ты должен умереть?- удивился Петр.
Александр косо посмотрел на Петра и сдавленно ответил:
- У меня порок сердца и... Ну, в общем, когда был клинический криз и я на некоторое время вышел из него... В общем - попал в один день. Сначала не поверил, а потом обрадовался...
- Сделал какую-то гадость?- спросил Петр.
Александр нервно пошевелил бровями и пожал плечами.
- А как тебе удается оставаться так долго в кольце?
Терехов повздыхал, как слон, поерзал и едва слышно ответил:
- Приходится каждый день копить зло против кого-нибудь из персонала НИИ и бить его...
- Или убивать?- равнодушно спросил Петр.
- Но это не всегда!- вскинулся Александр, тут же начав оправдываться:- Я же не для себя! Я же для науки!
- Кому она нужна, такая наука,- неприязненно произнес Петр.- Наука на костях и крови своих сотрудников...
- Не надо!!!- вдруг заорал Александр и поперхнувшись, стал надсадно кашлять.
Подождав, когда приступ пройдет, Петр негромко, но жестко произнес:
- Надо, Саша! Надо! Ты не заметил, как превратился в чудовище и всех своих слушателей тянешь за собой! Они без тебя давно бы уже вырвались из кольца: так нет! Ты их там держишь! Это мерзко, Саша!..
Терехов уткнулся в ладони на своих коленях, отчего его позвоночник на¬тянул рубашку на спине как рыбий хребет, и завыл:
- Неправда все!.. Неправда!..
Петр ждал минут десять, пока Александр полностью не успокоится, допил свой чай и грустно сказал:
- Я тебя не обвиняю. Да и не имею на это права. Сам из последних га¬дов, но механических. Недавно обнаружил в себе какие-то зачатки чувств и эмоций. А то бы так и умер, не познав ничего человеческого: сострадания, жалости, горя, грусти, радости, совести - в конце концов!.. Но ты не обра¬щай на меня внимания. Считай, что меня нет и ничего не было.
Александр сидел за столом по соседству и усиленно растирал грудь в ра¬йоне сердца: лицо его было серое.
- Скорую вызвать?- предложил Петр.
- Не надо,- прохрипел Александр.- Скоро пройдет... Не первый раз.
- А мое убийство тебе бы помогло?
- Не знаю... Может быть и нет.
- Вернее всего, что нет,- согласился Петр:- Нужно убить кого-нибудь реального, а не призрак, наподобие меня.
- Призраки...- усмехнулся Александр, постепенно приобретая нормальный цвет лица:- Это ты хорошо сказал - призрак. Мы все призраки.
- Но очень и очень реальные,- добавил Петр, поворачиваясь к компьюте¬ру:- И можем влиять на нормальную жизнь.
Александр подошел к нему сзади и всмотрелся в экран:
- Верни сайт назад,- попросил он Петра. Петр исполнил просьбу, листа¬нув страницу интернета, написанную на английском в обратную сторону.
- Испанцы...- медленно сказал Александр.- Я уже видел сайты канадцев, штатовцев, и однажды проскочили японцы.
- А что там такое?- поинтересовался Петр.
- Такие же как и мы - однодневки,- вздохнул Александр:- Ищут себе по¬добных по всему миру.
- Ты им отвечал?
- Да...- невесело отозвался Александр, возвращаясь к своему компьюте¬ру.- А что толку? Они обрадовались, что не у них одних такое творится! Это и козе понятно. Может быть такие как мы есть в каждом городе, или в каждом населенном пункте,- продолжил он свою мысль, тупо рассматривая экран свое¬го компьютера:- А когда выскакивают из петли, все забывают, как после кли¬нической смерти.
- Может быть это к лучшему?..- задумчиво протянул Петр.
- Для меня - нет!- отрубил Терехов:- Для какого хрена я тогда здесь надрываюсь?!
- Вот об этом я и хотел у тебя узнать?- безжалостно сказал Петр.
- Не надо... Пожалуйста,- попросил Александр и навалившись грудью на стол, спрятал лицо в ладонях.
- Все-таки ты дурак!- резко бросил Петр, продолжая листать сайты.
- Ну и пусть...- едва слышно буркнул Александр.
