Цунами тоталитарной идеологии

разница между США и Советской Россией.

176
И речь тут нисколько не идет о неких тех чисто так разве что генетически исконно прогнозируемых душевных качествах, а лишь о том месте, где человек вырос и из года в год постепенно взрослел.
Причем тот негр из дебрей Африки, что был бы по всем вполне уж надлежащим правилам действительно усыновлен четой выдающихся профессоров Гарвардского университета, выросши в тех совершенно иных условиях, может, и сам, в конце концов, станет тем еще и впрямь до чего именитым профессором.
Ну а если бы этой паре ни с того ни сего сподобилось ради эксперимента бессрочно спровадить родного сына вместо негра в Африку, то уж окажется он, вросши корнями в ту напрочь отдаленную от всякой цивилизованности примитивную действительность, только-то никак непривычным по цвету кожи крайне необразованным и вполне естественным ее обитателем.
Причем этому белому человеку будут до чего вдоволь вполне вот как-никак тогда же присущи все те и вправду вполне неизбежно свойственные всем ее черным жителям дремучие суеверия и предрассудки.
А о чем это нам вообще, собственно, сколь непосредственно так еще говорит?
Наверное, прежде всего о том, что на первом месте непременно долженствует присутствовать именно воспитанию личности в духе самых передовых (но никак не бредовых) идей и как раз, поэтому царские прислужники столь уж сильно именно этого безмерно некогда до чего явно и опасались.
Однако те же декабристы - это разве что одна на редкость прекраснодушно радостная, а то и попросту пьяная рать, зарвавшаяся аристократия, они вовсе ведь не страну захотели и впрямь немедленно освободить от ига сурового тиранства, а разве что самих себя и вознести на ее доселе весьма почетное место.
То есть вполне может, и стали бы они, затем править хоть чуточку вполне так на деле мудрее, однако для всего того им, пожалуй, надобно было, как следует со своею светлой головой поболее здраво дружить, идиотских представлений сколь помпезно никак не устраивать, а тихо, втайне творить всецело зловещий (для самодержавия) заговор.

177
Да и, кстати, самую настоящую пользу от всяческой истинно насильственной смены власти если и будет хоть какой-либо смысл некогда еще вполне ожидать, то вот разве что коли нечто подобное и вправду, затем на деле предстанет именно в виде очень даже относительно малого переворота с самым ничтожнейшим минимумом человеческих жертв.
Ну а в свете всех тех до чего немощно униженных заискиваний перед блестяще сверкающими огнями святых заблуждений слепо и благодушно ориентированных разве что на самое ведь спешное и исключительно результативное достижение всеобщего блага одна лишь безнадежно безвинная кровь более чем безудержно затем и польется сплошным и непрерывным потоком.
Причем уж будет нечто подобное сколь явно вот продолжаться именно что вплоть до тех самых времен, пока не закончится «оттепель» ярой анархии, и мирные воды житейского быта не повернут все и вся на те самые до чего на редкость издревле вполне этак естественные круги своя.
И именно как раз таковым оно вот затем разом и станет после всех тех непомерно ужасающих и чрезвычайно отягощающих довольно многие души общественных потрясений, а также и совсем ведь немыслимо же бесконечных, бессмысленных и напрасных человеческих страданий.
И, ясное дело, поток обезличенной ненависти сходу смывающий буквально-то все, что даже и ненароком могло быть хоть как-либо связано с тем не столь отдаленным навек ныне отринутым прошлым, только лишь поспособствует хаосу разобщения, а потому и будет ему тогда суждено породить во всей стране бескрайнюю разруху и ничего кроме нее.

178
А действительно видоизменить весь облик своей страны к чему-либо поистине наилучшему, можно было только при помощи новых законов, в которых черным по белому окажется сколь четко и ясно более чем подробно расписано и указано, чего только будет грозить всякому тому, кто их соблюдать и близко-то вовсе совсем так не станет.
А, кроме того, и вполне долженствует быть всему тому довольно строгому и неотступному надзору за их донельзя неукоснительным и неотступным чисто ведь, как есть до конца весьма уж до чего только вот повседневным их соблюдением.
И все это так именно как раз потому, что если ныне существующее общество и будет возможность довольно-то порядком некогда переменить к чему-либо значительно лучшему, то уж как-никак, а тому сможет еще поспособствовать одна безупречно широкая когорта людей, что будет четко и слаженно действовать чисто политическими и законодательными методами.
Но при этом ничего подобного и близко никак не может хоть как-либо произойти только лишь в связи с деятельностью тех самых молодчиков, которые довольно-таки слащаво и тщательно на одних тех чеканно праздных словах и вправду займутся весьма яростным вычищением всех тех донельзя гниющих миазмов общественно быта.

