Чистилище для грешников

до¬моседом он не был, ему все это надоело и уже давным-давно. Но ничего не попишешь - приходилось делать вид, что все О"Кей!
Вот мимо идет чем-то знакомая женщина.  Петр внимательно посмотрел ей вслед и она неожиданно повернулась к нему и он встретился с ней взглядом.
- Петр?..- негромко сказала женщина приостанавливаясь.
И только сейчас он узнал ее: ну конечно же это Ирина! Его первая и единственная жена. Петр закрыл глаза и старался не смотреть на нее. Только не это: ему почему-то очень не хотелось с ней встречаться. Но почувство¬вав, что Ирина подошла к скамейке и встала напротив, поднял отяжелевшие веки.
- Неужели это ты?- то ли изумленно, то ли радостно произнесла Ирина.
- Похож,- неожиданно охрипшим голосом спросил Петр.  Поколебавшись, он предложил:- Садись. Что стоишь.
Ирина механически села, не сводя с него глаз. Он тоже присмотрелся и обнаружил множество замакияженных морщин вокруг глаз, на щеках.
- Как много утекло времени,- выдохнула Ирина и отвернулась. Достав платочек, промакнула глаза. Петр тоже почувствовал, что веки у него набух¬ли, но не до того, чтобы пролить слезу.
- В последнее время я часто вспоминала о тебе,- неожиданно призналась Ирина.- Но даже не мечтала вот так встретиться.
- Я вспоминал первые года три, после развода,- честно сказал Петр.- Потом забыл.
- У нас сын,- сообщила Ирина.- Уже взрослый.
- Чей сын?- спокойно поинтересовался Петр.
- Наш!- удивилась Ирина и что-то вспомнив, усмехнулась:- Да не было у меня ничего с Андреем. Просто мне нравилось, как он вился около меня.
- А мне нет,- все так же спокойно ответил Петр.
- Ну это же глупо?!- воскликнула Ирина, почти так же, как в далеком прошлом.- Ревность все убивает!..
Петр согласно кивнул головой:
- Ты это точно подметила,- и хитро усмехнулся:- Но для чего-то она су¬ществует.
- Кто существует?- не поняла Ирина.
- Ревность,- пояснил Петр.
- Ну это для... Для...- Ирина не решилась продолжить. Петр помог ей:
- Для меня,- и снова усмехнулся.- Я понял, что ревность все убивает, ровно через два года, после того, как ушел. Она действительно убила во мне все. А у тебя ревности не было, наверное потому, что ничего не было. И убивать было нечего.
Ирина глубоко задумалась, напряженно нахмурив брови. Спустя несколько минут сказала:
- Я не поняла о чем ты. Наверное стала стареть,- и виновато улыбну¬лась, внимательно посмотрев на Петра:- А ты мало изменился - возмужал.
- Каждому свое,- неопределенно сказал Петр и посмотрел на кофейный "Форд". Тот стоял на месте и никто пока к нему не приближался.
Петр внутренне немного удивился, что ранее думал: если встретится с Ириной, то наверное потеряет сознание. Но оказалось, что она очень сред¬ненькая во всем. И эта встреча даже ничего не всколыхнула. Лишь чуть-чуть что-то качнуло внутри и отпустило. Что же он в ней находил раньше?..
По его взгляду Ирина видимо поняла, о чем он думает и нахмурилась:
- Сильно постарела?
- Скорее износилась,- прямолинейно ответил Петр.
Ирина вновь нахмурилась, сосредоточенно размышляя.
- Это оскорбление или комплимент?
- И то и другое вместе,- Петр вновь усмехнулся.
- Я тебя не понимаю,- призналась Ирина:- Хотя вижу, что ты не подсмеи¬ваешься, просто играешься.
- Сам с собой,- подтвердил ее догадку Петр.
- Как это: сам с собой?
Петр посмотрел на "Форд" и увидел угонщика, открывающего замок.
- Ты читала "Мастера и Маргариту" Булгакова?- поинтересовался он.
- Давно... Ах, да! Читала.
- Помнишь, как там на скамеечке на Чистых прудах сидел Воланд с ка¬ким-то человеком.
- Помню,- неуверенно ответила Ирина.
- Воланд в тот раз сказал, что вот Маруся пролила подсолнечное масло, а писатель Берлиоз подскользнется на нем и попадет под трамвай...
