Тайна Порфирия Иванова Роман-исследование. Роман-игра.

другая, - это сделали условия психиатрические. Ох, и жизнь моя тяжёлая. Вы, люди, поймите её. А учёные недопонимают, что истинное моё учение, в жизни неумираемое.

Отчаяние.
        После очередной отсидки, то есть пребывания в психолечебнице, где над ним ставили опыты, как над какой-нибудь обезьяной, моральные силы Порфирия были на исходе. Он вернулся домой, но и тут не нашёл понимания и поддержки. Ульяна опять начала свою шарманку про простых людей, про позор, который Порфирий навлекает на всю семью. Порфирию было горько и обидно, что его никто не понимает. Те люди, что искали его, как избавителя от болезней, хотели только одного – вылечиться, а про то, чтобы понять – кто он на самом деле, им дела не было. Плюнул Порфирий на всё и решил закончить свою жизнь. И почему-то ему пришла мысль – утопиться в Азовском море, а Порфирий внимательно прислушивался к своему внутреннему голосу. Ну в Азовском, так в Азовском, решил он и отправился на вокзал, взял билет и поехал. И вот тут опять повторилась история с ребёнком. Опять у молодой мамаши не мог успокоиться ребёнок, и опять Порфирий взял его на руки, и ребёнок успокоился и заснул. На этот раз это был мальчик. И опять один из пассажиров, старенький, довольно в годах, дедушка, похвалил Порфирия и предложил выпить с ним чаю. Разговорились, и Порфирий почему-то выложил все свои беды этому дедушке. Дедушка очень внимательно его выслушал, а потом и говорит.
- Знаю я куда ты едешь и зачем? Тут Азовское море тебе не поможет.
    Порфирий так и ахнул:
- А как ты дед догадался?
- А я мысли читать умею, - скромно сказал дед, - так вот послушай меня, мил человек, вот ты думаешь, что все эти проблемы и трудности, которые встретились на твоём пути, даны тебе, чтобы ты ими мучился, да носился с ними, как с писаной торбой. Хочешь, чтобы люди обратили внимание на то какой ты мученик.
- Хотелось бы, чтобы хоть жена меня понимала.
- А я тебе скажу так – все эти проблемы и препятствия на твоём пути, а Путь у тебя долгий, нужны для того, чтобы создать условия для накопления мощи и выковывания характера. Тебе Природа поручила важное Дело, а ты нюни распустил, свернуть с Дороги решил. Не дело это, парень! Да, придётся поработать, пострадать – такой Путь. Ты должен в любой ситуации не ждать помощи, а другим помогать, тогда и Веры, и Любви у тебя будет в избытке! Вот ты ребёнка утешил, матери помог, так и дальше делай. Забудь про себя, думай о Людях!

Так я о них и думаю, об их здоровье, о здоровье всего нашего народа. Конкретные шаги в этом направлении предлагаю. Если весь народ пойдёт по этому пути, там и до безсметрия недалеко. Письма пишу, устно беседую с разными руководящими товарищами, а они меня по психбольницам затаскали. За что же они нападают на меня, если я блага желаю?
- Они нападают на тебя, потому что боятся.
- Боятся? Я хочу добра людям, а они меня боятся?
- Они боятся, что мир, в котором они живут будет разрушен. Они привыкли к этому миру, а ты предлагаешь им изменить этот мир, изменить себя.
- Но это же светлый мир без болезней, без богатых и бедных, без Смерти.
- Этот мир держится на страхе Смерти. Только так можно управлять людьми. Если не будет страха Смерти, не будет и этого мира. Поэтому ты и неугоден, потому что хочешь убрать этот страх. Ты предлагаешь то, чего они смертельно боятся – потерять власть над людьми. Пока существует страх смерти, существует власть человека над человеком. Не будет страха Смерти – не будет власти человека над человеком. Это очень долгий, непростой процесс, но рано или поздно Это произойдёт. И такие как ты внесут свою лепту по освобождению человека от страха Смерти. Так что ничего не остаётся делать, как скрепить зубы, взять волю в кулак и делать своё Дело. Живи опасно, не бойся разрушать старые формы, настало Время Нового, Небывалого. А капля и камень точит. Бог тебе в помощь!
