шторы, видимо хорошо скрывали свет по вечерам. Вдоль стен так же стояли стеллажи и книжные шкафы, забитые энциклопедиями и прочей научной литературой. Все это должно было пригодиться в новой жизни, когда не будет мутантов и постоянных смертей. Сейчас был день, шторы на окнах были раздвинуты. Думаю вечером они закрывали окна, для того чтобы не выдавать себя горящими окнами на улице полностью погрузившуюся во тьму. Так же я обратил внимание, что в комнате много места уделялось комнатным цветам. Наверно, это наследие осталось от прежних хозяев или скорее хозяек. На полу лежал ковер. Несколько столов соединили, и получился один большой, на котором было полно разнообразных бумаг. За столом сидел мужчина средних лет. Он указал рукой на кресла, что стояли рядом со столом, туда мы и присели.
- Рад наконец-то с вами познакомиться, - первым заговорил он. – Зовут меня Алексей Федорович Озерков.
- Меня Хлыст, это Балу, - напарник рукой показал на меня.
- Клички, - усмехнулся он, - вот не понимаю я вас молодых. Придумали себе прозвища. Как вас звали в прошлой жизни?
Я изучал профессора. Опрятная темная борода, частично была уже седая, такие же волосы на голове. Лицо круглое, с открытыми голубыми глазами.
- Хлыстов Сергей, - произнес напарник. Услышать его имя было неожиданно. Я как то и не задавался вопросом, как его зовут. Хлыст так Хлыст.
-Балунов Иван, - сказал я. И все же простые имена в этом мире были как то не уместны. Я даже и не знаю, почему многие люди стали прятать свои имена. Может быть, потому что они уже ничего не значат. Тот же самый Ваня Болунов который в свое время учился в пятидесятой школе Гомеля, закончил училище и работал на Сельмаше. У которого была семья, дача и гараж с машиной. Но ведь он умер еще в прошлом году.
- Сергей и Иван. Вот и познакомились.
Он нам кивнул.
- Теперь, если вы не против, расскажите мне как вы попали к нам? Как узнали про брешь?
Я посмотрел на Хлыста, тот кивнул. Я расстегнул куртку. Вынул из внутреннего кармана дневник.
- С помощью этого. Нам помогли записи доктора Игнатова.
До этого спокойное и добродушное лицо профессора вытянулось от изумления. Казалось еще немного и у него задергается глаз от нервного напряжения. И тут я вспомнил, где я видел этого человека. Я отыскал нужную страницу, там специальными уголками была прикреплена фотография двух мужчин с бокалами шампанского в руках. На обороте было написано «Игнатов и Озерцов 15 сентября 2001 года Биологическая конференция»
-Кажется, вы его знаете, - я положил это фото ему на стол.
- О, боже, - он взял фотографию и долго всматривался в нее, - как же давно это было. Давайте сделаем так, - он глубоко вздохнул и, кажется, взял себя в руки, - Позвольте я просмотрю дневник Василия. А вы можете воспользоваться моим домом. Я думаю, вы ведь не спешите обратно. Ну, вот и ладненько. Медведь… тьфу ты,…Анатолий вам все покажет.
Профессор взял в руки дневник и стал его пристально изучать. Нас он уже не замечал. Мы встали с кресел, и направились к выходу из комнаты. Все это время Медведь сидел возле дверей.
- Ну, что парни, идем, я покажу вашу комнату.
После разговора с профессором Медведь повел нас в комнату, где мы могли временно расположиться. Озерков остался в кабинете изучать дневник своего некогда компаньона или друга. И думаю, это потребует времени. А пока мы были в безопасности, ни кто не хотел нас убить, поэтому грех было не воспользоваться моментом и просто не расслабиться.
- Книг осталось не так много, - начал рассказ наш гид. - В нашем мире эта зараза длится уже несколько лет. Чтобы выжить в самом начале нам пришлось пойти на не самые гуманные поступки. Хотя профессор много литературы забрал себе.
