облегченно вздохнула, протараторив какие-то прощальные слова, Павел попрощался с ней и пошел за директором школы.
От кабинета Маргариты остались лишь дверь и шкафы. Все поменялось здесь, исчез приятный запах ее духов, крепкого кофе и шоколада, исчезло тепло, кабинет стал холодным и пустым, словно нежилое помещение, в которое заходят лишь иногда. Директор пригласил Павла сесть за стол, и поставил на него пепельницу. Павла это очень удивило, а директор сразу же закурил сигарету и сел на стул. Павел сел напротив, стол Маргариты был завален коробками, было видно, что за него давно никто не садился.
- Вы же знакомы с Маргаритой? – спросил директор школы, Павел кивнул. – Перед уходом она передала мне дело вашей племянницы, поэтому я вас сразу узнал.
- А почему она решила уйти из школы? Я думал, что она очень дорожила этой работой.
- Так и есть. Это было не ее решение, она знала, что все этим и кончится, - директор глубоко затянулся и, не выпуская дыма, пристально посмотрел в глаза Павлу. – Маргарита многое сделала для учеников, но во многом это было самоуправством с ее стороны, а система этого не прощает.
- И где она сейчас?
- Она работает на своем родном комбинате, - он нехорошо усмехнулся. – Постарались некоторые люди, очень символично, как говорится, вернулась туда, откуда вышла. Так у нас шутят в ведомстве. Но вы за нее не переживайте, я не так давно разговаривал с ней, она даже рада, передавала привет Марине, так что передаю его вам.
- Я рад, что ей там нравится.
- Не то, чтобы нравится, Маргарита любит трудности, комбинат как раз для нее заведение. Да, Павел, вы не смотрите на кабинет, я здесь бываю редко, у меня еще четыре школы в управлении. Эта школа и другие были взяты под ведомственное управление, через три года подберут нового директора, а пока я мотаюсь постоянно по разным городам. Итак, давайте к вашему делу, по общим вопросам, я думаю, мы закончили.
- Давайте, вы же знаете, что я хочу спросить?
- Знаю и отвечу вам то же самое, что и мои сотрудники – мы ничего не сможем сделать для вашей племянницы. Система жестока, и в этом ее сила. Я сейчас объясню.
- Хотелось бы понять, - сказал Павел, доставая сигареты.
Директор докурил свою и закурил новую, пуская терпкий сизый дым настоящего табака без синтетических усилителей и ароматизаторов.
- Давайте так, я начну с общих положений, здесь мы с вами во многом поймем друг друга. Когда мы говорим об устойчивой системе, то в первую очередь, важно понимать и уметь предсказать результат, то есть важно иметь гарантированные показатели или качество материала, тогда будет гарантия, стабильность. Вы как военный понимаете это гораздо лучше, самый талантливый, но самонадеянный и своенравный солдат способен загубить не одну тысячу жизней.
- Но он может и спасти их, - заметил Павел.
- Безусловно, такой вариант развития событий тоже рассматривается, но для системы важна вероятность, а она мала, следовательно, этим следует пренебречь в угоду стабильности и качеству результата. Это звучит немного неприятно, ведь мы говорим о детях, будущих членах общества, но это факт. Каждого ребенка с рождения уже определяют, бронируют ему место в этой жизни, если хотите. Очень редко, когда система ошибается, и человечество теряет настоящие таланты, но сколько оно находит, вот в чем смысл. Социальный прогресс не может быть достигнут за счет учета каждой индивидуальности, это слишком сложно, и не имеет фактической пользы. Цинично, но так устроен наш мир. Что сказать, Марине не повезло, у нее плохая наследственность, доставшаяся от родителей, это сразу понижает ее в социальном статусе. Но, давайте будем честными и отбросим все эти отчеты психиатров, которые можно пересматривать по сто раз в год, и каждый раз они будут писать противоположное мнение, давайте взглянем на нее непредвзято, будто бы мы ее не знаем, как видит ее Система, попробуем?