- Спасибо тебе, отец! – поблагодарил Порфирий и сошёл на следующей станции, благо ещё недалеко от дома уехал.
                Андрей
    Никогда не хотел Порфирий встречаться с Андреем, мужем Лизы. Она так решила и Порфирию не хотелось нарушать её решения. Однако, судьба всётаки свела их на одной дорожке.
      Хозяйство Андрею досталось от отца немалое и он пошёл по стопам отца год от года хозяйство это приумножая. Но наступили и для него тяжёлые времена – попал он под раскулачивание. Хозяйство отобрали, а самого его вместе с семьёй выслали в Сибирь. В то время у них с Лизой уже двое сыновей было, также как у Порфирия. Долгое время никаких вестей о них Порфирий не получал, да и не до этого было – он своей системой-закалкой занимался.
    Вернулись они в село только через десять лет, как раз перед войной. Сибирь Андрея не исправила, как он был он прожжённый «материалист», так и остался. «Материалистом» Порфирий называл тех людей, которые только о деньгах, да материальном достатке думали.  Даже в Сибири удалось Андрею сколотить немалый капитал. Видно так был устроен человек, что только о деньгах и думал, и не гнушался никакими способами их добычи. Приехали, справили новый дом, а тут и война началась. Как Андрей исхитрился – неизвестно, но на фронт он не попал, а остался в колхозе заместителем председателя. Когда немцы подошли, Андрея уже и след простыл – он опять в Сибирь укатил, благо, у него там друзей осталось много. А как война кончилась, он опять тут как тут. Дом его целым остался – немцы в нём свой штаб устроили, богатый был дом.
    Порфирий в это время опять попал в психолечебницу, а когда вышел, то и произошла эта самая встреча, которую им судьба уготовила. Отнялись у Андрея правая рука и правая нога – врачи диагноз поставили – инсульт. Лечили его, но прошёл год, а сдвигов не было. Дали ему инвалидность, на этом и успокоились. Хозяйство его разваливаться начало. Андрей стал искать выход, тут ему и посоветовали обратиться к Голому. Что за Голый? Да Порфирий Иванов. Дак я ж его знаю. И пошёл Андрей на поклон к Порфирию, денег ему посулил, если вылечит. И промеж них такой разговор произошёл:
- Не могу я тебя вылечить, Андрей. Я не лекарь.
- Что так? Других-то лечишь. Аль мало денег, так я ещё добавлю.
- Не в деньгах дело.
- А в чём?
- Не по силам тебе болезнь эту одолеть.
- Это почему же?
- Да потому, что ты деньгам много сил отдал, а они тебя спасти не могут. Ты думаешь, что за деньги можно здоровье купить, а это не так.
- Хорошо, говори, что надо делать, я всё сделаю, а здоровье своё верну.
- Отдай свои деньги на какое-нибудь благое дело. В детский дом, например.
- Значит, если отдам, то выздровлю?
- Это ещё не всё.
- Что ещё?
Ты должен понять самое главное, что твоё здоровье в твоих руках и никто, ни я, ни доктор какой, тебе твоё здоровье вернуть не может.
- Ну, допустим, понял я это.
- А теперь сядь и подумай по какой причине лишился ты своего здоровья. Найдёшь причину, устранишь её и вернётся твоё здоровье.
- А деньги тут при чём? -  Сам думай.
- Что-то ты крутишь, Порфирий, не всё договариваешь.
- Что мне крутить? Я тебе сказал, а ты думай.
- Знаю я, почему ты не хочешь меня лечить.
- Почему?
- За Лизу мстишь. Ты же её любил, а она за меня вышла.
- Я в своей жизни никогда и никому не мстил, хотя обижали меня часто и часто безпричинно. И Лиза тут ни при чём. Я её и сейчас люблю, и надеюсь, что она меня тоже любит. Вот тебе и весь сказ. А теперь иди, Андрей, и думай над своей жизнью, авось выкарабкаешься, если тебя бог надоумит.
