большой долей допущения, прозрачные стены сильно искажали картину, а помощник аудиогид молчал, даже когда на животное наводили камеру планшета, или Марина смотрела на это животное через свои очки, сопряженные с общей информационной системой океанариума.
Вариантов было столько, что Марина решила перестать гадать и просто понаблюдать. Она сошла с траволатора, почти вплотную приблизившись к стене, и так шла, часто останавливаясь и подолгу рассматривая обитателей морского дна. Над головой проносились тучи озадаченных рыб, снующих туда-сюда, несколько раз Марина ловила тень большой рыбы, но она поспешно удалялась в другую сторону, будто бы почувствовав ее взгляд.
Дорога перешла в перекресток, направо уходил луч к глубоководным змеям, устремляясь резко вниз, налево была аллея со скатами, кальмарами и другими, Марина не стала читать полный список, ей хотелось сначала навестить глубоководных чудовищ. Центральная аллея вела к главным хищникам, к акулам и дельфинам, огромная вывеска приглашала посмотреть на игру касаток и других дельфинов, игровой бассейн находился в самом конце экспозиции, и именно туда направлялось большинство туристов.
Марина пошла направо, идя посередине дороги. Вода вокруг становилась все темнее и гуще. По пути не встретилось ни одной группы туристов, трамваи тоже не заезжали сюда, повинуясь более популярному маршруту. Дойдя до самого низа, она очутилась в стеклянной сфере, висевшей в воде как малый батискаф. Слабый свет фонарей разрезал специально затемненные воды, а на небольшом экране был выведен таймер срабатывания автомата для кормления. Оставалось еще десять минут. Марина поочередно подходила к каждой стене, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, но кроме черной воды и отблесков света фонарей, моментально растворявшихся в глубине, ничего не было видно. Она легла на пол и стала смотреть вниз, по периметру сферы были организованы специальные лежанки для тех, кто хочет посмотреть, что происходит внизу, как бы намекая, что именно туда и стоит смотреть. Лежанки были жесткие, выполненные из бамбука и напоминавшие пляжную мебель.
Марина лежала и смотрела вниз, свет в сфере стал гаснуть, приближалось время кормления. Она сильно зажмурилась, желая поскорее привыкнуть к освещению, и резко открыла глаза. Под ней промелькнула тень, затем другая, чуть подальше. Глаза впивались в эту картину, вытаскивая для воображения самые малые колебания воды, теневые следы, позволяя мозгу вовсю порезвиться, достраивая картину происходящего внизу. Пропищал таймер, ярко зажегся фонарь прямо под ней, вырывая целый кусок пространства из этой черноты. Автомат выбросил приманку, и Марина увидела, как три настоящих чудовища бросилось к добыче. Нет, ни одно воображение не могло бы само достроить эту картину: гибкие, огромные, способные втроем заглотить ее не раскусывая, с огромными челюстями и дьявольскими мордами. Глубоководные рыбы терзали добычу, если бы можно было их услышать, то они, наверное, рычали в этот момент, но рыбы лишены голоса, но они не лишены ярости, настоящей, природной, с которой вряд ли сравнится любая сказка про загробный мир и котлы с серой. Достаточно один раз увидеть, как эта рыба расправляется со своей добычей, как она отбивает ее от других соперниц, чтобы понять, насколько человек слаб и беззащитен, особенно под водой, в океане. Одна из рыб резко дернулась вверх, заметив Марину. Она врезалась в невидимую сетку, забилась в ней от ярости, желая настичь увиденную ею новую добычу. Марина вскрикнула от страха и вскочила, отбежав в сторону, но под ней вспыхнул другой фонарь, автомат выбросил другую порцию приманки, словно подшучивая над ней, заставляя отпрыгивать в разные стороны. Марина скакала от одной вспышки к другой, радостно вступая в эту незатейливую игру, смотреть больше на этих чудовищ она не хотела, ей просто нравилось дурачиться.
Когда кормление закончилось, и вновь включился таймер и свет, Марина оглянулась, ища кого-нибудь рядом, но никто так сюда и не зашел, видимо, испугавшись возрастного ценза и предупреждения на указателе. Стоя одна в прозрачной сфере, она думала, почему тогда эти рыбы не видны сейчас, разве они не видят этого света? Она написала этот вопрос Джорджу, он ответил почти моментально, что свет из сферы за счет фильтров не проникает в воду, освещение включается только во время кормления, которое будет через три часа. Марина подумала, что они видели, как она здесь визжала и прыгала, и покраснела, сдернув с себя очки, которые все это время записывали то, что она видела и как визжала. Она перебросила это видео на планшет и отправила дяде Павлу и Виктору, потом подумала, и отправила Агнете с овечками.
Когда она вернулась обратно к перекрестку, ей пришло сообщение от овечек. Они отправили ей видео, где все три, пораженные ее сюжетом лежали без чувств на лужайке, визжа от страха и бледнея на глазах, камера переходила от одной девушки к другой, старавшейся перещеголять подругу в показном ужасе. Марина громко хохотала, три раза пересмотрев их ответ, не замечая, как ее снимают туристы из трамваев, воспринимая как один из экспонатов.
