требует иных качеств, которые им придется нарабатывать большим трудом.
– Я с вами согласна, Андре. Здесь мы с вами абсолютно единодушны, но вы упорно отказываетесь рассматривать свою кандидатуру.
– Да, я себя в расчет не беру. Мне не так уж далеко до пенсии, и продвижение по службе мне не нужно.
– Ну о пенсии, скажете тоже. Тогда и мне недалеко. Но вас же никто на нее не гонит, верно? Вот, не гонит. А я всерьез рассматриваю вас. Более того, пока вас не было я пообщалась с некоторыми вашими коллегами, все как один предлагали вас. Более того, в вашу пользу говорит то, что вы уже занимали эту должность.
– Вы так говорите, что у меня, получается, нет выбора.
– Именно, Андре – у вас нет выбора, просто нет. А если вы вздумаете упираться, то я сделаю все, чтобы превратить вашу работу в ад, я смогу, не сомневайтесь.
– Я не сомневаюсь, вы можете.
– Вот и хорошо, что мы друг друга поняли. Вы поможете мне, я помогу вам. Признайтесь честно себе, вам же этого хотелось бы, – она сняла свою маску и превратилась снова в женщину. – Я вижу, что вам тесно в вашей должности. К тому же, вы уже не мальчик, бегать положено Тоби, ваше время бегать прошло.
– Да, вы правы, не мальчик уже.
– Так вы согласны?
– А разве у меня есть выбор?
– Ну, прекратите. Ответьте честно – согласны?
– Согласен. И спасибо.
– Не благодарите. Ваше согласие очень выгодно мне, – она вновь превратилась в привычную госпожу комиссара. – А теперь к делу. Я знаю, что вы имели разговор с сотрудником посольства России.
– Да, я общался с Оксаной Кузнецовой, она приезжала ко мне в больницу.
– Прекрасно, тогда будем без лишних предысторий.
– Один вопрос
– Какой?
– Насколько я мог понять из СМИ, наши страны находятся в не особо дружественных отношениях. Насколько допустимы подобные контакты?
– Ой, отбросьте эту политику в помойное ведро! – воскликнула она. – Я вот никогда не поверю, что вы это всерьез спросили!
– Я просто хотел уточнить, – улыбнулся Андре.
– Опять иронизируете, – она покачала головой. – Знаете, мне этого будет не хватать. Ладно, давайте к делу. Нас попросили помочь им в расследовании. Материалы по делу вам пришлют позже. Я прошу вас отнестись к этому максимально дотошно, больше дел у вас пока не будет. Вы можете взять себе помощника, вы, вроде с Тоби хорошо работаете?
– Да, он хочет учиться.
– Это видно, он похудел, не заметили?
– Да, заметил, – Андре усмехнулся, Тоби за последние месяцы усиленно ходил в зал, сбрасывая с себя позорные килограммы, вытянулся. Андре знал, для кого он старается, хотя Амалия, насколько он смог понять, итак к нему тянулась, найдя в нем простого открытого парня, который от нее ничего не требовал и умел стойко переносить ее закидоны. – Он помолодел.
– Да, это очень хорошо. Андре, мне, конечно, намекнули сверху, что не стоит сильно копать, есть мнение, что во всем виноваты русские, это официальная версия, но я хочу, чтобы вы действительно отсекли эту версию или подтвердили ее. Политика не имеет ничего общего с жизнью людей, может кто-то и хочет наживаться на крови, но я считаю это подлым, уверена, что и вы тоже.
– Да, это подло.
– Я могла бы поручить это дело другому, запрос пришел две недели назад, но русские попросили, чтобы именно вы занимались им. Вы им понравились, они дали вам очень хорошую характеристику, но я ее не показывала в управлении, сами понимаете, это может сыграть в обратную сторону.
– Ах, политика, политика, – пропел он на манер затертого водевиля.
