции читает,- вставил Виктор.
- Я почти ничего не понял в его выступлении,- признался Петр.- Отстал. придется догонять. После школы в руки не брал ни одной книги. А газеты?.. Иногда, во время наружнего наблюдения: закрывался ими от объекта и все!
- Какого объекта?- не понял Виктор и неожиданно мелко закивал голо¬вой:- А!.. Понял! Ты из наружки?
- Почти,- согласился Петр и спросил:- Как насчет кофейного "Форда"?
- Принадлежит помощнику депутата, который проживает за городом на да¬че,- Виктор назвал адрес.- Там его посещает некая Мария Стрельцова - акт¬риса театра "Современник". Она и пользуется машиной, а помощника возят на членовозе. Стрельцова живет в городе,- полковник назвал адрес актрисы.- Но иногда. Чаще проводит время за городом, на даче и не всегда в обществе по¬мощника.
- Понятно,- протяжно сказал Петр, немного подумал и тяжело вздохнув, изрек:- Я тебе не завидую.
- Я тоже,- согласился Виктор.
- Ты не понял,- вновь вздохнул Петр.- По моему разумению тебе нужно каждый день ездить на границу с тем местом, где ты их "прикопал", не дово¬дя себя до смерти, и каяться.
- Молиться что ли?- растерянно поинтересовался Виктор.
- Нет. Я понял их так, что ты должен изменить сам себя внутри. Ты дол¬жен признать себя убийцей.
- Да я и так...
- Очевидно не так,- перебил его Петр.- Не внушить себе, а признать - это две большие разницы. После этого у тебя будет не страх в душе, а рана, возможно огромная и рваная.
Виктор глубоко задумался. Через некоторое время поднял глаза на Петра и сказал:
- А если я не выдержу подобное и скопытнусь?
- А ты знаешь, как это сделать?- удивился Петр.
- Примерно,- кивнул головой Виктор.- Только сейчас понял. Ты не думай, что я тебя посылал для проверки. Маячило в голове, но понять не мог, что предпринять. Сейчас понял,- он опустил взгляд к земле и тихо спросил:- Ты их видел?
- Видел,- подтвердил Петр.- Всех троих.
- Как троих?!- чуть не подпрыгнул Виктор:- Двое их было! Двое!
- А третий не успел родиться!- неприязненно буркнул Петр.
Виктор с силой стукнул себя кулаком в лоб:
- Балбес я балбес! Ну конечно же - я за двоих молился!.. Просил за двоих!.. У меня даже и в мыслях не было!..
- Ну вот сейчас есть,- сказал Петр, добавив:- Я там слышал лишь одно слово:"Покаяние".
Виктор понимающе закивал головой, как китайский болванчик и ничего не сказав, медленно побрел к своей машине, продолжая кивать.
Петр дождался, пока он уедет и взглянув на начавшее темнеть небо, по¬размыслил и направился к Чистым прудам, к театру "Современник". Припарко¬вав машину в переулке, пошел к скамейкам вдоль водоема, по дороге в одном из киосков купив черный зонт. Уселся неподалеку от театра с газетой в ру¬ках, закрывшись от мелкого дождика широкими полями зонта.
Кофейный "Форд" стоял неподалеку от центрального входа в театр. Наблю¬дать Петру было удобно. Он сегодня хотел лишь получше рассмотреть эту Машу или Ольгу, а потом придумать, что делать дальше. Петр сам не понимал: за¬чем она ему нужна? Даже если она тоже попала во временное кольцо. Что-то ему было нужно от нее, но что, скрывалось за завесой тайны.
Мимо торопливо пробегали люди, стараясь скорее попасть под крышу от мелкой водяной сыпи с небес. Примерно через час, укрываясь цветным зонтом, продефелировала женщина средних лет показавшаяся Петру странно знакомой. Он посмотрел ей вслед и ничего не вспомнил. Возможно уже встречал где-то в другом районе города за этот год длиною в один день.
А еще через час к "Форду" подошел невысокий парень, поковырялся в зам¬ке, открыл дверь, уселся на водительское место и, через три секунды, резко рванул с места. Но далеко уехать не успел. Он пересек трамвайные пути, по которым резво бежал вагон весом в восемьнадцать тонн. "Форд" смяло как на¬дувную игрушку, превратив в металлолом.
Петр встал и быстро пошел к месту аварии. Он догадался, что парень был угонщиком, вором. Не повезло. Люди, высыпавшие из вагона трамвая охали и ахали, пересиливая страх с любопытством заглядывая в спрессованный салон машины. Там лежало что-то красно-черное и мокрое. Петр не стал проталки¬ваться к месту аварии, внимательно рассматривая толпу, разыскивая Оль¬гу-Машу. Но, к его сожалению, ее не было около машины. Или была сильно за¬нята, или ее не интересовало что произошло, так как завтра, если она од¬нодневка, все окажется на своем месте в полной исправности.
Дождавшись, когда спасательная служба растащила сцепившиеся насмерть автомашину и трамвай и движение восстановилось, Петр пошел к своему "Жигу¬лю" с намерением найти недалеко от подвала приличную библиотеку и что-ни¬будь почитать.
Он так и сделал, записавшись в читальный зал. Внимательной девушке, спросившей его, что он хочет почитать, Петр сказал:
- Давайте с самого начала,- и пояснил ничего не понявшей, хлопавшей накрашенными ресницами брюнетке:- Я вообще ничего не читал раньше. Предло¬жите, с чего начать.
- Даже "Муму"?- поинтересовалась девушка.
