сделать перед отъездом — предупредить тётю Сару. Домовладелица заявила, что, как и в том году, не будет брать с него плату за месяцы отсутствия, но и сдавать комнату кому-то другому тоже не будет, чтобы её постояльцу было, куда вернуться.
По своему опыту Семунд решил, что проще и безопаснее всего добраться до севера будет в составе торгового каравана. Дарим не смог предложить никаких альтернатив, поэтому согласился и студенты отправились в долгую дорогу. Караван состоял из десятка повозок, в одной из которых находился замаскированный отряд наёмников, на случай нападения разбойников или ещё кого похуже.
В одной карете со студентами находился торговец, который и согласился взять попутчиков. Он был из Авалонии и обладал поистине удивительной способностью — болтать без умолку. Поначалу Дарим и Семунд были не в восторге от такой компании, но мужчина в итоге оказался довольно интересным собеседником. Вдобавок, в его карете находилось несколько настольных игр, подобных которым студенты до этого не видели. Помимо этого, торговец знал, как язык Кровавой зари, так и Сиреневой розы, поскольку, видимо, не в первый раз ехал торговать на север.
Чем дольше Дарим находился в пути, тем холоднее становилось на улице. Он всегда думал, что север — земли, в которых круглый год лежит снег, однако это оказалось далеко не так. В какой-то момент пейзажи лесов, холмов и полей сменила огромная и вездесущая тайга со своими исполинскими хвойными деревьями. Всё вокруг буквально пестрело зелёным, отовсюду доносилось птичье пение, несколько раз караван проезжал мимо широких рек.
Вскоре торговцы прибыли на территорию Природного начала. Их поселения, словно острова в бескрайнем море, вырастали прямо посреди плотных рядов деревьев. Большинство из них караван проезжал без остановок, но в одном особенно крупном городе торговцы остановились на пару дней.
Дарима поразило гостеприимство северян. Они отлично знали, что как минимум Семунд был из Кровавой зари, но, даже так, на студентов с каждого угла сыпались приглашения зайти к какой-нибудь семье вместе пообедать или принять участие в одном из множества ритуалов, которые представляли из себя хоровое пение, во время которого участники впадали в подобие транса, восхваляя тайгу и благодаря её за предоставленные дары.
Из особенностей Дарим также отметил для себя, что все члены Природного начала выглядели очень здоровыми и полными энергии. Никто не хромал, не выглядел больным, даже мешков под глазами у них не было. Старики, хоть и выглядели дряблыми, на деле оказывались крайне крепкими и прыткими. В городе царила всеобщая атмосфера взаимной любви друг к другу. За три дня Дарим ни разу не увидел, чтобы на улице кто-то дрался, ссорился, да и просто разговаривал друг с другом на повышенных тонах. А ещё все члены Природного начала, за исключением детей, отлично знали общий язык, а их акцент, если не вслушиваться, был совсем не заметен.
Когда настало время уезжать, Дарим поймал себя на мысли, насколько же ему было комфортно среди спокойных и приветливых северян. Вспомнив, как люди в столице постоянно спешат и кидают друг в друга косые взгляды, его передёрнуло. А в Академии дела обстояли и того хуже. Дарим даже не помнил, когда в последний раз спокойно прогуливался там, не беспокоясь, что его в любой момент могли пырнуть в спину.
Территория Кровавой зари находилась севернее Природного начала и лежала в тайге лишь частично. Семунд говорил, что чуть больше половины их территории занимала тундра. Дарим был сильно ошарашен, когда его взору предстал бескрайний простор холодной земли, покрытой мелкими кустами, мхом и карликовыми деревьями. “Здесь вообще можно жить?” — проскочила мысль в его голове. Тундра, словно пытаясь сильнее ухудшить первое впечатление о себе, ударила по Дариму невероятно холодным потоком ветра.
Вскоре караван прибыл в конечную точку — столицу Кровавой зари. Дарим спрыгнул на холодную землю и тут же увидел множество различий между этим кланом и Природным началом. Отличалось буквально всё. Архитектура была куда менее уютной и буквально кричала о том, что единственная цель её существования была в выполнении определённых задач, вроде защиты от холода. Самым большим отличием было отношение людей. Члены Кровавой зари ничего не говорили Дариму, лишь молча изучали его, не отводя взгляда даже при длительном зрительном контакте, словно бросая вызов. Отовсюду была слышна ругань, споры, драки были нормальным явлением. Дополнял картину факт того, что практически никто не знал общего языка, а те, кто представлял из себя исключение, делали это с таким сильным акцентом, что понимать их речь было крайне тяжело.
Порой среди северян Кровавой зари, которые всем своим поведением показывали свою заносчивость и пылкость, мелькали незаметные люди со взглядом, направленным себе под ноги. Члены Сиреневой розы встречались довольно редко, зачастую предпочитая отсиживаться в своих домах. Они старались говорить между собой исключительно шёпотом, никогда не спорили с кем-то из Кровавой зари, покорно терпели избиения и унижения, никогда не смотрели в глаза. Их тела почти всегда были тощими, хрупкими, покрытыми синяками, ссадинами, порезами и шрамами, причём в равной степени как у мужчин, так и женщин.