– Что ж, Андре, я желаю вам удачи. Если нужна будет поддержка, обращайтесь. Не ждите, что подпишу любой ордер, но буду стараться, – она взглянула на часы, это означало, что разговор окончен. Андре встал, чуть склонил голову и вышел.
У рабочего стола его догнала секретарь комиссара, передав ему запечатанный конверт и убежала к себе. В конверте лежала папка с документами, все они были сшиты ниткой, он никогда не видел, чтобы так делали. Это были двусторонние договоры на английском и русском языках, копии счетов и другие документы. Часть документов была переведена на немецкий язык, а на первой странице папки был приклеен листок из желтой бумаги, на котором ручкой было написано: «Андре Шонеру лично в руки».
– Уже нагрузили работой? – спросил Тоби, он придвинул свой стул и сел рядом. – Опять этот пони?
– Нет, мы же передали это дело в мюнхенское управление, – удивился Андре.
– Передали, вот только они никак разобраться в нем не могут. Ты знаешь, адвокаты этого Франка Дювалля оспорили результаты нашего обыска, вот так вот. Интересно, правда?
– Как это оспорили? А что суд?
– Суд принял их доводы, обыск признан незаконным и его результаты не должны учитываться в рассмотрении дела.
Андре почесал бороду и недовольно цокнул языком. Тоби развел руками, желая показать, что они здесь практически бессильны.
– Хорошо, а откуда взялись эти адвокаты? – Андре достал свою записную книжку и сделал несколько пометок.
– Ну, откуда. Там их большая контора. По имеющимся данным их нанял лично Франк Дювалль, но я в это не верю.
– Не понимаю, а мы что проглотили все это?
– Нет, конечно. Пока все остается в силе, его счета арестованы, а наши коллеги готовятся к апелляции. Адвокаты уповают в основном на то, что было незаконно открыто первичное производство против герра Дювалля. Наша фрау Мюллер ездила на суд, давать показания. Ты бы ее видел потом, ходила у себя в кабинете и ругалась, это мне ее секретарь сказала.
– А ты Амалии об этом рассказывал?
– Нет, пока нет. Хотел с тобой посоветоваться сначала.
– Так надо будет рассказать, решение по делу же можно получить?
– Конечно можно, я ей сброшу реквизиты, а она сама на сайте найдет, – улыбнулся Тоби. – Но есть еще один нюанс. Фрау Мюллер просила мне тебе это передать, значит, есть мнение высоко-высоко, что не стоит сильно раскручивать дело, т.к. это позорит честь многих высокопоставленных людей. Оказывается, что этот Франк Дювалль имеет ряд наград за вклад в развитие детского спорта в Восточной Европе, но не это главное, основной удар идет по большому количеству организаций и фондов. Ты же знаешь, что все запросы касательно контрагентов фирмы Дювалля и Франка были отклонены. В учредителях этих фондов стоят серьезные личности, а такие скандалы ни к чему.
– Ты знаешь, мне подобное рассказывала Оксана, сотрудница посольства.
– Это та, которая передала материалы по сайту?
– Именно. Получается, что у них то же самое.
– Скорее у нас то же самое, что у них. Мне Амалия показывала, ты же видел, какие там суммы на тотализаторе крутились?
– Да.
– Так вот наши финаналитики подсчитали, – это все такая мизерная часть от общего потока. А, ты прессу не читал еще?
– Нет, решил пока настроение себе не портить.
– А ты близко к сердцу это не принимай, для тебя это очень актуально, – Тоби протянул ему планшет с открытой статьей.
– Да уж, для меня это актуально, – Андре стал читать статью.
