Марина

взглянула на Павла. – Можно я возьму пару уроков?
- Я не против, я в этом не вижу большой проблемы, - Павел подошел к Марине, она стояла у большого мольберта, на котором был нарисован панельный микрорайон, еще не высохший, с блестящими мокрыми красками. – Если что, напишем апелляцию.
Старик прокашлялся и отрицательно покачал головой. Агнета встала рядом с Мариной и спросила:
- Владимир Васильевич, а почему вы здесь живете? Вы нам так и не сказали тогда. Это секрет?
- Нет, это не секрет. Я совершил в своей жизни одно преступление, поэтому  и попал сюда. Сначала на сортировочную станцию, потом десть лет отработал на очистных сооружениях, - Владимир Васильевич подошел к картине, смочил кисть и стер еле заметные разводы, не увиденные учеником.
- А почему вы не носите браслет? – спросила Агнета.
- Потому что я не раскаялся в содеянном, - Владимир Васильевич усмехнулся. – А это один из важнейших пунктов реабилитации.
- А что вы совершили? – спросила Марина.
- Мне кажется, что не стоит этого говорить, - ответил старик.
- Это такой большой секрет? Вряд ли вы сможете нас шокировать, - сказала Агнета.
- Это не секрет, вы можете запросить мой профиль по ID, там есть кодировка и терминология, иначе я эти пустые слова назвать не могу.
- Так что вы совершили? – нетерпеливо  спросила Агнета.
- Я убил человека, - спокойно ответил он.
- А почему? – шепотом спросила Марина.
- Потому, что он перестал быть человеком, - ответил Владимир Васильевич.
- Понятно, - сказал Павел, взглянув на Марину, чтобы она не переживала. – Вы полностью искупили свою вину перед обществом.
- Значит, я могу ходить на уроки? – спросила с надеждой Марина.
- Конечно, я же уже дал свое согласие, - сказал Павел. – Я должен признаться, что я это знал.
- И вы правильно сделали, что навели справки, - сказал Владимир Васильевич. – Если вы не против, то я бы хотел написать ваш портрет, но  пока не знаю на каком фоне, может, Марина подскажет как художник художнику?
- Знаю, знаю! – обрадовалась Марина. – На фоне дока, где стоял твой корабль!
- Но его там больше нет, -  с сомнением сказал Павел.
- Именно поэтому! Корабля нет, а капитан есть! – торжествующе воскликнула Марина.
- Отличная идея, Агнета, ты как думаешь? –  спросил Владимир Васильевич.
- Я думаю, что вам, Павел, надо соглашаться, - важно ответила Агнета. – На вас закончилась эпоха, это следует сохранить для истории, и это может только настоящее искусство.
- Я думаю, что мы напишем картину вместе с Мариной, как Павел, вы не против? – спросил Владимир Васильевич.
- Я против, чтобы меня рисовали, - сказал Павел. – Но доводы Агнеты я считаю достаточными, чтобы я смирился с судьбой.
- Смирись, - Марина схватила его за локоть, с благодарностью смотря на него.
Вечером они вернулись обратно в город. По просьбе Агнеты Павел объехал весь старый город, они не пошли на городской праздник, повод для которого был непонятен, а Владимир Васильевич вскользь упомянул, что у них каждую неделю праздник. Агнета предположила, что это нужно для поддержания усмиренного состояния, подтверждая свою мысль толпами молодежи, идущей в разноцветных клубах дешевых нейростимуляторов, а по сути синтетических наркотиков. Более взрослые жители периметра под вечер уже находились в тревожной степени алкогольного опьянения, устраивая короткие стычки друг с другом или с молодежью, всегда готовой подраться, а вокруг всего этого бегали дети, играя и веселясь, воспринимая окружающих как декорации к несмешному спектаклю.
