Чистилище для грешников

сторону милиционера, Петр напугал его, выныр¬нув из воздуха с ярким фонарем в руке. Но Виктор не вскрикнул, а лишь вздрогнул. И вновь ничего не спросил.
Петр взял его за руку, ладонь у Виктора была ледяная и влажная, и по¬вел внутрь круга, чувствуя, что Виктор напрягает все силы при каждом шаге, стараясь на быть обузой. Петру показалось, что полковник бредет словно сквозь плотную среду, или в толще воды, хотя сам не чувствовал никакого сопротивления.
Наконец они подошли к ведьминому кольцу, окантованному красными вспо¬лохами пламени с острыми как кинжалы язычками. И только здесь Виктор по¬чувствовал, что больше ничто его не сдерживает. По шумному дыханию товари¬ща, Петр понял, как ему было трудно идти.
- Боишься?- негромко поинтересовался Петр.
- Там!..- Виктор показал освещенной призрачными огнями головой, в сто¬рону пройденной поляны:- Там было жутко...- он стоял согнувшись, уперев¬шись руками в колени:- И не знаю почему. Накатывало что-то невыносимо страшное,- Виктор поднял глаза и посмотрел на Петра:- Ты сильный!.. Я не понимаю я тебя...
- Отдохнул?- вместо продолжения разговора спросил Петр.
- Кажется...- ответил Виктор, медленно распрямляясь.
- Топай прямо поперек этого кольца,- Петр ткнул рукой в сторону ведь¬миного круга.- Не останавливайся, что бы с тобой не происходило. Старайся его перебежать.
- Понял,- хрипло сказал Виктор, и вновь согнулся, приняв стойку бегу¬нов, напоминающую высокий старт.
- Готов?- спросил Петр.
Виктор молча кивнул головой.
Петр с силой толкнул его за огни, внутрь, сам слегка углубившись рукой за границу круга и почувствовал сильное жжение кисти. Он сунул руку под¬мышку и стало немного легче, боль ослабла.
Виктор дико кричал и злобно рычал внутри круга, превратившись в факел синего огня, но упорно, шаг за шагом двигался к противоположной границе, очерченной красными огнями. Петр пошел вокруг, ожидая что милиционер вот-вот исчезнет и превратится в пепел. Но тот не успел сгореть весь. Оче¬видно слишком много пережил и очень сильно ему хотелось избавиться от кош¬мара. И не проронил ни звука, хотя Петр знал, как это больно - гореть за¬живо.
Еще два шага, еще шаг и вот он вывалился из круга и упал перед Петром. Но это был не человек, а кусок шевелящегося сильно обгоревшего мяса с тор¬чащими из груди ребрами, под которыми еще дергалась диафрагма. Белые, опа¬ленные огнем, кости вместо локтей и колен, тускло блестевший от краснова¬тых огней голый череп, с пустыми глазницами и страшным оскалом зубов.
Над останками поднимался плотный дым с отвратительным запахом горелого мяса. Петр подавил свою неприязнь, перетерпел отвращение, переживая с Вик¬тором последние мгновения его мученической смерти. Наконец, то что оста¬лось от сожженного дъявольским огнем тела, дернулось в последний раз и за¬тихло. Виктор умер. Петр обошел отвратительную кучку мяса и костей и вы¬толкнул носком туфля ногу Виктора, ступня которой тлела в кровавом огне. При этом он почувствовал будто его слегка ударило слабым током, как в сы¬рую погоду от электросварки.
Петр постоял с минуту над останками, зажав нос пальцами, и развернув¬шись пошел назад, подсвечивая себе фонарем, в сторону дороги, огибая крас¬ные огни, в ту сторону, где оставил машину.
В подвал он вернулся за несколько минут до того, как отключится. Быст¬ро уселся за стол рядом с Марией, писателя уже около нее не было, и уронил голову на лежащие на столе руки. Но чуть раньше заметил встревоженные гла¬за слушателей и Александра, и сверкнувший зелеными колючими искрами из-под надвинутого черного платка, взгляд ведьмы, прогнавшей его в первый день.
- Чур меня! Чур!- промычал священник и вяло перекрестился.
- От тебя паленым пахнет,- прошептала Мария.