- Помню. Ну и что?
- Вон!..- Петр повернулся и показал Ирине на кофейный "Форд":- Видишь ту машину?
- Вижу,- испуганно произнесла Ирина.
- Сейчас она рванет и попадет под трамвай. Если хочешь увидеть это в подробностях, подойди поближе, но поторопись: до столкновения осталось се¬кунд десять.
Ирина устало усмехнулась и терпеливо стала наблюдать за рванувшим от тротуара "Фордом". Петр смотрел на воду в пруду замусоренную листьями и какими-то обертками. Ему было не интересно. И даже удивление Ирины, кото¬рое наступит через несколько секунд, было не интересно.
Раздался скрежет и трамвай несколько раз тренькнул звонком.
- Сейчас соберется толпа, приедут спасатели, но...- Петр медленно встал и посмотрев на ошарашенную Ирину, добавил:- Извини. Тороплюсь. Много оста¬лось незавершенного,- и ушел в сторону Главпочтампта.
Ирина долго и молча смотрела ему вслед.
А Петр думал: неужели и этот балбес, Стас возомнил себя всезнающим яс¬новидцем в отдельно взятом дне и балдеет от этого. Нужно его привести в чувство, а потом в подвал и растолковать кто он такой. Грешник, как и все, а не ясновидящий. А то поверит в то, что святой. И эту дуреху, Стрельцову за собой потянет. Знать бы только, зачем она мне нужна. Вот Ирина это точ¬но - совсем не нужна. Сжег он все мосты назад, даже пепла не осталось. А жаль... Все-таки противно жить одним днем. Но не будем о грустном...
В течении периода чтения книг, Петр опять закупил у Кеши на рынке от¬мычки и заглянул в дом тринадцать на Синичкиной улице, и снова наткнулся на стену, вместо входа в квартиру, в которой таинственный Джебе сделал ему заказ на него же самого.
Он стал наблюдать за дачей помощника депутата, в первой половине дня, а во второй бежал в библиотеку. Но, за три дня проведенных в засаде, ниче¬го не обнаружил: никто не выходил и не заходил на дачу. Тогда он решил из¬менить тактику, и вместо традиционного чаепития, рванул на "Жигуле" к да¬че, из которой немного позже семи часов утра выехала на "Форде" сама Стрельцова и быстро помчалась к трем вокзалам. Петр уже освоился с управ¬лением машины, поэтому вполне профессионально вел объект наблюдения. По¬вернув на одну из улиц, не доезжая до вокзалов с полкилометра, Стрельцова заехала в тупик и выбралась из "Форда". Петр проделал то же самое и пере¬шел к пешему наблюдению.
Ольга или Маша, вытащила из машины и понесла в руках что-то длинное, обернутое темной материей. Перелезла в своих джинсах, с мохрами внизу, че¬рез забор какой-то незавершенной стройки и подошла к полуоткрытому люку колодца. Она ждала примерно двадцать минут. Люк зашевелился и из колодца высунулась голова Стаса.
Петр почему-то обрадовался, узнав, где тот обитает в перерыве между одним и тем же днем. Стрельцова быстро и решительно поговорила о чем-то со Стасом, передала ему сверток и, проделав обратный путь, села в "Форд" и укатила. Петр остался наблюдать за Стасом. Бродяга, посидев немного на бе¬тонной плите, глубоко вздохнул и поплелся в противоположную от Петра сто¬рону, обходя полуобвалившиеся кирпичные стены времен исторического матери¬ализма.
Стас привел его на узенькую улочку, где дома вплотную примыкали к не¬завершенке. И очевидно всех, или почти всех жильцов из этих домов пересе¬лили в другие места, а ветхие дома предназначались на снос. Но занавески на некоторых окнах говорили, что выехали из любимых пенатов не все.
Стас встал за нахилившимся на бок забором забытой стройки, и стал ждать. Вскоре на улице появился мужчина среднего роста, средних лет, с по¬лиэтиленовым пакетом, сквозь который проступали очертания прямоугольников с молоком или кефиром. Мужчина был в очках и сильно сутулился.
