воинов. Несколько татар, усмехаясь, выполнили его приказ, одновременно издеваясь насмешками над Нилкой.
Шурка терпел их слова. Главное теперь для него было наладить отношения с Гордеем. Но вот как предстать перед ним с кривоглазым лицом, да глухонемым?
Шурка увидел лицо Гордея и тут же восхитился его славянской красотой.
«Всё же правильно изображают русских богатырей в наше время художники. – Подумал он, осматривая лицо парня. – Белокурый, кудрявый, да лицо – словно из камня вырезано. Скуластое!»
Гордей был без сознания или спал. Шурка это разобрать не мог. Надо было действовать. Конечно, усмирительный настой он готовить с помощью мозгов Нилки не станет, а вот зелье для придания силы и мужественности, то, что надо.
Шурка засунул под телегу свой посох (тайное оружие, состоящее из трёх палок с боевым патроном на конце) и приступил к приготовлению зелья, поглядывая издали за боярином и Любашей.
Боярин Афоний обхаживал Любашу. Он смеялся, пытаясь её развеселить и расположить к себе, но девушка была хмурой и изредка поглядывала на Шурку. Пришлось ему сделать знак, что бы она улыбалась. Девушка вначале отрицательно махнула головой, но, когда Шурка притопнул ногой и погрозил ей пальцем, сменила гнев на милость.
Вскоре все воины уже с интересом посматривали на своего хозяина и Любашу, а Нилку совсем оставили без присмотра.
Шурка ещё раз убедился, что никто за ним уже не наблюдает, и стал толкать Гордея в плечо. Пришлось приложить немало усилий, что бы, хоть как-то его сдвинуть с места, но парень глаза не открыл.
«Эх, нашатырочки бы сейчас! – Подумал Шурки и вдруг вспомнил, что в поясе Шестипалого Луки ему попадался камень, который так вонял, что Шурке пришлось его даже завернуть в кусок шкуры животного. Он достал камень из пояса и освободил его от «упаковки». – Тьфу ты, какой же ты вонючий! – Чуть не вскричал Шурка, затыкая себе нос. – Вот для этого случая, ты как раз!»
Не освобождая свой нос от зажима, Шурка поднос камень к носу Гордея. Эффект был потрясающим! Гордей открыл глаза и рот одновременно, пытаясь сделать ртом глубокий вдох. Он резко повернул голову в сторону Шурки и увидел его. Удивление отразилось на лице Гордея. Он смотрел на ужасное лицо глухонемого Нилки и видел, как тот заворачивает что-то в шкуру животного. Затем кривоглазый приложил свой палец к своим губам, призывая Гордея к молчанию.
- Кто ты? – Шёпотом спросил Гордей Шурку – Нилку. – Я тебя не знаю.
Нилка чуть пожал плечами и показал Гордею руку с кольцом на мизинце. И вдруг стал его поворачивать на своём пальце. Гордей наблюдал за его действием и вдруг замер. Глаза его расширились, арот открылся от удивления. Перед ним было уже лицо не кривоглазого глухонемого, а лицо красивого голубоглазого парня.
Шурка надвинул капюшон её плащапоглубже на лоб и тихо произнёс - Не пугайся, Гордей. Слушай и молчи!Я здесь для того, что бы освободить тебя. Только ты мне в этом должен помочь, а не рубить с плеча. Ты понял?
Гордей не то кивнул, не то отрицательно мотнул головой.
- А кто ты? – Тихо спроси он, кося взглядом на своих обидчиков.
- Зови меня княже Лавр, а вон та девица, - Шурка чуть мотнул головой в сторону Любаши, боярышня Сереброва. Её Любашей зовут. Она подруга твоей Забавы. Ну, в общем, всего не объяснишь.
- Забава здесь?! – Воскликнул Гордей, и Шурке пришлось тут же прикрыть его рот ладонью, делая вид, что он чихнул и закашлялся.
- Ты, что орёшь? – Шёпотом возмутился Шурка. – Забава говорила, что ты умный, а ты нас чуть не рассекретил. Молчи и строго выполняй все мои приказания, если хочешь увидеть Забаву.
Гордей с такой болью в глазах посмотрел на Шурку, что тот смягчился.