Это последние слова, которые Петр услышал, прежде чем отключиться.
Следующие пять дней были похожи один на другой как две капли воды. Ма¬рия прибегала утром, но каждый раз в разное время, что-то готовила на пли¬те, они выпивали, ели и валились на кровать. В эти дни Петр спал без сно¬видений, а Мария не говорила, видела ли что она во время сна. Петр не спрашивал.
В подвале тоже все было как обычно, кроме поведения Виктора, заявивше¬гося в первый день после гибели в кругу, словно новая монета: он был в гражданском костюме. Кивком головы поздоровался с Петром, но не подошел к нему, а направился в дальний угол, где отыскал ящик из-под бутылок. Потряс им в воздухе, сбрасывая пыль, а потом аккуратно выдул пыль из углов. Затем подошел к слушателям и уселся на отшибе, с интересом внимая лекции Алек¬сандра. Петр сразу почувствовал: пришел совершенно другой человек.
Поп косо глянул на Виктора и фыркнул, но креститься не стал.
На шестой день Мария прилетела рано, Петр еще не встал с кровати. Она привезла продукты, но без спиртного. Присела на край кровати, не снимая куртки и задумалась. Петр понял, что она на что-то решилась, но подгонять ее не стал. Минут через пять Мария сказала:
- Еще в детстве мама и папа возили меня по области, у них был отпуск. И однажды мы приехали в монастырь, женский. Я помню, что тетенька в чер¬ном, наверное настоятельница, сказала:"Наш монастырь самый древний на Ру¬си. Он появился почти сразу после крещения".- Поеду туда.
- Ты уверена, что тебе это нужно?- с нескрываемым любопытством спросил Петр.
Мария молча кивнула головой, пояснив:
- Где-то на грани сознания...
- А далеко ехать?
- Почти на край области.
- На чем поедешь?
- На "Форде",- усмехнулась Мария.- Он пока что в моем распоряжении.
Петр поднялся и не торопясь одевшись, прошел на кухню, ставить чайник.
- Я не буду есть,- сказала Мария:- Еду прямо сейчас.
Петр остановился посреди кухни с чайником в руке и внимательно посмот¬рел на нее. Мария сорвалась с места, подбежала к нему и чмокнув в щеку, бросилась к выходу, крикнув на ходу:
- Спасибо тебе за все!- и скрылась за дверью.
Петр медленно поставил чайник на плиту и выглянул в окно. Кроме знако¬мых прохожих и машин на площадке стоял кофейный "Форд". Выскочив из подъ¬езда, Мария нашла его окно и махнув рукой, нырнула в машину. Петр проводил глазами вспыхнувшие при выезде на трассу стопсигналы "Форда" и вытащил из пакета колбасу. Но есть ему не хотелось.
Механически отрезал круглый ломоть и стал его жевать, не чувствуя ни запаха, ни вкуса, словно во рту была оберточная бумага. Показалось, что писатель из подвала испытывал именно такое чувство, когда рассказывал свои сюжеты.
Петру стало невыносимо грустно: каким-то образом он помогал людям кон¬тактировавших с ним, а сам как... пенек обоссанный, или индюк надутый... Внутри что-то сжалось и на глаза навернулись слезы. Петр чувствовал горя¬чие дорожки на щеках, но не вытирал их, продолжая жевать "картонную" кол¬басу.
Он старался ни о чем не думать, это умение осталось у него еще с прош¬лых времен. Боялся начать жалеть себя и впасть в отчаяние. Он страшно сос¬кучился по обычной человеческой жизни, но терпел, не прикладывая пока к своему существованию чрезмерных усилий, терпел издевательства судьбы. Знал что когда-то все изменится, но совершенно не подозревал в какую сторону. Однако, любые изменения были для него благом, даже самые страшные. Он уже ничего и никого не боялся, даже самого себя.
Сегодня поехал В НИИ. Подождал пока Терехов выпишет пропуск и вошел за ним в лифт. В лаборатории Александр ничего не спрашивая, усадил Петра за один из компьютеров и коротко объяснил, что сегодня он может погулять по интернету и поискать какую-нибудь информацию. А сам подсел к другому аппа¬рату и лихорадочно принялся набирать свою программу.