Собственно материал представлял собой заявление чиновников и общественных деятелей, подкрепляемое доводами психологов и юристов. Это можно было бы назвать ответом на всю шумиху, что поднялась после обнародования информации о преступном сообществе под названием «white little pony». Основная мысль сводилась к тому, что выявление подобного сообщества – это безусловное благо и все благодарят и полицию, и журналистов, и даже русских, что было просто немыслимо. Но изложенная мысль постепенно сводилась к итогам, а именно к тому, что подобная публичность подорвала доверие к детскому и юношескому спорту и к спорту в целом, т.к. стали активно появляться материалы и заявления бывших и действующих спортсменов о том, что они становились объектами домогательства и сексуального насилия. В основном это были спортсмены «с дальних скамеек», но это только усугубляло картину. Авторы статьи делали вывод, что в таком информационном поле получалось, что весь мировой спорт прогнил насквозь, приводя доводы в обратном. Чем дальше Андре читал, тем яснее понимал, кто был заказчиком подобного материала, или одним из основных заказчиков. Авторы статьи сетовали на то, что в текущей ситуации остановлена работа многих фондов, ставятся под вопросом проведение большого числа соревнований, сборов… но конец статьи Андре удивил, журналисты, выполнившие заказ и, видимо рассчитывающие, что материал не будет дочитан заказчиками до конца, стали задаваться вопросами, а все ли хорошо в школах, интернатах для детей сирот и инвалидов, давая краткую справку о последних скандалах из бывшего СССР и Восточной Европы. Финал статьи был открытым, во многом с авторами статьи можно было согласиться, многое вызывало негодование от того, что они пытаются скрыть пороки общества от него же самого, не желая провоцировать всплеск активности тех, кто никак себя до сих пор не проявлял, но за всеми доводами и опровержениями Андре видел главное – желание заказчиков статьи сохранить свои деньги, свой бизнес.
– Ну, как? – спросил Тоби, когда Андре отложил планшет в сторону и задумчиво уставился в стол.
– Я уж подобное видел, было несколько сюжетов.
– Возможно, я телевизор перестал смотреть. Что думаешь?
– Пока не знаю, надо подождать реакцию общества.
– А чего ждать? – Тоби хихикнул и взял планшет, покопавшись, он открыл подборку статей. – Вот, реакция есть уже давно.
Андре взял планшет и бегло просмотрел короткие обращения клубов, родительских комитетов и других организаций, требовавших оградить их детей от этой грязи и защитить их право на образование и спорт. Обращения были настолько похожи, что стали сливаться в глазах в один сброшенный образец.
– Все к одному, – сказал Тоби. – Фрау Мюллер сказала, что дело должны замять к концу года, никому скандалы не нужны.
– Ну, как же, а политикам? Я много их видел, грозящих с экрана.
– Ну так это был hype, они на нем поднялись. А теперь вектор направили в другую сторону, какой у нас главный враг, мировой злодей? Вот теперь все копья направили на Россию, Амалия сказала, что у русских есть пословица, ей Аня перевела: «Вскочить на своего любимого коня». По-моему очень точно.
– Я это тоже заметил. У меня же было много времени, я полностью погрузился в это. Сначала меня это удивляло, как быстро сочувствие сменилось обвинениями.
– Как всегда, основанными на мнениях, агентуре и информации из соцсетей, – добавил Тоби. – Как по предыдущим делам, когда наша канцлер, как марионетка, поддержала весь этот бред.
– Да, я помню. Так вот теперь английские эксперты являются непререкаемыми авторитетами, я смотрел, как наши повторяют все слово в слово, но даже мне, не посвященному в дело, понятно, что версия бездоказательная и построенная на том, что Россия не может быть не виноватой.
– Удивительно, как они не сказали еще, что Россия убила Кеннеди, – рассмеялся Тоби.
– Да? А я думал, что уже давно это доказали, – пожал плечами Андре. – Но не все так плохо. Тебе фрау Мюллер не говорила?
– Нет, а о чем?
– У тебя много открытых дел?
– Не особо, так, несколько краж, совершенных эмигрантами из Сирии, там все просто, уже на завершающей. А что, тебе дали новое дело?
– Именно, и я хочу привлечь и тебя.
– Я готов! А то мне эти трущобы надоели. Вот где разгул насилия, кошмар.
– А ты заметил, как в прессе защищали их право на культурные
