брызгами бетон около стола.
Александр сразу же затих, принюхиваясь. Вслед за ним в их сторону посмотрели все слушатели.
- Дъявольское,- буркнул священник:- Преисподней воняет.
А Петр неожиданно заметил вспыхнувшие на секунду зеленым огнем глаза той женщины, укутанной в черный платок, которая не позволила ему помогать убираться в подвале.
"Ведьма!- промелькнула у него мысль.- И кого только здесь нет?"- с удивлением подумал он, примащивая голову на руках, лежащих на столе. Мария уже спала.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Утром, отказавшись от чая, Петр рванул к трем вокзалам, хотелось ему заглянуть в колодец с трубами отопления и увидеть там Стаса. Вернее, он надеялся, что парня там нет.
Колодец был пуст. Из него тянуло теплом и сыростью. Петр посидел нем¬ного на кучке гравия, где недавно, или сто веков назад, беседовал со Ста¬сом, и ему стало грустно и одновременно хорошо: все-таки выход из этого кошмара есть! Нужно только не сбавлять темп, продолжать жить так, как он живет сейчас. Петр уже давно понял, что если он нагружается каждый день до упора, то постепенно меняется, хотя сам этого замечает, лишь изменяющееся отношение к нему людей говорит об этом.
Жаль только что фиксирует это он только по тем, кто рядом. А они по¬добны ему. Значит их мнение о нем может быть субъективным. Однако и ос¬тальные, живущие этот день один раз, встречаясь с ним в магазине, на доро¬ге, не сторонятся, как это было раньше, и даже разговаривают. В прошлые времена, а вернее - вчера, его старались молча обойти, уступали дорогу, а сейчас даже улыбаются в ответ. Как ни странно, и он научился шутить и не просто улыбаться, а воспроизводить спектр улыбок, в зависимости от ситуа¬ции: от тонко-ироничной, до грубо-нахальной.
Он механически ехал к своему дому на "Жигуле", встречая знакомых про¬хожих, узнавал машины, на дороге изученной за многочисленные поездки. Он размышлял и надеялся, что выбрал правильный путь изменения самого себя. А вот Виктор все равно ничего не понял. Вернее: он не знает, что нужно де¬лать с собой дальше - его "прикопанные" Души исчезли. Очевидно в первый раз он просил у них прощения, а не казнил себя за содеянное. Возможно то же самое делает и сейчас, ползая на коленках в лесу.
Все-таки неприятно, но очевидно снова придется ему помогать. Петр это предчувствовал. И внутри что-то говорило, что нужно с ним делать дальше. Неведомое знание гвоздем сидело внутри, но открываться не хотело. Очевидно и здесь чужак постарался. Петр знал, что предстоящее испытание для Виктора будет ужастным. Выдержит ли он его?
Петр забежал в магазин и купил продукты, добавив к ним бутылку водки и вина. Дома не торопясь решил сварить колбасу, а не жарить, как в прошлый раз. Услышав нервный стук в дверь, открыл. Мария не вошла, а ввалилась в квартиру: вид ее был потерянный, волосы растрепаны. В одной руке она дер¬жала пустой полиэтиленовый пакет, а другой тащила по полу спортивную сум¬ку. Увидев подругу в таком виде, Петр даже немного испугался за ее рассу¬док.
Она молча прошла на кухню не снимая куртки, бросила на пол и пакет, и сумку, упала на железный табурет и разревелась, не пряча лица. Петр посто¬ял напротив нее несколько секунд и решил не мешать, принявшись жарить яич¬ницу, он подкупил десяток яиц.
Мария рыдала минут десять. Наконец, отдышавшись, запинаясь объяснила:
- Не могу я больше терпеть!.. Вчера шла к тебе в такое же время... И сегодня... Одни и те же лица!.. С одними и теми же выражениями. Как в кош¬марном сне!..- и сложившись пополам, упала лицом в колени, разметав длин¬ные светлые волосы. Рыдания стали тише, но ее плечи и спина судорожно дер¬гались, словно от сильного озноба.
