общей конкурсной массы по жирному гранту на свою театральную студию. Копии сделал Павел, накануне школьного выпускного, забрав у нее рисунки, подготовленные для подруг. Он вставил их в изящные рамки, в них простые карандашные рисунки смотрелись весомо, глядя на них, она не верила, что нарисовала это сама, ощущая легкое головокружение, как в долгом загадочном сне, в котором она была всего лишь наблюдателем, сторонним зрителем. Взгляд проскользил по лицам подруг и остановился на небольшом рисунке в тонкой черной рамке, штрихами в негативе военный корабль уходил за горизонт, накрываемый черным снежным бураном, корабль словно светился в заретушированном нечетком пространстве, как последняя вспышка заходящего солнца на закате, выбивающаяся из-под красного марева горизонта.
Прошло три года. Она могла закончить учебу еще год назад и подать на комиссию свою аттестационную работу, посвященную эволюции и вымиранию древних глубоководных рыб, тогда бы у нее был один год в запасе, как считали многие, только для чего нужен был этот запас, никто не знал. За это время произошло многое и ничего одновременно, в памяти не осталось следов об этих годах. Марина больше не старалась найти себе друзей, тем более среди девушек. В те редкие встречи на вечеринках, куда ее приглашали для привлечения парней, это ей подсказала Агнета, она находилась там недолго, беспричинно уходя оттуда просто погулять по городу. Ноги вели ее в парк, а потом на набережную, подышать свободным воздухом моря. Многие парни пытались подкатить к ней, Марина понимала, что для них она стала привлекательным объектом, одна девчонка рассказала ей, что на нее уже сделаны ставки, сначала это подзадорило ее, она даже сходила на пару свиданий, но все было так скучно, что парни оставались одни в кафе или в кино, не понимая, почему она ни с того ни с сего встает и уходит, не говоря ни слова. А ей просто было скучно с ними.
Не было скучно с парнями из научного кружка. Марина записалась в него, чтобы подтянуть баллы по естественным наукам, получалось это тяжело, рейтинг рос почти незаметно, а усилий требовалось все больше и больше. Один из этих зануд из кружка подсчитал ее баллы, применил известные методики расчета, выложенные в библиотеке школы в общем доступе, и оказалось, что ее рейтинг должен быть значительно выше. Парни из кружка всерьез занялись этим вопросом, пытаясь найти причину, но кроме одного неизвестного коэффициента, который определялся отдельным решением общеобразовательной комиссии, объяснений не было. Марине нравилось с ними общаться, они воспринимали ее сначала стесненно, смущаясь при виде красивой девушки, хотя многие парни были очень даже ничего, двое даже ей нравились, правда, не настолько, чтобы завязались какие-нибудь отношения. Марина сразу же объявила им, что никому из них ничего не светит, на этом все и успокоились, общаясь с ней как друг с другом, подтрунивая и подшучивая, а когда ей надо было помочь или что-нибудь объяснить, то она каталась со смеху при виде того, как эти молодые петушки наперебой пытались ей втолковать понятные им вещи, которые она отказывалась понимать с полуслова. И все равно ей было интересно, она не понимала, но было так интересно, что Марина подолгу засиживалась у них, к месту и не к месту вступая в споры, задавая неожиданные, порой глупые вопросы, ставящие спорщиков в тупик.
Сменился директор школы, Маргарита ушла внезапно, даже не попрощавшись с учениками. Много ходило потом пересудов в тайном чате школьников, выдвигавших самые неожиданные и нелепые версии, Марине не было это интересно, она понимала, что так и должно было случиться. Школа изменилась, учителя стали нервозными, лупя штрафные баллы за все, что угодно. Марина накопила себе целый пакет этих штрафников за свои утренние приветствия в классах, но продолжала с упорством муравья тащить свою правду. В какой-то момент ей перестали ставить за это штрафные баллы, а ближе к выпуску и вовсе обнулили их. Кто был новым директором школы, никто не знал, его никогда не видели, а может, просто не знали, что это он. Школа вновь начала устраивать ежегодные выпускные вечера, Марина не ходила ни на один, игнорируя личные приглашения администрации школы.
