особенности? – Андре ехидно сощурился, глядя на него.
– Нет, а где это было?
– Да много где. Выступали какие-то общественные деятели, защищая права эмигрантов на культуру брака, они же привыкли выдавать девочек замуж в 10 лет или чуть позже.
– Хм, это вроде больше к ваххабитам относится, вроде.
– Так они там тоже есть. Куда мы катимся?
– Да куда, известно куда, в жопу! Вот чего их пустили сюда? Сколько лет уже прошло, а никто из них не хочет работать! А зачем? Мы же им дали жилье, деньги, еду – зачем работать? А почему я должен на них работать? Кто они мне? Не понимаю!
– Ты так не горячись, сам знаешь.
– А почему в своей стране не имею права высказывать свое мнение? Я здесь родился, мои родители здесь родились! Я служу своей стране, почему я не имею права даже говорить. Почему мы, коренные жители, должны бояться что-то сказать против тех, кто приехал сюда за лучшей жизнью? Почему мы должны перед ними пресмыкаться?
– Ну и место ты нашел для этих разговоров, – остановил его Андре. – Мне Аня тоже часто задает подобные вопросы, но у нее мысль идет в другую сторону. Она хоть и родилась здесь, но отчетливо понимает, что она эмигрантка. Так вот она все время спрашивает, почему немцы боятся? Я не знаю, что ей ответить, потому, что сам не знаю ответа.
Вокруг них образовался кружок из слушателей, они согласно кивали, и толстяк с добродушным лицом пробасил.
– Правильные вопросы задает твоя дочь, Андре. Это видит даже ребенок, а наши фюреры не видят!
– Ты что? Не смей говорить фюрер! – пугливо сказал стоявший рядом с ним, схватившись якобы от страха за него. – Нас же всех посадят!
Все расхохотались. На шум вышла госпожа комиссар и подошла к ним.
– Так, это что за политсобрание? Почему не работаете? – прикрикнула она на них.
– Так ведь обед уже, фрау Мюллер, – пробасил ей толстяк.
– А ты уже проголодался? – ехидно спросила она.
– Вы что, фрау Мюллер, он же форму потеряет! – воскликнул его сосед.
– Идите на обед, – сказала фрау Мюллер. – И чтобы через час были на месте!
– Так точно, мой фюрер, – отрапортовал толстяк, поддержанный новым всплеском хохота.
Никто не заставил себя уговаривать, офис быстро опустел. Остались лишь Андре и Тоби. Фрау Мюллер стояла рядом с ними и будто бы о чем-то думала.
– Андре, – начала она. – Тоби вам все рассказал?
– Да, он ввел меня в курс текущих дел, – кивнул Андре.
– Андре, я хотела бы вас попросить, не как ваш руководитель, – она замялась и склонилась к нему. – Я знаю, у вас же еще остались козыри на руках?
– Вы имеете ввиду, эм, все ли было опубликовано?
– Именно.
– Не могу сказать точно, но там еще работы много, не хватает некоторых данных…
– Андре, – перебила она его, – я сейчас скажу то, что никому говорить не стоит, Тоби, ты понял?
– Да фрау Мюллер.
– Хорошо, и вообще, меньше высказывайся. Итак, есть сильное давление сверху, но мое мнение, и мнение вышестоящего руководства, что это дело бросать нельзя. Вы подумайте, что вам нужно, а мы с вами решим, как это все оформить.
– Но может быть также, как с делом Франка Дювалля, – сказал Андре.
– Ну и пускай, дело это не проиграно, – хитро подмигнула она ему. – Считайте это тактическим отступлением.
– А у нас разве идет война внутри себя же? – удивился Тоби.
– А она никогда и не прекращалась, – ответила ему фрау Мюллер. – Так, вы на обед идете?
– Пока нет, я хотел приступить к новому делу, – ответил Андре.
– Вот и отлично, как раз все ушли, – фрау Мюллер повернулась и быстрым шагом ушла к себе в кабинет.
– Ого, – удивился Тоби, – как изменилась наша госпожа инспектор.