Больше они не сказали ни слова, до самого вечера. Каждый занимался своим: Терехов продолжил составление программы, а Петр переключился на детские игры для дошкольников без насилия, и с удовольствием скакал по кочкам, управляя разноцветным гномиком, или блуждал в неопасных лабирин¬тах, без оружия в руках.
Больше в НИИ он не приходил. А в подвале они с Александром делали вид, что не существуют друг для друга, как и с Виктором.
За всем этим оказывается внимательно наблюдал полупьяный священник. Однажды он налил пол-стакана и пододвинул водку в сторону Петра. Тот не отказался: с удовольствием выпил и захрумкал огурчиком.
- На тебе хоть и печать дъявольская,- неуверенным голосом произнес поп:- Но ты... Ты получше, чем эти негодяи,- и он ткнул вилкой в сторону слушателей.
На его слова никто не отреагировал. Хотя Петр видел - попа слышали все.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
И вновь потянулись однообразные дни. Петр с утра садился в "Жигули" и мотался по городу и за городом, иногда попадая в передряги: то ударится в чью-то машину и молча выслушивает крики потерпевшего, то его кто-то уда¬рит, и так же молча он выслушивал извинения, то сотрудник ГИБДД перекрывал ему путь своей полосатой палкой.
Но каждое утро он просыпался в своей отвратительной постели тринадца¬того октября, уже остышей от тела Марии. И однажды Петра осенило, что он совершает почти те же поступки, которые делал в самом начале, или почти в самом начале этого закольцованного ада. Ему показалось это примечательным, вроде отметки на дороге, что сейчас будет тупик или крутой спуск. Петр ос¬тановился, прекратил издеваться над собой и машиной. Стал прилежным, вновь стал посещать библиотеки, а вечером - в подвал.
Примерно через месяц, после того как исчезла Мария, внезапно утром раздался стук в дверь. Петр, как ужаленный, подскочил на кровати, и ринул¬ся открывать. Он точно знал, кто стучит. Конечно же это была она.
Сгробастав ее обоими руками, он на весу перенес Марию в комнату и не отпускал до тех пор, пока она не сказала:
- Задохнусь ведь! Прямо медведь, а не человек.
Он опустил ее на пол и отодвинувшись, стал рассматривать. Мария изме¬нилась. Она стала как-то суровее и сдержаннее в чувствах. Петр понял, что в постель она не ляжет. Да ему это и не было нужно, главное, что его не забыли.
Мария, как и раньше, держала в руках пакет с едой.
- Ты хоть чем-нибудь питался?- поинтересовалась она, выкладывая про¬дукты на кухонный стол.
- Иногда,- признался Петр:- В зависимости от настроения,- и тут же за¬сыпал ее вопросами:- Что? Как? Где? Когда? Почему?..
- Все по порядку,- остановила его ладонью Мария, включая плиту.- Каж¬дому овощу свой срок.
- От тебя за версту монашкой несет,- заметил Петр.
Мария едва заметно улыбнулась и согласно полуприкрыла глаза:
- Я себя нашла. Они живут почти так же, как и мы - одним днем.
- Небось конца света ждут?- усмехнулся Петр, натягивая спортивные шта¬ны.
- Нет,- серьезно возразила Мария:- Говорят, что на все воля божия. И я с ними согласна.
- Спелись?- хмыкнул Петр.
- Сжились,- не приняла его сарказма Мария.- Я для них каждый день по¬являюсь заново. Но чем дальше, тем больше они во мне видят свою сестру.
- Мимикрия,- ввернул Петр.
- Возможно,- вздохнула Мария:- Но скорее всего, я переняла их образ жизни и он мне близок. Это мое.
- Вот поеду туда и расскажу, что ты лицедейка,- пригрозил Петр.
Мария усмехнулась, но не язвительно, а терпеливо и с грустью:
- Кого там только нет, если бы ты знал! Их этим не удивишь,- она сняла с плиты кастрюлю с вареной колбасой и поставила чайник:- А монастырь дейс¬твительно очень древний и ни разу не был разрушен. Я нашла там такие вет¬хие летописи - закачаешься! Читать трудно, язык совсем другой.
При этих словах Петр разглядел в гостье прежнюю Марию.
- Например о монголо-татарах. Тебя это интересует?
Петр активно закивал головой в знак согласия, пережевывая колбасу, оказавшуюся за много дней одиночества очень приятной. А может быть потому, что ее готовила Мария.
