рукопашную, но тот быстро ударил его щитом по лицу, а затем повалил на каменный пол. Несколько человек, минуя Иладара, побежали в сторону Капеллы, но они не успели.
Всю библиотеку озарил яркий белый свет, заставивший всех застыть и закрыть руками глаза. Ритуал был завершён. Иладар с трудом повернул голову в сторону сестры и увидел, как её тело медленно растворяется в столпе света. Она сияла, словно Феникс во время перерождения. Однако вместо того, чтобы вернуться с новыми силами, Капелла бесследно исчезла. Затем Иладар ощутил удар. Не физический, нет. Удар на уровне эмоций или даже глубже. Это были последствия переселения в его тело второй души. И в отличие от старшей сестры, душа младшего брата не была к этому готова. Не имевший ни капли маны, Иладар утратил контроль над телом и провалился в беспамятство. Он уснул долгим и крепким сном, но не на уровне тела, а на уровне души. И так ему предстояло спать ещё полтора года, прежде чем он полностью восстановил всю свою ману. Поэтому Капелле пришлось сразу после смерти взять на себя контроль над телом своего брата.
Последствий произошедшего удалось частично избежать благодаря побочному эффекту ритуала переноса души. Он состоял в том, что все люди, хотя бы частично знавшие ушедшего, бесследно о нём забывали. Более того, о нём утрачивались все упоминания, вплоть до появления пустых мест в письменных источниках. Для всего мира Капелла резко перестала существовать. Маги Кадора схватили Иладара и потащили к лидеру клана, не зная, что с ним делать. Капелла мысленно готовилась к тому, что злопамятный старик объявит казнь, но его воспоминания сильно исказились. Он помнил, что хотел отомстить Иладару, однако в его плане везде фигурировала Капелла. Теперь же, когда всё, что было с ней связано, каналу в небытие, он не мог вспомнить, что собирался сделать с юношей. Кадор заявил, что хочет поразмыслить над судьбой Иладара несколько дней, а затем провести над ним суд, где и примет окончательное решение. До того момента юношу было решено заточить в темницу.
В результате сражения Иладара с людьми Кадора погибло девять человек, ещё около ста тридцати было ранено в разной степени тяжести. Каждый из участвовавших в сражении, сталкивался с тем, что все воспоминания были словно в тумане. Никто не мог с полной уверенностью описать всю хронологию произошедшего. Люди начали строить теории, среди которых выделилось две основные. Согласно первой, Иладар взбесился и вступил в бой с членами своего клана, убив и ранив огромное количество людей. Однако вторая утверждала, что Иладар потерял над собой контроль, в результате чего возник сильный пожар, в котором, пытаясь помочь местным жителям, пострадали члены Детей Феникса и королевских рыцарей. В пользу этой теории говорил факт того, что большинство полученных ран было ожогами.
Кадор размышлял над этими теориями и пришёл к выводу, что версия со сражением была ему не выгодна. Получалось, что он допустил ситуацию, в которой его подчинённый убил и ранил много королевский рыцарей. Если бы это признали правдой, Кадору бы пришлось отвечать перед королём, а он был известен своей въедливостью и упорством, когда дело заходило о нанесении вреда его подопечным. Тогда лидер Детей Феникса объявил о начале суда, в котором стал активно защищать сторону, утверждавшую версию с пожаром. Судом по итогу это сложно было назвать. Это был один огромный скандал, который длился несколько дней. Оно и не удивительно. Множество родственников погибших и раненных нуждалось в том, чтобы сделать кого-то виновным в произошедшем и выплеснуть на него всю накопившуюся обиду и негодование. Верить в то, что все пострадали от огня, никому попросту не хотелось.
Однако Кадор продолжал стоять на своём, пользуясь тем, что никто из участников происшествия не мог толком рассказать, что произошло. И в результате его признали правым. Иладара обвинили в изучении запрещённых в Детях Феникса стихий, а также в потере контроля, приведшему в последствии к смерти девяти человек и серьёзному разрушению нескольких зданий в результате пожара. В качестве наказания его изгнали из клана. Для кого-то это могло бы прозвучать как очень мягкий приговор, но каждый маг знал, что изгнание в каком-то смысле было хуже темницы. За изгнанниками почти всегда охотились бывшие соклановцы, вдобавок отсутствие покровительства со стороны клана означало, что человеку не выделят золото для поступления в Академию Вестерион, что ставило крест на карьере мага. На благо Капеллы, Иладару исполнилось шестнадцать и нужно было просто подождать пару месяцев до поступления, попутно заработав несколько монет.
Когда суд был завершён, Капелла первым делом пришла к Витольду, самому близкому для неё на тот момент человеку. Однако двоюродный брат встретил её ударом по лицу. Забыв о Капелле, Витольд стал видеть в Иладаре лишь давнейшего соперника, а в последствии ещё и предателя, вызвавшего пожар, в котором серьёзно пострадал кто-то из родственников юноши. Девушка пыталась объяснить двоюродному брату, что на самом деле произошло, но вспомнить всё он не мог физически, а верить на слово в существование двоюродной сестры, о которой он попросту забыл, Витольд отказался, назвав Иладара сумасшедшим.
