чуть привстает, но тут же садится, на это раз на краешек стула. Поза подчиненного, забывшего попросить у начальника добавки к зарплате.
- Вот возьми - кладет на стол черную визитку. - не советую сразу это выбрасывать. Пусть полежит на столе, авось пригодится.
⁃ Нет! - я категорично мотаю головой.
⁃ Как знаешь! - еще одна попытка встать, поднятый вверх палец и он снова садится. - кстати о весах. Ты знаешь, есть одна разновидность боли, с которой ты еще не сталкивался. Коррекция никак не влияет на порог этой боли, даже наоборот. Совсем недавно, мы выяснили - вздыхает, - что, повышая порог боли в традиционном ее понимании, коррекция снижает порог той боли, которая тебе пока неведома. Эта боль хорошо знакома старикам и тем молодым, которым очень сильно не повезло родиться с ней. Кстати, ни те, ни другие чаще всего не могут пожаловаться, или даже описать терзающий их недуг. Но когда он приходит к некогда здоровому человеку, первое, что он может чувствовать это недоумение и растерянность, потом является страх. Отголоски этой боли возможно уже тебя посещали. Судя по времени, им уже пора это сделать.
Он обнажает шлифованное стекло циферблата, щелкая по нему ровным маникюром. Я не понимаю, о чем он говорит, но делаю вид, что мне это безразлично. Отваливаюсь на спинку кресла, прикуриваю сигарету, жму на кнопку селектора.
⁃ Оксана, позови Сахарова!
Он пожимает плечами, встает, на этот раз, окончательно.
- Сдается мне, в последнее время ты стал много чего забывать. И я сейчас не только про важных в твоей жизни людей, хотя и про них тоже. Ты забываешь даты и время назначенных встреч, забываешь про ключевые моменты договоренностей, забываешь имена партнеров и подчиненных. Это только начало. Вскоре ты начнешь забывать то, что было три дня назад. Дальше больше, в какой-то момент ты поймешь, что не помнишь того что было буквально час назад. И это еще не все…
⁃ С чего ты взял? Впрочем, неважно…мы кажется попрощались…
⁃ Хочешь доказательств? - он стоит вполоборота к столу, демонстрируя готовность сию минуту уйти.
⁃ Я хочу, чтобы ты немедленно покинул этот кабинет!
⁃ Можешь вспомнить, как звали молодых людей, с которыми ты в первый раз встретился у меня в кабинете? Можешь вспомнить имя парня, который тебя тренировал? Можешь вспомнить имя девушки, которая тебя привела, с которой у тебя были бурные отношения? ⁃ До свидания! - выплевываю в тонкую щель рта!
Приливающие потоки крови обжигают щеки. Мне не нравится то, что он говорит, особенно мне не нравится то, что я действительно не могу вспомнить этих, казалось бы, элементарных вещей. В самом деле, как звали того парня…Как будто его имя начиналось на букву «Т». Оно какое-то экзотическое. Тим? Том? Ч-черт! А девчонка, мы же с ней были так близки. Меня бесит то, что я не могу вспомнить ее имя сходу. Но через пару секунд, понимаю, что не могу вспомнить его вовсе.
- Я сказал, до свидания! - позолоченное перо «Паркер» изгибается зажатое между пальцами. Эта точно была на «А». Алина? Анна? Нет имя было какое-то азиатское. Амина?
⁃ Как звали первого человека с которым ты познакомился в Тумайске?
Алия? Айгюль?
⁃ Как звали первого погибшего парня из твоей группировки? Раньше ты хорошо знал его имя.
Амина, Алия, Азиза?
⁃ Опустимся поглубже: как зовут твою мать?
⁃ Пошел вон! Не заставляй тебя вышвыривать. Во-он! Выйди за дверь! - это я уже ворвавшемуся в кабинет Мише. Тот пригибается, будто от летящей в голову пращи, скрывается за дверью.
Мать…имя матери…м-м-м че-е-ерт! Точно это гипноз!
⁃ Хорошо…вспомни хотя бы имя своей дочери….