179
Да и всяческое чисто же беспардонно насильственное выведение масс к свету из глубочайшей тьмы веков никак не более чем исключительно так до чего еще весьма явственно нелепая попытка включить прожектор и осветить путь для тех, кто всю свою жизнь прожил в гиблой полутьме.
И ведь, понятное дело, что нечто подобное может привести только-то к тому, как есть безупречно вполне вот донельзя обратному конечному результату.
Раз уж всякому тому простому народу даже и при всем том чисто внутреннем к тому желании и близко так никак не перемениться ко всему тому истинно наилучшему, если он именно что издревле привык жить по всему тому сколь давно раз и навсегда всецело устоявшемуся веками укладу.
Причем кое-кому и по сей день оно явно  так и грезиться, что, на редкость ведь уверенно добиться наиболее наилучшего понимания светлых истин серыми и никак необразованными массами можно будет разве что единственное, что при помощи средств и впрямь до чего уж совсем никак недвусмысленно насильственного характера…
Но это и близко не более, нежели чем самая отъявленная блажь всяких прекраснодушных идеалистов, что всегда как жевали, да так и по сей день, чувственно всласть жуют всяческие книжные иллюзии, а еще и мечут при этом яростными очами дикие молнии буквально во все, что у них где-либо вполне вот вокруг.
Простой человек, он на всем этом белом свете живет разве что, руководствуясь наиболее так элементарным житейским умом, а весь тот необъятно широкий мир благих фантазий для него вообще попросту ведь вовсе совсем и не существует.
И всякая философия для него не более чем чей-то вовсе совсем чужой способ тупо и бесполезно почесать языком, а потому его никакими пламенными речами не завлечешь и впрямь-таки разом начать строить новую жизнь на точно том же старом его горбу.
То есть, хотя вся та марксистская тягомотина в течение первых десятилетий и вызывала в толпе до чего еще дикий восторг, но все это при этом никак вот явно не касалось какого-либо чисто уж личного людского обустройства.
Да и вообще всеми силами до чего разом так и попытаться извлечь простой люд из всей той донельзя насущной для всего его ума серой повседневности попросту и близко ведь явно вовсе не стоит.
Поскольку нечто подобное может разве что само собой весьма вот неизбежно и вправду уж чисто так незамедлительно напомнить именно ту ситуацию, когда наспех вытащенную из ее родной стихии рыбину, невзирая на весь ее внешний вид, попросту сходу попробуют приучить дышать в той исключительно чуждой ее жаберному дыхательному аппарату безводной среде.
А человек – он, в точности, как и рыба, любит, куда разве что совсем поглубже уйти в свои собственные дела, а интересы общественные ему далеко до фонаря.
Так что когда на всех тех фонарях начнут по ветру в ряд раскачиваться все те, кто новую власть в штыки принимает И ДАЖЕ ОСМЕЛЕВАЕТСЯ ей на редкость беспардонно и воинственно же нелепо ведь всячески возражать…

180
Нет, именно тогда весь тот простой народ от подобного рода дел разве что сколь многозначительнее и весьма этак явственнее разом и уйдет в то чисто свое собственное и неизменно, как есть до чего еще более чем простецки на редкость совсем уж явно житейское…
Нет, и близко не доведется простому народу посредством всех тех на редкость отчаянно смелых революционных нововведений и вправду вполне полноценнее начать, куда значительно поболее печься о неких тех чисто же абстрактных общечеловеческих интересах.
При том самом донельзя явном отсутствии всяческой той хоть сколько-то достойной подобного определения оппозиции они и вправду на деле разом уж станут всяческим тем наиболее простым людям значительно поболее весьма откровенно вполне безразличны.
А потому и сущая апатия отныне и будет на редкость отъявленно всегдашне сопутствовать буквально-то всем действиям рабочего люда коли окажутся они так или иначе вполне конкретно увязаны со всем тем разве что чисто внешним преображением всего того именно что от века никак не небесах, а на грешной земле существующего бытия.
Да вот, однако, кто-то уж явно при всем том живет точно никак так не в мире вполне еще как есть чисто житейских вещей, а именно потому он и глубокомысленно развивает заоблачные планы вселенского преображения всего рода людского.

181
И это, строго говоря, осатанело порочное начинание и было вот  превращено большевиками в некое широкое строительство, которому не было конца, но при этом почему-то при нем все только лишь разве что разваливалось и разваливалось.
Правда те чисто внешние формы были достаточно так строго величественны, но то, что, было наружным и внешним было разве что одним лишь только каркасом и явно предназначалось не для счастья всего человечества, а для полновесной масштабности чудовищно огромной империи.
А тем еле живым людям так вот и предлагалось доблестно выковыривать мякиш из заплесневелой хлебной корки.
Народ оказался зверски загнан в загон до чего беспутной идеологии, и она оказалась липкой, словно банный лист, а потому и по сей день она пусть и издали, но точно также и правит бал.
Большевики оказались ловкими кукловодами серых масс, ну а потому и до чего изумительно сходу они воплотили во все те бытовые реалии жизни яркую и чисто как есть плакатную бутафорию, от которой всякому простому человеку попросту и некуда было затем, собственно, деться.
Люди предстали тогда заложниками системы, в которой для любого человека, как в карточной колоде было положена именно так своя масть и любые заслуги перед отечеством совершенно так ничего тут совсем не меняли.
Причем для всех и каждого у данной системы было вполне этак предназначено свое место и каждому должно было играть свою роль в полном соответствии со всем тем еще весьма жестким регламентом.
То есть или вот кому и близко при всем том, вовсе не слушая никаких возражений, попросту разом тогда надевали крепкий хомут, ну или скажем в случае крайне строптивости провинившегося, его уж явно так тогда ожидала скорая и вовсе вот до чего неминуемая погибель.
Причем никак не обязательно, что от пули, а куда вернее – от голода, как и от той отныне почти безраздельно сколь многозначительно общенародной обездоленности.
И все это чисто ведь подобным