что сделать: проследить где она бы¬вает и нанять бомжей за литр бормотухи, чтобы изобразили на нее нападение, и раскидать напавших, или просто подойти и познакомиться? Она же наверняка его не помнит, не разглядела. Тронувшись с места, Петр поинтересовался у своих голосов, что они об этом думают? Но в ответ услышал лишь гробовое молчание.
"Ну и ладненько,- подумал он:- Без вас разберемся! Здесь бы вы как раз оказались лишними. Личная жизнь должна проходить без посторонних, в интим¬ном уединении".
Когда почти подъехал к особняку, все-таки решил не прибегать к помощи бомжей: противно и банально.
- Будем надеятся на авось, или, как говорят не испорченные мужчины, на экспромт,- сказал он сам себе, выбираясь из машины, прислушиваясь к тиши¬не, к отдаленным звукам с трассы. Помедлил и неторопливо полез пригибаясь сквозь мокрые от утренней росы кусты.
Маша вышла из стеклянных дверей, к радости Петра, около половины вось¬мого. Напряженным взглядом осмотрела местность, закрыла дверь на замок и пошла пешком по асфальту в сторону города. Петр, прячась за кустами, пошел следом. Машину он спрятал среди деревьев, поэтому она прошла мимо и не за¬метила ее. Петр поколебался, но махнул рукой и пошел дальше пешком: ему не хотелось поднимать шум звуком мотора и пугать женщину.
Стрельцова вышла на трассу и остановила первую легковую автомашину. Петру повезло несколько меньше, но частника он поймал и показав ему сто долларов, потребовал:
- Вон тот "Жигуль" видишь?
- Догнать что ли?- усмехнулся усатый и веселый водитель.
- Нет. Только не дай ему оторваться больше, чем на полсотню метров.
- Бу сделано, шеф!- ответил частник и очень корректно "повел" "Жигу¬ля", в котором ехала Стрельцова.
У станции метро Маша вышла из машины и быстро спустилась вниз по лест¬нице. Петр бросил на колени довольному водителю сотню и двинулся за ней. Он сумел попасть в тот же вагон, но в другую дверь. Пробравшись между плотной массой едущих на работу пассажиров, Петр встал рядом с объектом. Она явно ехала в центр, очевидно в театр.
Петр крутил в голове различные комбинации: от нечаянного толчка и из¬винения за это, до опять же простого приема - подойти к ней и сказать:
- Здравствуйте! Я ваша тетя! Не помните? А сами говорили, что мы можем встретиться в любой момент,- но все отвергал. Примитив.
И тут ему повезло: в вагон вошел мужчина лет сорока-пяти и громогласно объявил:
- Граждане пассажиры! Наш президент ничего не видит вокруг себя, а ря¬дом с ним сидят воры и ворами погоняют. Все наши денежки текут за рубеж, по вине президента и олигархов...
- О господи!- простонала сидящая неподалеку женщина:- Нигде покоя нет.
- Сбрендил!- коротко сказал низенький мужчина.
- А якутские алмазы?!- продолжал надрываться мужик, возомнивший себя громкоговорителем:- Они же их просто расхищают!..- он орал так, что перек¬рывал грохот колес и объявления в динамиках вагона. Многие пассажиры стали убегать из этого вагона в соседние. Но Стрельцова мужественно терпела.
Перед одной из остановок, Петр сделал шаг к оратору и достаточно гром¬ко сказал:
- Послушай, парень! Вот ты тут нам рассказываешь очень интересные ве¬щи! И мы же многое кое-что от тебя узнали! А вот в соседнем вагоне про это еще не знают. Ты иди и им расскажи то же самое. Они же не просвещены!
Мужик дико посмотрел на Петра, согласно кивнул головой и выскочив из их вагона, успел таки влететь в соседний. Пассажиры, это было видно через окна, шарахнулись от него в другой конец, поближе к дверям.
- Спасибо,- негромко сказал женский голос. Петр оглянулся и увидел Ма¬шу Стрельцову. Это она благодарила его. Она его не узнала. Петр заметил морщинки у глаз и определил, что ей уже под сорок, хотя она еще очень и очень...
- Пожалуйста,- ответил Петр и немного помолчав для приличия, поинтере¬совался:
- А где мне сойти, чтобы попасть в "Современник"?
