Марина

плавают в иллюзиях.
- Война – это же ужасно! Как ты можешь это желать!
- Я, как человек, страшусь ее, как и все остальные. Но, как будущий писатель и социолог, я вижу, что человечество застряло в трясине собственных иллюзий, а это неизменно приведет к регрессу интеллектуальному, да и дальнейшему расслоению общества на строгие касты – на всех благ все равно не хватит.
- Слишком сложно, не хочу об этом думать, - замотала головой Марина.
- И не надо, это меня что-то понесло. Мне Ромка сказал, что я слишком много думаю, это вредно. По-моему, он прав.
- А у вас все так серьезно?  Оживилась Марина, поймав взглядом набежавшую краску на лице подруги.
- Да ничего там нет серьезного, мы просто дружим, вот и все.
- Ага, ну-ну, писатель-социлог, - ехидно улыбнулась Марина.
- Ну, ты и зараза, я тебе скажу, - усмехнулась Агнета. – Может, ты и права.
- Да права я!
- Ладно, нечего тут мою личную жизнь обсуждать. У тебя есть планы на сегодня?
- Есть - пообсуждать твою личную жизнь, - улыбнулась Марина,  сощурив глаза до узких щелочек.
- Ты на меня так не смотри, ничего тебе больше не скажу, - погрозила ей пальцем Агнета.
- Скажешь-скажешь, - усмехнулась Марина.
- Короче, пошли ко мне, никуда ехать мне неохота, я что-то устала за эти каникулы, посмотришь, как богатые живут.
- Я тоже не хочу никуда ехать, - согласилась Марина. – Завтра, может, пойду, побегаю.
- Ты так и не избавилась от этой спортивной заразы?
- Нет, ты что! У меня даже ломка началась, знаешь, как здорово? Потом голова пустая и свободная от мыслей.
- Вот этого-то мне и не надо, - возразила Агнета.
- Почему? Мне кажется, что тебе стоит почаще голову проветривать.
- Нельзя, а то я добрее стану ненароком.
- Так может, так и надо?
- Не надо, - Агнета взяла еще один кусок торта, с наслаждением съедая большой кусок. – Вот мой наркотик. И Ромка мне сказал, что меняться не надо, иначе это буду уже не я.
Марина громко рассмеялась, опасно откинувшись на стуле и чуть не упав на пол.
- Ты чего?  удивилась Агнета.
- Ничего! – ответила сквозь смех Марина. – Вот ты мне уже и начала все рассказывать. Что там еще Ромка тебе сказал?
- Что ты - вредная и противная! – огрызнулась Агнета. – Тебе привет от него.
- А подарок есть?
- Есть, - передразнила ее Агнета. – Дома лежит. Я была так зла на него, что он тебе подарки передает.
- Зла? Ой, как здорово! –  захлопала в ладоши Марина, как маленькая девочка.
- Ты смотри, я тебя в бассейне утоплю!
- В бассейне?
- Ну да, у меня же в доме на крыше открытый бассейн. Не забудь купальник и, кстати, тебе надо привести себя в порядок.
- Да ладно, и так сойдет.
- Не пустят, - серьезно ответила Агнета.
- Да ну, что за глупости?
- Я не вру, могут не пустить. У нас для курьеров и другой обслуги свой отдельный подъезд и лифт. Так что ты не спорь.
- Фу, как мерзко, - поморщилась Марина.
- А что ты думала?
- Ничего я не думала, просто мерзко от этого.
- А я там живу, - Агнета принялась за торт, определенно, в процессе его поедания она вся светлела и даже улыбалась, Марина не стала ее подкалывать, решив доесть последний кусок торта, половину которого она отдала Агнете, поборов ее недолгое сопротивление.