Родители Капеллы, сильно пострадавшие в результате судебных разбирательств с участием их сына, также не могли вспомнить о том, что у них была дочь. Вернее, не мог отец. Мама же, всякий раз, когда видела лицо Иладара, начинала машинально бегать взглядом по комнате, словно ища кого-то, затем говорила:
— А где же… — и резко замолкала, не понимая, что она ищет.
Родители не начали ненавидеть Иладара после произошедшего. Они скорее стали относиться к нему с жалостью. Капелла видела их после суда всего пару раз. После этого ей запретили находиться на территории Детей Феникса.
Капелла потратила лето того года, чтобы привыкнуть к телу своего брата и подготовиться к поступлению в Академию, что было довольно легко, учитывая, что она делала это второй раз. Она снова стала первокурсницей и начала проходить уже изученную программу по второму разу, что, надо сказать, сильно всё упрощало.
Когда Капелла закончила свой рассказ, в комнате долгое время царила тишина. Все были погружены в свои мысли. “Что ж, по крайней мере они мне поверили”, — подумала Капелла. Первым молчание нарушил Люций:
— Что ж, ну теперь мне хотя бы понятно, почему на тебя на первом курсе не сработало подчинение ведьмы Умбры. Её заклинание было настроено на парней, а применила она его по итогу на девушку.
— Верно, — улыбнулась Капелла.
Виолетта вздрогнула от слов Люция, будто её ударила молния. Все устремили на неё непонимающие взгляды. Девушка, краснея и немного мямля, всё же решила пояснить своё потрясение:
— Получается, что я всё это время была влюблена в девушку?
Люций быстро переглянулся с Рольдом и мгновение спустя они оба уже бесконтрольно катались по полу, хохоча как ненормальные и держась руками за животы. Виолетта, судя по всему, хотела на них разозлиться, но только сильнее раскраснелась, из-за чего девушка глубже спрятала лицо в капюшоне своей шубы и отвернулась.
— Так, ладно… — вытирая руками слёзы, и тяжело дыша, сказал Рольд. — Нам надо прояснить ещё один момент. Капелла, я хочу обратиться к Иладару.
— Думаю, вам надо что-нибудь придумать, — начала Эмма, — чтобы мы могли легко понимать, кто сейчас контролирует тело.
— Думаю, это можно сделать, — немного подумав, сказала Капелла. — У Иладара светло-зелёные глаза. Я могу посредством иллюзии делать их серыми, когда контролировать тело будет мой брат. А если цвет глаз обычный, значит вы говорите со мной.
— Удобно, — подумав, кивнул Люций. — В бою, конечно, не будет времени в глаза вглядываться, но хотя бы в разговоре путаницы не будет.
Глаза Иладара стали серыми, и истинный хозяин тела обратился к Рольду:
— Говори.
— Я просто хотел кое-что прояснить. Всё это время Капелла была нашим лидером. Она помогала нам, защищала нас, была и остаётся нашим другом.
— И? — Иладар нахмурился.
— И это значит, что ты для нас никто. Я не буду подчиняться ни единому твоему приказу. Ты всё это время спал, пока Капелла за тебя отдувалась. Мало этого, так теперь ещё выясняется, что ты нелюдимый грубиян. Для нас ты просто младший брат нашего лидера, ни каплей больше. И мне плевать, насколько ты хорош в боевой магии.
Капелла хотела быстро вернуть себе контроль над телом и попытаться всё уладить, но Иладар не дал ей этого сделать.
— А ты довольно смел в разговоре для посредственности.
— Я лучше всю жизнь буду посредственностью в окружении друзей, чем моральным уродом, который никого ни во что не ставит.
Иладар сделал несколько шагов вперёд, его правая рука вспыхнула пламенем. Рольд не шелохнулся, продолжая стоять на месте и с вызовом смотря на сероглазого чужака, рядом со своим другом молча встал Люций. Однако Капелла силой отняла у своего брата контроль, изменив цвет его глаз на зелёный и затараторила:
— Ребята, успокойтесь! Нам всем нужно работать сообща. Если будем ссориться, то перестанем помогать другу, а это может быть опасно.
— Кстати про работать сообща, — сказала вдруг Виолетта. — Может, ты хотя бы сейчас расскажешь, какую цель мы преследуем? А то до этого ты откупалась от нас отговорками, да и только.
Капелла открыла было рот, но за неё заговорил Иладар:
— Всё просто. Я хочу в корне изменить это королевство.
— А конкретнее? — Виолетта вскинула бровь.
— Я хочу сделать так, чтобы в Эденвере больше не было несчастных детей, вроде Капеллы. Вся жестокость королевства, с которой мы знакомы — это безумство гиен в Академии, да произвол лидеров кланов над своими подчинёнными. Если копнуть глубже, таких ситуаций в стране намного больше. Я хочу, чтобы дети в каждом уголке Эденвера перестали жить в страхе и начали наслаждаться жизнью.
— Благородное стремление. И как же ты хочешь это сделать?
—