Запрыгнув в трамвай, Марина поехала по центральной аллее. Напротив сидели молодые ребята, старавшиеся перещеголять друг друга в попытке флирта с ней, но она не обращала на них внимания, по горячим следам зарисовывая морду страшной рыбы в момент ее броска на нее, подмывало пересмотреть еще раз видео, но она останавливала себя, желая перенести свои впечатления, а потом сравнить с реальностью. Трамвай двигался по длинному туннелю, стены которого уже не были прозрачными и на них висели интерактивные плакаты, описывающие жизнь обитателей Тихого океана. Марина изредка смотрела на них, но быстро возвращалась обратно к своему рисунку, там не было ничего нового для нее, анимированные плакаты повторяли общий учебный курс.… В конце туннеля были изображения акулы с ровными блестящими зубами и кровожадной улыбкой на левой стороне перекрестка, правый луч охранял веселый черный дельфин, выпрыгнувший из воды, чтобы толкнуть носом яркий желтый мяч. Трамвай поехал направо, Марина выскочила из него и пошла к акулам под веселый гвалт парней, кричавших ей что-то на одном из европейских языков, она не смогла понять, на каком именно, но по общим корням поняла, что они предостерегали ее, чтобы она не плавала с акулами, а то ее съедят.
Левый туннель оказался таким же бесконечно длинным. Марина села на траволатор по-турецки, положив на колени альбом. Ей навстречу проехал один трамвай, заполненный веселыми белокурыми девушками, вышедшими, словно из одного инкубатора. Девушки радостно поприветствовали ее по-английски, Марина коротко ответила им, не вставая, оказалось, что они приехали из Исландии и Швеции. За первым трамваем появился и второй, в котором сидели высокие парни, не обратившие на нее никакого внимания и занятые разговорами друг с другом. Парни были тоже светловолосые с золотистым оттенком и напоминали веселых девушек, пожалуй, даже их черты лица были более красивыми, чем у девушек. Траволатор стал подниматься вверх, и вскоре Марина очутилась внутри прозрачной пирамиды с овальным основанием. Пирамида была поделена на три части, соединенных траволаторами, поднимавшимися под высоким углом. Потолок был прозрачный, достаточно широкий, чтобы хорошо разглядеть то, что происходит над головой. Третий модуль этой пирамиды выводил на открытую площадку.
Марина встала на месте, вглядываясь вверх, резко промелькнуло туловище большой акулы, затем еще одна и еще, еще… животные словно закружились в танце вокруг основания пирамиды. Марина встала на траволатор, идущий по периметру основания, и некоторое время плыла вместе с ними по кругу, разглядывая акулье брюхо, то, как двигается ее тело при ускорении, но вскоре ей это наскучило, и она поднялась выше.
На втором этаже пирамиды были прозрачные стены, и Марина смогла рассмотреть акул полностью. Животные будто бы специально позировали для нее, она выбрала скамейку подальше от траволаторов, где было меньше посетителей, и села рисовать. Как назло акулий танец прекратился, все животные скрылись из виду. Марина встала и кулаком ударила в прозрачную стену с досады.
- Эй! Куда вы все делись?! – возмущалась она.
Вернувшись на скамейку, она устало села и достала один из припасенных в гостинице сендвичей. Сложно сказать, что могла бы увидеть акула, но одна из них подплыла к ней и стала ерзать взад и вперед перед Мариной.
- Погоди, я сейчас доем, - с набитым ртом сказала Марина, запихивая в себя остатки сендвича. – Тебе все равно этого нельзя, у тебя же режим кормления.
Акула резко остановилась, на секунду Марине показалось, что она смотрела на нее обиженно, но это впечатление было обманчиво, маленькие поросячьи глазки животного смотрели без эмоций и какой-либо другой мысли. Марина принялась делать быстрые наброски, желая сохранить этот вид, но акула уже стала спадать на дно и принялась снова ерзать на месте. Выхватывая взглядом ее движения, Марина резкими штрихами делала черновой рисунок, желая сохранить его в памяти. Через десять минут акуле это надоело, и она уплыла выше.
- Да куда же ты?! – возмутилась Марина и побежала за ней наверх.
На открытой площадке было достаточно много людей, они стояли у ограждения в древнем ужасе, наблюдая за движениями страшных хищников, не обращавших на них никакого внимания. Марина встала у свободного места, по акватории плавали десятки острых плавников, приглашая кого-нибудь искупнуться в последний раз. Акулы то сбивались в кучу, плавая вокруг пирамиды, то резко расходились в разные стороны, скрываясь под водой. Этот танец не прекращался долгое время, пока таймер не пропищал, и автомат не начал плановое кормление животных, выбрасывая в воду огромные куски больших рыб или спрессованные потроха. Акулы с яростью набрасывались на добычу, многие из зрителей кричали от любопытного страха, не в силах смотреть на это и не в силах оторвать взгляда.
Марина недолго смотрела на эту кормежку, в ней для нее не было ничего интересного. Усевшись на ближайшую скамейку, она принялась методично поглощать сендвичи и круасаны, оставшиеся с завтрака. Стоявшие рядом девушки в ужасе смотрели на нее, шепотом переговариваясь по-английски. Марина не обращала на них внимания, ей страшно захотелось есть, а запасенных бутербродов оказалось недостаточно, она бы съела с удовольствием еще столько же. Девушки рядом уже позеленели от вида чавкающих акул и доедавшей последний сендвич Марины. Она бросила на них быстрый взгляд, и девушки отошли в сторону. Вдруг одна из них стала указывать пальцем на что-то в воде. Все разом они охнули и повернулись к Марине.
- Эй, это не к тебе пришли? – спросила одна из девушек, полноватая белокурая техаска, что значилось на ее карикатурной шляпе и доисторическом платье.
Марина нехотя встала и подошла к ограждению. Перед ними плавала большая акула, то и дело невысоко выпрыгивая из воды.
- Ага, пришла все-таки! – крикнула ей Марина по-русски и погрозила пальцем. – Я сейчас, жди!
Она бросилась к скамейке за альбомом и, уложив его на перила, стала быстро зарисовывать танец