- В театр?!- удивилась Стрельцова.
- Угу!- подтвердил Петр.
Она окинула его оценивающим взглядом и видимо удовлетворившись, сказа¬ла:
- Я еду туда же. Не отставайте и попадете как раз в нужное вам место.
Петр поблагодарил ее кивком головы, но не удержался и съязвил:
- И в нужное время?
Она задумчиво качнула светлыми кудрями, кажется все-таки некрашеными, и с расстановкой произнесла:
- Ну это кому как...
- Не понял?- стал прикидываться лохом Петр.
Маша едва заметно улыбнулась:
- Некоторые вообще не могут попасть в нужное время.
- Застряли, что ли?- продолжал дурачиться Петр, на самом краешке пони¬мания ею, что они попали в одну и ту же беду.
- Возможно,- медленно сказала Стрельцова и добавила:- Пойдемте! Наша станция!
Они вышли на поверхность через Тургеневскую. Пересекли трамвайные пути и медленно пошли рядом, считая бетонные плиты, которыми были устелены до¬рожки на бульваре.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ЧИСТИЛИЩЕ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
- Я вас сразу узнала, как только вы спровадили ходячий телевизор в со¬седний вагон,- неожиданно сказала Стрельцова и искоса посмотрела на Петра.
- В каком смысле?- Петр понял это сразу, но прикинулся непонимающим.
- В самом прямом,- усмехнулась женщина:- Это ведь вы гнались с милици¬онером за мной у трех вокзалов?
Петр решил, что запираться и отнекиваться - дурной тон. Да и не для этого он вел ее от самого коттеджа.
- Я не заметил, что вы меня узнали,- польстил он ее наблюдательности.
- Актриса...- коротко объснила женщина свое умение скрывать чувства.
- Неужели вы играете не только на сцене, но и в жизни: то бессмертную, то жертву, то актрису?
Она резко остановилась и в упор посмотрела на Петра:
- Так это вы меня убивали?- Стрельцова сделала страшные глаза.
- Угу!- усмехнулся Петр, и для верности кивнул головой.
- Зачем?!
- Если вы этого не поняли сами, то объясниться мне будет очень труд¬но,- но подумав, добавил:- Во благо... Останавливал большее зло меньшим.
Стрельцова постояла в задумчивости еще с минуту и медленно направилась дальше, к театру. Петр молча пошел рядом.
- Для вас ведь тоже один и тот же день повторяется бесконечно?..- она снизу вверх, повернув по-птичьи голову, заглянула ему в глаза.
Петр молча кивнул.
- Это что... Знамение свыше или нормальное явление?- спросила она.
- Ни то, ни другое,- вздохнул Петр.- Это наказание.
Стрельцова задумалась, опустив голову. Нашла камешек на плитах и стала его легкими пинками гнать перед собой.
- А ведь правда - это наказание,- едва слышно ссогласилась она:- Вроде бы находишься среди людей и одновременно в совершенном одиночестве. Камера пыток, как у средневековой инквизиции,- она вновь взглянула на Петра:- А кто это делает?..
- Не знаю,- задумчиво ответил Петр.- Сначала я думал, что найду того, кто это делает, и попробую свернуть ему шею, или погибну сам. Но позже не¬ожиданно выяснил, что наказываются не только люди, но и более высшие су¬щества.
- Значит - это Бог!- уверенно сказала Стрельцова.
- Один авторитет, из верхов,- Петр показал глазами в небо:- Он не с Земли... Так вот он сказанул, что Бог тоже попадал в такие ситуации.
- Да вы что?!- воскликнула женщина, явно испугавшись:- Это кощунство! Выше Него никого нет в нашем мире.
- В нашем - да!- согласился Петр.
- А... А... Как же это?- растерялась Мария:- Неужели есть что-то еще?!
- Не исключено,- подтвердил Петр и остановился. Они не дошли до той скамейки, где он сидел с Ириной, бывшей женой. Ему почему-то не захотелось дальше идти.
- Давайте присядем здесь,- предложил он Стрельцовой:- Вы ведь не торо¬питесь в театр?
Мария подумала мгновение и уселась на скамейку. Петр расположился ря¬дом.