Щелк! Ручка ломается, ее раздробленные куски застревают между пальцев.
- Не смей меня гипнотизировать. - хриплю я, толкая стол, который с грохотом отодвигается в сторону. - Не смей! Слышишь? - Сжимаю кулаки, приближаясь к нему.
⁃ Да вы что, Артем? Как можно воздействовать на человека, вашего уровня. Тем более гипнозом? - Не смотря на явную угрозу, он не отступает к двери, не делает даже шага назад.
- Нет! Тут нет никакого гипноза.
Я подхожу вплотную, смотрю на него сверху вниз. Мой подбородок на уровне его лба, и я готов разорвать надвое этого недомерка если…
- Твоя память становится дуршлагом, в котором с каждым днем становиться все больше отверстий. Скоро счет пойдет не на дни, а на часы. Твои воспоминания меркнут, становятся блеклыми, и в конце концов превратятся в чистый лист. К сожалению, таков побочный эффект коррекции, который мы обнаружили не так давно. ⁃ Но, как я вижу, тебя это совсем не беспокоит. Пока! - он поднимает ладонь с вибрирующими пальцами и поворачивается к двери.
⁃ Какой еще побочный эффект? - я хватаю его за плечо, разворачиваю к себе.
⁃ Если хочешь об этом поговорить, сделай два шага назад! Не люблю, когда на меня смотрят в упор, и в особенности, трогают руками. Я не тактильный человек и делаю исключение только для своих близких!
Не знаю, что со мной происходит, но я покорно делаю два шага назад, не отрывая взгляда от колючих льдинок.
- Что за побочный эффект?
⁃ Коррекция - это воздействие на головной мозг. Ее целью является угнетение тех его зон, которые отвечают за болевые ощущения. Кажется, что все так просто, подкрути нужный тумблер и все. - Он плавно мотает головой, не убирая с лица кривую ухмылку. - Мозг - тончайший механизм, в котором все детали взаимодействуют друг с другом. Нельзя изменить что-то одно, при этом оставив без изменений другие части. Мы занимаемся этим вопросом более пятидесяти лет. Да-да…более пятидесяти. - трясет подбородком, наблюдая мое удивление. - что, молодо выгляжу? Под словом «мы» я подразумеваю большую команду, которая заинтересована в результате. Я не буду говорить о составе этой команды, но в нее входят люди из разных социальных групп и слоев.
⁃ Цель! - я втыкаю это слово в его монолог, будто палку в колесо.
⁃ Хороший вопрос! - улыбка становится шире. - Ты правильно понял, что целью эксперимента является не решение психологических проблем некоторых индивидуумов, хотя, возможно, по началу такая цель имела место быть. Иногда цели меняются. Бывает так, что научный эксперимент перерастает во что-то глобальное, становится идеей, такой идеей, которая может заинтересовать сильных мира сего, идеей которая автоматически подключает к себе влиятельные силы и средства.
⁃ И что же это за идея?
⁃ Я не могу тебе этого сказать! - подбородок с ямочкой снова чертит овал.
⁃ Почему?
⁃ Во-первых - ты отказываешься переходить на новый уровень. Пока отказываешься - указательный палец взмывает вверх. - Во-вторых: это то, о чем не говорят вслух. Это то, о чем рано или поздно догадываются сами. Но чтобы догадаться нужно быть избранным. И вообще, на этом этапе тебя должен интересовать другой вопрос. Ты его собственно и задал. Побочный эффект! Здесь для тебя две новости. Хорошая и плохая. Плохая новость это собственно наличие побочки, и ее катастрофических последствий. Хорошая заключается в том, что мы научились устранять эти последствия. Впрочем, тебя ничего не беспокоит. Раз ты в порядке, не смею мешать. - он снова делает попытку развернуться к двери.
⁃ Постой! - рявкаю я, заставив его замереть на месте. Нет, он не испуган моим угрожающим тоном. Аристократичный овал лица по-прежнему пересечен довольной улыбкой - улыбкой рыбака, наконец-то заудившего рыбу. - Расскажи о последствиях.