- Даже про эту корову,- кивнул головой Петр, не понимая, что вызвало улыбку библиотекарши. Но он ее честно предупредил:- Я про животных не очень-то... Лучше что-нибудь про людей. Про необычные происшествия, кото¬рые происходили с кем-нибудь.
- Понятно,- протяжно заключила девушка:- Тогда вам нужно почитать фен¬тези или просто - фантастику.
- Давайте,- согласился Петр, добавив:- А еще лучше про людей, которые в одиночестве не потеряли сами себя.
Библиотекарша на минутку задумалась и ушла. Она принесла ему две кни¬ги:"Граф Монте-Кристо" и "Робинзон Крузо". Петр расписался за них и пошел в дальний пустующий угол. Он решил, что должен узнать об этом мире, в ко¬тором живет, как можно больше, а не только как выслеживать объект и ликви¬дировать его, или как отличить поддельные монеты от настоящих. Он и без книг видел монеты насквозь, четко ощущал: где они побывали, в чьих руках?
В подвал он попал около одиннадцати часов ночи. Все было как обычно: поп начал вторую бутылку, паренек уже подвесился в своей клетушке, профес¬сор заливался соловьем, но вот под стеной, рядом с тем местом, где сидел ушедший висельник, скукожившись вжимался в стенку полковник. Коленки его форменных брюк были желтыми от глины. Петр понял, что он ползал под дождем неподалеку от границы с "прикопанными". Виктор даже не поднял головы, что¬бы посмотреть на вошедшего. Очевидно он был в шоке, или знал, что кроме Петра никто прийти не мог.
Петр уселся за соседний с попом столик и опять услышал:
- Не садись тюда!- зашипел церковный служитель.- Я же тебе говорю, что дъяволово это место,- в сердцах, покосившись на ослушника, поп плеснул се¬бе в стакан и выпил. Утеревшись, он прошипел, кивнув головой в сторону не¬подвижно скрючившегося в темноте полковника:- И с ним не водись - него¬дяй!.. Продаст не за грош.
- А ты сам?- неожиданно поинтересовался Петр, взглянув в темные глаза священника.
- И я мерзавец?- спокойно пояснил поп.- И со мной не водись,- он акку¬ратно наколол огурчик в банке и аппетитно захрумкал.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Больше месяца Петр регулярно посещал библиотеку, а поздно вечером, около двенадцати, появлялся в подвале. На Чистые пруда к "Современнику" он больше не ходил, решил повременить, пока угон машины не уляжется, или эта Ольга-Маша не сменит стоянку.
Он прочел сотни книг и не ожидал, что так много людей, а именно: писа¬телей, задумывались над смыслом жизни и над тем, для чего человек вообще нужен в этом мире. Особенно ему показался странным роман М.Булгакова "Мас¬тер и Маргарита". Там было что-то неуловимо связанное с его нынешним поло¬жением. И опять, как не раз бывало, это неуловимое оставалось за гранью понимания.
В подвале почти ничего не изменилось: висельник пунктуально вешался, поп пил, профессор трепал языком, иногда даже очень интересные вещи, а полковник приходил, а вернее - приползал, весь перепачканный грязью, са¬дился под стену и молчал. Лишь однажды Петр почувствовал его недоброжела¬тельный взгляд на себе. Не тот взгляд, которым желают скорой смерти или вечный ад, а тот, когда корят, когда обвиняют, будто говоря:"Во что же это ты меня втянул, сукин кот?" Но Петр отнесся к подобному изъявлению благо¬дарности с безразличием.
Поп тоже заметил этот взгляд и как попугай произнес:
- Негодяй, он и есть негодяй.
А за собой Петр заметил, что стал думать какими-то другими словами и от этого ему стало немного грустно, так как он понял, что распрощался с прошлой жизнью раз и навсегда. Он даже знал, как называется иное мышление, отличающееся от его прошлого: более изысканное. И что интересно - ни грам¬ма не было противно, хотя раньше Петр терпеть не мог витиевато выражающих¬ся умников. И вот бац!- получай деревня трактор! Сам стал почти как эти умники. Библиотечные посиделки даром не прошли.
Но как-то наступил день, когда полковник вдруг не появился. Не пришел он и на следующий день, и через неделю, через месяц... Поп сказал, что кто-то ему помог и он выскочил из кольца, хотя этому менту нужно было бы вертеться здесь до скончания веков. Но сказал это с ухмылкой, дополнив не¬понятной фразой:
- Второгодничком будет. Вот-те крест!- и перекрестился.
Петр не стал уточнять, что такое второгодник, однако в глубине созна¬ния догадывался о значении этого определения. И если с Виктором случится то, что предрекал поп, Петр ему не завидовал. Виктору, конечно.
Иногда Петр устраивал себе каникулы и мотался по городу без всякой це¬ли то на машине, но не нарушая правил дорожного движения, то на обществен¬ном транспорте, переваривая в уме прочитанное. Однажды его автоматически занесло на Чистые пруды, почти в то же самое время, как и в прошлый раз. Он заблаговременно купил зонтик и уселся на ту же скамейку. Кофейный "Форд" стоял там же, где и в прошлый раз. И Петр засомневался, что Стрель¬цова тоже из однодневок.
Ведь они, застрявшие в кольце времени, могли вносить в жизнь города такие изменения, что один и тот же день мог чем-то отличаться друг от дру¬га. Его удивил подобный вывод, но не своим содержанием, а тем, что практи¬чески невозможно было сказать нормальным языком об одном и том же беско¬нечно повторяющемся дне во множественном числе. Или подобное было не пре¬дусмотрено в программе развития их мира, или язык изменится в будущем, когда многие пройдут эти круги земного ада.
Петр моментально взял себя в руки, побоявшись раскиснуть. Каким бы