На выезде из периметра образовалась очередь из новоприбывших дорогих машин, ничуть не смущаясь, Агнета сказала, что они прибыли в клубы на аукцион. На одном из перекрестков из соседней машины донеслись требования уступить им этих «куколок», что ему много одному, и он не справится. Павел, не смотря на уговоры Марины, вышел из машины, поставив ее на аварийный режим, перекрыв одну полосу, светофор переключил режим, переводя одну из полос в реверсивный режим, и подошел к ним поговорить. Агнета с Мариной прильнули к стеклам, не слыша разговора, но видя, как Павел сначала говорил спокойно, держа руки за спиной, но в один момент он схватил голову особо рьяного из мужчин, сидевших в такси, и дернул его из машины, вытащив на половину так, что его живот уперся в не до конца опущенное стекло двери. Мужчина заверещал, ему на помощь выскочили двое других, но как-то странно осели на дорогу, попытавшись отпихнуть Павла. Движение рук Павла были незаметны, но один держался за живот, а второй закрывал нос руками, из которого падали крупные шлепки крови. Вернувшись в машину, Павел дал команду автопилоту и промолчал почти всю дорогу. Девушки тоже молчали, восхищенно переглядываясь. Первой не выдержала Агнета, своими похвалами заставив покраснеть сначала Марину, а потом и Павла. Всю оставшуюся дорогу пути до дома Агнеты девушки рассуждали о необходимости разумного насилия для определенных категорий граждан, Павел пытался спорить с ними, приводя порой нелепые доводы, зыбко стоявшие на основе нового общественного договора, принятого обществом незаметно от него самого, но довольно быстро сдался, вспоминая примеры из своей учебы в училище.
- А я вам говорю, что насилие в обществе должно быть, иначе люди перестанут понимать ответственность, что они могут ответить за свои поступки и могут не по закону, а по совести! – горячилась Агнета. – Мы все стали слишком наглыми, ничего не боимся.
- Так, сказал Павел, машина встала на свободное место на открытой парковке. – Мы вернулись в наше зарегулированное общество, поэтому, юная революционерка, успокаивайся.
- Ага, вот еще замечательная вещь! Почему я могу высказывать свое мнение только в закрытой комнате одна и желательно тихо, чтобы никто не услышал? Разве это и есть свобода? – возмутилась Агнета.
- Потому, что твое мнение никому неинтересно, - ответила Марина.
- А я хочу высказаться! Я хочу, чтобы меня услышали, пусть со мной и не согласятся, но я хочу, чтобы люди начали задумываться о себе, о своей жизни, о том, далеко ли они ушли от животных к человеку!
- Скорее, мы идем в обратный путь, - сказала Марина.
- Это так кажется, - сказал Павел. – Каждое новое поколение видит это, а другие видят прогресс, важна точка зрения. Но Агнета, ты неправа, есть возможность высказаться, и ты будешь услышана. Мне кажется, что тебе стоит попробовать себя в качестве писателя. Может, это и непопулярно, как много веков назад, но, все же, книги не умерли, и их читают те, кто сможет тебя услышать.
Агнета смущенно покраснела, Марина никогда еще не видела ее такой.
- А-а! – протянула Марина. – Так вот твой секрет, а все скрывала, а дядя Паша тебя раскусил!
- Я бы тебе все рассказала! – выпалила Агнета. – И вовсе не секрет, просто я боюсь, что у меня не получится.
- Я думаю, что получится. Марина мне давала почитать твою работу на конкурс, мне понравилось. Может быть, стоит чуть больше объяснять, тогда всем будет понятнее,  так мысль четкая, а главное, что она есть, - сказал Павел.
- Все равно мне первое место не дали, - возмутилась Агнета. – Не понимаю, как можно было присудить первую премию этим работам, они же пустые!
- Третье место тоже почетное, зря ты так, - сказала Марина. – Просто у тебя слишком сложно, они не поняли.
- Да? А почему тогда ты не вошла даже в десятку? – спросила ее Агнета. – Они тоже твою работу не поняли?
- Скорее они ее не приняли, - сказал Павел. – Наверное, это все закостенелость общества, нежелание принимать чужое мнение, есть же общепринятое, зачем что-то еще другое?
- Меня устраивает, - сказала Марина. – Зато мне рейтинг подняли, и я закрыла этот предмет!
- Какая ты стала циничная, самой не противно? – спросила Агнета.
- У тебя научилась!