⁃ Последствия? - он лепит задумчивую гримасу, перебирает пальцами правой руки, как бы помогая себе найти правильные слова. - Хочешь узнать о последствиях? Хорошо!
Понятие боли, само по себе очень емкое. Боль бывает физической и моральной, настоящей и надуманной. Боль - это по большей части память. Чем ярче и четче твоя память воспроизводит полученные некогда болевые ощущения, чем больше таких ощущений набирается в твоей копилке - стучит пальцем по виску, - тем ты восприимчевей к боли. Впечатлительные, обладающие эмпатией индивидуумы, больше подвержены не реальным болевым ощущениям, а их ожиданию. Их память ярко воспроизводит негативный болевой опыт, в некоторых случаях ярче оригинала. Потом их великолепная образная память, проецирует этот опыт на грядущие события. Более того, эмпатичные люди, видя страдания других, проецируют эти страдания на себя. Все это тесно связано с памятью. Словом, когда мы воздействуем на центры боли, мы одновременно затрагиваем и память. Вспомни, насколько быстро ты забыл ощущения от врезающегося в лицо кулака, боль приносимую ломающейся челюстью, или смещающейся носовой перегородкой. Если бы коррекция устраняла только боль, ты все равно бы продолжал ее бояться. Память боли не позволила бы тебе спокойно стоять на ринге, подставляя лицо летящему в него кулаку. В нашем же случае, память превращается в лестницу. Каждое новое ощущение перемещает тебя на следующую ступень, и ты мгновенно забываешь о том, что было на предыдущей. Словом, ты восходишь по лестнице, не оглядываясь назад. Тебя интересует только та ступень, на которой ты в данный момент находишься. Такова общая концепция коррекции. - он щелкает сложенными в замок пальцами, как бы ставя точку.
⁃ Пусть так - пожимаю плечами…- пусть это будет лестница. Я поднимаюсь по ней уже много лет. Что-то забываю, но как ты сам сказал это и есть концепция, то, благодаря чему я могу двигаться вверх. Получается, все идет по плану, и то, что я забываю некоторые детали, касающиеся пройденных ступеней, тоже часть плана. Так что же меня должно напрягать?
⁃ До некоторых пор, нас это тоже не беспокоило. Все шло так, как и должно идти. До некоторых пор наши подопечные не заходили настолько далеко…
⁃ Что значит не заходили…
⁃ Несмотря на то, что эксперименту больше пятидесяти лет, только сейчас мы добились существенных прорывов. Первые наши подопечные погибали на первых же неделях после коррекции. Мигрени, эпилептические припадки, инсульты и как результат летальный исход. У нас не было опыта, и мы только нащупывали необходимые зоны. Мы не имели хорошего инструмента, да его и не было в природе, пока со временем наши специалисты его не создали. Потом пошли более успешные опыты. Мы нащупали необходимые струны и разработали необходимый инструмент для настройки. Подопечные стали не только выживать, но и демонстрировать недюжинную стойкость к боли. Казалось бы, это победа, но нам не пришлось наслаждаться ей долго. Теперь появилась проблема другого рода. Подопечные снова погибали, но теперь причиной их смерти становились именно те качества, которые они приобрели благодаря коррекции. Автомобильные аварии, потасовки со смертельным исходом, безрассудные авантюры, типа прыжков с крыши на крышу, или с моста, являлись основными причинами смерти. Они попадали под поезда, их убивало током, они тонули, горели, получали пулевые или ножевые ранения, они переохлаждались и задыхались. Средняя продолжительность жизни после коррекции составляла не больше одного месяца. Создавалось впечатление, что коррекция вместо того, чтобы поднять болевой порог этим людям, напрочь снесла им мозги. Триумф обернулся провалом. Мы поняли, что идея сделать человека стократ сильнее благодаря нивелированию болевых ощущений - это утопия. Боль - это предохранитель, встроенный в нервную систему человека. Без этого предохранителя его