- Например - Джебе!- Мария с усмешкой взглянула на Петра и откусила маленький кусочек хлеба.
- Не тяни!- попросил Петр.- Перестань мурыжить!
- Имя Джебе оказывается принадлежало одному из полководцев Чингизхана, и жил он почти восемьсот лет назад.
- Ну, мой чуточку помоложе,- усмехнулся Петр:- Лет на пять-деять стар¬ше меня.
- Не все так просто,- продолжила Мария.- Джебе был на Руси в 1226 году и учавствовал в битве на Калке. Затем, после смерти Чингизхана, вместе с этим,- Мария щелкнула пальцами в воздухе, пытаясь возбудить память.
- С Субудеем?- спросил Петр.
- Вот именно! С Субудей-богатуром стал учителем Батыя, а затем он наз¬начил этих военоначальников своими советниками. В 1239 году они пришли вместе с Батыем на Русь, а в 1241-1242 годах растрясли всю Европу. Но еще до этого, Батый, в сопровождении Субудея и Джебе, инкогнито, совершили по¬ездку по Европе и даже встречался с одним из кардиналов, с министром Папы Римского в Италии.
- Инкогнито - это тайно?
Мария подтвердила кивком головы, подцепив вилкой овощной салат.
- Это совсем другой человек,- вздохнул Петр.- Слишком давно. Прошло много лет,- и тут он вспомнил два необычных старинных дротика, впившихся между его пальцев в полированный стол.- Хотя... Хотя...
- Что, хотя?- поинтересовалась Мария.
- Да так,- махнул Петр рукой:- Просто бред,- и потребовал:- Продолжай!
- А больше и не о чем говорить. Меня стали признавать за свою, уже через полмесяца. Я вру конечно, но ничего не поделаешь. Говорю, что совершаю па¬ломничество по святым местам.
- Верят?
- Самое обидное, что верят,- тяжело вздохнула Мария:- Кроме одной, по¬мощницы настоятельницы.
- А что она?..
- Мне кажется, что она так же как и мы крутится в одном и том же дне. Но тщательно это скрывает. Я заметила в ее поведении разницу: ведь для нее все должно быть совершенно одинаково, если она нормальный человек. Но каж¬дый раз помощница ведет себя несколько по иному.
- А ты?
- А я не скрываюсь,- бесшабашно заявила Мария:- Каждый день разная. Набираюсь у них опыта общения, лексикон и другие мелочи.
- Лисбиянство, например?- хмыкнул Петр.
- Грубиян!- обиделась Мария:- Уж где-где, но не в этом монастыре,- она наклонила голову к плечу, словно на иконе:- Я просто млею от их чистоты: духовной и телесной.
- Я рад за тебя,- серьезно сказал Петр.
- А как дела у тебя?- поинтересовалась Мария.
- По-старому,- пожал плечами Петр. Он не стал ей говорить о том, что предчувствует какие-то изменения:- И в подвале все так же.
- Ну и хорошо,- бесцветным голосом сказала Мария и тут же поправи¬лась:- То есть - ничего хорошего! Хорошо - это когда все выскочат из этого круга.
- Выскочим,- пообещал Петр и осторожно спросил:- Ты надолго?
- Сейчас уезжаю,- грустно поведала Мария.- Мне нужно в монастырь.
Петр нахмурился и почувствовал на голове ее руку.
- Не печалься,- попросила Мария:- Я буду наведываться,- и поднявшись с табурета, не прощаясь пошла к выходу.
Петр снова остался один. Но настроение не ухудшилось. На душе было яс¬но и тепло, будто прикоснулся к чему-то светлому и пушистому.
Вечером он у входа в подвал впервые встретился с Александром. Терехов его ждал специально, это Петр определил по нервозности лектора, по тому, как тот оглядывал улицу.
- Случилось что?- негромко поинтересовался Петр, выныривая из полумра¬ка рядом с Александром.
Тот вздрогнул от неожиданности, помолчал с минуту, разглядывая лицо Петра в отсвете зарева далеких огней и вяло сказал:
- Наверное скоро я выскочу из кольца... Многого не успел.
- В этом виноват я?- в лоб спросил Петр.
- Да нет!- замахал обоими руками Терехов:- Какая тут вина! Просто для меня уже невозможно оставаться в одном дне. Я это чувствую.