– Она всегда такой и была, просто ты видел в ней лишь вредную начальницу.
– А разве она не такая?
– Конечно, такая, и даже хуже. Так, давай не будем терять время, – Андре открыл письмо от Дениса и поставил его на печать. Тоби вскочил и взял листы с принтера.
Денис прислал фотографии непонятного на непросвещенный взгляд изделия. Тоби предположил, что это похоже на большой воздушный фильтр, и кратко описал подтвержденные факты. Денис писал по пунктам, коротко и просто, не оставляя двусмысленных пассажей, зачастую встречающихся в переписке и требовавших знание контекста. Складывалась следующая картина:
«1. Было установлено, что химическое отравляющее вещество распылили по системе вентиляции;
2. В систему вентиляции были установлены фильтры с системой дозирования эфирных масел и других дезодорантов;
Остатки химического отравляющего вещества были обнаружены в дозирующих устройствах, смонтированных на фильтрах;
4. Фильтры были поставлены из Германии компанией Luftversorgung Elektrikkraft Gmbh по заказу российской компании «Технопрогресссервис+» в конце декабря и установлены в начале января сервисной службой этой же компании».
В письме Денис просил проверить производителя, многократно повторяя, что они не считают эту компанию виновной и только просят прислать о ней справку и, по возможности, осмотреть производство и поговорить с персоналом. Также он писал, что сотрудник российской компании, устанавливавшей фильтры, вскоре после этого попал в больницу с приступом астмы, но связь между этими событиями не подтверждена, они ждут результаты его анализа крови на предмет поиска остатков отравляющего вещества и его метаболитов. Денис предупреждал, что примененный в Москве газ был в жидкой форме, легко испаряемый и малого количества достаточно, чтобы убить большое количество людей. По расчетам специалистов, для атаки на одно здание достаточно было двух подобных фильтр-кассет с дозирующими устройствами, а их было установлено шесть штук.
– Хм, он просит нас быть осторожнее, – сказал Тоби и нервически почесал голову. – Как я это все не люблю, сложно бороться с тем, чего не видишь.
– Можешь не ехать, я завтра сам съезжу.
– Да нет, я не боюсь, просто не по себе как-то. Получается, что если кто-то распылит эту гадость, то мы даже и не заметим?
– Скорее всего да, я плохо знаком с этим.
– Странно, я слышал, что установили, что это сами русские травят своих граждан. Я смотрел передачу, так там заявляли, что за всем этим стоят друзья президента России.
– Ага, а еще, что это он лично отдал такой приказ.
– Я смотрю, ты тоже смотрел это.
– Может быть, я такого мусора насмотрелся.
– Да, меня тоже смутила эта безапелляционность. Помнишь, было недавно что-то похожее в Лондоне? Правда, там никто не умер, как-то все быстро замяли.
– Помню, виновного определили моментально, чудеса юриспруденции.
– Во-во, мне это все один фильм напоминает, «Идиотократия», не смотрел?
– Вроде нет, – задумался Андре, пытаясь вспомнить.
– Да, скорее всего не смотрел. Это знатный треш из США. Я не буду вдаваться в подробности, фильм идиотический, но там был суд показан, суд будущего, где судья говорит, что я не понимаю, о чем идет речь, прокурор не понимает и адвокат тоже не понимает, но мы все знаем: «Что ты до хрена виновен!».
– Ты как будто современный суд описываешь, – усмехнулся Андре. – Ну что, поедем завтра с утра?
– Давай, а может пока запросим досье на них? Я нашим финаналитикам напишу, в сети посмотрю, что это за компания.
– Давай, а я пока документы подготовлю, надо же дело открывать.
– Вот и хорошо, а то у меня с этими бумажками сам знаешь. У тебя реквизиты есть?
– Держи договор, сделай себе копию, – Андре протянул ему документы из конверта.
– Нет, я лучше скан сделаю, так привычнее, – Тоби взял папку и ушел к массивному МФУ, стоявшему на другом конце офиса.