- Мне это очень сложно сделать, - покачал головой Павел. – Для меня она живой и очень добрый, замечательный человек. Я понимаю, о чем вы говорите, но не могу этого сделать.
- Я сделаю это за вас. Итак, что мы имеем, просто данные, ничего более? Отец – плохой социальный статус, множество нарушений и даже одно правонарушение, повлекшее непродолжительное, но все же, наказание. Мать имеет плохую наследственность, нарушение психического здоровья, в подростковом возрасте три раза находилась на принудительном лечении. Павел, это всего лишь данные из системы, не смотрите на меня так, мне самому не нравится это говорить.
- Извините, но это все звучит ужасно и несправедливо!
- Справедливость – это понятие большинства, а значит это справедливо. Но не будем заниматься этой казуистикой или, как это раньше называлось, не помню. Марина, вот здесь самое главное, на что обращает внимание система, на ее поступки, а они, если смотреть на них беспристрастно, без эмоций и анализа справедливости, эти поступки полностью подтверждают ее наследственность. Таким вот образом и формируется этот злой, несправедливый для вас, но справедливый для социума рейтинг. Все настолько же просто, насколько и неприятно.
Павел, молча, докурил и полез за новой сигаретой, но убрал портсигар обратно в карман пиджака. Директор докуривал уже третью сигарету, вид у него был напряженный, но вполне искренний, его черные глаза искали что-то в лице Павла, обдумывали, он хмурился, суживал зрачки от напряжения, ища решение.
- Я могу вам посоветовать следующее. Вы можете подать заявление соискателя в разные вузы, это система не воспрещает. Если у вас позволяют средства, а это довольно весомая сумма, еще одна уловка системы, дополнительный кордон, так вот, подавайтесь сразу на платное отделение. Но, и это важно, Марине придется один год или больше обязательно проработать по распределению после школы. Выберите что-нибудь не сильно напряжное, чтобы она могла продолжать свою учебу в биологическом музее, я видел характеристику оттуда, это вам очень поможет.
- Спасибо, я, признаться, не думал об этом.
- Об этом не принято говорить. А это уже не система – это люди, такие вот люди, их никогда не изменит ни одна система, к сожалению. Я думаю, что Марине лучше дождаться своего 18-летия и добровольно пройти сканирование отделов головного мозга, это позволит ей закрепить себя, как соискателя. Заодно она наберет хороший опыт работы и общения с людьми, а в музее сможет заняться научной деятельностью, они это практикуют, я уже разговаривал с ними об этом, и для Марины найдется место в лаборатории.
- Это просто здорово! Спасибо вам, - Павел встал и протянул ему руку, директор поднялся и пожал ее.
- Не сильно радуйтесь пока. Главное, чтобы за это время у Марины не было новых подвигов. Не думайте, что я так сильно болею за нее, нет, у меня в этом свой вполне практический интерес. Я хочу узнать, насколько гибка в этом вопросе Система. Для начала обязательно подайте документы на поступление в вуз, получите отказ, потом идите на комиссию, получите отказ, а потом по распределению и далее, как я сказал. Я знаю, на нее открыт депозит на учебу, но его нельзя просто так использовать, следует каждый год подавать документы и получать отказы, тогда он будет раскрыт.
- Да, его оформила одна очень хорошая женщина, она очень любила Марину. Депозит должен раскрыться после наступления ее полного совершеннолетия.
- Тем более, так что у вас еще есть время на многое. Не переживайте, объясните это Марине, жизнь только начинается, и нечего впадать в отчаянье.
- Обязательно передам.
- Так, мне пора, - директор взглянул на свой браслет. – У вас еще есть вопросы?
- Больше нет, я схему понял.
- Отлично, желаю удачи.
Они распрощались, и Павел пошел вниз. Перед самым выходом он остановился и оглянулся, в холле за столами сидели напряженные сотрудники школы, у каждого за столом был разгневанный родитель. Павел не смог сдержать улыбки и вышел на улицу.