Марина оторвала взгляд от корабля и стала глядеть на фотографии, висевшие слева ближе к окну. Это были большие фотоснимки, напечатанные на толстой бумаге, наезжавшие друг на друга, образуя нестройный коллаж. На них было много ее, пойманной в веселые моменты плавания, а вот она и сияющие матросы с корабля, на котором она подрабатывала помощником на кухне. Когда ей было грустно, она вспоминала про этот месяц, проведенный на военном корабле. Уже не томила однообразная работа на кухне, в памяти остались только яркие моменты, рыбалка, как ее учили правильно разделывать рыбу, как она, изображая из себя знатока, пыталась определить пол пойманной рыбы, и как приходило понимание того, что все, что чему их учат, мало имеет отношения к действительности. Вживую все было иначе, все выглядело иначе, чем в учебных материалах. А главное – это дух, дух свободы, зарождавшийся в открытом море, в бескрайних просторах океана, не стесненный жесткими рамками военных правил, его она прочувствовала всем сердцем и получила взаимность в ответ. Дядя Виктор был строгим капитаном, не давая ей возможности использовать свое влияние на него, но уже через неделю вся команда повиновалась ей, а она бессовестно этим пользовалась. Молодые матросы исправно и с удовольствием играли свои роли, придумывая для нее каждый день новое развлечение.
Стемнело, стало трудно различать лица на фотографиях, а она так и не сделала ничего сегодня. Скоро должен прилететь дядя Паша, он уже, наверное, прилетел, а она не приготовила ужин. Завтра у нее комиссия и последняя квалификационная работа, опять бесконечный тест, стоило бы подготовиться, а с другой стороны, для чего? Марине не хотелось ничего делать, и чем больше она об этом думала, тем больше понимала, что вне зависимости от ее действий результат будет неизменным, более того, он уже давно определен. Чувство тошноты подкатило к горлу, она вспомнила, что не обедала, просидев так весь день на кровати и разглядывая стену. Определив у себя апатию, она успокоилась, не желая ничего с ней делать. На следующей неделе приедет Агнета, эта мысль возвратила ее к жизни, но вскоре она опять угасла, уставившись на плохоразличимые в темноте фотографии.
- Не спишь? – Павел вошел в ее комнату, дверь не была заперта. На улице уже совсем стемнело, Марина задремала сидя, свесив голову на грудь.
- А! Ой! – встрепенулась она. – Я что-то задремала.
- Ничего, давай, просыпайся, и пошли ужинать, - сказал он, уходя на кухню.
- А я ничего не приготовила, прости, - Марина с трудом слезла с кровати, тело ныло и просилось обратно, не желая просыпаться.
- Я знаю, - ответил Павел с кухни.
- А ты давно пришел? – Марина вошла на кухню, Павел выкладывал из пакета на стол разные закуски, от них так заманчиво пахло, что у Марины захватило дух, а голодный живот недовольно заурчал.
- Час назад, не хотел тебя сразу будить.
- Я ничего не делала сегодня, я не готовилась, - честно призналась Марина.
- Ну и правильно, ты все итак знаешь. Перед экзаменами стоит дать себе отдых, - сказал он.
- Не знаю, мне все равно, - сказала Марина, широко зевнув.
- Неправда, - ответил он, вкладывая ей в руку бутерброд с икрой. – Ты не обедала, это зря.
- Угу, - ответил она, набросившись на еду.
- Надо хорошенько поесть, скоро должен Виктор придти, он как раз вернулся с командировки.
- Ух-ты! – воскликнула Марина с набитым ртом.
- Да, а завтра мы все вместе поедем на экзамен.
- Может, вы за меня и сдадите?
- Боюсь, что Виктор не влезет в твое платье.
- Да, оно на нем лопнет по швам. А что мне завтра надеть?
