Дела давно минувших дней или путешествие в историю в поисках первых русичей.

с вами живем в стране, которая тоже совсем недавно обрела свободу, став на демократический путь развития. Кто из нас не слыхал, или даже не был свидетелем бандитских разборок, рэкета, беспредела властей? Это в наш цивилизованный век, а что было в те годы остается только догадываться, читая менее, чем скромные повествования летописей. Понятно, что каждое из вышеуказанных племен старалось занять место изгнанных варягов. И полилась кровь. Но, в конце концов разум возобладал, и варягов решили вернуть, но приглашают не какого-нибудь князька, а чтобы было не обидно, сразу "Великого Князя" (ri ruirech), т.е. Рюрика. Приглашение это, скорее всего, было поддержано всеми представителями враждующих племен, но вот то, что такое приглашение не всем было по душе - это однозначно. Новгородская летопись сообщает о некоем Вадиме Храбром, долго боровшемся против власти варягов. Кстати, Вадим (Водим) тоже может быть не обязательно имя. В древнеславянском слово "водим" могло означать и воевода. Так что в результате борьбы с этим самым храбрым воеводой, возможно, и умерли "по дву же лету", подозрительно дружно оба брата Рюрика. Сопротивление варягам было довольно долгим. Лишь в 867 году Рюрику окончательно удалось сломить силы оппозиции, о чем можно узнать из Никоновской летописи, где сообщается, что: "Того же лета (в 867 году) избежаша от Рюрика из Новгорода в Киев много новгородских людей". И опять Новгород, но ведь его же не было? Скорее всего, нет. Но уж очень неуютно чувствовал себя русский князь среди местного населения, неважно где, - в Изборске ли, Ладоге или Пскове. Поэтому и начал строить Рюрик свою собственную резиденцию, будущую столицу Северной Руси, город Новгород, а о том, что Новгород заложил Рюрик, есть сведения и в Ипатьевской летописи, в которой написано: "И пришел (Рюрик) к Ильменю и срубил город над Волховом и прозвал его Новгород", "Повесть временных лет" так же подтверждает, что новгородцы "ти суть людье от рода варяжска", а уже, очевидно, позже, летописец добавляет: "прежде бо бъша словъни". Так что Рюрика по праву можно назвать основателем Новгорода. Но почему Новгород, ведь в таком случае должен быть и Старгород, т.е. старый город. И он действительно был, - это город Альдинбург, что на славянском языке, до захвата его германцами буквально слыл как Стариград (современный Ольденбург). Здесь жили вагры, соседи руанов, одного из самых воинственных племен Балтики. Так что, скорее всего, представители этих племен и являлись варягами-русью.
  Археологами замечена своеобразная особенность построения Новгорода. При раскопках были обнаружены огромные усадьбы, принадлежавшие новгородской знати, размерами от 1200 до 1500 квадратных метров, расположенные рядом друг с другом. Причем, усадьбы эти располагались в трех разных краях города. Видимо, отсюда и ведут свое начало Новгородские "три конца" (позже их стало пять). В своей совместной работе "Открытие древнего Новгорода" В.Л. Янин и Е. А. Рыбина пишут: "Между тем, именно Новгороду свойственна неповторимая, в таких размерах, особенность, в силу которой землевладельцы, особенно распоряжавшиеся крупными вотчинами, были сосредоточены в самом Новгороде, тогда как их владения располагались на значительном удалении от их городских дворов". И это не может быть простая случайность. Видимо, когда Рюрик начал строить Новгород, свой оплот борьбы против Вадима Храброго, сюда стали съезжаться и все его сторонники от кривичей, финнов и славян; отсюда и "три конца", ведь они, наверняка, селились раздельно, соблюдая этническую целостность. Сюда, под защиту мечей варягов, собрались все бояре, поддерживающие Рюрика и опасавшиеся оставаться в своих вотчинах, один на один с мятежниками Вадима, а когда с оппозицией было покончено, знать так и осталась жить в новом городе в своих концах, хотя их земли находились порой за сотни верст от новоявленной столицы Северной Руси. Так что выходит и в самом деле призвание варягов во главе с Рюриком можно считать днем рождения Руси, но только Северной, т.е. Новгородской, а не Южной - Киевской, к которой Рюрик никакого отношения не имеет. Дело в том, что у него хватало дел и на севере. Во-первых, нужно было укрепить княжескую власть над подчинившимися ему племенами. Поэтому, после того, как был подавлен мятеж и после возможной гибели своих братьев, Рюрик сажает в городах своих людей. Вероятно, это были не обязательно варяги-русь, но и местная, поддержавшая его знать. Этим он добивается расположения и доверия подвластных ему племен, по крайней мере, влиятельных и знатных мужей. И еще одно важное обстоятельство, которое весьма поднимало авторитет Рюрика среди племен севера, но не давало ему развернуться на юге. Этим обстоятельством были викинги-норманны. Как раз на время правления этого русского князя приходится начало набегов к южным и восточным берегам Балтики датчан и норвежцев. Об одном из таких набегов мы узнаём из "Жития святого Ансгария", где сообщается о том, как в 852 году даны "собрали флот и отправились на разбой и грабежи в Курляндию. Было в этой стране пять знатных крепостей, в которых собиралось население при известии о вторжении, чтобы в мужественной обороне защитить свое добро. И на этот раз они добились победы: половина датского войска была перебита, равно как половина их кораблей уничтожена; золото, серебро и богатая добыча досталась им (куршам)". Хотя справедливости ради надо признать, что в IX веке норманны бывали в восточных водах Балтийского моря не так уж и часто, а первые и самые жестокие удары выпали на долю Западной Европы. Видимо, сопротивление германских государств набегам норманнов было менее жёстким, чем отпор народов Балтики, где часто походы викингов, видимо, заканчивались так, как "Сага о Инлингах", которую ее автор Тьёдольф Мудрый завершает словами:
  "Говорят так, что мужи эстов
  Полностью разгромили Ингвара
  И рядом конунг отважный
  Против рати эстов стал.
