Тайна Порфирия Иванова Роман-исследование. Роман-игра.

невозможно, что руки эти разъединятся и он не будет чувствовать, как тепло её руки переливается в него, а его тепло прямо из его сердца течёт через её руку прямо в её сердечко. Он даже слышал, как трепещет оно в её груди, будто птичка, пойманная в сети. Ничего другого в мире не существовало – только эти две руки, сросшиеся навсегда.
      Потом, когда Паршек стал взрослым, когда прошло много лет, он никогда не забывал этот момент. И он всегда знал, что Лиза всегда держит его за руку, хоть они и далеки друг от друга. В самые трудные моменты жизни, а их у него было немало, он всегда чувствовал её руку, и она всегда ему помогала.
    Игра закончилась. Паршек проводил Лизу до дому и всю дорогу они не могли сказать друг другу ни слова, но разговаривали молча. И прекрасно понимали друг друга. И только около её дома Паршек, наконец, разжал свою руку и спросил:
- Завтра придёшь играть?
- Не знаю, - ответила Лиза и убежала, чтобы скрыть свои слёзы счастья, что навернулись ей на глаза.
    Больше до лета Паршек её не видел и не знал, что и думать. Каждый вечер он бродил около её дома, но она не появлялась.
    Наступила пора сенокоса. Паршеку выпала счастливая роль – возить скошенное сено на двор. Он уже свёз несколько возов, и отец велел напоить лошадь и дать ей отдохнуть. Стояла жара и лошадь притомилась. Паршек распряг лошадь, сел на неё верхом и поехал к речке. Вот тут Лиза, которая вместе с подругами полоскала бельё, и увидела Паршека. Он ехал на белой лошади, сам одетый в белую одежду. Ей показалось, что это сам Ярила едет ей навстречу. Как увидела его Лиза, так сразу и забыла обо всём. Вспомнилась весенняя пора, горелки и рука в руке.
  Паршек спрыгнул с лошади и отпустил её напиться, а сам пошёл к девчатам, но девчат не видел, а видел только Лизу. Они сошлись и опять без слов поняли друг друга. Они поняли, что уже ничто не сможет их разлучить.
- Приходи сегодня вечером, - тихо сказала Лиза.
- Приду, - одними губами сказал Паршек.
        Неведомая сила подхватила Паршека, он вспрыгнул на лошадь, и поскакал по полю. Ветер подхватил эту игру и подул в спину Паршека – у того выросли крылья, и он полетел над полем. Копыта цокали: Топ! Топ! Топ! А сердце Паршека пело: Она! Она! Она!
    Вечером они встретились около её дома. Паршек долго ждал, когда она выйдет. Она выбежала к нему и быстро-быстро заговорила:
- Я только на минуточку, только на минуточку! Ой горе, горе горькое, Паршек! Батюшка меня замуж выдаёт за Андрюху. Ещё весной мне объявил, а я заболела, долго болела. Теперь выздоровела. Никого мне не надо, кроме тебя, Паршек, но против батюшки пойти не могу.
- Я завтра сватать тебя приду.
- И слушать тебя батюшка не станет и на порог не пустит. Он как узнал, что ты небогатый и слушать про тебя ничего не хочет.
- Разве ты про меня ему говорила?
- Говорила, а он ни в какую! Пойдёшь, говорит, за Андрея. У него богатство, а у твоего Паршека вошь на аркане. Пусть себе ровню ищет.
- Да как же я без тебя жить-то буду? Пойду утоплюсь завтра, - подумал Порфирий, но Лиза прочла его мысли.
- Не моги, Паршек, не моги! Христом Богом тебя заклинаю. Ты сильный, ты справишься. Не убивай себя, коли меня убить не хочешь.
- Да есть ли этот Бог-то, если нас с тобой разлучает?
- Есть, Паршек, есть, кабы не он, я бы уже не жива была. Береги себя, может когда и свидимся. Прощай!
    И с этими словами поцеловала она единственный раз Паршека и скрылась в своём саду. А Паршек стоял остолбенело и никак не мог прийти в себя от такого поворота. Ждал он совсем другого, а оно вон как вышло.