- Так, что мы здесь сидим? – встрепенулась Агнета. – Здесь недалеко есть неплохое кафе, я вас приглашаю. И не вздумайте спорить!
- Марина, ты как? – спросил ее Павел.
- Я хочу есть, - ответила Марина.
- Значит, решено, - обрадовалась Агнета.
Пока девушки одевались, Павел стоял на улице, наблюдая за ожившим к вечеру городом, столпотворением машин на дороге, уже полной праздной веселой публики, курсирующей от одного центра развлечений к другому, убивая свободное время по стандарту.
- Готовы? – спросил он, осмотрев девушек, поправлявших друг у друга шарфы.
- Почти, осталось только навести последний лоск, - ответила Агнета, выравнивая на Марине берет. – Вот так лучше.
- Марина, мы тут с Виктором подумали, а не хочешь ли ты на следующей неделе поехать со мной? Я буду целый день на конференции, но ты и сама сможешь себя развлечь, а вечером мы вместе…
- Да! – воскликнула Марина. – Да! Да!
-Отличная идея, Павел, - сказала Агнета. – Марина, с тебя подарок.
- Ну, посмотрим, - ухмыльнулась Марина, увернувшись от гневного толчка Агнеты. – Привезу что-нибудь!
- Все, что угодно, но только не шмотки, - поморщилась Агнета. – У меня их итак уже класть некуда.
- Надо бы тебя слегка пощипать, - предложила Марина.
- Ха, хорошая мысль. У меня как раз есть твой размер. Как мои уедут, приглашу тебя  в гости. Павел, пойдете с нами, мы вам устроим показ мод?
- Очень заманчиво, но нет, - рассмеялся он.

35.

- Ты куда собрался? – Виктор поймал Саню на выходе из квартиры, сын наспех накинул на себя куртку, он уже сильно опаздывал.
- Пап, у меня игра! – возмутился он, пытаясь вырваться, но рука Виктора твердо держала его локоть.
- Какая еще игра? – спросил Виктор. – Мы с тобой вчера говорили, ты сказал, что тебе надо походить на дополнительные курсы, а ты на игру собрался.
- Я на курсы иду на следующей неделе, почему я не могу пойти к друзьям? – возмутился Саня и крикнул. – Мам, скажи ему, чтобы он меня отпустил!
Из комнаты выбежала Лена и бросилась к ним. Она встала между отцом и сыном, блестя глазами от ярости.
- Отпусти его, - почти шепотом сказала она Виктору, по ее лицу пробежала тень ненависти, тонкая бледная кожа натянулась до предела, казалось, что она вдавила все мышечные и жировые ткани до мяса, обнажая череп. Виктор опешил от ее вида и отпустил Саню, тот быстро проговорил благодарности маме и убежал.
- Ты чего это устроила? Выбежала, как самка львицы на крик детеныша, - Виктор выдержал взгляд жены.
- Это ты что устроил?! – прохрипела она, он и не думал, что ее голос, тот голос, который заставлял его терять голову, может быть таким страшным, словно вырвавшимся из глубины, клокочущий лавой ярости, с всплесками ненависти в глазах. – Может, ты его еще ударишь? А?! Давай, тебя же этому учили? Покажи свою силу!
- Успокойся, ты не в себе,- нахмурился он.
- А ты? Ты в себе?! – закричала она. – Может, ты меня еще ударишь?! Ну, давай же? Одному сыну ты судьбу уже сломал, теперь принялся за второго?!
- Да ты знаешь, куда он пошел? – стараясь не перейти на крик, спросил Виктор. – Ты знаешь, чем они там занимаются?
- Разве он не может встречаться с друзьями? Не слишком ли поздно ты решил стать отцом? А?
- Так, иди сюда, - Виктор взял ее за локоть и потянул на кухню, где он работал.
- Мне больно! – крикнула Лена.
- А ты не сопротивляйся. Вот, посмотри, на что наш сын тратит деньги, посмотри! – он ткнул пальцем в экран планшета, где была выписка с индивидуального счета сына.
Лена пробежалась по ней, взгляд остановился на категории нейростимуляторов и тонизирующих коктейлей. Глаза ее сначала округлились от