  И на востоке теперь море
  Погибшему князю песню поет"
  Поэтому до 891 года, когда Арнульф, потомок Короликингов, король восточных франков, разбил войско датчан под Лювэном, взгляды лихих налетчиков были, в основном, обращены на запад. Так в 810 году, датский король Годфрид опустошил острова у побережья Фризии, высадился на континенте и вынудил фризов заплатить дань "сто фунтов серебра". Когда же в 845 году норманны поднялись по Сене, опустошая ее берега, то Карл Лысый, король Франции, вынужден был, чтобы склонить нападающих к уходу выплатить уже семь тысяч фунтов серебра. Как говорится, аппетит приходит во время еды. Но все же, наряду с западным натиском норманнов, конечно же были набеги и в Балтийские страны, хотя до Рюриковой, Новгородской Руси, очевидно, крупные флотилии викингов не доходили и связано это было еще и с тем, что викинги были врагами практически всем народам Балтики и везде, где они не появлялись, люди, если имели такую возможность, старались уничтожить кровожадных налетчиков. Не были исключением даже шведы вплоть до Х века, когда, как считает О. Прицак, канадский ученый украинского происхождения, "натиск викингов на Западную Европу стал затухать и они обратили свои взгляды на восток, и шведы лишь в это время вступают в движение викингов. До этого они не входят в религиозно-культурную сферу эд. (позже - саг) и традиции скальдов". Напротив, в эдах и драппах нередко воспеваются подвиги того или иного конунга в битве со шведами, так, к примеру, Гитторм Синдри, скальд норвежского конунга Гакона Гаральдсона (середина Х века), воспевая его подвиги, сообщает в своей драпе такой факт, как то, что Гакон: "Победитель гаутов (шведов) дань взял с них", а перед этим опустошил Селунд (Зеланд) и захватил корабли данов. Выходит, шведы до Х века, скорее всего, были союзниками венедов, а не викингов, которые иной раз не прочь были вцепиться в горло даже друг другу, так что нападение более сильного ярла на слабого было явлением не столь уж редким и порядка среди норманнов было не больше, чем у тех племен, которые призвали варягов навести его у них. Можно представить, какой "порядок" навели бы там задиристые ярлы и конунги. В связи с вышесказанным становится понятно, почему в 839 году в Ингельгейме послы "которые утверждали, что они, то есть народ их зовутся "рос", как оказалось, "принадлежат к народу свенов". Ведь контакты со скандинавами и, в особенности, со шведами у венедов были налажены очень давно. И именно венеды, подобно финикийцам на юге, были, если можно так выразиться, учителями северных народов в области мореплавания, торговли и, даже, морского разбоя. Идя по их стопам, эти народы стали вскоре и сами осваивать морские просторы, и вот уже в V веке англосаксы переправляются в Британию и начинают теснить кельтов, а в VI- VII веках, с появлением парусных судов у шведов, они все чаще стали пересекать Балтийское море и торговать с племенами, живущими у южных берегов моря, с племенами, которые, как и шведы входили в сферу влияния венедов. О том, что первые рейды шведов на юг совершались с целью набегов и грабежей, говорить даже не имеет смысла. Во-первых, шведы сами, как уже говорилось, поначалу являлись объектом набегов руси, а во-вторых, население Скандинавии и, в частности, Швеции было столь мало, что о каких-то набегах, оставшихся впоследствии без возмездия, говорить не приходится. Так, самое большое поселение на острове Готланд, найденное на сегодняшний день и относящееся к началу н.э. - середине VI века состоит из пяти или шести дворов, а в одном из крупнейших городов Скандинавии - Бирке, на Х век, по предположению специалистов, население составляло не более двух тысяч человек. Собиратель скандинавских саг Снори Стурлусон, посетив в 1219 году Швецию, писал: "В Свитьоде (Швеции) много лесов и ненаселенные места столь обширны, что через них можно ехать много дней". А теперь и подумайте, с кем было выгодно иметь дело шведам: с норвежцами, фризами, данами или венедами, державшими под своим контролем все южное побережье Балтийского моря. Куда выгодней было направлять свои торговые, а позже и пиратские корабли; на запад, где неминуема опасность от, мягко говоря, неспокойных, если не норвегов, то данов или фризов, или на восток в союзе с венедами. А Саксон Грамматик прямо сообщает, что до захвата Швеции знаменитым викингом Рогнаром Кожаные Штаны, она принадлежала "гелеспонтикам", чьи вожди зависели от "рутенских и скифских королей". В королевство которых, входили так же сембы (пруссы) и курши. Так что среди "людей длинной воли" из племен венедов, т.е. "росов", нередко можно было встретить таких же "россов" из Швеции. Вот почему в Ингельгейме шведы представились послами от "народа рос", а финны и по сей день, восточных шведов зовут Ruotsi, т.е. русь. Да и не исключено, что население Скандинавии в раннем средневековье, ну хоть частично, состояло из тех же самых венедов. А специалисты считают, что древнешведский, впрочем, как и остальные скандинавские языки, начал формироваться в Х - XII веках. Видный советский историк С. Д. Ковалевский в своей работе "Образование