    Утром Порфирий собрался, объявил родителям, что едет на войну и отправился воевать. Больше всего ему хотелось погибнуть на поле боя, чтобы не мучиться больше от ударов судьбы. Уж больно мучительными они были, но судьба у него оказалась совсем не такая, которую он желал, а такая, какую он и представить себе не мог.
    Паршек полюбил Лизу, а она полюбила его, но не судьба была стать им мужем и женой. Выдали Лизу за богатого жениха, а Порфирий женился на Ульяне, но всю страсть свою, всю Любовь свою, он отдал не только своей жене и детям, а людям, ради которых испытал столько мук, но не сдался. И всю силу своей Любви передал ученикам своим, которые и продолжают его Дело.

В психушке (продолжение)

                Визит майора
  Психбольница строгого режима располагалась на окраине города. Двое суток добирался из Москвы особый уполномоченный. Это был майор КГБ Жирнов Владимир Михайлович. Задание, с которым он ехал в эту психбольницу было строго секретным. Перед отъездом ему на полчаса дали дело, чтобы он вкратце ознакомился с ситуацией, которая возникла вокруг некоего Иванова (фамилия конечно не настоящая.). За эти полчаса он узнал, что этот «Иванов» уже три раза побывал в аналогичных психбольницах и в общей сложности отсидел уже 10 лет. Ещё майор узнал, что этот «Иванов», в промежутке между отсидками, собирает народ и ведёт какие-то речи о ненужности конституции, призывая всех обливаться холодной водой и т.п. В общем майор мало что понял за эти полчаса – больше ему не дали, посадили в машину и велели через неделю доложить, что там происходит на самом деле.
Наконец, машина въехала во двор психбольницы и большие железные ворота захлопнулись за ней со страшным скрежетом. Из двери, на которой была табличка «Приёмный покой» выскочил санитар и помчался к машине. Майор вылез их машины, опершись на руку санитара, немного прошёлся взадвперёд, разминая затёкшие ноги. На крыльце главного входа показался заведующий спецбольницей – Алмаз Резаевич. Майор подошёл к нему, и они поздоровались, протянув друг другу руки.
- Знаешь зачем я приехал? – спросил майор.
- Так точно, - по-военному ответил Алмаз, - прошу. Он провёл майора в свой кабинет. – Чайку с дорожки не желаете?
- Желаю, - сказал майор, - а покрепче есть что-нибудь?
- Спирт, - коротко ответил Алмаз, зная наперёд что потребует майор. – Сейчас будет.
Майор расстегнул шинель и присел на стул около стола. Через полчаса отогревшийся майор уже нервно ходил по кабинету и думал – с чего начать? Решил начать с главного и велел привести к нему «Иванова». Он сел за стол и принялся перелистывать его историю болезни, которую заблаговременно ему приготовил Алмаз. В дверь постучали.
- Можно, - сказал майор.
  Дверь отворилась и на пороге показался санитар, который встречал майора, а следом за ним шёл огромный детина с длинными волосами и бородой, как у Деда Мороза. Детина немного нагнул голову и вошёл в кабинет. Из одежды на нём были только трусы до колен. Тело у него было бронзового цвета. Майор несколько опешил, увидев великана, но быстро взял себя в руки.
- Проходи, садись, - велел майор. Санитар остался около двери.
  Великан сел на стул. Он смотрел на майора спокойными, совсем здоровыми голубыми глазами. Майор отвёл взгляд.
- Фамилия, имя, отчество?
- Иванов Порфирий Корнеевич, - спокойно сказал великан.
- А настоящая фамилия?
- Всю жизнь Ивановым был.
- Это мы проверим, - строго сказал майор.
- Воля ваша, проверяйте. Разве в фамилии дело?
- Без тебя знаем в чём дело, - оборвал майор, видя, что Порфирий готов разговаривать долго.
- На оккупированной территории был?
- Был, как Международный красный крест.
- Ты мне зубы не заговаривай, и отвечай по существу. Ты за что народ агитируешь?
- За здоровье.
- А чем тебе наша конституция не нравится? – вдруг спросил майор.
- Так, если человек здоров, то зачем ему конституция? Природа она не по конституции живёт и хорошо себя чувствует.
- Ну ты меня не агитируй! Здоровье, понимаешь, природа. Что даёт тебе эта природа?