Петр лениво полистал сайты, но мало что понял: они почти все были на недоступном ему английском языке. Спустя час, Петр заметил, что Александр отвалил от своего компьютера и принялся заваривать свой чифир.
- Мне кажется, что в кольце времени ты завис добровольно,- негромко произнес Петр, хмуро поинтересовавшись:- Не слишком ли дорогое удовольст¬вие?..
- Я же тебя не спрашиваю...- начал было Терехов, но Петр перебил его.
- Хочешь - расскажу про себя?
- Нет!- резко мотнул головой Александр и подул на горячий чай.
- И выходить из этого состояния не хочешь?- спросил Петр.
Александр промолчал.
Но Петр решил сорвать на нем зло за всех, кто не может, но хочет изба¬виться от наказания в чистилище.
- Каким образом тебе удается оставаться в одном и том же дне?! Ведь ты, насколько я наслышан, торчишь здесь несколько тысяч лет, во что я сов¬сем не верю. Несколько десятков... Ну, две-три сотни! Куда ни шло. А нес¬колько тысяч!.. Это перебор!- сказав это, Петр почувствовал приближающуюся сзади опасность. Он точно знал, что это такое и ощущал расстояние. Решил на всякий случай проверить себя, наработанные и въевшиеся в самое нутро рефлексы.
Когда до занесенного в район шеи ножа оставалось полметра, Петр резко развернулся на крутящемся стуле, моментально перехватил правой железной рукой кисть Александра в скручивающий захват, и из сидячего положения сбил в сторону центр тяжести тела худющего Терехова, проделавшего двухметровую дугу по воздуху, и с костяным грохотом ударившегося о стену. Нож отлетел к другой стене.
С грустным видом Петр наблюдал, как Алксандр медленно поднялся на ко¬лени и размазывая слезы по щекам стал вдруг выкрикивать:
- Ты появился неизвестно откуда!.. Тебя все боятся!.. Все прошли через смерти, и более страшные вещи, а все равно тебя боятся! Кто ты такой?!
- Ты боишься?- спокойно спросил Петр, на мгновение прервав рыдания Те¬рехова.
- Да! Да!!- крикнул Александр.- И я тоже!.. После твоего появления у нас все изменилось,- он сбавил тон и всхлипнул. Слезы ручьем бежали из обоих его глаз.
- И это все, на что вы способны - испытывать страх?
- Ты меня неправильно понял!- возмутился Александр:- У нас не животный страх. У нас страх, похожий на тот, когда стоишь на краю бездны и качаешь¬ся, не зная: сигануть вниз или отступить на назад.
- Странные ощущения,- посочувствовал Терехову Петр:- Но они меня не интересуют. Знаешь, что мне надоело за последнее время?- и не дожидаясь ответа Александра, продолжил:- Постоянные слезы,- губы Петра неприязненно скривились.
- Именно ты их и вызываешь!- зло бросил Александр, вставая на подгиба¬ющиеся ноги и кое-как наливая чай в чашки, дрожащими руками, расплескивая напиток на лежащие бумаги.
Петр медленно встал и взяв свою чашку, вернулся назад:
- Продолжай.  Я весь внимание...  - сказал он, отхлебывая приятную го¬речь.
- Ты хуже демона,- упавшим голосом произнес Александр, и плюхнулся в кресло.- Он страшен своей силой, а ты еще страшнее, своей непонятностью. Я заметил,- нервно вздохнув, признался Александр:- Что когда ты появлялся, то этот демон весь напрягался и съеживался, будто ты мог одним махом с ним расправиться. Даже он тебя боялся!.. Кто ты такой?!
- Рассказать?- спокойно спросил Петр.
Александр энергично замотал головой в знак отрицания:
- Ничего я не хочу слышать!!
- А ты же паразитируешь, используя судьбы других людей,- безжалостно бросил Петр:- Я не верю, что все это из-за науки.
- Возможно,- согласился Александр.- Но я хочу сделать как можно боль¬ше, прежде чем умру. Я не гонюсь за славой, просто очень хочу прорваться вперед, для других, которые придут после меня. Я занят делом. А вот чем ты занимаешься: я не знаю!
- Почему