- Почему без зонтика?- поинтересовался он, желая сменить неприятную для него тему.
- Я обычно во второй половине дня нахожусь под крышей,- рассеянно объ¬яснила Стрельцова.
- И чем занимались все это время?
- Ждала.
- Что все пройдет само собой?- усмехнулся Петр.
- Как наступило, так и должно пройти!- удивилась актриса.
- А грехи по-боку?- вновь усмехнулся Петр:- Сами рассосутся?
- Какие грехи?- испугалась Мария и пристально посмотрела на Петра.
- Вы думаете, что случайно попали во временную петлю? Думаете, что просто там,- Петр еще раз показал на небо,- все образуется и нормальная жизнь продолжится?
- Какие грехи?..- ужасаясь чему-то прошептала актриса:- Какие у меня грехи?..- и неожиданно уткнулась в ладони и бесшумно расплакалась, судо¬рожно дергая плечами.
Петр не стал ее успокаивать, ждал, когда она отрыдает. Ей же от этого будет легче.
А вокруг бурлила жизнь: по обе стороны бульвара мчались потоки машин, иногда звонко сигналя. Мимо скамейки шли прохожие, пробежали подскакивая от избытка чувств две школьницы, видимо у них отменили занятия. И никто не обращал внимания на мужчину и на украдкой плачущую женщину, будто их не было. Весь мир был по ту сторону жизни, а они по эту, непонятно какую. И не живые, и не мертвые.
Через полчаса, Стрельцова оторвала зареванное, с размазавшейся тушью, лицо от ладоней и всхлипывая спросила:
- Что же делать?..
- Исправлять себя,- жестко ответил Петр.
- Как исправлять?- продолжала всхлипывать актриса:- Это невозможно исправить, потому что давно прошло... А я здесь, застряла в одном дне... Как я исправлю?..- и она по детски шмыгнула носом.
- Я же не предлагаю исправлять ситуацию, которая давно прошла,- твердо сказал Петр:- Нужно исправлять самого себя.
Стрельцова стала успокаиваться: вытащила из кармана куртки зеркальце, платочек и стала вытирать черные потеки на щеках.
- Вам хорошо говорить,- убитым голосом произнесла она:- У вас наверное и грехов-то почти нет. Вон вы какой уверенный в себе. А у меня...
- Сделанного не исправишь!- зло, с шипением в голосе, бросил Петр, за¬метив, что Мария испугалась его вида. Он уже без нервов, но холодно про¬должил:
- Я еще раз повторю: исправлять нужно не грехи, а самого себя! Плох тот человек, что совершает мерзости, но еще хуже тот, кто получает от мер¬зостей удовольствие и радуется совершенному.
Актриса долго думала над его словами и с надеждой посмотрела ему в глаза:
- Так еще можно все поправить?
- Если честно осудить самого себя... покаяться... Не для отвода глаз, не для публики, а до глубины души, если она у тебя есть.
- Вам говорить легко,- с упреком произнесла Мария:- Что вы делали пос¬леднее время?
- Почти пять лет сидел дома,- хмыкнул Петр:- Я пенсионер.
- Но вы не так уж очень...- она запнулась:- Выглядите?.. Я бы никогда не подумала...
- За выслугу лет, а не за возраст,- терпеливо объяснил Петр.
- Угу!- покивала головой Мария, поняв о чем речь:- Ну а раньше... Что вы делали раньше?
- Работал ликвидатором,- спокойно сказал Петр. Ему почему-то сильно захотелось рассказать ей все, или почти все о своей жизни. И от появивше¬гося желания стало страшно.
- Аварии какие-нибудь?- продолжала интересоваться она.
- Людей ликвидировал.
- Как это?!
- По всякому: кого из пистолета, кого удавкой, кого холодным оружием или ядом, газом. Все было.
- И много?..
Петр на секунду задумался и честно сказал:
- Много.
- Вы были палачем?!- догадалась актриса, и немного отшатнулась от него.
- Да нет,- хмыкнул Петр:- Скорее киллером. Палачи работают в тепличных условиях, а я - в боевых. Последние годы ликвидировал профессионалов, ко¬торые тоже были ликвидаторами. И как видите - выжил. Хотя многие из них, как я считаю, сильнее