- Ладно, лежи и жди, когда я приготовлю специально зелье, для силы и разума. И дай слово, что будешь выполнять все мои приказания и ничему не удивляться.- Гордей чуть кивнул в согласии. – Смотри, я опять стану меняться, а ты сделай вид, что ещё спишь.
Шурка повернул кольцо на пальце и стал Нилом. В этот раз Гордей сдержал своё удивление. Он сделал вид, что спит и только наблюдал за глухонемым в приоткрытые глаза.
А Нилка смешал в глиняной миске разные порошки, да травки, долил что-то из малого пузырька и понёс всё прямо к костру, вокруг которого сидели воины. Оставил миску возле костра и быстро вернулся к телеге с Гордеем. И вскоре Гордей вновь услышал слова княже Лавра.
- Смотри, Гордей, как эти горе-вояки сейчас побегут от костра.
И, спустя минуту, некоторые воины стали чихать и потирать свои носы. Затем стали быстро вставать с места и отбегать от костра, возмущаясь каждый на своём языке.
- Что это с ними?- Удивлённо спросил Гордей.
- А я им под миску в костёр вонючий камень положил.- С усмешкой ответил Шурка. - Пусть насладятся его ароматом. Ты же нюхал, так пусть и они понюхают.
Гордей начал смеяться, наблюдая за действиями воинов, которые затыкали свои носы, убегая от костра и спотыкаясь на бегу. Запах от этого костра вскоре дошёл и до костра, вокруг которого сидели все воины и боярин Афоний с Любашей.
Боярин крикнул Нилки, что бы тот убрал «свою гадость» из костра. Глухонемой быстро выполнил приказание боярина, под издёвки и выкрики всех воинов.
Шурка возвратился к Гордею с готовым зельем, чуть остудил его и приказал выпить. Парень закрыл глаза, глубоко вздохнул и залпом выпил зелье глухонемого.
- А теперь слушай, что тебе надо будет делать. Это зелья для восстановления твоих сил и разума, а не отравленное, как приказал мне боярин Афоний. Вон, он. – Шурка кивнул в сторону костра, за которым собрались все воины и Любаша. – Ты был похищен для свиты боярина Шестипалого Луки. Он их опаивал зельем для повиновения и отречения от жизни. Они становились послушными, как бараны. Понимаешь меня?
Гордей чуть кивнул и спросил: - Я этого не хочу.
- А у тебя и не получится. Мы уже расправились с боярином Лукой, да его прихвостнем боярином Андреем. Он брат этого боярина Афония. А вот Афония сам захотел иметь такую свиту.
Гордей вновь повторил: - Я этого не хочу!
- Вот и хорошо. – Спокойным голосом продолжал Шурка, делая вид, что изучает Гордея. – Тогда слушай меня и в точности выполни всё, что повелю.
- Я слушаю тебя, княже. Я выполню всё в точности.
- Я сейчас подойду к костру, а ты начинай бузить. Делай вид, что просыпаешься, и на тебя начинает действовать зелье глухонемого.Покидай с себя эти тела. Тебе не надоело лежать под мёртвыми телами?
Гордей фыркнул и так тряхнул своё тело, что вся телега зашевелилась.
- Подожди немного. – Попридержал его прыть Шурка. – Я ещё не всё сказал. Так вот. Можешь раскидать их да ещё свернуть шеи одному или двум твоим обидчикам, но потом замри на месте, словно камень. Стой и ни на что не отвечай. Чтобы с тобой не делали, что бы ни приказывали, стой, как камень и молчи. Понял?
Гордей кивнул.
Шурка продолжил говорить. – Стой и следи только за мной. Что я прикажу, то и делай. Нам надо дождаться прихода сюда Забавы и Грини. Они недалеко отсюда.
- Забава здесь? – С радостью прошептал Гордей. – Но я не хочу, что бы её вновь полонили.
- А ты не бойся за неё. Видел я, как она одним только ударом ноги уложила насмерть двоих татар, а другому шею так скрутила, что она у него за спиной оказалась. Так что она может и за себя постоять и нам помощь оказать.
Шурка посмотрел на парня и увидел его широкую улыбку. Улыбку счастья и гордости за любимую женщину. Но вдруг улыбка померкла.
- А кто такой Гриня? – Сурово спросил он.