- Здоровье даёт. Хочешь покажу?
- Тебя не собьёшь, - признался майор, - давай показывай.
- Хорошо, - сказал Порфирий и встал. – Пойдём. Только ты оденься потеплее, а то на дворе мороз.
- Без тебя знаю, - сказал майор и стал натягивать свою шинель. Санитар подскочил к майору и помог одеться.
Вышли во двор. Майору дали стул, и он устроился на крыльце. Во дворе уже были приготовлены десять вёдер воды. Некоторые из них уже подёрнулись коркой льда, остальные ещё парили.
Порфирий подошёл к вёдрам, разбил корку льда на первом, поднял ведро над головой и вылил его себе на голову. Вода потекла по его бронзовым плечам, по всему телу на землю. Порфирий побежал по снегу двора и, пробежав целый круг, вновь оказался около вёдер. Со вторым ведром произошла та же история, что и с первым. И снова он побежал по кругу. Когда было вылито пять вёдер, майор уже не сидел, а стоял на крыльце и бил ногу об ногу – замёрз. А Порфирий на седьмом кругу уже разогрелся и от него валил пар. Он снова подбежал к вёдрам и уж было взялся за восьмое, как майор, стуча зубами, сказал:
- Хватит, хватит! – и убежал в кабинет заведующего. Майору снова принесли сто грамм спирту и горячего чая. А Порфирий постоял немного на дворе, а потом пошёл к себе в палату. Трусы на нём были уже сухие. Через час майор снова потребовал его к себе.
- Как ты это делаешь?
- Закалка-тренировка, - спокойно ответил Порфирий.
- Давно тренируешься?
- Уж скоро пятнадцать лет будет. Ты, майор, пожалел бы себя, - сказал Порфирий, указывая на стакан, в котором майору принесли спирт.
-Печёночка твоя скоро много тебе хлопот доставит. Брось пить, займись своим здоровьем. Будешь здоровым, и конституция тебе не понадобится.
- Издеваешься? – вдруг зло спросил майор.
- Выпустил бы ты меня от сюда, я бы помог тебе печёночку твою излечить. -  Санитар! – крикнул майор. Никитич тут же нарисовался.
- Уведите его, - сказал майор, - и накормите хорошенько, а то он истощал тут у вас.
- Будет исполнено, - ответил Никитич. Порфирия увели, а майор вызвал заведующего и попросил его изложить своё мнение о больном Иванове на бумаге. Забрав бумагу, майор отбыл в Москву.
Отчёт майора Жирнова В.М. о пациенте спецлечебницы Иванове П.К.
  Выполняя ваше задание по проверке спецбольницы, могу доложить: Иванов П.К. действительно является уникально закалённым человеком. Может находиться без одежды на морозе и даже обливаться холодной водой. Что касается умственного здоровья, то по свидетельству заведующего спецбольницей А.Р. …, взгляды и высказывания его мало соответствуют взглядам здорового человека. Например, он утверждает, что, если обливаться холодной водой, то такой человек уже не нуждается в «Конституции». Явный бред сумасшедшего. Считаю, что освобождение Иванова П.К., пока нецелесообразно.
      Число, подпись.
Полковник ещё раз перечитал рапорт майора и велел вызвать специалиста по внедрению. Через полчаса в кабинете полковника стоял щуплый человечек с прыщавым лицом.
- Есть тебе интересное задание, - начал полковник…
                Прыщ
  По ночам Порфирий писал свои мемуары и, как обычно, он вышел в коридор побегать и отдохнуть от своих мемуаров. Подошёл к дежурному.
- Начальник, можно я побегаю по коридору?
- Бегай, Порфирий Корнеевич, бегай, - разрешил дежурный.
Порфирий побежал по коридору, сначала медленно, а потом всё ускоряясь и ускоряясь. Дежурный устроился в кресле и закрыл глаза, однако спать ему не дали. В конце коридора послышался шум и дежурный быстро выскочил из кресла. Оказалось, что привезли нового клиента. Двое санитаров держали его за руки, а тот извивался, как червяк на крючке. Порфирий бежал на встречу. И тут новенький вырвался и бросился к Порфирию.
-