- Стас молодец,- произнес Петр, будто ничего не происходило. И заметив сквозь слезы любопытный взгляд Марии, пояснил:- Вырвался! Он теперь нор¬мальный.
- Ты его не нашел?..
Петр отрицательно мотнул головой.
- А может быть это временно?..- не сдавалась Мария, продолжая всхлипы¬вать.
- Я думаю, что постоянно,- серьезно сказал Петр.- Это надежда для всех...
Мария постепенно справилась с собой. Поднялась с табурета и шатаясь прошла ванную. Петр понимал ее состояние, похожее на каждодневное сводящее с ума выкапывание и закапывание одной и той же ямы. Он вспомнил, что по¬добным образом фашисты доводили до безумия самых стойких заключенных. Но у тех был выход: побег или смерть. У них же никакого выхода не было. Прислу¬шавшись, как Мария плещется под душем, расставил тарелки, положил на них яичницу и колбасу.
Из ванной Мария вышла в халате с чалмой на голове, но вид у нее был измотанный и побитый, будто она прошла пешком расстояние от Луны до Земли. Ни слова не говоря, они уселись за стол. Петру уже пришлось переживать по¬добное, происходившее с ним раньше. Но он притерпелся: может быть сказа¬лась старая закалка ликвидатора? Поэтому он спокойно поднял рюмку коньяка, стукнув ее по краешку рюмки налитой для Марии и выпил. А потом стал добро¬совестно есть свою яичницу с колбасой. Мария проглотила капельку спиртного и отрешенно уставившись в тарелку, начала ковырять в ней вилкой.
- Разве у тебя подобного не было?- наконец поинтересовалась Мария, не¬отрывая глаз от яичницы.
- Там!..- Петр ткнул большим пальцем за спину.
- И ты не боишься? Не переживаешь?..
- Некогда бояться и переживать.
Мария посмотрела на него больными глазами и тяжело вздохнув, сказала:
- Что-то нужно делать... Мне что-то нужно сделать. Иначе, я не знаю, чем все кончится.
- А как ты ходила в театр?- удивился Петр.- Это длилось, как сказала, почти три месяца?
- Я выходила из дачи каждый день в разное время. Мне встречались раз¬ные люди. Иногда видела знакомых, но со спины.
- И на "Форде" ездила,- добавил Петр:- Его кажется пытались угнать?
- Да! Раз сорок угоняли,- Мария усмехнулась:- Вот дурачок-то...- И внимательно посмотрела на Петра:- А ты видел?..
- Видел,- кивнул Петр головой.- Твой угонщик все время попадал под трамвай.
- Угу!- подтвердила Мария:- Он осветителем в театре работает.
- А как с ним сейчас?
- А никак,- Мария снова всхлипнула, но удержалась от слез:- Он ничего не помнит: работает как раньше.
- Зато ты знаешь - на что он способен.
Мария грустно усмехнулась, поднялась из-за стола и прошла в комнату. Сбросив халат, она легла на кровать, укуталась одеялом и сказала:
- Давай сегодня просто поспим?
- Давай,- согласился Петр. Он быстро разделся и улегся рядом. Немного подумав, спросил:- А что если ты?.. Если забеременеешь?
Мария хмыкнула:
- Не получится - у меня спираль,- и после минутного молчания задумчиво произнесла:- А впрочем, интересная была бы картина,- она повернувшись на бок, закинула ногу на Петра:- Не получится у нас просто так поспать,- про¬шептала Мария. Но Петр не почувствовал разочарования в ее словах.
- Я тоже об этом подумал,- улыбнулся он, и погладил ее ладонью.
У них все получилось уже без спешки, как у нормальной семейной пары. Потом они уснули.
Вечером в подвале, Петр с нетерпением ждал появления Виктора, прислу¬шиваясь к Александру, который объяснял слушателям свое понимание течения времени. Получалось так, что время - это не четвертая координата, введен¬ная Альбертом Эйнштейном в его Общей теории относительности, а постоянно и квантованно изменяющаяся масса вещества, о чем когда-то говорили Фред Хойл и Джейент Норликар.