- Он меня уже пять раз обыграл! – возмущенно воскликнула Марина, когда Павел подошел к ним.
- Да, Виктор сегодня в ударе, - улыбался Павел.
- Ты давай, дело говори, - буркнул Виктор и встал, не в силах сдержать волнение. – Ну, что делать?
- Что делать, - Павел помедлил и посмотрел на Марину. – Есть отличный шанс, и надо им воспользоваться.
- Да какой еще шанс?! – возмущался Виктор. – Делать-то,что надо? Куда жаловаться?
- Не надо жаловаться, это бесполезно, - покачал головой Павел. – Марин, придется пару лет поработать, зато потом ты сможешь поступить, Лера оставила тебе депозит на учебу, у меня есть деньги, все получится, вот увидишь.
- Да я согласна, - расслабленно ответила Марина. – А может, мне так понравится подметать улицу, что я и не захочу учиться дальше, а?
- Только попробуй, я тебя придушу! – погрозил ей кулаком Виктор.
- Ха, напугал, - махнула на него рукой Марина. – Дядя Паша, потом расскажешь, может, сходим, поедим? Все-таки у меня был экзамен, событие как-никак.
- Виктор уже все заказал, - ответил Павел, Виктор слегка покраснел. – В твоем любимом «Капризе».
- Будем пить с горя? – усмехнулась Марина.
- Нет, за тебя! – ответил Виктор. – С горя, ну ты скажешь.
- А я тогда за вас буду пить! – ответила Марина.
- А ты не пьешь, тебе рано, - заметил Павел.
- Я уже большая, школу закончила, имею право! – она грозно взглянула на своих дядей, Виктор нахмурился, а Павел, раскусив ее выпад, стоял и улыбался. – Да я пошутила, дядя Виктор, что ты такой сегодня серьезный?
- Да потому, что нервничаю! – ответил он.
- А ты не нервничай, - Марина встала и подошла к нему, чмокнув в щеку. – Ну, ты чего такой? Давай веселиться, а? Ты со мной будешь танцевать, договорились?
- А ты в этом танцевать собралась? – засомневался Павел.
- Могу и в этом, - ответила Марина, оглядывая свою школьную робу. – Но лучше мы заедем домой, я знаю, что хочу одеть, не переживайте, всего двадцать минут и я готова!
- Годится, - согласился Павел. – Все, поехали?
- Да! Прощай, школа! – закричала Марина, нестройным эхом ей отозвались освобожденные школьники из сквера, добавляя нецензурные эпитеты.
47.
Агнета вышла из лифта и подошла к двери квартиры, где жила Марина. Магнитный замок, определив ее ID, радостно отщелкнул, приоткрывая дверь. Она вошла внутрь и, потоптавшись ради приличия в прихожей возле зеркала, поставила белую тканевую сумку на пол и пошла в комнату к Марине.
Марина спала под прямыми лучами солнца, бьющими через шторы, открывшиеся три часа назад после звонка будильника, ничуть не смущаясь от беззаботной игры солнечных лучей на ее лице. Марина почувствовала, что в комнату кто-то вошел, запах летних духов Агнеты с тонкими иголками остроты дополнил ее сновидения, раскрасив и без того безумный мир, построенный ее мозгом в последние часы сна. Агнета смотрела на нее, выбирая момент, когда начать ее будить.
- Так, ты чего это еще спишь? – грозно спросила Агнета, когда у Марины подернулись веки в желании открыться.
- Хочу и сплю, - ответила Марина, не открывая глаза. – Имею право, я теперь свободный человек, что хочу, то и делаю.
- А, ну да, - усмехнулась Агнета и сдернула с нее тонкое покрывало. – Вставай, давай, свободный человек, я пришла прищемить тебе немного свободы для профилактики.
Доброе утро, Агнета! – сказала Марина и открыла глаза, радостно глядя на подругу. Агнета пришла в простой белой футболке