Существенным различием, по сравнению с Природным началом, являлось ещё и отношение к старикам. Если быть точнее, в Кровавой заре их нигде не было. Самому старому северянину, которого видел Дарим, было максимум лет пятьдесят, однако даже так он был высоким и крепким, возраст выдавала в нём разве что седая борода. Как объяснил впоследствии Семунд, когда человек в Кровавой заре становился настолько старым, что терял способность постоять за себя, его попросту убивали. Ни о каком почтении и речи не шло, единственный, кому было позволено доживать до старости, были шаманы племени. В Сиреневой розе ситуация была чуть лучше. Там людям позволяли жить до тех пор, пока они могли работать.
Помимо этого, Дарим отметил для себя образ девушек в трёх разных кланах. В Природном начале женщины были красивыми и довольно утончёнными, с узкими плечами и гладкой кожей, почти все имели длинные каштановые волосы. Девушки Кровавой зари же, наоборот, были широкими и крепко сложенными. Они ничуть не уступали мужчинам в росте, на их головах росли разных оттенков русые волосы, которые зачастую были либо короткими, либо заплетались в косы и отсутствовали на висках и задней части головы. Что же касается Сиреневой розы, то их девушки казались маленькими и хрупкими. Они почти все сутулились, боясь ходить в полный рост, кисти их рук по размерам мало отличались от детских. Свои блондинистые волосы они предпочитали заплетать в пучок и прятать под головными платками.
Пока Дарим осматривал окрестности, он краем глаза вдруг заметил, что Семунда окружило несколько ровесников из Кровавой зари. Юноши что-то говорили в угрожающей манере, изредка толкая свою жертву.
— Отвалите от него, — сказал Дарим, подойдя к развернувшейся сцене.
Самый крупный из них развернулся, кинул на чужака оценивающий взгляд и криво ухмыльнулся:
— Твоя подчинённый?
— Не подчинённый. Он мой друг. И у нас, как и здесь, за друзей принято вступаться. Поэтому уйдите по-хорошему.
Северянин ничего не ответил и быстро махнул в сторону Дарима большим кулаком. Студент Академии долго ждал повода, чтобы наподдать кому-нибудь из Кровавой зари. На их отношение к клану Семунда было противно смотреть. Поэтому Дарим ничуть не растерялся, увернулся и ответил усиленным красными символами ударом в корпус. Северянин попятился и упал на колено. Его друзья тут же вступили в бой, применив клановую способность, к ним, особо не разбираясь, присоединилось несколько проходивших мимо зевак. На благо Дарима, сила Солнечного клыка проявила себя, уравняв шансы своего носителя в сражении против небольшой толпы. Северяне, увидев, что имеют дело с избранным, вскоре отступили и стали внимательно наблюдать на расстоянии. Вдруг из собравшегося вокруг столпотворения вышел тот мужчина, которого Дарим опознал как самого старого в клане и заговорил мощным голосом:
— Зачем приходить к нам?
Дарим говорил через Семунда, чтобы ускорить и упростить процесс. Как выяснилось в ходе разговора, пожилой северянин был лидером клана, хотя об этом не говорила ни его одежда, ни то, как свободно он ходил среди людей своего клана.
— А с чего ты взять, что мы тебе помогать?
— Я избранный, — громко ответил Дарим. — И я тот, кто убил Ульвара Погибель, боги мне свидетели.
Лидер тут же изменился в лице. Если до этого в его взгляде читалась лишь небольшая заинтересованность, то теперь он внимательно смотрел на чужака, стараясь не выдавать настороженности. Он перекинулся парой слов с Семундом, после чего некоторое время задумчиво расчёсывал бороду.
— Хорошо, — ответил наконец лидер. — Идти за мной.
Дарим в сопровождении Семунда следовал за лидером Кровавой зари. Пройдя через часть города, они вдруг вышли к большому холму, на вершине которого располагалось огромное старое сухое дерево. Путь к нему был лишь один — по тропе, вдоль которой стояли северяне из Кровавой зари, причём по правую руку были только мужчины и юноши, а по левую — женщины и девушки. Они находились на небольшом расстоянии друг от друга, мелодично раскачивались и пели какую-то воинственную песню на родном языке. Их глаза были закатаны, но они безошибочно следили за шествием Дарима даже пустыми белыми яблоками.
Само дерево тоже было окружено кольцом из поющих людей, кроме места, где в мощных корнях располагался вход, перед которым Семунда остановило двое здоровяков, очевидно, являющихся стражами. Зайдя внутрь, Дарим понял, что находится в храме. Дерево изнутри было полым, его внутренняя поверхность была исписана уже знакомыми символами, повсюду стояли различные миски с разными порошками, костями и даже кровью. В нос ударил запах горечи, пепла и чего-то мятного. В центре храма, судя по виду, располагался ритуальный круг. На каменном полу были вырезаны переплетения многих символов, фигур и отдельных слов.
— Садиться внутрь, — приказал лидер клана.
Дарим сделал, как ему велели и в храм тут же вошла