Мы оказались на первом этаже прошли большой просторный холл и вышли в коридор с несколькими дверьми. Медведь остановился возле одной из них и просто открыл ее.
-Наша, колония не такая большая, как у Игнатова, но мне кажется, тут более уютно. Хотя Гера пытается навести порядок после своего папаши, - сказал он, и мы вошли в комнату.
Об уюте Медведь не шутил. Это была небольшая комната с тремя окнами. Как и у профессора на окнах были раздвинуты плотные шторы. В комнате было четыре кровати, но все они были свободны. Стол, несколько стульев. Складывалось впечатление, что мы попали в большой гостиничный номер. Комнатные цветы тут тоже были, на полочках, этажерках, подставках. Было видно, что за ними постоянно ухаживали. Я понимал, что это не просто прихоть, какой пенсионерки. Это сохранение живого. Независимо от обстоятельств человек не должен терять свою личность. Не нужно позволить деградировать себе. Ни кто не знает, сколько продлится такая жизнь. Но рано или поздно она начнет налаживаться. И тут уже будет важно, с чем ты придешь в новую жизнь.
На столе я заметил вязаную скатерть. Она была сделана из разноцветных ярких ниток, и мне напоминало мое детство.
- Сюда мы приводим новичков, тех, кого еще можем найти на улице. Но как видите, не так уж много доходят сюда живыми. Вся это обстановка, это еще один тест на адекватность.
- Бывали те, кто не проходил тест? – спросил Хлыст.
- Мы стараемся присматриваться к новичкам еще до того как привезти в колонию. Ведь за несколько лет многие потеряли рассудок, самого себя. Разные были люди.
- Что же это правильно, - я заставил себя снять обувь и прошел к свободной кровати.
- Ну, хорошо, располагайтесь, вечером я приду за вами. Пойдем на ужин.
Я проснулся. В комнате было темно, но утренний свет уже начал пробиваться сквозь задернутые плотные шторы. Я сел на кровати, вспоминая, где нахожусь. Другой мир. Да все верно, вот и Хлыст еще дрыхнет на соседней постели, тихо похрапывая во сне. Я облокотился спиной о стену, как делал когда то в детстве. Сейчас было время…. Даже не знаю, как и сказать. Мое время. Это потом я стану охотником Балу, возьмусь за автомат. И буду по-прежнему мочить эту нечисть направо и налево с героическим выражением лица как в голивудских блокбастерах. А сейчас я был самим собой. Тем Ваней, которого знали мои родные.
Я вспомнил вчерашний вечер. Медведь отвел нас в большую комнату столовую. Сложно было сказать, что раньше было в этой комнате. Однако сейчас я заметил в зале несколько простых обеденных столов. Таких прямоугольных, они были у многих советских семьях. Вот за одним из таких столиков нас и оставил Медведь. Многие люди, которые были в этой комнате, нас заметили. Кто-то смотрел с любопытством, другие же бросали недоверчивые взгляды. Но не подходили. Мне было не по себе от такой обстановки. Я как то не привык видеть много людей одновременно. А ведь совсем не давно, чуть больше полугода назад это было обычно. Магазины, парки, общественный транспорт подчас был забит людьми. И каждый воспринимал это как должное. Наверное, тот, кто выжил этой зимой, еще долго не забудет то, что он видел своими глазами. И что приходилось делать, чтобы выжить.
В этот вечер мы были приятно удивлены. Поскольку наш ужин состоял из толченой картошки, по две котлеты каждому и на десерт был грушевый компот. Оказалось, что во дворе у них были свои теплицы и там они выращивали овощи.
В дверь негромко постучали, и вошел Медведь.
- Привет парни, - сказал он. – Профессор хочет вас видеть. Даю вам пятнадцать минут, жду за дверью.
Профессор на удивление был свеж и причесан. Мне казалось, он должен был провести всю ночь за изучением ценного дневника.