- Это мой слуга что ли, или помощник. И он тебе не опасен, не волнуйся. Он твоей Забаве под мышку дышит, нечета ей. Итак, ты всё понял? Тогда я пошёл. –Шурка быстро перерезал верёвку на одной руке Гордея, затем подошёл к ногам и перерезал верёвку на правой ноге. – Остальные конечности освободишь сам. – Тихо сказал он, повернул кольцо на пальце и заковылял глухонемым Нилом к костру с воинами, но дойти до них он не успел.
За его спиной послышался шум и треск дерева. Шурка – Нилка оглянулся и увидел, что телега с Гордеем начала «танцевать».
Телега стала наклоняться то в одну сторону, то в другую, одновременно скидывая с себя тела мертвецов. Лошади тоже не стояли на месте. Треск телеги и её раскачивание напугали лошадей. Несколько воинов быстро отбежали от костра и попытались успокоить лошадей. Но успокоить телегу никто не мог. Мёртвые тела сыпались на воинов, не давая возможность подойти к Гордею. Вдруг сильный треск заставил всех замерь на месте, а некоторых даже отскочить подальше от телеги.
Гордей ударил кулаком свободной руки о телегу, и она треснула. Он ударил ещё раз, одновременно помогая себе и ударом свободной ноги. И телега не выдержала его силы. Оба колеса под телегой съехали с оси, и вся она накренилась на правую сторону. С неё свалились оставшиеся мертвецы, а сверху на них лёг Гордей с привязанными к нему обломками телеги.
- Хватайте его! – Услышал Шурка приказ боярина Афония. – Не дайте ему освободиться!
Воины поспешили выполнить приказ боярина, но тут с земли встал Гордей, одновременно отбрасывая от себя трупы и обломки телеги.
Шурка невольно восхитился силе и красоте этого богатыря.
«Видно, действительно, были на Руси богатыри! – Мысленно возрадовался Шурка. – Жаль, что мы уже не такие!»
И тут он услышал приказ боярина Афония: - Нилка, стереги боярышню! – Афоний подбежал к глухонемому и схватил его за плечи. – Ты чем его напоил?
Нилка попытался промычать что-то, но Боярин вновь спросил: - От этого зелья так и должно быть? – Нилка быстро закивал головой, давая понять, что вскоре всё стихнет.
Афонии немного успокоился и отпустил Нила. Он поспешил к Гордею, на котором уже висело несколько воинов, пытаясь его скрутить верёвками да кожаными ремнями. А парень не собирался сдаваться. Он отшвыривал от себя воинов, пытаясь одновременно освободиться от обломков телеги.
Шурке смотреть на него было некогда. Он быстро подбежал к костру, возле которого продолжала стоять Любаша. Достав из пояса Шестипалого Луки чёрный стеклянный пузырёк, он открыл его и вылил всё его содержимое в большой металлический котёл с похлёбкой.
Шурка слышал, как радовалась Любаша той заварухе, которую устроил Гордей, но вдруг девушка вскрикнула, словно раненая.
- Княже, посмотри! Что с ним?
Шурка оглянулся на Гордея. Вокруг него трупов прибавилось. Видно на двух сломанных шеях он не остановился. Но сейчас он стоял, недвижим и не реагировал, ни на что. Это привело в замешательство неприятеля. Шурка даже усмехнулся, их растерянности и восхитился игрой богатыря. Он дал знак Любаше, что всё идёт, как надо. Она успокоилась и даже тихо засмеялась.
А Гордей продолжал играть «статую». Его взгляд остекленел. Он стоял прямо с опущенными руками на чуть расставленных ногах и ни на что не реагировал. Некоторые воины пытались уколоть его мечами и копьями, но Гордей не реагировал.
- Молодец, Гордей. – Тихо на ухо Любаше прошептал Шурка. - Теперь он готов к битве, а ты, Любаша, следи за нами. Лишь я прикажу, бросай всё и беги к нам. Да ничего не ешь, и не пей из этого котла. Поняла?
Любаша сияла от восхищения.
- Я люблю тебя, сокол мой! – Зашептала в ответ она, быстро целуя своего княже в губы.
Через мгновение, Шурка уже глухонемым Нилкой устремился к боярину Афонию, который стоял напротив Гордея и «сиял от удовлетворения».
-