- Значит не будешь лечить?
- Нет, иди.
- Хорошо, я пойду, только учти и на тебя управа найдётся.
    И ушёл Андрей не солоно хлебавши. Пришёл домой, взял бутылку водки и выпил её в одиночку. Лизе ничего не сказал, но понял, что Порфирий что-то важное ему сказал, но он, Андрей, это важное никак не мог уловить. Совсем по-другому в его голове жизнь была устроена и переделать это своё мировоззрение ему было не под силу. «Материалист» одним словом. 
- Я сам отвечаю за своё здоровье! – кричал он в пьяном бреду. – Это ж надо такое придумать! А доктора, профессора на что? Да если бы все так думали, то и медицина была бы не нужна.
    Если бы он знал, как близок был к истине, но покричав так, он заснул и на утро забыл о разговоре с Порфирием, но злоба на него осталась. И он, недолго думая, написал письмо, и отправил его в райком партии.
    Прошло две недели и может быть это письмо возымело действие или ещё по какой причине, но за Порфирием приехали, и он снова попал в психолечебницу.

В психушке (продолжение)
                Стукач
    Алмаз Резаевич хорошо знал своё дело – руководить закрытой спецлечебницей и не иметь своих агентов среди врачей и больных – это было бы очень непросто. В спецлечебнице, в этом маленьком государстве, всё было как в большом – руководство, преданные руководству люди; люди, которые были недовольны руководством, но не выражающие своего недовольства – опасные; открыто выступающие с критикой руководства – неопасные. Преданные обычно докладывали Алмазу об опасных и Алмаз всегда знал - что с ними делать и как их прижать. Наконец, контингент, то есть больные – эти, в основном, были неопасны, но попадались и среди больных бунтари, за которыми нужен был глаз да глаз. Именно к таким бунтарям причислил Алмаз Порфирия Иванова. Это был не обычный больной-сумасшедший, а вероятно здоровый человек, но с закидонами. Алмаз долго присматривался к нему и постоянно анализировал информацию, которая поступала к нему от преданных. Скоро, однако, этой информации ему стало мало, и он решил, что надо приставить к Порфирию постоянного человека, который бы докладывал движение мыслей Порфирия. Выбор пал на Альберта Николаевича Оленина – тихого и тоже скорее всего здорового человека. Алмаз хорошо изучил его историю болезни и понял, что попал он сюда по недоразумению, а вернее по прихоти своих коллег-философов, которые сочли его точку зрения бредом сумасшедшего. Преданный Никитич доложил Алмазу, что Альберт Николаевич часто беседует с Порфирием – о чём? – неизвестно! Может чего замышляют. Алмаз похвалил Никитича за бдительность и велел привести Философа.
    Способов заставить кого бы то ни было докладывать о своих товарищах у Алмаза было множество – от подкупа едой, угрозой медикаментозной атаки, до прямого использования средневековых пыток. Какой именно способ применить к Философу Алмаз решил выяснить при личной встрече.
- Вызывали, Алмаз Резаевич? – Философ приоткрыл дверь, но зайти в кабинет не спешил.
Заходите, заходите, Альберт Николаевич, - Алмаз встал из-за стола и пошёл навстречу Философу.
    Тот зашёл в кабинет и встал около двери, как будто готовился в любой момент покинуть помещение.
- Ну что же вы встали? Проходите, садитесь, - Алмаз осторожно взял Философа под локоток и проводил до стула около стола. На лице Алмаза сияла такая улыбка будто он встретил старого друга, с которым не виделся лет сто.
- Спасибо, - сказал Философ и присел на предложенный стул, - слушаю вас, Алмаз Резаевич.
- Вот какое дело… - Алмаз сделал многозначительную паузу, - дело очень важное. Речь идёт о поддержании порядка в нашем учреждении.
- Чем же я могу вам помочь? Я обычный больной и нахожусь в полной вашей власти так же, как и все остальные больные вашего учреждения.
- Дорогой мой, Альберт Николаевич, вы прекрасно знаете, что руководитель должен иметь полную