- Присаживайтесь.
Мы уселись на уже знакомые кресла.
- Вначале я хочу вас поблагодарить за то, что вы обнаружили такую ценную вещь. Благодаря этому дневнику я смог получить ответы на многие вопросы, которые меня беспокоили. Думаю, за этот вечер и у вас появилось много вопросов, - он скрестил пальцы на своих руках и вздохнул. – Давайте я начну сначала. С Василием мы начали дружбу еще в студенческие годы. Оба поступили в один университет на химико- биологичекий факультет. На последнем курсе нас пригласили в компанию Текс. Сфера деятельности очень разносторонняя. Сначала начинали, как и все с младших сотрудников. Но время шло, и мы профессионально росли. Потом мы попали в проект «Пробой». Была команда ученых, которая создавала прибор, который бы смог открыть проход в другую вселенную. Вначале это выглядело фантастическим бредом. Но после года мучений и открытий, мы начали видеть какие-то достижения. Мы проводили опыты, и у нас все получалось. Но пробоина получалась маленького размера, и была нестабильной. В это время я заметил, что Василий стал очень заинтересованным этим проектом. Часто делал, какие-то пометки в этот дневник. Однажды случайно я застал его за копированием данных о проекте. Конечно, из центра нельзя было, что-то выносить, но я не смог его раскрыть. Все же он был мой друг. Благодаря дневнику я узнал, что он сам создавал такой же прибор, и он смог завершить ее намного раньше.
Первый его проход был за два месяца до наших испытаний. В вашем мире он провел всего два часа, потому что окно было еще не стабильное. Каждый раз он увеличивал время, проведенное там. Я начал замечать, что с ним что-то происходит, он начал опаздывать на работу, хотя раньше за ним такое не замечалось.
Когда наша группа смогла завершить эксперимент, и аппарат был готов. Был открыт проход, но уже в другой мир. Было решено снарядить экспедицию в новый мир. Группа состояла из четырех человек, мы и еще пара помощников.
То, что мы увидели, нас повергло в шок. Мы вышли на холме, и город который лежал внизу был покрыт пеплом. Там были руины. Казалось, все было уничтожено. Мы взяли много образцов, почвы, остатков растительности, что были рядом. Нам было интересно, что же там произошло. Спускаться вниз мы не рискнули. Через три часа мы вернулись обратно. Нас сразу же отправили в карантин. Впереди у нас было много кропотливой работы. Как вирус проник в наш мир, мы не можем понять до сих пор. Кто его принес с собой, на чем.
-А что с нами? Как вирус попал к нам?
- Тут есть следующая теория. Василий испытывал свой аппарат в разных местах. Он даже сделал своеобразную карту, проникновений. Как потом оказалось, в тех местах, где он проходил между мирами, так сказать оболочка миров начала получать повреждения, в итоге появились бреши.
- Что случилось с Игнатовым?
- Тут история очень запутанная. Я собирал информацию из разных источников. Когда Василий начал осваивать проходы, он руководствовался любопытством. Многие ученые благодаря этому чувству делали важные открытия. Когда же он понял, что благодаря одному переходу наш мир захватил вирус, то, что может произойти от его действий. Он понял свою ошибку. Но было уже поздно. Вирус выкосил половину населения. Выжившие сейчас живут в страхе.
Тогда мы с Василий смогли вывести антидот. Эта сыворотка замораживала вирус, если человек был инфицирован обращенным. Однако вирус остается в теле навсегда. Это похоже на ВИЧ носитель может жить с ним всю свою жизнь.
В какой-то момент наши взгляды с ним разошлись. Случилось это из-за его маниакальной идеи спасти наше население, переместив их в ваш мир. В то время как у нас бушевала эпидемия, у вас все было в порядке. Ведь как я понял, миры отличаются несущественно.
Но я был категорически против, нельзя просто вот так перевезти тысячи