Когда прохожий поравнялся со Стасом, тот неожиданно выскочил из своего укрытия и... только тут Петр заметил, что у Стаса в руках блеснула сталь клинка. Крича что-то диким голосом, Стас бросился к оторопевшему мужчине. Тот стоял столбом, ничего не соображая. Стас с хода, махнул саблей, и словно у одуванчика, снес голову у прохожего с плеч, которая с деревянным стуком хрястнула об выщербленный асфальт. Тело казненного с шумом упало навзнич, широко раскинув руки. При этом сумка ударилась о рядом стоящую стену дома и из нее потекло что-то белое: наверное кефир.
Стас воровато оглянулся и хотел вернуться назад, но Петр в этот момент вышел из-за стопы бетонных плит и решительно направился к киллеру. Стас всего на мгновение замер на месте, но, очевидно, рассмотрев и узнав Петра, рванул с места как медалированный спринтер. Петр внутренне собрался и сде¬лал бешеный рывок, как прежде, который не раз спасал его от неминуемой смерти. В считанные секунды он догнал бродягу. Тот оглянулся и с воплем, совершив неописуемый вираж, влетел в первый попавшийся подъезд дома пред¬назначенный для сноса.
Не сбавляя темпа, Петр подобрал с земли сломанный черенок от лопаты и усмехнулся, притормозив у филенчатой двери: он ясно видел, как Стас, стоя за дверью с поднятой вверх саблей, ждет его. Детский трюк. Петр резко рас¬пахнул захлопнувшуюся дверь и сунул вперед черенок от лопаты. Бродяга од¬ним махом отсек кусок палки: лезвие клинка было острым. Но Петру именно это и было нужно. Пока сабля находилась внизу, Петр, почти не торопясь, вошел в подъезд и одним движением кисти вывернул рукоятку меча из руки Стаса. Тот отпрянул от неожиданности в угол тамбура. И с перепуга хотел рвануть наверх, но Петр выставил перед его грудью острие оружия и остано¬вил трясущееся как желе тело бомжа.
Быстро сменив положение, Петр мгновенно вогнал острие сабли сантимет¬ров на десять справа между ребер Стаса, проткнув его грязную куртку. Кли¬нок был отличный, Петр оценил его сразу. Стас дико взвыл. Но Петр ударил его тыльной стороной ладони по губам и негромко сказал:
- Будешь выть тогда, когда я проверну клинок вокруг оси. И не думай даже всхлипывать, сейчас тебе почти не больно,- и Петр улыбнулся одними губами, с мертвыми глазами на лице, как когда-то в туманном прошлом заме¬тил напарник Сергей.
Стаса выражение его лица вдохновило на лихорадочную тряску всем телом. Эта дрожь передавалась через сталь прямо в руку Петру.
- Перестань трястись,- ласковым голосом стал увещевать его Петр.- Нес¬колько секунд назад ты одним рыцарским взмахом отделил человеку голову от тела, а сейчас дрожишь от какой-то пустяковой дырки в боку, или от страха за свою поганую жизнь?
- Для вас дырка, а для меня рана,- со слезами на глазах прогундосил Стас:- Из нее кровь течет.
- Ничего, завтра будешь как новенький,- успокоил его Петр, и без пере¬хода спросил:- Ну как - будем сверлить дыру или ты все расскажешь сам?
- Я не виноват! Эта все стервоза Ольга выдумала, что мы бессмертные и потомки Дункана Маклаута из клана Маклаутов и должны глушить всех иновер¬цев, чтобы в конце остался только один,- трясясь все сильнее и сильнее, с дрожью в голосе торопливо говорил Стас.- Она сказала, что для тренировки нужно поотрубать головы у нескольких десятков человек, а потом начнем ис¬кать иноверцев.
- И как же они должны выглядеть, иноверцы?- поинтересовался Петр.
Стас съежился и отвернулся. Петр понял,  кто первый иноверец:
- Значит это я?
Стас торопливо кивнул.
- А она кого-нибудь уже того?..
- Нет!- продолжая трястись, ответил неудавшийся горец.- Она сказала, что будет координатором. И сказала, что я помеченный роком.
- Каким рогом?- не понял Петр.
- Не рогом, а роком,- почти плача пояснил Стас.
- А!..- догадался Петр:- Рок в смысле судьбы?..
- Ну да...
- Ясно,- кивнул головой Петр, хотя ему ничего было не ясно.- А кто та¬кой