Микрочастицы каждую секунду "дружно" сбрасывали в пространство часть своей массы. И это делают буквально все частицы вещества, кроме тех, кото¬рые двигаются со скоростью света. Поэтому вещество постоянно изменяется, становится менее массивным, что влияет на его качественное состояние. Именно это человек ощущает как течение времени.
Как ни странно, но Петр сегодня понял в объяснении Александра почти все. И это его очень удивило. Ведь совсем недавно, он был словно пенек, который поддавался лишь топору. А тут воспринял тонкости строения микроми¬ра. Но Петра не порадовало расширение собственного кругозора, потому что: чем больше он узнавал, тем больше появлялось вопросов без ответов. Очень заковыристых вопросов.
От группы слушателей отделился писатель и подсел к их столу, с очеред¬ным сюжетом. Он галантно раскланялся с Марией, и заметив, что Петр увлечен лекцией, стал излагать ей сценарий случайной встречи двух семей в третьей семье, на каком-то торжестве. И мужчина одной из пришедших в гости семьи, вдруг страстно влюбился в женщину другой пришедшей семьи. Она ответила ему взаимностью.
Все это происходило на глазах собравшихся: малолетних и взрослых де¬тей. Неожиданно вспыхнувшие чувства, попрали все законы этикета у двух несчастных людей, не встретившихся раньше. Обстановка при этом вместо праздничной стала нервозной и взвинченной.
Петр краем уха прислушивался к автору, больше уделяя внимание Алек¬сандру, но еще больше ожидая Виктора. Наконец-то милиционер появился на лестнице. Как определил Петр, он был трезв и почти не грязный: наверное перестал елозить по мокрой глине около "прикопанных".
- Побудешь здесь?- обратился Петр к Марии.
- А ты далеко?
- Есть дело,- не объясняясь сказал Петр и выскользнув из-за стола, направился к полковнику, занявшему свое место рядом с висельником у даль¬ней стены. Он постоял напротив Виктора несколько секунд, пытаясь поймать его ускользающий взгляд и вздохнув, предложил:
- Пойдем?
Виктор с удивлением посмотрел Петру в глаза, но ничего не спросив, поднялся на ноги, выражая свою готовность к любому действию. Александр прервал лекцию и вместе со всеми слушателями проводил настороженным взгля¬дом уходящую из подвала пару. Мария дернулась, порываясь пойти следом, но сдержала себя и осталась сидеть на месте.
- Дъяволу дъяволово!- изрек поп им вслед и плеснул в стакан из первой бутылки.
Петр шел впереди к своему дому. Но не пошел в квартиру, а направился к "Жигулю", покорно стоявшему рядом с гаражами. Виктор безмолвно шагал за ним, стараясь ступать как можно тише. Он боялся даже спросить куда и за¬чем, решив, что хуже ему сейчас ни от чего не будет. Для него во много раз страшнее его нынешнее положение.
Забравшись в машину, Петр открыл заднюю пассажирскую дверь и завел двигатель для прогрева. Виктор безропотно уселся на сиденье и осторожно захлопнул дверку.
Свернув с Дмитровского шоссе направо и объехав ветки поваленного дере¬ва, Петр остановил машину и заглушив двигатель, выбрался в кромешную тем¬ноту. Еще днем, готовясь к походу, он купил фонарь. Яркий луч света проре¬зал пространство с искрящейся водяной пылью, которую белоруссы почему-то называли мрякой, отпечатался мечущимся кругом на пожелтевшей мокрой лист¬ве, устилавшей землю. Ни слова не говоря, Петр зашагал к поляне с ведьми¬ным кругом. Он не знал, что произошло с этим местом за прошедшее время.
Когда у границы поляны, деревья расступились, Петр рассмотрел посреди ее красноватые отблески низкого пламени, которое не в силах был потушить мелкий дождь. Петр запросто шагнул через границу, а Виктора повело в сто¬рону. Это Петр услышал по чавкающим в раскисшей земле шагам, донесшимся слева. Он оглянулся. Виктор остановился, протянув перед собой руки, ощупы¬вая воздух перед каждым шагом, чтобы не наткнуться на дерево. Петр понял, что он не видит ни его, ни света фонаря.
Сделал несколько шагов в