- Что хочешь, главное, чтобы тебе было удобно.
- Тогда я пойду в пижаме, - зевнула она.
- Это перебор, - заметил Павел, дверной замок щелкнул, и дверь открылась. – А вот и Виктор пришел.
Марина взяла с тарелки еще один бутерброд и, не переставая жевать, пошла встречать. Павел продолжал сервировать стол, переставляя тарелки местами, ему не нравилось, как он все разложил, а из коридора доносилось басовитое ворчание Виктора и приглушенные смешки Марины, начавшую свою любимую игру с дядей, забрасывая Виктора неудобными вопросами, обильно сдобренными издевательскими и неприличными взглядами, которыми Марина доводила Виктора до тихого бешенства. Эта игра продолжалась недолго, и вскоре они вдвоем пришли на кухню. Марина усадила Виктора на его место и стала угощать гостя. Виктор ворчал, называя ее вертихвосткой и балбеской, Марина не отвечала, продолжая строить ему глазки и показывать язык.
- Паш, да угомони ты ее, - не выдержал Виктор.
- Не могу, все, она теперь взрослая, - сказал Павел, тихо посмеиваясь над Виктором.
- Понял? – Марина показала ему язык.
- А ведет себя как макака, - огрызнулся Виктор.
- Прошу заметить, взрослая половозрелая макака, - сказала Марина.
- Не придумывай, - отмахнулся Виктор. – Сопля еще совсем. – Когда завтра экзамен?
- В полдень, - ответил Павел.
- Только попробуй не прийти! Я обижусь! – грозно сказала Марина.
- Я приду, - с готовностью ответил Виктор. – Только чуть попозже, ты как раз закончишь сдавать.
- Смотри, не опаздывай, - Марина села рядом с ним, стащив с его тарелки пару креветок.
- У тебя же свои есть, - сказал Павел.
- У него вкуснее, - ответила Марина и попыталась проделать то же самое и с тарелкой Павла, но он несильно кольнул ее руку вилкой. – Ай!
- Не хулигань, - сказал Павел, грозно держа в руке вилку.
- Дядя Виктор, а как там Саша? – спросила Марина, Виктор побледнел и закашлялся. – Я просто спросила.
- Нормально он, все там нормально, - сухо ответил Виктор.
- Лену видел? – спросил Павел.
- Да, мельком. Она на себя не похожа, - Виктор отложил вилку и уставился в окно.
- Хорошо, закрыли тему – сказал Павел.
- А она все также у этих, забыла, как их там? – спросила Марина.
- Да, она у этих, - ответил Виктор. – Там они организовали что-то вроде монастыря. Ромка был там недавно, а Саня ни разу даже не заехал.
- Ну и козел, - удивилась Марина. – Мать для него столько сделала, чтобы отмазать, а он, вот ведь скотина!
- Не начинай, - Павел кивнул на погрустневшего Виктора.
- Все нормально, - сказал Виктор. – Ленку жалко, вроде, наконец, нормально стали разговаривать. Она о тебе спрашивала.
- И что она хочет от меня? – спросила Марина.
- Ничего, просто поговорить, - ответил Виктор.
- Я не хочу, - замотала головой Марина. – Она мне столько на суде наговорила, до сих пор забыть не могу.
- Давайте закроем эту тему, - сказал Павел. – Завтра у Марины экзамен, нечего, не надо.
- Все, я молчу, - сказала Марина и толкнула плечом Виктора. – Дядя Витя, я же не злая, правда?
- Ты нормальная, не переживай, - сказал он.
- Значит злая, да? – улыбнулась Марина.
- Бывает, - подтвердил Павел.
- Это хорошо, - заулыбалась Марина.
46.
Из учебного корпуса вышло трое школьников, одетых в безликую форму, поэтому издали было трудно разобрать в однотонных серых костюмах пол ребенка, хотя ребенком этот новый субъект гражданского права больше не являлся ни юридически с момента сдачи аттестационной работы и выпускных испытаний, ни фактически, причем уже очень