Дорога до дома Агнеты заняла не больше получаса, но сборы затянулись на долгих два часа. Сначала Агнета резко раскритиковала наряд Марины, который она, не глядя, вытащила из шкафа. Проведя полную ревизию ее вещей, Агнета осталась недовольной, настаивая на том, что в этом Марину никто не пустит даже к лифту. Марину это сначала обижало, но потом, увидев, что подруга не пытается ее оскорбить, а волнуется, беспрестанно отпуская проклятия в адрес правил ее дома, она успокоилась, став помогать Агнете - подобрать более или менее удовлетворительный вариант. На самом деле Марине даже понравилось, у Агнеты был хороший вкус, а она сама бы никогда не подобрала такую комбинацию. Покорившись, Марина стойко перенесла нанесение макияжа, став еще бледнее под тональником и чуть старше на вид, было в ее новом облике что-то пугающее и манящее, но это была уже не она, а другая, циничная и властная женщина, только-только отбросившая от себя все глупости юности в сторону.
Набрав два огромных бумажных пакета полуфабрикатов в ближайшей точке самообслуживания, Агнета хватала с полок все, что ей попадалось на глаза, они вошли в фойе 400 метровой стеклянной башни, где жила Агнета. Внутри было безлюдно, тихо шелестел в меру прохладный ветерок от кондиционеров, и где-то вдали прозвенел колокольчик приходящего лифта, но никто не появился, лишь пшикнула далеко дверь дальнего выхода. Агнета пошла вперед вызывать лифт, а Марина замедлила шаг, во все глаза разглядывая роскошество убранства. И это была именно роскошь, граничащая с помпезностью и величием, высокие, чрезмерно высокие потолки, уходящие далеко ввысь так, что огромные люстры из настоящего хрусталя уже не казались большими, вися искрящимися капельками над головой. Марине показалось, что потолок был выше десяти метров, захотелось остановиться и измерить высоту. Она поставила пакет на пол и достала из сумки планшет, дальномер подтвердил ее догадки, высота была больше 12 метров, планшет колебался, теряя луч в полупрозрачном потолке, на обратной стороне которого были нарисованы фрески с непонятными полубиблейскими или полуязыческими сюжетами. Картины беспорядочно наезжали одна на другую, врываясь в чужие истории, порой дополняя их, но часто перемешивая до сумбура. Колонны из белого мрамора с прожилками из настоящего золота наряду с полом из натуральной плитки, разбрызгивающийся круговоротом градиента от темно-синего до бледно-фиолетового в одну сторону, и от ярко-красного до бледно-желтого в другую. Это была роскошь, роскошь из старых фильмов и картин, такая, какая она должна быть – кричащая, несуразная, нелепая в своем киче и чрезмерная в своем богатстве, но это была настоящая роскошь, недоступная всем остальным, недостойная всех остальных.
Верный эффект был достигнут, Марина стояла посреди фойе и казалась себе очень маленькой, незаметной среди этого напыщенного великолепия. Она не заметила, как к ней бесшумно подошел высокий мужчина в отглаженном фирменном костюме. Над карманом его пиджака блестела медная табличка с номером, а в руках он держал терминал со считывателем.
- Добрый день, девушка, - поздоровался мужчина, улыбнувшись ей.
- Добрый день, - с сомнением ответила ему Марина, точно угадывая в нем, представителя охраны.
- Я вынужден вам сказать, что вы не можете здесь находиться. Поверьте, мне не хочется об этом говорить, но вам придется уйти, - он искренне вздохнул и жестом пригласил ее на выход.
Агнета, наблюдавшая все у лифта, бросила пакет на пол и побежала к ним.
- Какое вы имеете право! – закричала Агнета, вставая между Мариной и охранником.
- Добрый день, - улыбнулся он, незаметно взглянув на экран считывателя. – Это ваш гость, все верно?
- Вот именно! – гневно ответила Агнета. – Какое вы имете право не пускать ее ко мне в дом?
- К сожалению, но эти правила написаны и согласованы с жильцами. У меня есть полный список гостей, разрешенных для вас, - спокойно ответил он. – К сожалению, Марины Петровой в нем нет. Я проверил несколько раз.
- Это еще что за чушь? Разве я не имею право пригласить домой, кого захочу? – возмутилась Агнета.
- Не имеете. Правила доступа определяют собственники. Ваши родители установили жесткие правила на вход, заблаговременно передав нам список разрешенных гостей.