Рано утром за Андре заехал Тоби. Андре поднялся раньше всех, стараясь действовать бесшумно, но перед самым его уходом вышла заспанная Аня, молча прижалась к нему, когда он уже стоял в дверях. Постояв так некоторое время, Аня взглянула ему в глаза то ли с просьбой, то ли с требованием, он поцеловал ее в лоб и прошептал:
– Не беспокойся, все нормально. Иди, спи, рано еще.
Она кивнула и, шумно шаркая, ушла обратно к себе в комнату.
На улице было темно, шел колючий снежок, больше напоминавший мелкий град. Андре сел в машину, Тоби сидел в водительском кресле, прислонившись к двери и часто прикладывался к стаканчику с кофе. Он морщился и что-то фыркал себе под нос.
– Привет, – Андре пожал его плечо. – Чего такой недовольный? Не выспался?
– Выспался, – ответил Тоби и протянул ему закрытый стаканчик с кофе. – Если мало сахара, возьми в бардачке.
– Да нет, нормально, – Андре отпил еще горячий напиток, дома он не стал включать кофеварку, чтобы не разбудить домочадцев.
– Ой, ну и гадость, – Тоби с омерзением допил кофе и убрал пустой стаканчик от себя подальше. – Кофе без сахара полная дрянь.
– Понимаю, мне тоже не нравится, особенно, если он сильно крепкий.
– Да уж, а есть любители и такого.
– Это ты на Амалию намекаешь? – ухмыльнулся Андре.
– Не только, у меня мать такая же, все мозги мне уже проела.
– Так может не зря, вон как ты подтянулся.
– Да согласен я, все это правильно, но жить то от этого не легче?
– Это да, – Андре допил кофе и убрал его в пакет позади сидений к стаканчику Тоби. – Ну что, поехали?
– Давай, – Тоби плавно тронулся, мягко шелестя шинами выехал из двора. – Нам ехать чуть больше часа, рано приедем.
– Ничего, заодно осмотримся и позавтракаем, а то я не смог ничего проглотить.
– Угу, – ответил Тоби, выезжая на пустую дорогу. Город еще спал, на улицах не было ни одной машины, и через двадцать минут они уже выезжали на автобан.
Они доехали до соседнего города, свернув на промышленную улицу, где за красивыми чистыми заборами виднелись цеха и складские здания, окруженные ровными лужайками с прогладывающими сквозь сетку зелеными травинками многолетнего газона. Объехав всю улицу вперед и назад, требуемое предприятие находилось почти на самой окраине, рядом со складами машиностроительной фабрики, и поехали в город. Остановившись в ближайшем турецком кафе неподалеку от заправки, они решили подождать в нем.
Тоби забрал заказ у стойки и принес поднос к столику, отодвигая в сторону документы, разложенные Андре.
– Давай поедим, у нас еще есть время, – сказалТоби, собирая отчеты от финэкспертов, присланные ему вчера под вечер. Он бегло ознакомился с ними, сделав вывод, что компания находится в непростом положении.
– Да, сейчас, – Андре засуетился, сгрудив листы в одну кучу. – Ты смотрел это?
– Да, пробежался по верхам, – кивнул Тоби, принимаясь за еду. – В прошлом году у них было мало реализаций.
– Да, я посмотрел зарплатный фонд, судя по всему, летом они уволили большую часть сотрудников.
– Скорее всего так, – пожал плечами Тоби. – У них неуникальная продукция, есть много аналогов. На сайте я вычитал, что они готовы воплотить самые сложные решения, но вряд ли это кому-то нужно. Я сужу по автомобилям, они стали одинаковыми, по сути. Есть, конечно, разница, но общая концепция не меняется.
– Возможно, я всегда воспринимал машину как инструмент. А что производит эта компания?
– В основном все, что связано с вентиляцией, вытяжки и прочее. Вентиляторы они покупают американские, или китайские, а сами собирают шкафы и встраивают дополнительное оборудование. Сборочная мастерская. А вообще изначально они находились в Чехии, судя по документам, у них остались там какие-то активы. Я, правда, так и не понял какие.
– Узнаем, они должны уже начать работу.
– Сомневаюсь, мы когда второй раз проезжали мимо, я не