- А можно на него взглянуть? – Агнета потянулась к терминалу, охранник повернул экран к ней. Она быстро пробежалась по списку, лицо ее скорчилось в презрительной гримасе. – Какая мерзость!
- Таковы правила, - сказал он.
Агнета хотела еще что-то сказать, но Марина взяла ее под локоть, призывая успокоиться.
- Скажите, а вам нравится ваша работа? – спросила Марина.
- Мне нравится, что у меня есть работа, - ответил он, широко улыбнувшись.
- И это то, чем вы хотели заниматься? – спросила Марина, он ничего не ответил, еле заметно помотав головой.
- На самом деле вы можете подняться наверх, но только через служебный подъезд. Я могу оформить для вас пропуск, - сказал он.
- О, было бы чудесно! – обрадовалась Марина, не желавшая здесь больше находиться.
- Хорошо, при выходе идите налево и обойдите здание до забора и ворот, там и будет служебный вход для служб доставки и обсуживающего персонала, - сказал он, показав Марине план на экране терминала, она кивнула, что все поняла и уже хотела пойти на выход, как вдруг Агнета бросилась к лифту за своим пакетом и моментально вернулась к ней.
- Я тоже пойду, - твердо сказала Агнета.
- Это вовсе не обязательно, вы можете подняться на лифте домой, - сказал он.
- Я теперь всегда буду только там ходить! – с вызовом сказала Агнета. – Или это тоже запрещено?
- Нет, такого правила нет, - ответил он.
- А, тогда вы об этом сообщите моим родителям, так? – не унималась Агнета.
- Если вы этого захотите, то, безусловно, отдельных инструкций на этот счет нет.
- Тогда не сообщайте, - ответила ему Марина, потащив Агнету к выходу. – До свидания!
- До свидания, - ответил охранник и подождал, пока девушки скроются за дверьми. К нему подошел другой охранник, ниже ростом, с большим недовольным лицом, и стал его отчитывать шипящим шепотом.
Девушки вышли на улицу и пошли налево. Вымощенный разноцветной плиткой тротуар полпути шел вдоль дома, а потом резко ушел в палисадник, предлагая путнику другой маршрут. Они свернули на серый асфальт, скрытый от взора тенистыми аллеями и решетчатым забором. Другая часть дома не была такой же яркой, на бетонной площадке стояли паллеты с канистрами, рулонами темного материала, большие автоматические ворота были закрыты, а от улицы их отделял высокий глухой забор, утыканный камерами разных размеров. Весь недолгий путь Агнета ругалась, придумывая новые эпитеты в адрес своих родителей и в целом жителей дома.
- Это позор! – закончила она свою тираду возле служебного входа.
- Да ладно тебе, - пожала плечами Марина, пропуская мимо ушей ее ругательства, ее больше интересовало свое внутреннее ощущение ничтожности, которое она почувствовала внутри этого величественного дома. Марина заново переживала его, стараясь запомнить, давая себе слово, никогда больше не позволять себе испытать подобное. Видимо, это отразилось на ее лице, и Агнета удивленно замолчала. – Чего?
- Да так, у тебя просто такое лицо, никак не могу понять, о чем ты думаешь.
- Уже ни о чем, - ответила Марина, возвращая себе веселость и озорство. – Идем или  нет?
- Идем, - Агнета приложила свой браслет к валидатору, дверь открылась, и они вошли. Идя по длинному широкому коридору, девушки подошли к трем грузовым лифтам, один из которых уже ждал их. Они сели в лифт, кабина поехала вверх, точно определив нужный этаж по указанной в заявке информации. Агнета нахмурилась, изредка поглядывая на Марину. – Так о чем ты думала?
- Ты будешь смеяться.
- Может быть,  а разве это плохо смеяться? Может, мы посмеемся вместе?
- Может быть, я об этом не думала, - Марина нахмурила лоб и скороговоркой ответила. – Я почувствовала себя там, в этом холле, жалкой и ничтожной, как какая-то рыбешка, забившаяся в водорослях и боящаяся носа оттуда показать. Я все думала, что еще секунда, и меня просто кто-то раздавит или вышвырнет оттуда вон!
Агнета, молча,